Добро пожаловать!

Народные и авторские произведения размещены на сайте исключительно в ознакомительных и/или образовательных целях

Детство Бадыноко

Од­нажды нес­метное вой­ско чин­тов втор­глось в Стра­ну Нар­тов. Чин­ты дви­гались, опус­то­шая зем­лю нар­тов, пре­давая ог­ню до­ма нар­тов, бес­по­щад­но ис­треб­ляя нарт­ских ста­риков и ста­рух, жен и де­тей. Тре­вога все­лилась в Стра­ну Нар­тов, и лю­ди, соб­равшись во­еди­но, всту­пили в бой с вра­гом — хит­рым, жес­то­ким и не­умо­лимым.

Нар­ты во­ева­ли храб­ро, но их бы­ло ма­ло, а чин­тов— ть­ма ть­му­щая. Сто вра­гов имел про­тив се­бя каж­дый нарт. Ве­лики бы­ли по­тери чин­тов, но чин­ты их не за­меча­ли, а для нар­тов каж­дый че­ловек был по­терей, и бо­ялись нар­ты, что ес­ли вой­на бу­дет длить­ся даль­ше, то ис­чезнут они с ли­ца зем­ли.

Но не за­мети­ли са­ми нар­ты, как сре­ди них по­явил­ся всад­ник. Ска­зыва­ют, что та­кими бы­ли его при­меты:

Спра­ва — бор­зые, сле­ва — бор­зые,
Свер­ху — боль­шие ре­ют ор­лы.
С ше­ей зме­иной — конь су­хопа­рый,
Пи­ки уда­ры — гро­му срод­ни.
Всад­ник не­сет­ся в свет­лой коль­чу­ге, —
Чин­ты — в ис­пу­ге, чин­ты — в тос­ке!
Всад­ник зло­де­ев унич­то­жа­ет,
Он сок­ру­ша­ет вой­ско вра­га.

Все воп­ро­ша­ют: «Кто этот всад­ник?
Где он до­селе жил-во­евал?
Нар­ты, вос­пря­нув, по­весе­лели,
Го­нят средь гор­ных уще­лий вра­га.
С всад­ни­ком чин­ты бить­ся не в си­лах, —
Всад­ник ско­сил их, слов­но тра­ву.
Он по­разил их мощью ге­рой­ской,
Чинт­ское вой­ско он ис­тре­бил.
Нед­руг пос­ледний все еще ды­шит, —
Всад­ник ко­лышет зна­мя над ним,
Меч об­на­жа­ет вих­ря быс­трее
И на зло­дее ста­вит клей­мо.
«Ги­бели ва­шей вес­тни­ком ста­нешь,
Сно­ва наг­ря­нешь — бу­дешь убит».
Он уда­ря­ет чин­та на­от­машь,
Он от­пуска­ет чин­та до­мой.
Всех удив­ля­ет чу­до та­кое:
«Кто этот ви­тязь, всад­ник ли­хой?»
«Как по­явил­ся? Ро­дом от­ку­да?»
«С кем он сдру­жил­ся? С кем он зна­ком?»

Так нар­ты воп­ро­шали друг дру­га, но ник­то не мог от­ве­тить, кто этот оди­нокий всад­ник. Не знал его Нас­рен Длин­но­боро­дый, не слы­хал о нем Аша­мез, не был с ним зна­ком Сос­ру­ко; ни один из нар­тов ни­чего не мог ска­зать о нем, ни один из нар­тов не ре­шал­ся к не­му приб­ли­зить­ся. Тог­да оди­нокий, ни­кому не­ведо­мый всад­ник пер­вым приб­ли­зил­ся, пер­вым подъ­ехал к нар­там, и нар­ты еди­нодуш­но про­воз­гла­сили здра­вицу в честь его доб­лести. Хит­рый нарт, по име­ни Тле­бица-Ко­ротыш, под­бе­жал к всад­ни­ку и стал расс­пра­шивать, от­ку­да он ро­дом. Всад­ник от­ве­тил, и го­лос его был зво­нок:

— Я, как и вы, из ро­да нар­тов. За­чем вы пре­воз­но­сите без ме­ры од­но­го ме­ня? За­щита род­ной зем­ли — долг всех нар­тов. Те­перь я у­еду. А ес­ли сно­ва слу­чит­ся бе­да — уз­на­ем друг дру­га: ведь друзья поз­на­ют­ся в бе­де.

Ска­зав так, всад­ник у­ехал. Ос­та­лись нар­ты в сму­щении, ибо не уз­на­ли име­ни от­важно­го всад­ни­ка, не уз­на­ли, от­ку­да он ро­дом. Но хит­рый Тле­бица-Ко­ротыш не ус­по­ка­ивал­ся. Он ре­шил во что бы то ни ста­ло вы­ведать — кто этот всад­ник? Он ре­шил, что вы­год­но иметь его сво­им дру­гом.

Тле­бица пос­ка­кал вслед за всад­ни­ком. Оба они — один за дру­гим — дос­тигли гор­но­го ущелья, в ко­тором сто­ял дом нар­та Ба­дына. Тле­бица уви­дел, как не­из­вес­тный всад­ник въ­ехал во двор это­го до­ма, спе­шил­ся, при­вязал ко­ня к ко­новя­зи и всту­пил в дом. Тле­бица, выж­дав не­кото­рое вре­мя, то­же въ­ехал во двор нар­та Ба­дына. Ему навс­тре­чу выш­ла хо­зяй­ка до­ма. Ее соп­ро­вож­да­ли де­вуш­ки-вос­пи­тан­ни­цы, ча­ша свет­ло­го са­но бы­ла в ее ру­ках. Она ска­зала:

— Будь гос­тем, нарт-спод­вижник Тле­бица, из вес­тный сво­ей храб­ростью. Не сер­дись за то, что встре­ча­ет те­бя жен­щи­на: в до­ме нет ни од­но­го муж чи­ны, все разъ­еха­лись. От­ве­дай свет­ло­го са­но, не гну­шай­ся тем, что по­да­ет его те­бе жен­щи­на!

— Да бу­дет так! — от­ве­тил Тле­бица-Ко­ротыш и осу­шил ча­шу.

Хо­зяй­ка до­ма при­каза­ла за­резать в честь гос­тя семь от­кор­млен­ных бы­ков, ус­тро­ить боль­шое са­нопи­тие. Тле­бица пил, ве­селил­ся вмес­те со все­ми, но тре­вожи­ла его тай­ная ду­ма:

«Ку­да же дел­ся не­из­вес­тный всад­ник? В этом до­ме нет сей­час ни од­но­го муж­чи­ны, а я ви­дел сво­ими гла­зами, как въ­ехал сю­да храб­рец, уди­вив­ший всех нар­тов!»

Тле­бица-Ко­ротыш вы­шел во двор. В это вре­мя вы­вели жен­щи­ны ко­ня, ста­ли чис­тить его. Тле­бица сра­зу уз­нал это­го ко­ня: то был су­хопа­рый, со зме­иной ше­ей, ска­кун не­из­вес­тно­го всад­ни­ка. Не так-то прост был Тле­бица-Ко­ротыш, что­бы спро­сить, чей это конь. Он вер­нулся в ку­нац­кую, ни­кому не ска­зав ни сло­ва.

Ве­чером, ког­да кон­чи­лось са­нопи­тие, Тле­бица нап­ра­вил­ся к ко­нюш­не: он хо­тел вык­расть су­хопа­рого ко­ня со зме­иной ше­ей. Но ко­нюш­ня на­ходи­лась под зем­лей, вход в под­зе­мелье был за­вален тя­желым аб­ра-кам­нем, и нех­ва­тило у Тле­бицы-Ко­роты­ша си­лы от­ва­лить этот ка­мень. По­думал хит­рец: «Мо­жет быть, си­ла не­из­вес­тно­го всад­ни­ка — в его дос­пе­хах? — и стал ис­кать по­меще­ние, где хра­нят­ся во­ин­ские дос­пе­хи, но не на­шел его. Раз­до­садо­ван­ный, Тле­бица вер­нулся в ку­нац­кую, лег, но дол­го во­рочал­ся с бо­ку на бок, не мог зас­нуть.

На рас­све­те вер­нулся хо­зя­ин, нарт Ба­дын. Уз­нав, что у не­го в до­ме об­ре­та­ет­ся ро­дови­тый гость, Ба­дын при­казал за­резать лань, от­кор­млен­ных бы­ков, жир­ных ба­ранов. Сно­ва на­чалось в честь гос­тя са­нопи­тие, и хо­зяй­ка до­ма опять под­несла Тле­бице свет­лое са­но. Ког­да она нак­ло­нилась к не­му, ус­лы­хал Тле­бица крик ре­бен­ка: хо­зяй­ка бы­ла бе­ремен­на, кри­чал ре­бенок, на­ходив­ший­ся во чре­ве ма­тери. Тле­бица прит­во­рил­ся, что ни­чего не слы­шит, и при­нял от хо­зяй­ки рог свет­ло­го са­но.

Семь дней, семь но­чей дли­лось са­нопи­тие в до­ме Ба­дына. На вось­мой день Тле­бица вер­нулся до­мой.

Ес­ли го­ворить о Тле­бице-Ко­роты­ше, то на­до ска­зать, что он был не толь­ко хи­тер, но и зол, не толь­ко коз­не­любив, но и влас­то­любив. Он хо­тел, что­бы в Стра­не Нар­тов оби­тали толь­ко сла­бые ду­хом и те­лом, что­бы он, Тле­бица-Ко­ротыш, стал по­вели­телем Стра­ны Нар­тов. Он и с не­из­вес­тным всад­ни­ком хо­тел под­ру­жить­ся лишь для то­го, что­бы спер­ва вос­поль­зо­вать­ся си­лой от­важно­го ви­тязя, а по­том убить его. И еще на­до ска­зать, ес­ли го­ворить о Тле­бице, что ис­кусно скры­вал он от нар­тов свои ко­вар­ные за­мыс­лы, — не сом­не­вались нар­ты в его чес­ти, до­веря­ли нар­ты его сло­ву.

Ре­бенок, кри­чав­ший в ут­ро­бе ма­тери, по­казал­ся Тле­бице бу­дущим со­пер­ни­ком, и Тле­бица ре­шил его унич­то­жить. Ког­да нар­ты соб­ра­лись на Ха­су, Тле­бица, пус­тив в ход ты­сячу хит­ростей, ус­тро­ил так, что нар­ты не приг­ла­сили Ба­дына, ко­торый был их тха­мадой, ус­тро­ил Тле­бица так, что тха­мадой на этот раз стал он, Ко­ротыш.

От­крыл Тле­бица Ха­су Нар­тов и ска­зал:

— Нар­ты-спод­вижни­ки! Был я не­дав­но в гос­тях у са­мого Псат­ха, бо­га жиз­ни. Спро­сил я его: «Дол­го ли еще прод­лится век нар­тов?» От­ве­тил Псат­ха: «Век нар­тов ско­ро кон­чится. Во чре­ве од­ной нартcкой жен­щи­ны зре­ет плод. Ес­ли ро­дит­ся де­воч­ка, то в тот год, ког­да она вый­дет за­муж, нарт­ские жен­щи­ны пе­рес­та­нут ро­жать. Ес­ли ро­дит­ся маль­чик, то в тот год, ког­да он возь­мет в ру­ки меч, по­гиб­нут нарт­ские му­жи».

— Бог жиз­ни, — ска­зал я, — мно­гие нарт­ские жен­щи­ны со­бира­ют­ся по­дарить мужь­ям сво­им ре­бен­ка. Как же уз­нать, ка­кая из этих жен­щин ста­нет при­чиной ги­бели нар­тов?

Ска­зал Псат­ха:

— Сре­ди нарт­ских жен­щин есть та­кая, во чре­ве ко­торой кри­чит трех­ме­сяч­ный плод. Ес­ли это де­воч­ка, то она кри­чит: «Нарт­ские же­ны бу­дут бес­плод­ны!» Ес­ли это маль­чик, то он кри­чит: «Нар­ты по­гиб­нут, нар­ты по­гиб­нут!»

Вче­ра, братья-нар­ты, был я у Ба­дына на са­нопи­тии. Под­несла мне рог хо­зяй­ка, и до­нес­ся ко мне из ее чре­ва крик ре­бен­ка: то был маль­чик. Ес­ли мы не умер­твим его, то нас­ту­пит ко­нец ве­ка нар­тов.

Речь Тле­бицы по­вер­гла нар­тов в смя­тение. Жал­ко им бы­ло уби­вать ре­бен­ка, но что они мог­ли сде­лать, ес­ли уз­на­ли от лжи­вого Тле­бицы, что, ког­да этот маль­чик возь­мет в ру­ки меч, нас­та­нет ко­нец ве­ка нар­тов? По­реши­ла Ха­са: ког­да ро­дит­ся сын у Ба­дына, — вык­расть маль­чи­ка и умер­твить.

— Но как его вык­расть? — спро­сили нар­ты.

Тле­бица ска­зал:

— Пош­лем в дом Ба­дына се­дов­ла­сую У­ор­сар: она по­мога­ет жен­щи­нам при ро­дах. Она хит­ра, ибо она ста­рее всех ста­рух зем­ли нар­тов.

Ког­да хо­зяй­ке Ба­дына по­дош­ло вре­мя раз­ре­шить­ся от бре­мени, пос­ла­ли нар­ты в ее дом У­ор­сар-по­виту­ху. Ро­дил­ся маль­чик, и У­ор­сар вык­ра­ла его и пе­реда­ла нар­там. Пос­мотре­ли нар­ты на маль­чи­ка, а он им улыб­нулся, и улыб­ка эта по­каза­лась нар­там свет­лой, как сол­нце. Ста­ло жаль нарт­ским всад­ни­кам ре­бен­ка с та­кой свет­лой улыб­кой, ре­шили они сох­ра­нить ему жизнь. Сру­били нар­ты боль­шой дуб, вы­дол­би­ли из не­го ко­рыто, по­ложи­ли в ко­рыто но­ворож­денно­го, прис­ка­кали к са­мому глу­хому ущелью и ос­та­вили там ре­бен­ка. А Тле­бице они ска­зали, что ис­полни­ли его при­каз, и Тле­бица об­ра­довал­ся: унич­то­жен бу­дущий его со­пер­ник!

Ночью на­лете­ла на глу­хое ущелье бу­ря, заг­ре­мел гром, вспых­ну­ла мол­ния, под силь­ным вет­ром по­шел дождь, и та­кой обиль­ный, что в ущелье об­ра­зова­лась ре­ка, и эта ре­ка вы­нес­ла ко­рыто с маль­чи­ком в ши­рокую до­лину. Там ста­руха пас­ла нарт­ских гу­сей. Вдруг до­нес­ся до ее слу­ха крик мла­ден­ца. Она ог­ля­нулась и уви­дела гру­бо вы­дол­блен­ное ко­рыто. В ко­рыте был маль­чик, и ког­да ста­руха пос­мотре­ла на не­го, он улыб­нулся, и улыб­ка его бы­ла, как са­мо сол­нце.

«Вот бу­дет хо­роший по­дарок мо­ему ста­рику!» — по­дума­ла ста­руха и от­несла ре­бен­ка до­мой.

В это вре­мя на Ха­су Нар­тов приш­ла У­ор­сарпо­виту­ха. Она ска­зала:

— Зна­ете ли вы, нар­ты, кто тот храб­рый всад­ник, ко­торый спас на­шу зем­лю от чин­тов? Тот всад­ник не был муж­чи­ной. Это же­на Ба­дына раз­гро­мила чинт ское вой­ско! Нет на зем­ле та­кого муж­чи­ны, ко­торый срав­нялся бы с ней сво­ей си­лой. Те­перь она в ве­ликом го­ре, ибо про­пал ее ре­бенок. Ес­ли уз­на­ет она, что вы, нар­ты, ук­ра­ли и уби­ли ее ди­тя, — нас­та­нет вам ко­нец. Бе­реги­тесь: она бро­дит по Стра­не Нар­тов и ищет сво­его сы­на.

Нар­ты ис­пу­гались и по­кину­ли Ха­су. Пер­вым убе­жал Тле­бица-Ко­ротыш.

В по­ис­ках сы­на нес­час­тная мать доб­ре­ла до хи­жины, в ко­торой жи­ла ста­руха, пас­шая нарт­ских гу­сей. Же­на Ба­дына ска­зала ста­рухе:

— Ро­дила я маль­чи­ка Ба­дыно­ко, а он про­пал. Не ви­дала ли ты его?

Как толь­ко мать наз­ва­ла имя Ба­дыно­ко, все гу­синое ста­до взле­тело на­верх. Же­на Ба­дына об­ра­дова­лась и об­ня­ла ста­руху, а та при­вела ее к ко­рыту, в ко­тором ле­жал Ба­дыно­ко и улы­бал­ся. Же­на Ба­дына зап­ла­кала от счастья, взя­ла маль­чи­ка на ру­ки и пош­ла с ним до­мой, поз­вав к се­бе ста­руху и ста­рика — спа­сите­лей Ба­дыно­ко.

Ког­да ста­руха рас­ска­зала, как она наш­ла ре­бен­ка в ко­рыте, до­гада­лась же­на Ба­дына, что есть сре­ди нар­тов та­кие, кто зло­умыш­ля­ет про­тив ее маль­чи­ка. Вы­рыла же­на Ба­дына, втай­не от всех, под­зе­мелье и ук­ры­ла в нем сво­его Ба­дыно­ко. По­том ска­зала ста­рикам:

— Я мать Ба­дыно­ко, а вы его спа­сите­ли. Пусть он не ва­ша плоть, но он вам не чу­жой. Есть сре­ди нар­тов зло­жела­тели, за­мыс­лившие убить ма­лень­ко­го Ба­дыно­ко. Те­перь я про­шу вас, что­бы вы по­сели­лись в под­зе­мелье и втай­не от всех нар­тов, втай­не да­же от от­ца мо­его ре­бен­ка, вос­пи­тыва­ли Ба­дыно­ко до тех пор, по­ка он не ся­дет на ко­ня и не пос­то­ит сам за се­бя.

Ста­рики об­ра­дова­лись, ска­зали:

— Бе­рем в сви­дете­ли на­шей клят­вы си­нее не­бо! Кля­нем­ся, что вы­рас­тим нар­та, силь­но­го ду­хом, креп ко­го те­лом, мо­гуче­го в бит­ве, — та­кого ви­тязя, что­бы каж­дый муж счи­тал для се­бя вы­сокой честью на­хо дить­ся с ним ря­дом в бою. А еще кля­нем­ся, что вы­ра стим для Ба­дыно­ко кры­лато­го аль­па-ко­ня, дос­той­но­го са­мого слав­но­го всад­ни­ка. Еще кля­нем­ся, что вы рас­тим для Ба­дыно­ко сме­лых ор­лов и силь­ных со­бак из по­роды са­миров!

Ска­зала мать Ба­дыно­ко:

— Да бу­дет так! Бе­реги­те маль­чи­ка. Пусть ник­то не слы­шит его пла­ча. А ес­ли зап­ла­чет, поп­ро­сит грудь, — не тре­вожь­тесь: я са­ма знаю, ког­да к не­му прит­ти.

Ба­дыно­ко ро­дил­ся, ког­да от­ца не бы­ло до­ма. При­ехал Ба­дын, и же­на ска­зала, не гля­дя му­жу в гла­за:

— Ре­бенок у нас ро­дил­ся мер­твым. Я за­рыла его у под­ножья кур­га­на.

А ста­рик и ста­руха вос­пи­тыва­ли Ба­дыно­ко в под­зе­мелье, втай­не от всех нар­тов. За день он вы­рас­тал нас­толь­ко, нас­коль­ко дру­гие де­ти — за год. Ста­ло тес­но ему в люль­ке. Тог­да ста­рики при­тащи­ли тем­ной ночью на вось­ми во­лах ог­ромный дуб, вы­дол­би­ли из не­го люль­ку для Ба­дыно­ко, а рем­ни сде­лали из шку­ры ла­ни. Семь раз в день кор­ми­ла мать Ба­дыно­ко грудью, а ста­руха — ку­шань­ем из зо­лото­го пше­на, моз­гом оле­ня, мя­сом ла­ни. И, ка­чая люль­ку Ба­дыно­ко, пе­ла ста­руха та­кую ко­лыбель­ную пес­ню:

У­аре­да-ре­да, у­аре­да-ре­да!
Пусть мое сло­во сбу­дет­ся ско­ро,
Ска­зано в яс­ный, ра­дос­тный День.
На по­ле рат­ном бу­дешь ты нар­там,
Муд­рым, как ут­ро, свет­лым, как день.
На тон­костан­ном вы­едешь аль­пе,
На не­ус­танном быс­тром ко­не.
Спра­ва — бор­зые, сле­ва — бор­зые,
Свер­ху — боль­шие ре­ют ор­лы.
В креп­кой коль­чу­ге, сталью свер­кая,
Бу­дешь из края в край ты ска­кать.
Ты одо­ле­ешь ми­ра прос­то­ры,
Сте­пи и го­ры, хо­лод и зной.
Пе­реп­лы­вешь ты все оке­аны,
Муж тон­костан­ный, сме­лый се­док.
Нар­ты дер­жать­ся бу­дут за стре­мя,
Нар­ты прос­ла­вят вре­мя твое.
Ты обез­гла­вишь сот­ни чу­довищ,
Сот­ни сок­ро­вищ нар­там раз­дашь.
Бу­дешь сра­жать­ся ты бла­город­но,
По­оче­ред­но копья ме­нять.
В тре­пет по­вер­гнешь нед­ру­гов ста­ны,
Всех ис­пу­га­ет бран­ный твой клич.
Всад­ни­ков рат­ных, всад­ни­ков стат­ных,
Всад­ни­ков знат­ных в бой по­ведешь.
Меч твой для чин­тов бу­дет гро­зою,
Мет­кой стре­лою всех ты прон­зишь.
Плетью стег­нешь ты мощ­но­го аль­па,
Плетью вспуг­нешь ты птиц зо­лотых.
Быс­трый, как пти­ца, конь твой пом­чится,
С ним не срав­нится ве­тер степ­ной.
Спи же, сы­ночек мой быс­тро­окий,
Жре­бий вы­сокий ви­тязя ждет.
Спи, мое счастье, храб­рый мой ль­ве­нок,
Сла­вен и зво­нок бу­дет твой путь.
Бу­дешь ты све­том ро­да люд­ско­го,
Здра­вицы сло­во ска­жут те­бе!

Од­нажды, ког­да ста­руха спе­ла эту пес­ню, Ба­дыно­ко встал, вып­рыгнул из люль­ки и взял в ру­ки меч, ви­сев­ший на сте­не. Он сра­зу на­учил­ся вла­деть нарт-ским ме­чом, он при­ручил ор­лов, он ук­ро­тил со­бак из по­роды са­миров, вос­пи­тывав­шихся вмес­те с ним в под­зе­мелье.

Так, вда­ли от люд­ско­го гла­за, вы­рас­тал Ба­дыно­ко. Кор­мился же он мо­локом ма­тери семь лет.

Случайные и неслучайные рекомендации: