Добро пожаловать!

Народные и авторские произведения размещены на сайте исключительно в ознакомительных и/или образовательных целях

Как юноша Мун Хёсон корень жизнь добыл

Жи­ли в дав­ние вре­мена сын с ма­терью. За­ботил­ся сын о ма­тери, по­читал, а мать день-день­ской тру­дилась, хло­пота­ла. То по до­му хло­почет, то ого­род по­лет, то пря­жу пря­дет. В по­те ли­ца за­раба­тыва­ли они се­бе на про­пита­ние. Со­седи их лю­били и ува­жали.

Зва­ли сы­на Мун Хе­сон, что зна­чит — поч­ти­тель­ный сын.

Отец Мун Хе­сона ра­но умер, толь­ко и бы­ло у ма­тери на­деж­ды что на сы­на. Она ду­ши в нем не ча­яла.

Но вот слу­чилась бе­да. За­неду­жила мать. В пос­те­ли ле­жит, не вста­ет. Не от­хо­дит от нее сын. День и ночь вы­хажи­ва­ет. Весь свет го­тов обой­ти, что­бы ле­карс­тво най­ти, по­мочь ма­тери. Уж так она, бед­ная, стра­да­ет, день ото дня ей все ху­же и ху­же. За­печа­лил­ся юно­ша и ду­ма­ет:

«По­чему так нес­пра­вед­ли­во ус­тро­ен мир? Что пло­хого сде­лали мы с мо­ей доб­рой ма­туш­кой? От­че­го бог не дал ей про­жить спо­кой­но ос­та­ток дней? Раз­ве не тру­жусь я в по­те ли­ца?» По­думал он так и ку­лаки от бес­си­лия сжал.

Жа­ле­ют со­седи мать, еду ей при­носят вкус­ную, а она и не прит­ро­нет­ся, все сы­ну ос­тавля­ет.

До слез тро­га­ет юно­шу ма­терин­ская за­бота.

А мать го­рю­ет, что ни ра­зу ей не уда­лось на­кор­мить сы­на до­сыта.

Че­го толь­ко не де­лал Хе­сон, что­бы вы­лечить мать. И ле­карс­твен­ные тра­вы со­бирал, и птиц ло­вил, и зве­рей — все нап­расно.

Смот­рит мать на сы­на и ду­ма­ет: «Ум­ру я, ос­та­нет­ся мой сын один-оди­неше­нек в це­лом ми­ре. А лю­ди вок­руг злые, жес­то­кие». Страш­но ма­тери, из глаз сле­зы ручь­ем ка­тят­ся.

Приш­ли к юно­ше со­седи и го­ворят:

— Толь­ко сан­сам мо­жет вы­лечить твою мать, но как его раз­до­быть? Го­ворят, а са­ми взды­ха­ют.

Хва­тил­ся тут юно­ша: «Сан­сам — ко­рень жиз­ни! Как же это я про не­го за­был?! Из-под зем­ли дос­та­ну, че­го бы это мне ни сто­ило».

И стал юно­ша в го­ры хо­дить, ко­рень жиз­ни ис­кать. Да раз­ве лег­кое это де­ло?

«Не­уж­то ко­рень жиз­ни да­ет­ся в ру­ки толь­ко счас­тлив­чи­кам? — ду­ма­ет юно­ша. — Мо­жет, я пло­хо ис­кал?» И он сно­ва и сно­ва от­прав­лялся на по­ис­ки.

Повс­тре­чал юно­ша од­нажды двух сво­их дав­них дру­зей — еще в детс­тве вмес­те иг­ра­ли. Ус­лы­шали они, что юно­ша ко­рень жиз­ни для боль­ной ма­тери ищет, и го­ворят:

— Ты уж прос­ти, что до сих пор те­бе не по­мог­ли, но твоя мать и нам мать. Бу­дем вмес­те ис­кать сан­сам. Слы­шали мы, в ста­рину сан­сам рос в глу­боком ущелье Тэ­сон. Вот и схо­дим ту­да.

— Спа­сибо вам! — вскри­чал Хе­сон.

Ког­да-то они всег­да при­ходи­ли друг дру­гу на вы­руч­ку. И са­мым от­зывчи­вым был Хе­сон.

Но прош­ло вре­мя, и быв­ших дру­зей обу­яла жад­ность. Не бы­ло меж­ду ни­ми боль­ше до­верия. По­это­му об­ра­довал­ся Хе­сон до глу­бины ду­ши их дру­жес­кой под­дер­жке.

Ска­зано — сде­лано. Пош­ли друзья в го­ры ко­рень жиз­ни ис­кать. То по од­ной кру­той тро­пин­ке ка­раб­ка­ют­ся, то по дру­гой. Все вы­ше взби­ра­ют­ся, за­быв про ус­та­лость. Смот­рит Хе­сон на дру­зей, и так хо­рошо у не­го на ду­ше. Они все рав­но что род­ные братья, — ду­ма­ет. Жи­вут, не зная нуж­ды, а мне по­мога­ют. Не­даром го­ворят: «Друг зо­лота до­роже».

Смот­рит Хе­сон на проз­рачное, как хрус­таль, осен­нее не­бо, и ка­жет­ся ему, буд­то ду­ши его дру­зей та­кие же чис­тые и все пти­цы и зве­ри ему за­виду­ют, что та­кие хо­рошие у не­го друзья!

Нак­ло­нил­ся он над об­ры­вом, смот­рит — на ус­ту­пе але­ют цве­ты, и как зак­ри­чит:

— Гля­дите, ка­кие чу­дес­ные цве­ты!

— Это и есть сан­сам! — го­ворит один из дру­зей. Он ви­дел, как од­нажды отец ку­пил сан­сам у бро­дяче­го тор­говца. — Вот так уда­ча!

Все трое при­нялись ис­кать тро­пу, что­бы по­доб­рать­ся к цве­там и сос­чи­тать их. Все­го ока­залось две­над­цать кус­ти­ков вол­шебно­го рас­те­ния.

— На­до ско­рее спус­тить­ся! Но как это сде­лать?!

Вы­тащил Хе­сон из меш­ка ве­рев­ку и го­ворит:

— Креп­ко дер­жи­те ве­рев­ку, я по ней вниз спу­щусь!

— Смот­ри, ос­то­рож­но ко­пай! Не пов­ре­ди ко­реш­ки!

Креп­ко дер­жат друзья ве­рев­ку, а Хе­сон вниз спус­ка­ет­ся, и кор­зи­ну с со­бой прих­ва­тил. И ни ка­пель­ки ему не страш­но, он о ма­тери ду­ма­ет.

Доб­рался Хе­сон до ус­ту­па, лас­ко­во пог­ла­дил алые го­лов­ки цве­тов и про­шеп­тал:

— Я бу­ду так те­бе бла­года­рен, ко­рень жиз­ни, толь­ко вы­лечи ско­рее мою доб­рую ма­туш­ку.

Вдруг от­ку­да ни возь­мись два мо­тыль­ка. Пор­ха­ют над го­ловой юно­ши, слов­но при­обод­рить хо­тят.

А друзья знай то­ропят Хе­сона:

— Ско­рее ко­пай! Толь­ко ос­то­рож­но! Не по­пор­ти ко­реш­ки!

Вы­капы­ва­ет юно­ша кор­ни, а они на ма­лень­ких че­ловеч­ков по­хожи, улы­ба­ют­ся юно­ше. И ка­жет­ся ему, буд­то при­няла мать чу­додей­ствен­ное ле­карс­тво, выз­до­рове­ла и сов­сем мо­лодой ста­ла. И за­пел Хе­сон от ра­дос­ти. Впер­вые за дол­гие го­ды из­ну­ритель­но­го тру­да.

Вы­копал Хе­сон все две­над­цать кор­ней, ак­ку­рат­но в кор­зи­ну сло­жил и крик­нул друзь­ям:

— Эй, вы­тас­ки­вай­те спер­ва кор­зи­ну, а по­том ме­ня!

Поп­лы­ла кор­зинка на­верх. И вос­клик­ну­ли пар­ни:

— Ах, сан­сам! Ко­рень жиз­ни! Счастье ка­кое!

В кор­зинке ле­жали две­над­цать круп­ных — каж­дый с боль­шую редь­ку — кор­ней сан­са­ма. Це­лое бо­гатс­тво. За­коло­тились у пар­ней сер­дца.

Ал­чность их обу­яла. Од­на и та же мысль на ум приш­ла: «На тро­их по­делить две­над­цать кор­ней — по че­тыре по­лучит­ся, на дво­их — по шесть».

Один при­кинул, что шесть кор­ней мож­но прев­ра­тить в ку­чу де­нег, ри­совую план­та­цию ку­пить, дом под че­репич­ной кры­шей пос­та­вить.

Дру­гой ре­шил по­дарить шесть кор­ней пхень­ян­ско­му гу­бер­на­тору, что­бы тот ему чи­нов­ничью дол­жность дал.

— Пош­ли, — ска­зал один па­рень дру­гому. — По­делим кор­ни меж­ду со­бой, и де­ло с кон­цом.

Заб­ра­ли они кор­ни и убе­жали. Ждет Хе­сон, ког­да ему ве­рев­ку опус­тят, не опус­ка­ют. Кри­чит, дру­зей зо­вет — не от­кли­ка­ют­ся.

«Не­уж­то бро­сили ме­ня здесь од­но­го?» — ду­ма­ет. Да­же сер­дце за­ныло.

Дол­го си­дел так Хе­сон, все на­верх гля­дел, не по­явит­ся ли ве­рев­ка. Нап­расно ждал. Уш­ли друзья, на вер­ную ги­бель его ос­та­вили. За­печа­лил­ся юно­ша:

«Пусть я ум­ру, но что ста­нет­ся с мо­ей бед­ной ма­туш­кой? Ведь она ждет ме­ня и стра­да­ет! До че­го ве­ролом­ны лю­ди!»

Вспом­ни­лись дет­ские го­ды. «Как мог­ло та­кое слу­чить­ся. Еще ут­ром друзья так бы­ли доб­ры ко мне! Не­уже­ли нес­коль­ко кор­ней сан­са­ма до­роже друж­бы?»

Не зна­ет Хе­сон, что де­лать. Сов­сем пал ду­хом. С этой от­весной кру­чи ни вниз не спус­тить­ся, ни на­верх не под­нять­ся. За­коло­тил юно­ша ку­лака­ми по ска­ле, стал гром­ко кри­чать:

— Не­годяи, мо­жет, и ва­ши ро­дите­ли вам не до­роги?

Вдруг все вок­руг по­тем­не­ло. Хлы­нул ли­вень. Сквозь его шум слыш­ны бы­ли лишь воп­ли нес­час­тно­го да ры­чание зве­рей.

Нас­ту­пил на­конец рас­свет.

«Мо­жет, по­жале­ют эти не­годяи мать и да­дут ей хоть один, са­мый ма­лень­кий ко­решок сан­са­ма? Не­бось ска­жут ей, что я в про­пасть сва­лил­ся. Бу­дет тог­да мать день и ночь звать сы­на, ум­рет от го­ря, и не по­надо­бит­ся ей ко­рень жиз­ни».

Мыс­ли од­на го­рес­тнее дру­гой одо­лева­ли Хе­сона. Про­шел день, по­том дру­гой, тре­тий нас­ту­пил. Умер бы Хе­сон с го­лоду, да хо­рошо, съ­едоб­ные ко­ренья рос­ли поб­ли­зос­ти в рас­се­лине.

Вдруг слы­шит Хе­сон — что-то шур­шит, при­от­крыл гла­за, смот­рит — к не­му гро­мад­ная змея пол­зет, жа­ло вы­суну­ла. Где уж Хе­сону с ней бо­роть­ся! Про­бил, вид­но, его пос­ледний час. Ре­шил он в про­пасть ки­нуть­ся и крик­нул:

— Ма­ма!

Про­катил­ся эхом его крик, до Пхень­ян­ской кре­пос­ти до­катил­ся. Впал Хе­сон в бес­па­мятс­тво.

А змея тем вре­менем об­ви­лась вок­руг его те­ла и вы­тащи­ла из про­пас­ти.

Оч­нулся Хе­сон, слы­шит — пти­цы ве­село ще­бечут, ру­че­ек жур­чит. Над го­ловой си­нее не­бо чис­тое, как хрус­таль, ни зла не ве­да­ет, ни доб­ра. Крик­нул юно­ша:

— Ма­ма! — и стал быс­тро со ска­лы спус­кать­ся.

А сам ду­ма­ет: «Не­годяи в че­ловечь­ем об­личье ху­же зве­рей».

Вдруг смот­рит Хе­сон — меж­ду дву­мя пу­шис­ты­ми сос­на­ми об­лачко ра­дуж­ное пе­рели­ва­ет­ся. Про­тер гла­за, а это фея навс­тре­чу ему идет, улы­ба­ет­ся. Платье на ней так и свер­ка­ет, нас­то­ящая кра­сави­ца.

Пок­ло­нилась Хе­сону, про­тяну­ла ему ту са­мую кор­зи­ноч­ку, а в кор­зинке кор­ни сан­са­ма.

— Пош­ли до­мой, доб­рый юно­ша, — го­ворит кра­сави­ца. — Мать ждет те­бя не дож­дется.

Не ве­рит сво­им гла­зам юно­ша, ду­ма­ет: «Уж не сон ли все это?»

А фея и го­ворит:

— Дой­дешь до той боль­шой ска­лы, уви­дишь сво­их дру­зей. Их ал­чность сгу­била.

Ска­зала так фея, взмах­ну­ла ра­дуж­ны­ми крыль­ями и уле­тела.

Пом­чался Хе­сон к боль­шой ска­ле, смот­рит — сто­ят, не дви­га­ют­ся друзья его, друг дру­гу в гор­ло вце­пились. Вид­но, мол­ния их сра­зила, по­ка из-за кор­ней дра­лись.

Случайные и неслучайные рекомендации: