Добро пожаловать!

Народные и авторские произведения размещены на сайте исключительно в ознакомительных и/или образовательных целях

Дети, которые жили на дереве

Жил-был охот­ник с тре­мя ма­лыми ре­бята­ми — дву­мя сы­новь­ями и доч­кой. Же­на у не­го по­мер­ла, и за деть­ми прис­матри­вать бы­ло не­кому. Вот и ре­шил охот­ник пос­тро­ить для них но­вый дом, чтоб де­тей од­них без опас­ки ос­тавлять, по­ка он днём в по­ле ра­бота­ет или охо­тит­ся. От­пра­вил­ся отец в лес прис­мотреть под­хо­дящее мес­то и вдруг уви­дел боль­шу­щий ба­обаб.

— Ка­кую хо­рошую хи­жину мож­но пос­тро­ить на его вер­хушке! — об­ра­довал­ся охот­ник, гля­дя на ши­рокие рас­ки­дис­тые вет­ви де­рева. — Здесь мо­им де­тиш­кам не страш­ны ни ди­кие зве­ри, ни злые ведь­мы.

Взял он то­пор, сру­бил ниж­ние сучья у со­сед­них де­ревь­ев и за­гото­вил це­лую ку­чу ос­трых и длин­ных ко­лыш­ков. По­том вог­нал их один за дру­гим в тол­стый ствол ба­оба­ба. По­лучи­лась лес­тни­ца, по ней он и вска­раб­кался на вер­хушку. Она ока­залась ещё удоб­ней, чем он ду­мал. Меж рас­хо­дящих­ся вет­вей бы­ло ров­ное мес­то, очень удоб­ное для пос­трой­ки хи­жины.

Отец спус­тился на зем­лю, ве­село рас­пе­вая, сру­бил нес­коль­ко мо­лодых де­ревь­ев на сте­ны и стро­пила бу­дущей хи­жины и за­тащил их по сво­ей лес­тни­це на вер­хушку. Де­рева на кар­кас хи­жины он наб­рал вдо­воль и те­перь при­нял­ся плес­ти тол­стые ве­рев­ки из ли­ан. За­гото­вил ве­рёв­ки и на­чал стро­ить хи­жину на вы­соком ба­оба­бе, скры­тую и от ди­ких зве­рей, и от люд­ско­го гла­за.

Ра­но ут­ром он на­резал тра­вы на кров­лю, смас­те­рил де­ревян­ную кро­вать и ус­тлал её мяг­ки­ми олень­ими шку­рами. Здесь де­тиш­кам бу­дет удоб­но спать.

Те­перь дом был поч­ти го­тов. Отец при­нёс ту­да нес­коль­ко та­буре­тов и гор­шков для кух­ни. Де­ло ста­ло за лес­тни­цей, спле­тён­ной из ли­ан, а их в ле­су мно­го. За­кон­чил он и с лес­тни­цей. По ко­лыш­кам охот­ник заб­рался в свой дом, вбил боль­шой кол у по­рога, при­вязал к не­му ве­рёвоч­ную ле­сен­ку и ски­нул её на зем­лю. «Здо­рово! — по­радо­вал­ся мас­тер сво­ей ра­боте. — Те­перь мож­но и де­тишек сю­да при­вес­ти».

Отец ос­то­рож­но спус­тился по ве­рёвоч­ной лес­тни­це, про­верил её на проч­ность и по­пут­но вы­бил то­пором ко­лыш­ки из ба­оба­ба. От­ны­не в дом мож­но бы­ло про­ник­нуть толь­ко по ве­ревоч­ной лес­тни­це, сбро­шен­ной вниз.

Охот­ник по­оче­рёд­но за­нёс де­тей в но­вый дом, и де­тиш­кам там очень пон­ра­вилось. Двое стар­ших вы­тяги­вали ру­ки и за­бав­ля­лись листь­ями, ви­сев­ши­ми над го­ловой, а са­мый ма­лень­кий дры­гал но­гами и рас­пе­вал ве­сёлые пе­сен­ки в удоб­ной кро­вати. Отец при­гото­вил им ужин там же, вы­соко на де­реве, и вся семья, очень до­воль­ная, ус­ну­ла в сво­ём но­вом до­ме.

Ут­ром отец ска­зал, что идёт на охо­ту и при­несёт мя­со ди­кого буй­во­ла. По­доз­вав де­тей поб­ли­же, он на­казал:

— Как толь­ко я спу­щусь вниз, за­тас­ки­вай­те лес­тни­цу и ни­кому, кро­ме ме­ня, её не бро­сай­те. Вы­пол­ни­те мой на­каз — ник­то вас не тро­нет.

— Как же мы те­бя раз­гля­дим сквозь листья, ведь до зем­ли да­леко? — спро­сил стар­ший.

— Я вам пе­сен­ку про­пою, — от­ве­ча­ет отец. — Вот та­кую:

Ки­тен­гее, Ки­тен­гее,
Сбрось мне ле­сен­ку ско­рее,
Под­ни­мусь я в дом по ней,
На­кор­млю сво­их де­тей.

Как ус­лы­шите мою пе­сен­ку, по го­лосу уз­на­ете, что вни­зу — отец, а не злая лес­ная ведь­ма.

Спус­тился охот­ник вниз, а ре­бятиш­ки быс­тро под­ня­ли ле­сен­ку, как на­казал отец. Це­лый день они ве­сели­лись на вер­хушке ог­ромно­го ба­оба­ба. Смот­ре­ли, как пти­цы под­ле­та­ют к гнёз­дам и кор­мят сво­их птен­цов, как рез­вятся и виз­жат ма­лень­кие ко­рич­не­вые обезь­ян­ки. По до­му ле­тал лёг­кий ве­терок, а гус­тая тём­но-зе­лёная лис­тва ук­ры­вала его от па­ляще­го по­луден­но­го сол­нца. Ког­да на зем­лю спус­тился ве­чер, они ус­лы­шали сни­зу от­цов­скую пе­сен­ку:

Ки­тен­гее, Ки­тен­гее,
Сбрось мне ле­сен­ку ско­рее,
Под­ни­мусь я в дом по ней,
На­кор­млю сво­их де­тей.

Стар­ший сын, Ки­тен­гее, сбро­сил ле­сен­ку. Отец при­нёс на ужин мя­со ди­кого буй­во­ла и по­казал де­тям, как нуж­но его го­товить.

Так они и жи­ли в до­воль­стве и ве­селье. Отец каж­дый день при­носил до­мой хо­рошую пи­щу, де­ти рос­ли и креп­ли. Но не­даром отец го­ворил, что в ле­су жи­вут злые ведь­мы. Под­смот­ре­ла од­на из них, ку­да при­ходит охот­ник, под­слу­шала его пе­сен­ку. За­хоте­лось ей ук­расть ре­бят, чтоб они на неё ра­бота­ли.

От­пра­вил­ся как-то раз отец на охо­ту, а ведь­ма по­дош­ла к ба­оба­бу и за­пела скри­пучим го­лосом:

Ки­тен­гее, Ки­тен­гее,
Сбрось мне ле­сен­ку ско­рее,
Под­ни­мусь я в дом по ней,
На­кор­млю сво­их де­тей.

Са­мый ма­лень­кий крик­нул бра­ту и сес­тре:

— Сбрось­те от­цу лес­тни­цу, он се­год­ня ра­но с охо­ты вер­нулся, мя­со нам при­нёс.

Но стар­шие ус­лы­шали, что кто-то по­ёт от­цов­скую пес­ню чу­жим го­лосом, и Ки­тен­гее ска­зал:

— Нет, это не отец. Это лес­ная ведь­ма. Отец стро­го-нас­тро­го на­казы­вал не пус­кать её в дом.

Схва­тил Ки­тен­гее по­лено и сбро­сил его вниз, пря­мо ведь­ме на го­лову. Она ис­пу­галась и убе­жала. При­шёл до­мой отец, ус­лы­шал, что тут без не­го прик­лю­чилось, и пох­ва­лил Ки­тен­гее за сме­кал­ку. А впредь на­казал, чтоб ещё ос­то­рож­нее бы­ли.

На­зав­тра яви­лась ведь­ма сно­ва. Толь­ко отец ушёл, она тут как тут. За­пела ведь­ма дру­гим, тон­ким го­лосом:

Ки­тен­гее, Ки­тен­гее,
Сбрось мне ле­сен­ку ско­рее,
Под­ни­мусь я в дом по ней,
На­кор­млю сво­их де­тей.

Де­ти, хоть и не ви­дели свер­ху ведь­му, ра­зоб­ра­ли, что го­лос чу­жой. Схва­тил Ки­тен­гее боль­шой ка­мень и швыр­нул что бы­ло си­лы вниз. Взвы­ла ведь­ма от бо­ли и уб­ра­лась вос­во­яси, а де­ти гром­ко сме­ялись ей вслед.

И ре­шила ведь­ма: «Пос­тавлю на сво­ём, нап­ла­чут­ся они у ме­ня в ра­бот­ни­ках!» Пош­ла к са­мому ис­кусно­му лес­но­му ча­родею и спро­сила, как из­ме­нить го­лос, чтоб по­ходил на че­лове­чий. Дол­го ду­мал ча­родей, а под ко­нец ска­зал:

— Сту­пай в лес, дер­жи путь пря­мо на вос­ток, по­ка не уви­дишь пол­чи­ще ры­жих му­равь­ев, пол­зу­щих на за­пад. Встань на ко­лени и сли­зывай их. Ста­нут они те­бя ку­сать, язык рас­пухнет. Тог­да сту­пай даль­ше на вос­ток, по­ка не дой­дёшь до му­равей­ни­ка, где жи­вут боль­шие чёр­ные му­равьи. Встань на ко­лени, вы­сунь язык, чтоб его чёр­ные му­равьи ку­сали. Язык ещё тол­ще ста­нет. Сно­ва иди на вос­ток, по­ка не нат­кнёшь­ся на скор­пи­онов. Встань на ко­лени, вы­сунь язык, пусть его скор­пи­оны ку­са­ют, по­ка он по­перёк се­бя тол­ще не ста­нет. Вот тог­да воз­вра­щай­ся до­мой. Ме­сяц бо­леть бу­дешь, но го­лос у те­бя из­ме­нит­ся, сде­ла­ет­ся как у охот­ни­ка. Вот тог­да и вык­ра­дешь у не­го де­тей, бу­дут они у те­бя в ра­бот­ни­ках.

Ведь­ма вы­пол­ни­ла всё, что ей бы­ло ска­зано, и по­том це­лый ме­сяц хво­рала. Под ко­нец под­ня­лась на но­ги и тут же — к ба­оба­бу. Выж­да­ла, по­ка охот­ник уй­дёт по­даль­ше, и за­пела от­цов­ским го­лосом:

Ки­тен­гее, Ки­тен­гее,
Сбрось мне ле­сен­ку ско­рее,
Под­ни­мусь я в дом по ней,
На­кор­млю сво­их де­тей.

На этот раз стар­ший сын не ра­зоб­рал, что го­лос чу­жой, и сбро­сил лес­тни­цу. Ле­зет ведь­ма, пых­тит, от­ду­ва­ет­ся с неп­ри­выч­ки, а лес­тни­ца под ней дёр­га­ет­ся, кру­тит­ся. Уди­вил­ся Ки­тен­гее, спро­сил:

— Отец, ты за­чем лес­тни­цу рас­ка­чива­ешь? По­чему пых­тишь?

— Круп­но­го зве­ря убил, — от­ве­ча­ет ведь­ма, — еле та­щу.

А че­рез ми­нуту уви­дели де­ти злю­щее ведь­ми­но ли­цо и зак­ри­чали в стра­хе:

— Отец, отец, по­моги, спа­си нас!

Кри­чали, кри­чали, да всё нап­расно: отец ушёл да­леко и не ус­лы­шал их моль­бы о по­мощи. Так и уго­дили они ведь­ме в ла­пы.

Спус­ти­лась ведь­ма с деть­ми под мыш­кой, при­тащи­ла их в своё ло­гово и за­пер­ла.

Ве­чером отец вер­нулся с охо­ты, глядь — ве­ревоч­ная лес­тни­ца на вет­ру рас­ка­чива­ет­ся. Быс­тро за­лез на­верх и обыс­кал весь дом. Нет де­тей! До­гадал­ся он, что слу­чилось.

— Вот го­ре! — за­рыдал охот­ник. — Ведь­ма их под­сте­рег­ла и ута­щила. Но ку­да же она их спря­тала? Пой­ду-ка я к кол­ду­ну в де­рев­ню, мо­жет, он зна­ет.

Взял охот­ник лук и стре­лы, прих­ва­тил в дар кол­ду­ну ле­опар­до­вую шку­ру и от­пра­вил­ся в де­рев­ню, где ро­дились его де­ти. Кол­дун си­дел на по­роге сво­ей хи­жины.

— По­моги мне, — поп­ро­сил кол­ду­на охот­ник и про­тянул ему в дар кра­сивую ле­опар­до­вую шку­ру, — ведь­ма по­хити­ла мо­их де­тей, и я не знаю, где они те­перь.

Кол­дун рас­сте­лил ле­опар­до­вую шку­ру, дос­тал ка­лебас с га­датель­ны­ми ка­меш­ка­ми и кос­точка­ми от пло­дов и при­нял­ся его тряс­ти, при­гова­ривая не­понят­ные сло­ва. По­том вдруг вы­сыпал все кос­точки и ка­меш­ки на шку­ру и стал изу­чать, как они лег­ли. Смот­рел, смот­рел и за­гово­рил, слов­но во сне:

— Ви­жу уз­кую тро­пин­ку, ко­торая ве­дёт к ма­лень­кой хи­жине под бу­рой тра­вяной кров­лей. Тро­па от­хо­дит на се­вер от ши­рокой лес­ной про­секи у ре­ки. Ви­жу, ра­бота­ют в по­ле, что воз­ле хи­жины, трое де­тей, а ведь­ма по­мыка­ет ими. Всё…

Поб­ла­года­рил охот­ник кол­ду­на и вер­нулся в свой дом на вер­хушке ба­оба­ба: ку­да бы­ло ид­ти в та­кую те­мень? Вздрем­нул он до рас­све­та, а с пер­вы­ми лу­чами сол­нца по­шёл ис­кать ши­рокую лес­ную про­секу. Шёл он дол­го, по­ка не ус­лы­шал вда­ли го­лоса. При­пал охот­ник к зем­ле и по­полз в ту сто­рону, от­ку­да до­носи­лись го­лоса. И от­кры­лось ему то, что кол­дун, как по кар­тинке, опи­сал: трое его де­тишек про­палы­вали по­ле, а ведь­ма сто­яла у две­рей сво­их хи­жины и глаз с них не спус­ка­ла. Дол­го ле­жал отец, за­та­ив­шись под кус­том, но на­конец стар­ший сын ока­зал­ся не­пода­лёку и мог ус­лы­шать его ше­пот.

— Ки­тен­гее, Ки­тен­гее, — ти­хо поз­вал отец, — не под­ни­май го­ловы, про­дол­жай по­лоть, но слу­шай, что я ска­жу.

— Отец, я те­бя слы­шу, — ти­хо от­ве­тил маль­чик.

— На ведь­му ра­бота­ете? — спро­сил отец. — А по ве­черам стря­пать зас­тавля­ет?

— Зас­тавля­ет, — ска­зал маль­чик. — Не раз­ги­ба­ясь це­лыми дня­ми ра­бота­ем. С ме­ня, стар­ше­го, боль­ше всех тре­бу­ет. От­ка­жешь­ся, го­ворит, за­колю ос­трым копь­ём.

— Я те­бя на­учу, как быть, — за­шеп­тал отец. — При­дёшь ве­чером до­мой, дож­дись, по­ка ведь­ма от­лу­чит­ся, и при­тупи ос­трый на­конеч­ник копья о ка­мень. А по­том са­дись и от­ды­хай. За стряп­ню да­же не при­нимай­ся. И не бой­ся ни­чего, я бу­ду ря­дом.

Отец мед­ленно по­полз об­ратно и выж­дал под де­рев­цем ди­кой сли­вы, ког­да ся­дет сол­нце. А де­ти, ед­ва дер­жась на но­гах, вер­ну­лись в хи­жину.

— Пой­ду про­гуля­юсь, — ска­зала ведь­ма скри­пучим го­лосом, — а вы мне ужин стря­пай­те. Ес­ли к мо­ему при­ходу ужин не бу­дет го­тов, вам нес­добро­вать.

Охот­ник тем вре­менем наб­лю­дал за хи­жиной и как уви­дел, что ведь­ма по тро­пин­ке к ре­ке спус­ка­ет­ся, за­бежал в её ло­гово и спря­тал­ся под кро­ватью. От­ту­да он шё­потом под­бадри­вал ре­бяти­шек, обе­щал, что ско­ро за­берёт их до­мой.

Вер­ну­лась ведь­ма. Ви­дит — очаг хо­лод­ный, гор­шки пус­тые.

— Где ужин? — кри­чит, над­са­жива­ет­ся. — Убью за не­пос­лу­шание!

Схва­тила ведь­ма копьё и мет­ну­ла в стар­ше­го, но Ки­тен­гее ус­пел за­тупить копьё, и оно ед­ва его оца­рапа­ло. В тот же миг отец выс­ко­чил из-под кро­вати, на­тянул те­тиву лу­ка и пус­тил стре­лу пря­мо ведь­ме в сер­дце. С ди­ким воп­лем она рух­ну­ла на пол, по­чу­яла, что смерть близ­ка, пос­мотре­ла охот­ни­ку в гла­за и ска­зала:

— Как пом­ру, от­ру­би мой ми­зинец и брось в огонь, тог­да все, ко­го я из­ве­ла кол­довс­твом, вер­нутся на зем­лю.

Не ус­пел охот­ник и сло­во мол­вить, как ведь­ма ис­пусти­ла тяж­кий вздох и по­мер­ла. Ре­бятиш­ки кри­чали от ра­дос­ти, что на­конец-то из­ба­вились от му­читель­ни­цы. Отец ве­лел Ки­тен­гее раз­вести огонь, чтоб вы­пол­нить ведь­мин на­каз. И как толь­ко охот­ник бро­сил в огонь её ми­зинец, от­ту­да по­током ус­тре­мились ко­ровы, ко­зы, ов­цы и да­же лю­ди.

— Кто это? — уди­вил­ся млад­ший.

— Лю­ди и скот, съ­еден­ные ведь­мой, — от­ве­тил отец. — Она бы и вас сло­пала, не по­дос­пей я на по­мощь.

Лю­ди, ко­торых охот­ник вер­нул к жиз­ни, ра­дова­лись и бла­года­рили его от все­го сер­дца. По­том они от­пра­вились по до­мам, в свои де­рев­ни.

Отец и де­ти приг­на­ли скот к под­но­жию ба­оба­ба в ле­су, а са­ми с ра­достью под­ня­лись по ве­рёвоч­ной ле­сен­ке в свой дом. Че­рез не­кото­рое вре­мя скот рас­пло­дил­ся и семья охот­ни­ка раз­бо­гате­ла. Они ни­ког­да ни в чём не зна­ли нуж­ды и жи­ли в ле­су дол­го и счас­тли­во.

Случайные и неслучайные рекомендации: