Добро пожаловать!

Народные и авторские произведения размещены на сайте исключительно в ознакомительных и/или образовательных целях

Как Шауей отправился впервые на охоту

Од­нажды нар­ты ре­шили от­пра­вить­ся на охо­ту. Уз­нав об этом, Ша­уей по­дошел к ста­рому Кан­жу и ска­зал:

— До­рогой отец! Храб­рые нар­ты во гла­ве с Нас ре­ном Длин­но­боро­дым со­бира­ют­ся на охо­ту. Го­во рят, что нар­ты от­важны и му­жес­твен­ны. По­бывав с ни­ми, и я ста­ну храб­рее, на­ход­чи­вее, вы­нос­ли­вее. Хоть я и мо­лод, но не опо­зорю тво­его име­ни. Раз­ве я рож­ден для то­го, что­бы си­деть до­ма и пас­ти кур? Нет, не для это­го, отец! От­пусти ме­ня с нар­та­ми!

Же­лание юно­ши ис­пы­тать свою доб­лесть бы­ло Кан­жу по ду­ше, и он охот­но от­пустил Ша­уея.

По обы­чаю, нар­ты пе­ред отъ­ез­дом со­бира­лись у са­мого стар­ше­го, ко­торый и воз­глав­лял охо­ту. На этот раз нар­ты съ­ез­жа­лись у Нас­ре­на Длин­но­боро­дого.

По­лучив раз­ре­шение от­ца, Ша­уей по­доз­вал сво­его Джа­миде­жа и ве­село ему ска­зал:

— Ну, на­конец мы от­прав­ля­ем­ся на охо­ту. Не под­ве­ди ме­ня, Джа­мидеж, ма­ло до­быва­ющий и мно­го по­еда­ющий.

Джа­мидеж по­нял, что хо­зя­ин его шу­тит, и от­ве­тил без оби­ды:

— В доб­рый час, мой Ша­уей, рож­денный не для без­делья, стре­мящий­ся к под­ви­гам, пре­зира­ющий ал­чность!

И они от­пра­вились в путь.

Про­ез­жая ми­мо не­боль­шо­го се­ления, Ша­уей ре­шил от­дохнуть и пе­реку­сить. Его ок­ликну­ли си­дящие на при­гор­ке пас­ту­хи и ра­душ­но угос­ти­ли мо­локом, хле­бом и сы­ром. Но ед­ва гость на­сытил­ся, пас­ту­хи поп­ро­сили его пос­ко­рее у­ехать.

— По­чему вы то­ропи­те ме­ня? — оби­дел­ся Ша­уей.

— Мы то­ропим те­бя не по­тому, что не ува­жа­ем гос­тей, а по­тому, что те­бе бу­дет ху­до, ес­ли за­дер жишь­ся. Бли­зит­ся ве­чер. Ско­ро вер­нется ста­до, а в ста­де у нас бе­шеный бык. Тво­ей кля­че не сдоб­ро­вать. Бык под­де­нет Джа­миде­жа на ро­га и под­бро­сит с та­кой си­лой, что ты не со­берешь и кос­тей нес­час­тно­го. Ес­ли бе­шеный бык бро­сит­ся на те­бя, мы не смо­жем те­бе по­мочь — мы его бо­им­ся. По­тому и про­сим — у­ез­жай до бе­ды!

Но чем боль­ше за­пуги­вали Ша­уея пас­ту­хи, тем силь­нее хо­телось ему уви­деть сви­репо­го бы­ка. От­го­вари­ва­ясь тем, что он по­едет по ве­чер­не­му хо­лод­ку, Ша­уей не тро­гал­ся с мес­та.

Вско­ре пос­лы­шалось мы­чание ко­ров. В гус­том об­ла­ке пы­ли приб­ли­жалось боль­шое ста­до. Мо­гучий бык гор­де­ливо шел впе­реди. При ви­де Джа­миде­жа гла­за его на­лились кровью. Приг­нув го­лову, вски­дывая ко­пыта­ми зем­лю, он ус­тре­мил­ся на ко­ня.

Джа­мидеж, при­вязан­ный к ста­рому де­реву, без­за­бот­но по­щипы­вал трав­ку. Ус­лы­ша разъ­ярен­ный рев, он под­нял го­лову. «Бед­ня­га бык, — по­думал Джа­мидеж, — вид­но, судь­ба те­бе по­гиб­нуть, ина­че ты не свя­зывал­ся бы со мною!»

Пас­ту­хи крик­ну­ли Ша­уею:

— Ты не пос­лу­шал­ся нас, — про­щай­ся с ко­нем. Пог­ля­ди, что бу­дет!

— Пог­ля­дите и вы, — ус­мехнул­ся Ша­уей. — Бу­дет то, что дол­жно быть.

В это вре­мя бычьи ро­га мель­кну­ли под брю­хом ко­ня, но Джа­мидеж от­пря­нул и ляг­нул бы­ка в лоб. Бык с про­битым че­репом рух­нул на­земь и тут же из­дох.

— Ну вот, пог­ля­дели и уви­дели! — ска­зал нар там Ша­уей. — И знай­те, что Джа­мидеж ляг­нул бы­ка лишь впол­си­лы!

Вско­чил Ша­уей на ко­ня и ис­чез в ши­роком по­ле, как не бы­вал. Мол­ча гля­дели ему вслед пас­ту­хи, изум­ля­ясь не­быва­лой си­ле Джа­миде­жа.

А Ша­уей бла­гопо­луч­но при­был к нар­там. Джа­мидеж, прит­во­ря­ясь раз­несчас­тной кля­чей, при­падая на все че­тыре ко­пыта, еле вта­щил сво­его всад­ни­ка во двор Нас­ре­на Длин­но­боро­дого, где уже соб­ра­лись нар­ты, го­товые к отъ­ез­ду. Они да­же не взгля­нули на мо­лодо­го обор­ванца.

Ве­дя Джа­миде­жа под уз­дцы, Ша­уей по­дошел к рос­ло­му нар­ту с боль­шой бе­лой бо­родой, в ко­тором уга­дал тха­маду охот­ни­ков.

— Доб­рый Нас­рен! — ска­зал Ша­уей. — Уз­нав, что храб­рые нар­ты, во гла­ве с то­бою, от­прав­ля­ют­ся на охо­ту, я не смог уси­деть до­ма. Поз­воль мне по­ехать с ва­ми! Я — сын оди­нокой бед­ной ста­руш­ки и сам бе­ден. На охо­те я бу­ду прис­лу­живать нар­там, бе­зот­казно ис­полнять все их при­каза­ния и на при­валах бу­ду ох­ра­нять их сна­ряже­ние. Ког­да охо­та за­кон­чится, щед­рые нар­ты воз­награ­дят ме­ня за чес­тный труд, — уде­лят мне ка­кую-ни­будь ма­лость из сво­ей бо­гатой до­бычи!

— Бед­ный юно­ша, ты про­сишь о не­воз­можном, — от­ве­тил Нас­рен Длин­но­боро­дый, учас­тли­во ог­ля­дывая Ша­уея и его за­морен­ную кля­чу. — Ты еще слиш­ком мо­лод, что­бы пе­рено­сить труд­ности охо­ты, и конь твой ни­куда не го­дит­ся. Взгля­ни, ка­ковы нарт­ские ко­ни. Для них нет не­одо­лимых пре­пятс­твий, они не за­меча­ют ни жа­ры, ни хо­лода, ни го­лода. Ты про­па дешь на сво­ей хро­мой кля­че. Вер­нись до­мой. Я ска жу, что­бы те­бе да­ли креп­кую одеж­ду, а ма­тери от­ве зи ме­шок про­са и ба­ранью но­гу.

— Да бу­дет ук­ра­шен твой путь доб­ром и сла вой, дос­той­ный тха­мада охот­ни­ков! — вос­клик­нул Ша­уей. — Жи­ви дол­гие го­ды! Пусть и впредь на Ха­се Нар­тов те­бе пер­во­му про­воз­гла­ша­ют бо­гатыр скую здра­вицу! Но тво­его ве­лико­душ­но­го по­да­яния нам хва­тит все­го лишь на нес­коль­ко дней, а что де лать даль­ше? И не луч­ше ли жить чес­тным тру­дом, чем слу­чай­ны­ми по­дач­ка­ми? Раз­ве ху­до, что я хо­чу на­учить­ся у нар­тов их бесс­тра­шию и на­ход­чи­вос­ти? Ес­ли же­ла­ешь доб­ра бед­но­му юно­ше, возь­ми ме­ня с со­бою!

Сло­ва Ша­уея тро­нули ста­рого Нас­ре­на. Он ска­зал:

— Так и быть! Я возь­му те­бя на охо­ту. Ты бу дешь вы­пол­нять по­руче­ния нар­тов, а так­же го­то вить нам пи­щу. Схо­ди к мо­ей же­не — она даст те­бе ко­тел и вер­тел.

Нар­ты во гла­ве с Нас­ре­ном Длин­но­боро­дым по­кину­ли се­ление, а Ша­уей за­меш­кался во дво­ре, при­вязы­вая к лу­ке сед­ла ог­ромный ко­тел. Усев­шись на ко­ня, дер­жа в од­ной ру­ке вер­тел, а в дру­гой плеть, он по­нукал Джа­миде­жа, но тот не тро­гал­ся с мес­та. Тог­да Ша­уей стал на не­го кри­чать и сте­гать его плетью.

На крик Ша­уея сбе­жались нарт­ские ре­бятиш­ки, по­том по­дош­ли и взрос­лые нар­ты, ко­торые ос­та­вались до­ма. И все вмес­те по­теша­лись над Ша­уеем и Джа­миде­жем. Де­ти длин­ны­ми хво­рос­ти­нами сте­гали Джа­миде­жа по бо­кам, ще­кота­ли в ушах, дер­га­ли его за об­лезлый хвост. Взрос­лые по­пыта­лись под­тол­кнуть Джа­миде­жа, но он слов­но врос в зем­лю. Лишь ког­да они на­вали­лись сза­ди це­лой тол­пой, а ре­бятиш­ки по­тяну­ли за уз­дечку, кое-как уда­лось вы­тащить Джа­миде­жа с его се­доком за во­рота.

— Вот нас­то­ящий нарт­ский всад­ник! — на смеш­ли­во крик­нул кто-то из тол­пы.

— Бе­реги­тесь, он всех пе­реда­вит! — под­хва тил дру­гой.

— Что и го­ворить, толь­ко как бы конь его не рас­тя­нул­ся на до­роге!

На­конец нар­ты вы­тол­ка­ли Джа­миде­жа с Ша­уеем из се­ления и пош­ли на­зад, пе­рес­ме­ива­ясь. А Ша­уей с Джа­миде­жем от ду­ши сме­ялись над ни­ми.

Ког­да нар­ты скры­лись из глаз, Джа­мидеж встрях­нулся и од­ним прыж­ком дог­нал от­ряд. За вы­соки­ми кус­та­ми опять встрях­нулся и приб­ли­зил­ся к нар­там трус­цой, при­падая на все че­тыре ко­пыта.

Нас­рен Длин­но­боро­дый изу­мил­ся, уви­дев Ша­уея.

— Как ты дог­нал нас? Мы еха­ли быс­тро!

— Я за­морил ко­ня и сам за­мучил­ся. — Ша­уей тя же­ло ды­шал, буд­то вправ­ду вы­бил­ся из сил, у Джа­ми де­жа с губ па­дала пе­на, он весь ды­мил­ся ис­па­риной.

— Ну, что ж, ма­лец, — доб­ро­душ­но за­метил Нас­рен Длин­но­боро­дый. — Хо­рошо, что ты не по­те рял­ся.

Нар­ты про­дол­жа­ли путь, а Ша­уей ехал за ни­ми, гро­мыхая кот­лом.

В пол­день нар­ты ос­та­нови­лись на опуш­ке ле­са. От­дохнув, они от­пра­вились на охо­ту, а Ша­уею по­ручи­ли по­дыс­кать мес­то для ша­лаша, раз­вести кос­тер и ждать их воз­вра­щения.

Как толь­ко нар­ты скры­лись, Ша­уей в кус­тах ореш­ни­ка пос­тро­ил ша­лаш, вско­чил на Джа­миде­жа и на­лег­ке пом­чался в лес. Сре­ди лес­ной ти­шины вско­ре ус­лы­шал он шо­рох, плеск и шум­ные вздо­хи. Приб­ли­зясь, Ша­уей уви­дел ста­до оле­ней у ручья.

Выд­рав нес­коль­ко ду­бовых пней, охот­ник под­крал­ся и швыр­нул их один за дру­гим, це­лясь оле­ням в го­ловы. Оле­ни ки­нулись в лес, но не все: у ручья ос­та­лось нес­коль­ко уби­тых. Ша­уей взва­лил оленьи ту­ши на спи­ну ко­ня и при­вез на мес­то. Ос­ве­жевав ту­ши, Ша­уей пок­рыл олень­ими шку­рами ша­лаш, при­нес в кот­ле во­ды из ручья и раз­вел кос­тер. По­весив ко­тел над ог­нем, Ша­уей по­лови­ну мя­са бро­сил в ко­тел, а дру­гую, раз­ре­зав мел­ко, на­садил на вер­тел и по­ложил с краю кос­тра, что­бы за­жарить. И сам усел­ся воз­ле ог­ня, под­жи­дая нар­тов.

Уже стем­не­ло, ког­да нар­ты вер­ну­лись, ус­та­лые, сер­ди­тые и с пус­ты­ми ру­ками. Они ото­ропе­ли, уви­дев боль­шой, кры­тый олень­ими шку­рами ша­лаш. В кот­ле кло­кота­ло и ды­милось па­хучее ва­рево. По­чу­яв за­пах жа­рено­го мя­са, го­лод­ные нар­ты об­ли­зыва­лись.

— Чье это доб­ро? — спро­сили они Ша­уея.

— Мо­гучие и удач­ли­вые нар­ты! — скром­но от­ве тил Ша­уей. — Де­ло бы­ло так: по ва­шему при­каза нию, я по­дыс­ки­вал удоб­ное для ноч­ле­га мес­то и за брел на эту лу­жай­ку. Здесь я уви­дел раз­ве­шан­ные на де­ревь­ях оленьи ту­ши и ша­лаш, пе­ред ко­торым си­дели чет­ве­ро не­из­вес­тных мне лю­дей. Они по­до зва­ли ме­ня и угос­ти­ли нас­ла­ву. Ког­да я на­сытил­ся, нез­на­ком­цы ста­ли ме­ня расс­пра­шивать, как по­пал я в эти без­людные мес­та. Я приз­нался, что соп­ро­во ждаю на охо­те име­нитых нар­тов и прис­лу­живаю им. Тут нез­на­ком­цы ста­ли уп­ра­шивать ме­ня, чтоб я на звал на­ибо­лее прос­лавлен­ных учас­тни­ков по­хода. Как толь­ко я ска­зал, что сю­да при­были Нас­рен Длин­но бо­родый, Ба­дыно­ко, Сос­ру­ко и Хи­мыш, — нез­на ком­цы в стра­хе вско­чили и убе­жали без ог­лядки, ос­та­вив все свое доб­ро.

— Ви­дите, бо­гаты­ри, как ве­лика ва­ша сла­ва! Од­ни лишь име­на ва­ши по­вер­га­ют лю­дей в тре­пет.

Нар­ты по­вери­ли Ша­уею. Гор­дые сво­ей гром­кой сла­вой, они усе­лись вок­руг кос­тра, ра­ду­ясь обиль­но­му и вкус­но­му ужи­ну. На­сытив­шись, они зас­ну­ли. На рас­све­те нар­ты от­пра­вились даль­ше. Ша­уей на сво­ем вис­ло­ухом Джа­миде­же сле­довал за ни­ми.

Дол­го ли, ко­рот­ко ли, но за­пол­день подъ­еха­ли к опуш­ке нез­на­комо­го ле­са. Они и здесь при­каза­ли Ша­уею по­дыс­кать мес­то для ша­лаша и раз­вести кос­тер, а са­ми от­пра­вились на охо­ту.

Ша­уей об­лю­бовал за­тенен­ную кус­та­ми лож­бинку, пос­та­вил ша­лаш еще луч­ше вче­раш­не­го и, вско­чив на Джа­миде­жа, пом­чался в лес.

Сквозь де­ревья ча­щи он уви­дел мир­но па­сущих­ся на лу­жай­ке оле­ней. Ша­уей ти­хонь­ко вы­нул из но­жен от­цов­ский меч, и Джа­мидеж од­ним прыж­ком очу­тил­ся пос­ре­ди ста­да. Зас­тигну­тые врас­плох оле­ни па­дали под мо­гучи­ми уда­рами ме­ча. С бо­гатой до­бычей вер­нулся Ша­уей к мес­ту ноч­ле­га и, раз­ве­дя кос­тер, при­гото­вил ужин еще обиль­нее и вкус­нее вче­раш­не­го. А нар­ты вер­ну­лись за­поз­дно, из­му­чен­ные и го­лод­ные. Они изу­мились, уви­дев и здесь кры­тый шку­рами ша­лаш, ды­мяще­еся ва­рево, мя­со на вер­те­ле и раз­ве­шан­ные на де­ревь­ях оленьи ту­ши.

Ша­уей как ни в чем не бы­вало си­дел у кос­тра, а не­пода­леку Джа­мидеж по­щипы­вал трав­ку.

Не зная, что и ду­мать, нар­ты на­пере­бой спра­шива­ли Ша­уея:

— От­ку­да все это взя­лось? Ка­кой счас­тли­вый, слу­чай ода­рил нас так щед­ро?

Ша­уей сло­во в сло­во пов­то­рил вче­раш­нюю вы­дум­ку, и нар­ты ему по­вери­ли.

На тре­тий день слу­чилось то же са­мое. Нар­ты опять вер­ну­лись без до­бычи. Им не вез­ло: хвас­та­ясь друг пе­ред дру­гом си­лой и удач­ли­востью, они час­то ссо­рились, и охо­та бы­вала бе­зус­пешной. Нар­ты и на этот раз бы­ли уве­рены, что кры­тый шку­рами ша­лаш и бо­гатая до­быча дос­та­лись им бла­года­ря их ус­тра­ша­ющей сла­ве. Им в го­лову не при­ходи­ло, что мо­лодой обор­ва­нец, ко­торо­го Нас­рен Длин­но­боро­дый из жа­лос­ти взял с со­бою, стро­ит для них ша­лаши, до­быва­ет пи­щу. Но Ша­уею на­до­ело их заз­най­ство. «Я зас­тавлю нар­тов при­заду­мать­ся, по­ра про­учить хвас­ту­нов», — ре­шил Ша­уей и вос­клик­нул:

— Ош­хо­махо, оби­тель бо­гов, Го­ра Счастья! Ты, как мать, вскор­ми­ла ме­ня и бы­ла мо­ей ко­лыбелью! Приш­ли сю­да со сво­ей вер­ши­ны сту­жу, ве­тер и снег! Про­шу те­бя, как сын!

В от­вет Ша­уею зас­вистел ле­дяной ве­тер, по­валил снег, зак­ру­жилась вь­юга. С гор сры­вались и с гро­хотом ле­тели вниз ле­дяные глы­бы.

Ша­уей опять пос­тро­ил ша­лаш и убил в ле­су мно­жес­тво оле­ней. Вновь сва­рил и за­жарил мя­со. За­тем он выд­рал ог­ромный дуб, сре­зал все вет­ки и, усев­шись у яр­ко­го кос­тра, до­жидал­ся нар­тов. Ждать, приш­лось дол­го. Лишь ког­да пе­рева­лило за пол­ночь, Ша­уей ус­лы­шал то­пот ко­пыт и по­нял, что воз­вра­ща­ют­ся нар­ты. Прит­во­рясь, что не уз­на­ет их, Ша­уей ки­нул­ся навс­тре­чу и, раз­ма­хивая де­ревом, не под­пускал к ша­лашу.

— Кто это ле­зет сю­да? — кри­чал Ша­уей. — Тут ша­лаш слав­ных нар­тов, и без их поз­во­ления я ни­кого сю­да не впу­щу. Ес­ли вы не по­няли ме­ня, я вко­лочу ра зум в пус­тые ва­ши го­ловы! Уби­рай­тесь прочь!

Нарт­ские ко­ни по­пяти­лись от сер­ди­того ок­ри­ка, а нар­ты сло­ва не мог­ли ска­зать в от­вет Ша­уею — так они за­мер­зли.

Дол­го дер­жал Ша­уей око­ченев­ших нар­тов на лю­том хо­лоде, за­бав­ля­ясь их бес­по­мощ­ностью. Ник­то не мог ни ше­вель­нуть ру­кою, ни спрыг­нуть на зем­лю — нар­тов при­моро­зило к сед­лам.

Ша­уей всмат­ри­вал­ся в каж­до­го по­оче­ред­но, буд­то не уз­на­вая. На­конец по­дошел он к Нас­ре­ну Длин­но­боро­дому, вгля­дел­ся в не­го и вос­клик­нул ис­пу­ган­но:

— Что я на­делал! Ведь это мо­гучий Нас­рен на сво­ем гне­дом ко­не! Прос­ти ме­ня, храб­рец! Я не уз­нал ни те­бя, ни тво­их от­важных нар­тов.

Схва­тив гне­дого под уз­дцы, Ша­уей под­та­щил его к ша­лашу. Раз­ре­зав под­пру­ги, Ша­уей снял Нас­ре­на вмес­те с сед­лом и уса­дил у кос­тра, поб­ли­же к ог­ню. Вер­нувшись к нар­там, он каж­до­го сни­мал вмес­те с сед­лом и швы­рял к ог­ню как по­пало: ко­го за ши­ворот, ко­го за но­ги, ко­го за го­лову. Нар­ты как по­вали­лись, так и ле­жали.

Ша­уей под­ки­нул в огонь су­хих сучь­ев, кос­тер жар­ко раз­го­рел­ся, и нар­ты на­чали от­та­ивать. При­ходя в се­бя, они рас­те­рян­но пог­ля­дыва­ли то друг на дру­га, то на Ша­уея, ко­торый оше­ломил их сво­ей мо­гучей си­лой.

А Ша­уей поп­режне­му был скро­мен и ус­лужлив. Ког­да нар­ты на­сыти­лись и за­хоте­ли спать, он об­ра­тил­ся к Нас­ре­ну Длин­но­боро­дому:

— По­ка слав­ные нар­ты бу­дут от­ды­хать, я бу­ду пас­ти их ко­ней, чтоб они не за­мер­зли в лю­тую сту­жу. Толь­ко раз­ре­ши мне, доб­рый Нас­рен, осед­лать тво­его гне­дого, что­бы я мог, ес­ли из­зябну, пос­ко­рее до брать­ся до кос­тра. На мо­ем сла­босиль­ном Джа­ми де­же в эта­кий хо­лод про­падешь!

— Я охот­но те­бе это. раз­ре­шаю, — доб­ро­душ­но от­ве­тил Нас­рен Длин­но­боро­дый. — Смот­ри, сам-то не за­мер­зни! Мне мой конь не до­роже те­бя.

Нар­ты, вой­дя в ша­лаш, улег­лись спать. А Ша­уей вско­чил на гне­дого, под­хва­тил Джа­миде­жа под уз­дцы и пог­нал ко­ней.

Отъ­ехав по­даль­ше, Ша­уей вновь об­ра­тил­ся к го­ре Ош­хо­махо, про­ся ус­ми­рить мо­роз и вь­югу, вер­нуть в этот без­людный край цве­тущее ле­то.

И вновь де­ревья оде­лись зе­леной лис­твой, ста­ло теп­ло. Тог­да Ша­уей вско­чил на Джа­миде­жа, взял гне­дого за уз­дечку и пос­ка­кал даль­ше. Вмиг ока­зались они на бе­регу ши­рокой ре­ки. Это был Псыж. На дру­гом бе­регу пас­ся боль­шой та­бун. За­метив его, Джа­мидеж ска­зал Ша­уею:

— Пе­ресядь на гне­дого, а этих ко­ней я пе­ре го­ню сю­да.

Ша­уей пе­ресел на гне­дого, а Джа­мидеж пе­ремах­нул че­рез ре­ку и со сви­репым ржа­ни­ем вплавь пог­нал ко­ней к Ша­уею. По пу­ти Джа­мидеж ис­ку­сал луч­ших ко­ней. Ког­да та­бун ока­зал­ся на бе­регу, где ждал Ша­уей, тот с удив­ле­ни­ем спро­сил Джа­миде­жа, за­чем он это сде­лал.

— Ког­да ты при­гонишь та­бун к нар­там, они за хо­тят взять се­бе са­мых луч­ших ко­ней, а те­бе от­дать тех, что по­хуже. Я ис­ку­сал са­мых ре­тивых, чтоб они соч­ли их ни­кудыш­ны­ми и от­да­ли те­бе.

Ког­да нар­ты ус­лы­шали сквозь сон то­пот и ржа­ние мно­жес­тва ко­ней, они вско­чили в стра­хе, ду­мая, что на них на­пало ве­ликое вой­ско.

Ша­уей их ус­по­ко­ил:

— Не тре­вожь­тесь, от­важные нар­ты, ни­чего не слу­чилось. Вы­гули­вая не­пода­леку ва­ших ко­ней, я уви­дел, что стая вол­ков го­нит из ле­су боль­шой та­бун. За­метив ме­ня, вол­ки в ис­пу­ге раз­бе­жались, а ко­ней я приг­нал сю­да.

Нар­ты по­вери­ли Ша­уею, — в та­буне бы­ло не­мало ис­ку­сан­ных ко­ней.

— До че­го же лег­ко нам все уда­ет­ся! — тол­ко ва­ли нар­ты. — Без ма­лей­ших уси­лий нам дос­та­лось боль­шое бо­гатс­тво!

И нар­ты по­дума­ли: «Не­ожи­дан­ная до­быча так ве­лика, что мож­но уже за­кон­чить охо­ту».

Тог­да Ша­уей ре­шил их по­кинуть.

— Слав­ные нар­ты, — ска­зал он, — на­ши пу­ти рас­хо­дят­ся. Мне по­ра вер­нуть­ся к мо­ей бед­ной оди но­кой ма­тери. Я бу­ду до­волен и бла­года­рен, ес­ли вы за мой скром­ный труд да­дите мне хо­тя бы этих ис­ку сан­ных ко­ней.

Нар­ты от­ве­тили над­менно:

— Здесь мы ни­чего де­лить не бу­дем. Но ког­да до стиг­нем мес­та де­лежа, тог­да пос­мотрим — быть мо­жет, и да­дим те­бе двух-трех ко­ней, ес­ли ты это­го сто­ишь.

— Ес­ли так, я и сам возь­му то, что мне при­над ле­жит! — гнев­но вос­клик­нул Ша­уей. Он дал знак Джа­миде­жу, тот встрях­нулся и, креп­кий, мо­гучий, по до­шел к хо­зя­ину. Ша­уей под­тя­нул под­пру­ги, вско­чил в сед­ло и на пол­ном ска­ку выд­рал с кор­ня­ми не сколь­ко ве­ковых ду­бов. Не ус­пе­ли нар­ты опом­нить­ся, как Ша­уей ого­родил прос­торный за­гон и за­пер в нем всех ко­ней. Пе­рес­чи­тав нар­тов, Ша­уей в один миг по стро­ил нес­коль­ко не­боль­ших за­горо­док. Став пос­ре­ди та­буна, он на­чал пе­реб­ра­сывать ко­ней в за­город­ки, хва­тая как по­пало — ко­торо­го за гри­ву, ко­торо­го за хвост, ко­торо­го за но­ги. В каж­дой за­город­ке ока­за лось по рав­но­му чис­лу ко­ней, а се­бе Ша­уей ос­та­вил лишь ме­ченых.

— Вы ви­дите, — ска­зал Ша­уей нар­там, — я бе­ру не боль­ше, чем сле­ду­ет мне. Я бе­ру лишь ис­ку­сан­ных ко­ней. До луч­шей встре­чи, нар­ты! — крик­нул он и, хлес­тнув Джа­миде­жа, пог­нал свой та­бун.

Рас­те­ряв­ши­еся нар­ты мол­ча гля­дели ему вслед. Лишь ког­да Ша­уей скрыл­ся, они опом­ни­лись.

Тут толь­ко и до­гада­лись они, что он, этот обор­ва­нец, кор­мил их, стро­ил для них ша­лаши, а ко­ни, что сгру­дились в за­город­ках, то­же его до­быча.

При­дя в се­бя, нар­ты за­шуме­ли. Они кри­чали, что маль­чиш­ка пос­ту­пил с ни­ми бес­со­вес­тно, и ко­рили друг дру­га за то, что да­ли наг­ле­цу, ос­корбив­ше­му честь нар­тов, скрыть­ся без­на­казан­но, не уз­нав да­же его име­ни.

— На­до пос­ко­рее дог­нать его, пусть на­зовет се­бя! — И вдо­гон­ку Ша­уею пос­ла­ли нар­та Арак­шу. Арак­шу дол­го ска­кал за Ша­уеем. Дог­нав, он опе­ре дил Ша­уея и, прег­ра­див­ши ему путь, спро­сил от име­ни нар­тов:

— Ска­жи, кто ты? На­зови свое имя!

Вмес­то от­ве­та Ша­уей из­бил Арак­шу и, не ска­зав ни сло­ва, от­пра­вил­ся даль­ше.

Крях­тя и охая, Арак­шу вер­нулся к нар­там и рас­ска­зал все как бы­ло. Тог­да пос­ла­ли вдо­гон­ку обид­чи­ку нар­та Пса­быду. Но с ним слу­чилось то же, что и с Арак­шу, толь­ко Пса­быду Ша­уей из­бил еще силь­нее, не ска­зав ни сло­ва. Ког­да по­битый Пса­быда вер­нулся к нар­там ни с чем, Нас­рен Длин­но­боро­дый рас­сердил­ся.

— Я нас­тигну не­из­вес­тно­го и не от­пу­щу, по­ка не от­ве­тит, кто он, от­ку­да и как его зо­вут! — зак­ри чал Нас­рен.

Он за­морил гне­дого, го­нясь за Ша­уеем. Нас­ти­гая всад­ни­ка, Нас­рен крик­нул ему вслед:

— Ос­та­новись, по­бесе­дуй со мной! Обе­щаю от дать те­бе в же­ны мою единс­твен­ную дочь — кра­сави­цу Акун­ду.

Но Ша­уей не ос­та­новил­ся, не ог­ля­нул­ся, не от­ве­тил.

Тог­да Нас­рен Длин­но­боро­дый крик­нул:

— Мой до­рогой гость, ес­ли не хо­чешь ос­та­но вить­ся ра­ди мо­ей до­чери, то ра­ди мо­ей се­дой бо­роды ос­та­новись и по­бесе­дуй со мною!

Ша­уей ос­та­новил­ся и, по­вер­нувшись к Нас­ре­ну, ска­зал:

— Мой отец — Канж, мать — На­риб­гея. Я вы рос на ле­дяной вер­ши­не Ош­хо­махо. Зо­вут ме­ня Ша­уей. Нар­ты, ко­торых ты по­сылал мне вдо­гон­ку, наг­ле­цы и не­веж­ды: воп­ре­ки обы­чаю, они обог­на­ли ме­ня и прег­ра­дили мне до­рогу. По­это­му я их из­бил.

И, хлес­тнув Джа­миде­жа, Ша­уей про­дол­жал путь.

Нас­ре­ну Длин­но­боро­дому очень хо­телось по­боль­ше ра­зуз­нать о мо­гучем ви­тязе, но вновь за­гово­рить он не от­ва­жил­ся.

Вер­нувшись к нар­там, Нас­рен Длин­но­боро­дый рас­ска­зал им, что ус­лы­шал. И нар­ты, го­ня та­бун, от­пра­вились до­мой в глу­боком раз­думье.

Случайные и неслучайные рекомендации: