Добро пожаловать!

Народные и авторские произведения размещены на сайте исключительно в ознакомительных и/или образовательных целях

Выбор пути

Ког­да Ге­ракл нем­но­го под­рос. Ам­фитри­он стал его учить все­му, что дол­жен уметь и знать во­ин: стре­лять из лу­ка, вла­деть ме­чом, ме­тать копьё, бить­ся на ку­лач­ках, уп­равлять ко­нями. Царь хо­тел так­же, что­бы Ге­ракл вы­рос прос­ве­щён­ным че­лове­ком и знал толк в на­уках и ис­кусс­твах. Но Ге­ракл не был при­лежен в этом, и час­то учи­теля его бы­ли им не­доволь­ны.

Од­нажды учи­тель му­зыки рас­сердил­ся на Ге­рак­ла и уда­рил его. Маль­чик при­шёл в ярость и с та­кой си­лой бро­сил в учи­теля ки­фарой, что тот упал мёр­твый.

Ам­фитри­он раз­гне­вал­ся и при­казал су­дить Ге­рак­ла. Но юный Ге­ракл го­рячо за­щищал­ся:

– Он пер­вый уда­рил ме­ня! На удар на­до от­ве­чать уда­ром. Я не хо­тел убить его. Я не знал, что в мо­ём уда­ре та­кая си­ла.

Тог­да Ам­фитри­он стал опа­сать­ся си­лы Ге­рак­ла и, что­бы он не нат­во­рил ещё ка­ких-ни­будь бед, пос­лал его в го­ры пас­ти ста­да. Там на вы­соких гор­ных лу­гах и в ле­су Ге­ракл про­вёл нес­коль­ко лет, жил, как прос­той пас­тух, тру­дясь и за­каляя своё здо­ровье.
К двад­ца­ти го­дам он вер­нулся в Фи­вы, го­товый к под­ви­гам и жаж­ду­щий ис­пы­тать свои си­лы.
Тем вре­менем в Ми­кенах, в Ар­го­се, вы­рас­тал ца­ревич Ев­рисфей, опе­редив­ший Ге­рак­ла рож­де­ни­ем. Ни кра­сотой, ни умом, ни си­лой, ни му­жес­твом он не был ода­рён. Но по сло­ву Зев­са, ук­ра­ден­но­му Ге­рой, он дол­жен был по­лучить власть над всей Гре­ци­ей, пред­назна­чен­ную Ге­рак­лу, и сам Ге­ракл дол­жен был слу­жить ему.
Ког­да Ев­рисфею ис­полни­лось двад­цать лет, умер его отец, и Ев­рисфей стал ца­рём в Ми­кенах.
Его пок­ро­витель­ни­ца Ге­ра тот­час ве­лела ему приз­вать к се­бе Ге­рак­ла.
Го­нец Ев­рисфея от­пра­вил­ся в Фи­вы и ска­зал, что его гос­по­дин тре­бу­ет, что­бы Ге­ракл, по­вину­ясь во­ле бо­гов, явил­ся слу­жить ему. Две­над­цать раз дол­жен Ге­ракл вы­пол­нить то, что при­кажет ему Ев­рисфей, – тог­да царь обе­ща­ет от­пустить его.
Друзья Ге­рак­ла, с ко­торы­ми он про­водил дни, уго­вари­вали его не слу­шать­ся Ев­рисфея и ос­тать­ся в Фи­вах.
Ге­ракл знал, что си­лой нель­зя при­нудить его слу­жить Ев­рисфею, но мысль о под­ви­гах, ко­торые он мог со­вер­шить, вол­но­вала его.
В глу­боком раз­думье, пол­ный сом­не­ний, воз­вра­щал­ся он од­нажды до­мой и на до­роге уви­дел двух жен­щин, шед­ших к не­му с двух сто­рон.
Од­на бы­ла в прос­той бе­лой одеж­де, глад­ко при­чёса­на. Гла­за её смот­ре­ли яс­но и пря­мо, все дви­жения бы­ли по­кой­ны и сво­бод­ны. Не­тороп­ли­во, с дос­то­инс­твом шла она к Ге­рак­лу и, ос­та­новив­шись пе­ред ним, дру­жес­ки при­ветс­тво­вала его.
Дру­гая жен­щи­на бы­ла очень кра­сива. Яр­кий, пёс­трый на­ряд под­чёрки­вал её кра­соту. Ли­цо её бы­ло на­беле­но и на­румя­нено, бро­ви под­ве­дены и гу­бы под­кра­шены, во­лосы зап­ле­тены в мно­жес­тво мел­ких кос и хит­ро уло­жены на го­лове. На го­лых ру­ках жен­щи­ны зве­нели зо­лотые брас­ле­ты, и она шла, точ­но тан­це­вала.
Лег­ко под­бе­жала она к Ге­рак­лу, взя­ла его неж­но за ру­ки и ска­зала, заг­ля­дывая в гла­за:

– Ты сом­не­ва­ешь­ся и раз­ду­мыва­ешь, ли­цо твоё мрач­но, бро­ви нах­му­рены… Брось, не ут­руждай се­бя ду­мами, пос­мотри на ме­ня и улыб­нись ско­рее! Жизнь прек­расна, и в ней столь­ко ра­дос­тей! Жи­ви для се­бя. Жизнь – ве­сёлый праз­дник, и единс­твен­ная за­бота – по­лучать как мож­но боль­ше удо­воль­ствия: вкус­но есть, слад­ко спать, кра­сиво на­ряжать­ся и ни­чем не утом­лять се­бя. Счас­тлив тот, кто мо­жет про­жить всю жизнь, как гость на пи­ру: без тру­дов и за­бот! Идём со мной, и ты бу­дешь счас­тлив!

Так го­вори­ла кра­сави­ца и тя­нула Ге­рак­ла за со­бой.
Оча­рован­ный, сму­щён­ный, он уже го­тов был пос­ле­довать за нею, но дру­гая жен­щи­на ос­та­нови­ла его.

– Сты­дись! – ска­зала она през­ри­тель­но. – Бо­ги да­ли те­бе мо­гучую си­лу, а ты хо­чешь без­дель­ни­чать и пи­ровать, поль­зу­ясь тру­дами дру­гих, как бес­по­мощ­ное ди­тя. Силь­ный рас­по­ряжа­ет­ся жизнью, как хо­зя­ин, он сам де­ла­ет её прек­расной – он бо­рет­ся со злом и очи­ща­ет зем­лю от чу­довищ и вра­гов. Си­ла и ум да­ны че­лове­ку для борь­бы. Чем силь­нее че­ловек, тем труд­нее его жизнь.

– Слы­шишь? – ска­зала Ге­рак­лу, сме­ясь, кра­сави­ца. – Пой­ди за нею, и ты не уз­на­ешь ра­дос­ти, не бу­дешь иметь ни по­коя, ни от­ды­ха.

– От­дых хо­рош пос­ле ра­боты, – воз­ра­зила пер­вая жен­щи­на, – по­кой да­ёт че­лове­ку спо­кой­ная со­весть. А са­мая боль­шая ра­дость для ге­роя – знать, что ты сде­лал что-то доб­рое и не зря жил на зем­ле.

Пос­лу­шай ме­ня, друг! Се­год­ня праз­дник, зав­тра пир – и ду­ша че­лове­ка опус­то­ша­ет­ся, ску­ка бро­дит по до­му. От обиль­ной еды про­пада­ет же­лание есть, от лиш­не­го сна че­ловек ста­новит­ся рас­слаб­ленным и вя­лым. Пе­чаль­на судь­ба че­лове­ка, ко­торый всю жизнь толь­ко гость на чу­жом пи­ру. Ког­да-ни­будь окон­чится пир, слу­ги вы­гонят за­сидев­шихся, и он ос­та­нет­ся один на пус­той ули­це. Ко­му он бу­дет ну­жен, кто по­забо­тит­ся о нём? Лишь тот, кто пот­ру­дил­ся в мо­лодые го­ды, зас­лу­жит по­чёт и без­за­бот­ную ста­рость. В бит­вах, в по­ходах, в даль­них до­рогах, в еди­ноборс­тве с чу­дови­щами, в сра­жени­ях с вра­гами счастье ге­роя!
При этих сло­вах ли­цо жен­щи­ны за­си­яло не­обык­но­вен­ным све­том, и Ге­ракл, ос­та­вив кра­сави­цу, вос­клик­нул:

– Бо­гиня, я иду за то­бой!

Мгно­вен­но ис­чезли из глаз обе жен­щи­ны, да­же сле­дов не ос­та­лось на пыль­ной до­роге, слов­но всё это при­виде­лось Ге­рак­лу. Но те­перь ве­село и ре­шитель­но он пос­пе­шил до­мой – он знал, что ему де­лать.

– Я иду в Ми­кены, – ска­зал он на­ут­ро род­ным и друзь­ям. – Я дол­жен ис­полнить во­лю бо­гов и со­вер­шить две­над­цать под­ви­гов, ко­торых пот­ре­бу­ет от ме­ня Ев­рисфей.

Ник­то не пос­мел его от­го­вари­вать, а са­мый близ­кий его друг, И­олай, выз­вался соп­ро­вож­дать его.
Ге­ракл сде­лал се­бе лук и стре­лы, вы­ломал в ле­су креп­кую ду­бин­ку и от­пра­вил­ся к ца­рю Ев­рисфею.

Случайные и неслучайные рекомендации: