Добро пожаловать!

Народные и авторские произведения размещены на сайте исключительно в ознакомительных и/или образовательных целях

Пойди туда неведомо куда, принеси то неведомо что

Жил од­нажды ко­роль, был у не­го вер­ный слу­га, и ко­роль его очень лю­бил.

Ку­пил как-то ко­роль не­объ­ез­женно­го ко­ня. И ник­то не мог это­го ко­ня ук­ро­тить: как ни би­лись — все нап­расно, конь ка­ким был ди­ким, та­ким и ос­та­вал­ся. Вот и го­ворит ко­роль слу­ге:

— Поп­ро­буй ты ус­ми­рить это­го бу­яна!

Лад­но. Из­ловчил­ся слу­га и вско­чил на ко­ня. Хо­чет он по­нача­лу ко­ня ша­гом пус­тить, чтоб под сед­лом хо­дить при­вык. Да ку­да там! Конь, слов­но ужа­лен­ный, мет­нулся в сто­рону и по­нес­ся как ве­тер, толь­ко пыль стол­бом. Дол­го мчал­ся конь по ле­сам, по бо­лотам. Уж и мес­та пош­ли нез­на­комые, слу­га здесь не бы­вал ни­ког­да, а конь все ска­чет и ска­чет. Но вот, к счастью, по­пались им на пу­ти два де­рева, рас­ту­щие ря­дом, — толь­ко не­боль­шая щель меж­ду ни­ми, буд­то узень­кие во­рота. Пом­чался конь нап­ря­мик да и зас­трял меж­ду де­ревь­ями. За­жало его, слов­но в тис­ках, — во­лей-не­волей ос­та­новишь­ся. Что ж, оно буд­то и хо­рошо, да толь­ко слез слу­га с ко­ня, смот­рит: все кру­гом чу­жое, нез­на­комое, он здесь слов­но по­терян­ный. Де­лать не­чего, ре­шил слу­га ид­ти пря­мо, ку­да гла­за гля­дят. Не­уж­то ниг­де жи­вой ду­ши не встре­тит? Идет он, идет и ви­дит: по­ляна пе­ред ним, а пос­ре­ди по­ляны ма­лень­кая из­бушка. Во­шел слу­га в из­бушку, навс­тре­чу ему ста­рик се­дой. Лас­ко­во поз­до­ровал­ся ста­рик со слу­гой и спра­шива­ет:

— Ку­да, сы­нок, путь дер­жишь? Так, мол, и так, от­ве­ча­ет слу­га, зап­лу­тал­ся, при­томил­ся; не по­кажет ли ему ста­ричок до­рогу до­мой.

— Эх, сы­нок, ус­та­лому от­дых ну­жен. Что до­ма-то бу­дешь де­лать? По­живи у ме­ня нем­но­го! Поб­ла­года­рил слу­га ста­рика за лас­ку и ос­тался у не­го. Воз­ле из­бушки был боль­шой кра­сивый сад, а в нем нес­коль­ко ог­рад, и в каж­дой — во­рота. За­хоте­лось слу­ге по са­ду по­гулять, а ста­ричок го­ворит:

— Пос­той, пос­той, в этом са­ду неп­росто гу­лять! Вот те­бе связ­ка клю­чей, от­кры­вай лю­бые во­рота и гу­ляй, где взду­ма­ет­ся. Толь­ко тех во­рот не от­кры­вай, что лы­ком за­вяза­ны, и в них не заг­ля­дывай. День гу­лял слу­га по са­ду, но до тех во­рот, что лы­ком за­вяза­ны, не дот­ро­нул­ся; дру­гой гу­лял, но тех во­рот не тро­нул. А на тре­тий день ду­ма­ет: “Да что ж там та­кое мо­жет быть? Всю­ду мож­но за­ходить, толь­ко ту­да нель­зя. Вот на­роч­но возь­му да и заг­ля­ну”. Раз­вя­зал слу­га лы­ко. От­крыл он ка­лит­ку и ви­дит: пе­ред ним ши­рокое по­ле, а пос­ре­ди по­ля ти­хое озе­ро поб­лески­ва­ет. По­дошел он к озе­ру, пог­ля­дел на не­го и толь­ко соб­рался во­ротить­ся — слы­шит: про­шелес­те­ло что-то в воз­ду­хе. Гля­дит: опус­ти­лись на бе­рег озе­ра три бе­лые ут­ки и ми­гом обер­ну­лись де­вица­ми-кра­сави­цами. Сбро­сили де­вицы платья и вош­ли в во­ду. Ду­ма­ет слу­га: “А, чтоб те­бя! Та­ких кра­савиц я еще не ви­дывал. Пой­ти, шут­ки ра­ди, поб­ли­же на их платья пог­ля­деть”. Под­нял слу­га платье, раз­гля­дыва­ет его со всех сто­рон, на­дивить­ся не мо­жет. А та де­вица, чье платье он взял, ви­дит — ху­до де­ло. Под­плы­ла она к бе­регу и взмо­лилась:

— Не по­тешай­ся на­до мной, доб­рый мо­лодец! Про­шу те­бя, по­ложи платье, от­ку­да взял. Как тут быть? По­ложил слу­га платье. И в тот же миг обер­ну­лись де­вицы ут­ка­ми, а слу­гу прев­ра­тили в го­лубя. Ут­ки тот­час уле­тели, толь­ко их и ви­дели. Вот те­бе и на! Вер­нулся ве­чером ста­ричок до­мой и ви­дит: во дво­ре на ко­лу го­лубь си­дит. Сра­зу смек­нул ста­рик, в чем де­ло. Выб­ра­нил слу­гу и сно­ва прев­ра­тил его в че­лове­ка. На дру­гой день ста­ричок опять ушел и ос­та­вил слу­гу од­но­го до­ма. Гу­ля­ет слу­га по са­ду, гу­ля­ет, на­конец ста­ло ему нев­терпеж. Раз­вя­зал лы­ко, от­крыл во­рота и по­шел к озе­ру. По­ходил по бе­регу, пог­ля­дел на озе­ро, и толь­ко соб­рался во­ротить­ся — слы­шит: про­шелес­те­ло что-то в воз­ду­хе. Опять при­лете­ли бе­лые ут­ки, кра­сави­цами обер­ну­лись и вош­ли в во­ду. Ду­ма­ет слу­га: “Эх, бы­ла не бы­ла! Та­ких кра­савиц не­час­то уви­дишь. Пой­ти, шут­ки ра­ди, поб­ли­же на их платья пог­ля­деть”. Под­нял слу­га платье, раз­гля­дыва­ет его со всех сто­рон, на­дивить­ся не мо­жет. А та де­вица, чье платье он взял, ви­дит — ху­до де­ло. Под­плы­ла она к бе­регу и про­сит:

— Не по­тешай­ся на­до мной, доб­рый мо­лодец. Про­шу те­бя, по­ложи платье, от­ку­да взял. Как тут быть? Уж так она про­сит, по­ложил он платье. В тот же миг обер­ну­лись де­вицы ут­ка­ми, а слу­гу прев­ра­тили в свинью. Ут­ки тот­час уле­тели, толь­ко их и ви­дели. Ве­чером вер­нулся ста­ричок до­мой, уви­дел во дво­ре свинью и сра­зу смек­нул, в чем де­ло. Прев­ра­тил он слу­гу сно­ва в че­лове­ка и го­ворит:

— Ко­ли те­бе эта де­вица так приг­ля­нулась, же­нись на ней.

— По­ди-ка же­нись! — от­ве­ча­ет слу­га. — Не ос­та­ет­ся она со мной. Толь­ко платье от­дам, тут же уле­та­ет.

— Не ос­та­ет­ся! Да че­го ж ей ос­та­вать­ся? За­чем платье от­да­вал, за­чем на уго­воры под­дался? Не от­да­вай платья, по­ка она клят­вы не даст ос­тать­ся с то­бой. На тре­тий день ста­ричок опять из до­му ушел. На этот раз слу­га сра­зу же раз­вя­зал лы­ко, по­дошел к озе­ру и ждет, ког­да бе­лые ут­ки при­летят. Вот ут­ки при­лете­ли, кра­сави­цами обер­ну­лись, раз­де­лись и в во­ду вош­ли. Под­нял слу­га платье той де­вицы, что ему приг­ля­нулась, раз­гля­дыва­ет его со всех сто­рон, удив­ля­ет­ся:

— Вот это платье так платье! Под­плы­ла де­вица к бе­регу и про­сит слу­гу:

— Не по­тешай­ся на­до мной, доб­рый мо­лодец! По­ложи платье, от­ку­да взял.

— Про­си не про­си — не по­ложу платья! По­обе­щай стать мо­ей не­вес­той и не уле­тать от ме­ня, тог­да от­дам платье. И так и эдак уго­вари­вала де­вица слу­гу от­дать платье. Но, на­конец-то, да­ла ему сло­во и еще пок­ля­лась ни­куда не уле­тать, как бы сес­тры ее ни уп­ра­шива­ли. От­дал слу­га де­вице платье. Оде­лась она и пош­ла со слу­гой к из­бушке ста­рич­ка. А сес­тры ее обер­ну­лись ут­ка­ми и уле­тели. Вер­нулся ста­рик ве­чером и об­венчал слу­гу с де­вицей. Дол­го ли, ко­рот­ко ли, го­ворит слу­га ста­рич­ку:

— Пой­ду-ка я с же­ной к ко­ролю, а то ведь не зна­ет он, ку­да я по­девал­ся.

— Иди, иди, сы­нок, — от­ве­ча­ет ста­рик, — и жи­ви счас­тли­во. Толь­ко смот­ри не хвас­тай пе­ред ко­ролем сво­ей же­ной. Луч­ше, ес­ли он знать не бу­дет, что ты же­нил­ся. Лад­но. Вер­нулся слу­га до­мой и ни­кому не го­ворит, что на чуж­би­не та­кую кра­сави­цу в же­ны взял. По­нача­лу все бы­ло хо­рошо. Толь­ко стал ко­роль за­мечать, что слу­гу его буд­то под­ме­нили. Где бы он ни был, что бы ни де­лал, все но­ровит пос­ко­рее в свою ка­мор­ку вер­нуть­ся. Вот как-то слу­га — уже в ко­торый раз — улиз­нул от ко­роля. Но на этот раз ко­роль выс­ле­дил его, под­крал­ся к ка­мор­ке слу­ги и заг­ля­нул в за­моч­ную сква­жину. Очень ему знать хо­телось, что слу­га там де­ла­ет. И ви­дит ко­роль: у слу­ги-то же­на слов­но сол­нышко крас­ное.

— Так де­ло не пой­дет! — по­думал ко­роль. — Та­кая кра­сави­ца толь­ко ко­ролю под стать. Как же ее от­нять? Клик­ну-ка кол­ду­на. Явил­ся кол­дун.

— В чем де­ло? — спра­шива­ет. Так, мол, и так, у его слу­ги же­на — кра­сави­ца, слов­но сол­нышко крас­ное. Как бы так сде­лать, что­бы эта кра­сави­ца ко­ролю дос­та­лась?

— Как сде­лать? — го­ворит кол­дун. — Дай слу­ге та­кую ра­боту, с ко­торой он спра­вить­ся не смо­жет, тог­да ты его каз­нишь, а сам на его вдо­ве же­нишь­ся. А ка­кую ра­боту ему дать, это я зав­тра ска­жу: де­ло уж боль­но труд­ное, тут по­думать на­до. Ут­ром то­ропит­ся кол­дун к ко­ролю рас­ска­зать, ка­кую он ра­боту для слу­ги при­думал. По до­роге ид­ти ему че­рез мост, а из-под мос­та вдруг вы­леза­ет ка­кой-то че­ловек весь в бе­лом и го­ворит кол­ду­ну:

— Ку­да идешь, зло­дей? Ес­ли ко­роль не ос­та­вит слу­гу в по­кое, оба про­паде­те — и ты, и он! Кол­дун толь­ко от­махнул­ся:

— А! Бол­тай, что хо­чешь! И по­шел сво­ей до­рогой. При­шел он к ко­ролю и го­ворит:

— При­кажи слу­ге при­вес­ти боль­шо­го ль­ва. А жи­вет тот лев в три­девя­том царс­тве. Поз­вал ко­роль слу­гу и при­казал ему:

— В три­девя­том царс­тве жи­вет боль­шой лев. При­веди его ко мне, да по­живее, а не то не сно­сить те­бе го­ловы. Ус­лы­хал это слу­га, опе­чалил­ся, при­шел к же­не и все рас­ска­зал. А же­на его ус­по­ка­ива­ет:

— Эта бе­да — не бе­да! Ло­жись се­бе спать да сил на­бирай­ся, а я за ночь узор­ча­тый пла­ток сот­ку да хле­ба в до­рогу со­беру. Толь­ко вот ка­кой те­бе на­каз: бе­реги пла­ток; ко­ли он про­падет — не ви­дать те­бе уда­чи. Ус­по­ко­ил­ся слу­га и зас­нул слад­ким сном. А же­на всю ночь нап­ро­лет тка­ла и рас­ши­вала пла­ток, да та­кой кра­сивый, ка­кого в этом ко­ролевс­тве не ви­дыва­ли. На рас­све­те пла­ток был го­тов. Раз­бу­дила кра­сави­ца му­жа и про­води­ла его в даль­нюю до­рогу. Идет слу­га день, идет дру­гой, идет не­делю, идет дру­гую, а кон­ца пу­ти не вид­но. На треть­ей не­деле тем­ной, не­нас­тной ночью за­метил слу­га вда­ли ма­лень­кий ого­нек. По­дошел поб­ли­же, ви­дит: из­бушка сто­ит, пос­ту­чал­ся в дверь — выш­ла ему навс­тре­чу де­вица и лас­ко­во приг­ла­ша­ет вой­ти. На­кор­ми­ла де­вица пут­ни­ка, уло­жила спать, а на­ут­ро чуть свет во­ды при­нес­ла умыть­ся, толь­ко по­лотен­ца не да­ла. Что ж, утер­ся слу­га тем плат­ком, что же­на вы­шива­ла. Уви­дела де­вица пла­ток узор­ча­тый.

— По­кажи! — го­ворит. — Та­кие плат­ки толь­ко моя сес­тра уме­ет ткать и вы­шивать. От­ку­да у те­бя этот пла­ток?

— Так, мол, и так, — рас­ска­зыва­ет ей слу­га. — Моя же­на его сот­ка­ла да узо­рами рас­ши­ла.

— Зна­чит, твоя же­на — моя сес­тра. Хо­рошо, что я об этом уз­на­ла. Это из-за нее ко­роль при­казал те­бе при­вес­ти боль­шо­го ль­ва! Хо­рошо, что я об этом уз­на­ла. Ска­зала это де­вица, схва­тила пла­ток и вы­бежа­ла из из­бушки. Ис­пу­гал­ся слу­га:

— Что ж те­перь бу­дет? Же­на-то стро­го-нас­тро­го на­казы­вала пла­ток бе­речь. Толь­ко бы не по­терял­ся пла­точек! Но зря он пе­чалил­ся, де­вица вско­ре вер­ну­лась.

— Вот твой пла­ток! — го­ворит. — Уз­на­ла я, как те­бе ко­ролев­ский при­каз вы­пол­нить. Не­дале­ко от­сю­да боль­шой луг, там ты най­дешь ль­ва. На краю лу­га тер­но­вый куст рас­тет, за ним лев спит, а у са­мого кус­та ль­вя­та иг­ра­ют. Под­ползи к кус­ту и ух­ва­ти ль­вен­ка, да пок­репче, что­бы он за­виз­жал пог­ромче. Лев прыг­нет на те­бя, а ты на­кинь ему пла­ток на са­мый нос, он и ста­нет по­кор­ным, как со­бака, поз­во­лит об­вя­зать пла­ток вок­руг шеи и от­вести се­бя, ку­да те­бе угод­но. Слу­га все так и сде­лал и без вся­кого тру­да пой­мал ль­ва. При­вел его к ко­ролю, ко­роль ве­лел ль­ва вы­пус­тить в сад, а сам кол­ду­на кли­чет:

— Ка­кое же те­перь слу­ге де­ло дать? Ль­ва-то он при­вел! Не выш­ло по-тво­ему!

— По­дож­ди до ут­ра! — от­ве­ча­ет кол­дун. — Де­ло уж боль­но труд­ное, тут по­думать на­до.

Ут­ром, чуть свет, то­ропит­ся кол­дун к ко­ролю. По до­роге ид­ти ему че­рез мост, а из-под мос­та вдруг вы­леза­ет че­ловек в бе­лом и го­ворит кол­ду­ну:

— Ку­да идешь, зло­дей? Ес­ли ко­роль не ос­та­вит слу­гу в по­кое, оба про­паде­те — и ты, и он! Кол­дун толь­ко от­махнул­ся:

— А! Бол­тай, что хо­чешь! И даль­ше спе­шит. При­шел он к ко­ролю и го­ворит:

— При­кажи слу­ге при­нес­ти боль­шую яб­ло­ню в цве­ту. Есть та­кая яб­ло­ня за три­девя­тым царс­твом. Поз­вал ко­роль слу­гу и при­казал:

— За три­девя­тым царс­твом сто­ит боль­шая яб­ло­ня в цве­ту. При­неси ее мне, да по­живее; не при­несешь — не сно­сить те­бе го­ловы. Ус­лы­хал это слу­га, опе­чалил­ся, при­шел к же­не и все рас­ска­зал. А же­на его ус­по­ка­ива­ет:

— Эта бе­да — не бе­да! Ло­жись се­бе спать. А я тем вре­менем узор­ча­тый пла­ток сот­ку да хле­ба в до­рогу со­беру. Толь­ко вот ка­кой те­бе на­каз: бе­реги пла­ток; ко­ли он про­падет — не ви­дать те­бе уда­чи.

Ус­по­ко­ил­ся слу­га и лег спать. А же­на всю ночь нап­ро­лет тка­ла и рас­ши­вала пла­ток, да та­кой кра­сивый, ка­кого в этом ко­ролевс­тве еще и не ви­дыва­ли. На рас­све­те пла­ток был го­тов. Раз­бу­дила кра­сави­ца му­жа и про­води­ла его в даль­нюю до­рогу. Идет слу­га день, идет дру­гой, идет не­делю, идет дру­гую, а кон­ца пу­ти не вид­но. На треть­ей не­деле тем­ной, не­нас­тной ночью за­метил слу­га вда­ли ма­лень­кий ого­нек. По­дошел поб­ли­же, ви­дит: из­бушка сто­ит, пос­ту­чал­ся в дверь — выш­ла ему навс­тре­чу де­вица и лас­ко­во приг­ла­ша­ет вой­ти. На­кор­ми­ла де­вица пут­ни­ка, уло­жила спать, а на­ут­ро, чуть свет, во­ды при­нес­ла умыть­ся, толь­ко по­лотен­ца не да­ла. Умыл­ся слу­га, смот­рит: нет по­лотен­ца. Что ж, утер­ся он плат­ком, что же­на вы­шива­ла. Уви­дела де­вица пла­ток узор­ча­тый.

— По­кажи! — го­ворит. — Та­кие плат­ки толь­ко моя сес­тра уме­ет ткать и вы­шивать. От­ку­да у те­бя этот пла­ток?

— Так, мол, и так, — рас­ска­зыва­ет ей слу­га. — Моя же­на его сот­ка­ла да узо­рами рас­ши­ла.

— Зна­чит, твоя же­на — моя сес­тра. Хо­рошо, что я об этом уз­на­ла. Это из-за нее ко­роль при­казал те­бе при­нес­ти боль­шую яб­ло­ню в цве­ту! Хо­рошо, что я об этом уз­на­ла. Ска­зала это де­вица, схва­тила пла­ток и вы­бежа­ла из из­бушки. Ис­пу­гал­ся слу­га:

— Что ж те­перь бу­дет? Же­на-то стро­го-нас­тро­го на­казы­вала пла­ток бе­речь. Толь­ко бы не по­терял­ся пла­точек! Но зря он пе­чалил­ся, де­вица вско­ре вер­ну­лась.

— Вот твой пла­ток! — го­ворит. — Уз­на­ла я, как те­бе ко­ролев­ский при­каз вы­пол­нить. Здесь не­пода­леку цве­тет эта яб­ло­ня. За­лезь на нее и на­кинь пла­ток на вер­хушку. Ста­нет яб­ло­ня ма­лень­кой, не боль­ше цвет­ка, и от­не­сешь ты ее ко­ролю, слов­но пе­рыш­ко. Как при­несешь, по­сади ее в са­ду, сни­ми пла­ток — и сра­зу же ста­нет она боль­шой яб­ло­ней в цве­ту. Лад­но. Слу­га все так и сде­лал и без тру­да при­нес яб­ло­ню ко­ролю. Уви­дал ко­роль яб­ло­ню в са­ду, уди­вил­ся поз­вал кол­ду­на и спра­шива­ет:

— Ка­кое же те­перь слу­ге де­ло дать? Яб­ло­ню-то он при­нес! Не выш­ло по-тво­ему!

— По­дож­ди до ут­ра! — от­ве­ча­ет кол­дун. — Де­ло уж боль­но труд­ное, тут по­думать на­до. Лад­но. Ут­ром, чуть свет, то­ропит­ся кол­дун к ко­ролю. По до­роге ид­ти ему че­рез мост, а из-под мос­та вдруг вы­леза­ет че­ловек в бе­лом и го­ворит:

— Ку­да идешь, зло­дей? Ес­ли ко­роль не ос­та­вит слу­гу в по­кое, оба про­паде­те — и ты, и он! Кол­дун толь­ко от­махнул­ся:

— А! Бол­тай, что хо­чешь! — И даль­ше спе­шит. При­шел он к ко­ролю и го­ворит:

— При­кажи слу­ге пой­ти ту­да — не­ведо­мо ку­да, при­нес­ти то — не­ведо­мо что! Поз­вал ко­роль слу­гу и при­казал:

— Пой­ди ту­да — не­ведо­мо ку­да, при­неси то — не­ведо­мо что! Не вы­пол­нишь мо­его при­каза — не сно­сить те­бе го­ловы. Ус­лы­хал это слу­га, опе­чалил­ся. При­шел он к же­не и рас­ска­зал ей все. А же­на хоть и уте­ша­ет му­жа, но са­ма не зна­ет, как с та­ким де­лом спра­вить­ся. На­конец она го­ворит:

— Не го­рюй, ло­жись спать. А я тем вре­менем сот­ку пла­ток вдвое боль­ше преж­них, вышью его еще кра­сивее и хле­ба в до­рогу со­беру. Толь­ко бе­реги пла­ток, не по­теряй. Лег слу­га спать. А же­на всю ночь нап­ро­лет тка­ла и рас­ши­вала пла­ток, да та­кой кра­сивый, ка­кого в этом ко­ролевс­тве еще и не ви­дыва­ли. На рас­све­те пла­ток был го­тов. Раз­бу­дила кра­сави­ца му­жа и, за­лива­ясь сле­зами, про­води­ла в даль­ний путь. Толь­ко слу­га за дверь, а ко­роль уже его же­ну зо­вет.

— Ну, — го­ворит, — уж на этот раз твой муж на­вер­ня­ка не вер­нется. Что те­бе вдо­вой бе­довать? А мне же­на нуж­на. Вы­ходи за ме­ня, ко­роле­вой ста­нешь.

По­дума­ла кра­сави­ца: “За­чем ко­роля от­ка­зом гне­вить? Прит­во­рюсь-ка я, что сог­ласна”.

— И го­ворит:

— За честь бла­года­рю. Я и са­ма ду­маю, что на этот раз ему не вер­нуть­ся. Но год для вер­ности обож­ду. Ко­ли не при­дет, вот тог­да и по­тол­ку­ем. Лад­но. На том и по­реши­ли.

А слу­га идет день, идет дру­гой, идет не­делю, идет дру­гую, а кон­ца пу­ти не вид­но.

И вот на треть­ей не­деле тем­ной, не­нас­тной ночью уви­дел он вда­ли ма­лень­кий ого­нек.

По­дошел, ви­дит: из­бушка сто­ит, пос­ту­чал­ся в дверь — выш­ла ему навс­тре­чу де­вица и лас­ко­во приг­ла­ша­ет вой­ти. На­кор­ми­ла де­вица пут­ни­ка и спать уло­жила, а ут­ром, чуть свет, при­нес­ла во­ды умыть­ся, толь­ко по­лотен­ца не да­ла. Умыл­ся слу­га, смот­рит: нет по­лотен­ца. Вы­нул пла­ток, что же­на вы­шива­ла, утер­ся. Уви­дала де­вица пла­ток узор­ча­тый.

— По­кажи! — го­ворит. — Та­кие плат­ки толь­ко моя сес­тра уме­ет ткать и вы­шивать. От­ку­да он у те­бя?

— Так, мол, и так, — рас­ска­зыва­ет ей слу­га. — Моя же­на его сот­ка­ла да узо­рами рас­ши­ла.

— Зна­чит, твоя же­на — моя сес­тра. Хо­рошо, что я об этом уз­на­ла. Это из-за нее ты дол­жен ид­ти ту­да — не­ведо­мо ку­да, при­нес­ти то — не­ведо­мо что! Хо­рошо, что я об этом уз­на­ла. Схва­тила де­вица пла­ток и вы­бежа­ла из из­бушки. Ис­пу­гал­ся слу­га:

— Что ж те­перь бу­дет? Же­на-то стро­го-нас­тро­го на­казы­вала пла­ток бе­речь. Толь­ко бы не по­терял­ся пла­точек! Ждет слу­га день, ждет дру­гой, а де­вицы все нет и нет. На тре­тий день при­бега­ет она пе­чаль­ная и пла­ток в ру­ках дер­жит.

— Слу­шай, что те­бе ска­жу, — го­ворит она слу­ге, — не уз­на­ла я, как те­бе ко­ролев­ский при­каз вы­пол­нить. Три дня бе­гала, ис­ка­ла, вко­нец из­ма­ялась, да все нап­расно. Од­но нам ос­та­лось — пой­ти к Ма­тери Зем­ле, что вот уже семь ме­сяцев мер­твая ле­жит. По­целу­ешь ей ко­лени — она ожи­вет и ска­жет, что те­бе де­лать.

Приш­ли они к Ма­тери Зем­ле. По­цело­вал слу­га ей ко­лени, а Мать Зем­ля раз­гне­валась, по­чему ей спать не да­ют. Тог­да во вто­рой раз по­цело­вал слу­га ей ко­лени. Ус­по­ко­илась ста­руха, соз­ва­ла всех птиц и спра­шива­ет слу­гу:

— Что те­бе на­доб­но?

— Хо­чу я уз­нать, что это та­кое: пой­ди ту­да — не­ведо­мо ку­да, при­неси то — не­ведо­мо что?

— Ну, пти­цы мои! — крик­ну­ла Мать Зем­ля. — Зна­ете ли, где най­ти та­кое? От­ве­ча­ют пти­цы:

— Нет, не зна­ем! Тог­да соз­ва­ла Мать Зем­ля всех зве­рей и спра­шива­ет их:

— Зна­ете ли вы, что это та­кое: пой­ди ту­да — не­ведо­мо ку­да, при­неси то — не­ведо­мо что? От­ве­ча­ют зве­ри:

— Нет, не зна­ем! Тог­да соз­ва­ла Мать Зем­ля жаб, ля­гушек и га­дов пол­зу­чих и спра­шива­ет:

— Зна­ете ли вы, что это та­кое: пой­ди ту­да — не­ведо­мо ку­да, при­неси то — не­ведо­мо что?. От­ве­ча­ют ей жа­бы и га­ды пол­зу­чие:

— Нет, не зна­ем!

— Да все ли вы здесь? — спро­сила их Мать Зем­ля.

— Нет, не все, хро­мая ля­гуш­ка от­ста­ла. Тут и хро­мая ля­гуш­ка прис­ка­кала. Сер­дится на нее Мать Зем­ля:

— От­че­го так поз­дно?

— Ах, ма­туш­ка-го­суда­рыня, да ведь я семь ме­сяцев хво­рая про­лежа­ла, вот но­ги и по­ос­лабли.

— Ну лад­но, лад­но! Не мо­жешь ли от­вести это­го че­лове­ка к Пой­ди ту­да — не­ведо­мо ку­да, при­неси то — не­ведо­мо что?

— Как не мочь? Мо­гу, мо­гу!

— Ну так от­ве­ди его. От­пра­вились они в путь. Ля­гуш­ка впе­реди ска­чет, слу­га — за ней. Вот по­дош­ли они к ма­лень­кой из­бушке без окон. Прыг­ну­ла ля­гуш­ка за по­рог. Слу­га сле­дом за ней во­шел. А в од­ном уг­лу из­бы в по­лу — по­тай­ной лаз. Прыг­ну­ла ля­гуш­ка ту­да и про­пала. Сто­ит слу­га воз­ле ла­за и ду­ма­ет: “Не здесь ли то, что я ищу?” И го­ворит вслух:

— Пой­ди ту­да — не­ведо­мо ку­да, при­неси то — не­ведо­мо что! Ко­ли ты здесь, вы­ходи! Толь­ко он эти сло­ва вы­мол­вил, под зем­лей сра­зу за­иг­ра­ло, зап­ля­сало, та­кой шум под­нялся, слов­но гром заг­ре­мел. Спра­шива­ет слу­га:

— От­ве­чай — не ты ли тот, ко­го я ищу? От­ве­ча­ет ему го­лос из-под зем­ли:

— Тот са­мый!

— Ес­ли ты тот са­мый, то от­веть мне, по ка­кой до­роге мне бли­же все­го до до­му дой­ти? За год я дол­жен был сю­да прий­ти и на­зад во­ротить­ся. От­ве­ча­ет го­лос:

— Ес­ли пой­дем пря­мо, то пос­пе­ем в срок, а круж­ным пу­тем рань­ше, чем че­рез год, не до­берем­ся. Толь­ко нап­ря­мик ид­ти бу­дет не­лег­ко! Ле­жит там на до­роге пре­ог­ромная змея, она за вер­сту лю­дей жа­лом при­тяги­ва­ет и прог­ла­тыва­ет.

— А ска­жи, нель­зя ли как-ни­будь сов­ла­дать со зме­ей?

— Мож­но, мож­но! Кто зна­ет, тот су­ме­ет. По­обе­щай змее са­мые вкус­ные яс­тва на све­те и ска­жи, что, по­ка она ла­комить­ся бу­дет, для нее иг­рать и пля­сать бу­дут; тог­да она те­бя не тро­нет. О еде ты не за­боть­ся, я дос­та­ну все, что при­кажешь. Ког­да змея тех яств от­ве­да­ет да еще му­зыкой и пля­сом по­тешит­ся, она от ра­дос­ти не бу­дет знать, что и де­лать. Тог­да не будь ду­раком, про­си змею, чтоб она за твое уго­щение да за му­зыку и пляс от­да­ла те­бе шка­тул­ку, что у нее на гру­ди спря­тана. Она ее от­даст, вот уви­дишь, по­тому что кто до­волен, тот щедр — это дав­но из­вес­тно.

— Лад­но, — го­ворит слу­га, — дви­нем­ся в путь, а там будь что бу­дет.

От­пра­вились они в до­рогу: слу­га — впе­реди, а вол­шебный го­лос — за ним. Идут они, идут, вдруг го­лос го­ворит:

— Не­дале­ко уже, сей­час те­бя при­тяги­вать нач­нет. И вправ­ду — при­тяги­ва­ет. При­тяну­ла змея слу­гу к се­бе, ра­зину­ла пасть и прог­ло­тить со­бира­ет­ся. Взмо­лил­ся слу­га:

— Не ешь, не ешь сы­рого мя­са, я те­бя са­мыми вкус­ны­ми на све­те яс­тва­ми уго­щу, а еще для те­бя иг­рать и пля­сать бу­дут. Змея тут же от­пусти­ла слу­гу, а он крик­нул:

— Пой­ди ту­да — не­ведо­мо ку­да, при­неси то — не­ведо­мо что! Толь­ко он это вы­мол­вил, как нак­ры­лись сто­лы, а на них ка­ких толь­ко яств нет! А тут еще так при­ят­но му­зыка за­иг­ра­ла, да та­кие ве­селые пляс­ки пош­ли! Змея ест да ве­селит­ся. Ду­ма­ет слу­га: “Те­перь по­ра!” — И го­ворит:

— Не дашь ли ты мне за уго­щение ма­лень­кую зо­лотую шка­тулоч­ку, что у те­бя на гру­ди поб­лески­ва­ет?

— Дам, дам! — от­ве­ча­ет змея. — За та­кое уго­щение мне шка­тул­ки не жал­ко!

Взял слу­га шка­тул­ку и то­ропит­ся до­мой. А до­рогой взду­малось ему шка­тул­ку от­крыть и пог­ля­деть, что в ней. От­крыл, и — ба­тюш­ки мои! — вы­сыпа­ло из шка­тул­ки вой­ско — ть­ма-ть­му­щая, слов­но са­ран­ча, не сос­чи­тать, не ог­ля­деть. Ми­гом за­пол­нился ог­ромный луг, по­вер­нуть­ся нег­де. “Ага, — по­думал слу­га, — на­конец-то мне счастье улыб­ну­лось, вер­нусь я к ко­ролю важ­ным ба­рином”. При­шел он со сво­им ог­ромным вой­ском к ко­ролю, а же­на вы­бега­ет ему навс­тре­чу вся в сле­зах:

— Му­женек, му­женек! Хо­рошо, что вов­ре­мя во­ротил­ся, а то ко­роль мне про­ходу не да­ет: же­нить­ся на мне хо­чет, го­ворит, что те­бя в жи­вых дав­но нет. А кол­дун-ли­ходей его еще под­зу­жива­ет. Ус­лы­хав это, рас­сердил­ся слу­га и спра­шива­ет ко­роля:

— Что все это зна­чит? Ко­роль то­же соб­рал вой­ско и у кол­ду­на со­вета про­сит, что ему слу­ге от­ве­тить. А кол­дун ему:

— Что хо­чешь, то и от­ве­чай. Ко­роль так и сде­лал, а слу­га по­шел на не­го вой­ной. Дол­го они би­лись, на­конец ко­роль упал за­мер­тво, а по­том и кол­дун, и все ко­ролев­ское вой­ско. Стал слу­га ко­ролем и за­жил счас­тли­во со сво­ей же­ной.

Случайные и неслучайные рекомендации: