Добро пожаловать!

Народные и авторские произведения размещены на сайте исключительно в ознакомительных и/или образовательных целях

Водяная девица

Был ста­рик со ста­рухой. У них бы­ло три пар­ня. Жи­ли бо­гато. Два пар­ня же­нились, а тре­тий па­рень ос­тался хо­лос­тым. Ста­рик умер, а он все хо­лос­той. Братья ста­ли обиж­дать хо­лос­то­го бра­та; ему хо­чет­ся же­нить­ся, а они его не же­нят.
Один раз хо­лос­той брат по­шел на озе­ро. Гу­ля­ет по бе­регу, уви­дел ко­го-то вда­ли и по­шел на не­го. По­дошел бли­же, ви­дит: си­дит дев­ка до гру­дей в во­де. — «Ты кто?» — спра­шива­ет па­рень. — Она ска­зала: «Я во­дяная дев­ка». — «Ты пой­дешь за ме­ня за­муж?» — «А у те­бя кто есть? Брат есть, отец есть?» — Мо­лодец ска­зал. — «У те­бя брат бо­гатый, а я бед­ная. Как я пой­ду за те­бя? Мне стыд­но ид­ти». — А дев­ка са­ма бас­кая. Го­вори­ли так сколь­ко вре­мя, сго­вори­лись.

Мо­лодец схо­дил до­мой, при­тащил ей одё­жу жен­скую. Та оде­лась и пош­ла с ним до­мой.

Приш­ли. Жи­вут. Свек­ровка хва­лит дев­ку: «Ка­кая она бой­кая! У нас 10 ко­ров — она сей­час по­до­ит, а рань­ше сно­ха у нас бы­ла — ух пло­хо ра­бота­ла… За ка­кую ра­боту ни возь­мет­ся, все хо­рошо!»

Пош­ла эта мо­лодая сно­ха од­нажды до­ить ко­ров. А у нее бы­ла одё­жа из ля­гушечь­ей ко­журы. Пош­ла она до­ить, по­веси­ла эту одё­жу на гвоздь. Му­жик взял эту одё­жу и бро­сил на огонь. Сго­рела одё­жа, толь­ко ма­лень­ко ос­та­лось, приш­ла эта дев­ка. — «Эх, ты, че­го ты на­делал!» — осер­ди­лась она. Как встрях­ну­лась и по­лете­ла. Му­жик за­ревел.

Пло­хо ста­ло жить му­жику. Ду­мал, ду­мал он и на­думал: на­до ид­ти ис­кать же­ну. На­гото­вил се­бе мно­го про­ви­ан­ту и по­шел. Идет, идет все в од­ну сто­рону, на юг. Шиб­ко мно­го дней про­шел, мно­го рек про­шел и ураль­ные мес­та. Все идет даль­ше. Вся одё­жа у не­го из­но­силась; на­шел он од­нажды ста­рую кош­му от ко­ша, сшил из нее се­бе одё­жу — шу­бу и шля­пу; опять по­шел.

Идёт и ви­дит: да­леко-да­леко дом, как на­пёр­сток, и дым, как лес­ка. По­шел ту­да. А про­ви­ант у не­го уже весь вы­шел. По­дошел к до­му, от­во­рил дверь, зат­во­рил ее за со­бой и здо­рова­ет­ся: «Ба­буш­ка, здравс­твуй!» — Та спро­сила: «От­ку­да ты?» — «У ме­ня ба­ба убе­жала… Я го­лоден шиб­ко; дай мне че­го-ни­будь по­есть, ку­сочек ка­кой». — «Мо­лодец, у ме­ня у са­мой ма­ло, я са­ма го­лодом». — Соб­ра­ла ему черс­твые кус­ки, да­ла прос­то­киши: он по­ел и опять по­шел сво­ей до­рогой.

Идёт; опять уви­дел да­леко-да­леко дом — как на­пер­сток, дым — как лес­ка. При­шел ту­да, за­шел; от­во­рил дверь, там ба­буш­ка си­дит. — «На­кор­ми ме­ня, по­жалуй­ста; я ба­бу свою по­терял, ищу». «А, я, — го­ворит, — знаю ее; она дочь мо­ей стар­шей сес­тры. При­дешь ты к ней во двор, так не прой­ти: все за­пер­то на за­пор. Вот я те­бе дам ключ, ты брось его на кры­шу ог­ра­ды».

Он взял ключ. При­шел ту­да; на­шел дом. Как бро­сил ключ на кры­шу ог­ра­ды, так дверь от­во­рилась. Выш­ла ба­буш­ка и го­ворит: «Ай­да в из­бу… За­чем при­шел?» (Она — зна­хар­ка, зна­ет, а все-та­ки спра­шива­ет.) — «Вот у ме­ня ба­ба убе­жала». «О, это моя дочь!» — «Как, — го­ворит, — те­перь ее дос­тать?» — «Вот ты мой зять, за­чем ты ее сер­дил? Она сей­час при­дет сю­да, те­бя убь­ет!»

Ба­буш­ка его встрях­ну­ла, и он сде­лал­ся ма­лень­кий, как игол­ка. Она зат­кну­ла его в мох. Он все ви­дит, что-что игол­ка. Ви­дит: приш­ло 9 гу­сей, встрях­ну­лись, ста­ли дев­ка­ми и ню­ха­ют. И го­ворят: «Кто здесь есть?» — Са­ми сер­дятся. — «Я его сей­час убью!» — Эта ба­буш­ка го­ворит: «Нет, не на­до уби­вать! По­мири­тесь, луч­ше бу­дет!» — И под­ружкам ска­зала эта ба­буш­ка: «Уго­вари­вай­те ее». — Те уго­вари­ва­ют. Она сог­ла­силась.

Ба­буш­ка го­ворит: «При­нимай при­сягу, а то об­ма­нешь!» — Та при­сягу при­няла: «Не убью». — Тог­да ба­буш­ка игол­ку вы­тащи­ла, встрях­ну­ла и стал че­ловек — пло­хой шиб­ко:сво­роб­ли­вы, гряз­ный.
«Я не бу­ду спать с ним». — Пос­тла­ла се­бе дру­гую пос­те­лю, и лег­ли на раз­ных пос­те­лях. А тот страш­но ца­рапа­ет­ся, зу­дит го­лова шиб­ко, хво­рый стал.

Как он ус­нул, эта дев­ка приш­ла, по­ложи­ла его на хлеб­ную ло­пату, сон­но­го, и бро­сила его пря­мо в огонь (а печь уже за­топ­ле­на). И сго­рел он там, кон­чался; ос­та­лась од­на зо­ла. Она эту зо­лу сме­ла, на чис­той пла­ток скла­ла, по­том встрях­ну­ла — и опять че­ловек стал. По­ложи­ла его опять на пос­тель. А он чис­тый стал, мно­го по­луч­ше, и во­лоса у не­го вы­рос­ли.

На дру­гой день ут­ром вста­ли; ба­буш­ка и спра­шива­ет его: «Ты се­год­ня что ви­дел во сне?» — «Ох, как ме­ня сёд­ни бес­по­ко­или! В огонь бро­сали, мя­ли, на тря­пицу кла­ли, при­вязы­вали, по­том опять тряс­ли». — Всё он пом­нит, толь­ко во сне. Ста­ли жить вмес­те.
«По­едем, — го­ворит, — до­мой». — «Я еще не пой­ду, а ты иди до­мой. Еж­ли у те­бя на до­роге не хва­тит хле­ба, то возь­ми вот этот ме­шок, трях­ни — и бу­дут день­ги; толь­ко ты ни­чего не по­купай, кро­ме хле­ба».

По­шел он. Идет, идет. И ви­дит: да­леко-да­леко дом, как на­пёр­сток, и дым, как лес­ка. За­ходит. Там си­дят ста­рик со ста­рухой. Кри­чит: «Хо­зя­ин до­ма?» — «До­ма». — Вы­шел ста­рик: «Ты кто?» — Он ска­зал. — «Про­дай всё стро­ение». — «Про­дам. Три ко­роба зо­лотых де­нег пол­ны кла­ди, я про­дам». — Встрях­нул ме­шок — по­лон ко­роб де­нег. Так и дру­гой, и тре­тий. Три ко­роба на­пол­нил. Ста­рик со ста­рухой зап­рягли ло­шадь, уш­ли. «Нам, — го­ворит, — бу­дет». — Стал хо­зя­ином, и жить стал тут; жи­вёт, до­мой ней­дет.

Его ба­ба уз­на­ла об этом. Приш­ла и го­ворит: «Что ты де­ла­ешь?» — Все стро­ение сож­гла в пять ми­нут. Ос­тался один му­жик. — «За­чем ты ме­ня не пос­лу­шал? На пер­вый раз про­щаю, а дру­гой раз не про­щу!»
По­еха­ли вмес­те до­мой. Приш­ли на то мес­то: «Где на­ша де­рев­ня? Ров­но зем­ля на­ша, а де­рев­ня где?» — Кри­чали, кри­чали — ни­кого нет. Заш­ли в зем­лянку, ви­дят: си­дит ста­рик со ста­рухой, по­ходят на его бра­та и на его мать. — «Здравс­твуй, бра­тец!» — Тот ни­чего не по­нима­ет, не слы­шит и не ви­дит, и мать то­же. Шиб­ко ста­ры ста­ли они. Ска­зал ба­бе: «Вот мой дя­дя и мать си­дят, ни­чего не слы­шат».

Все именье сбро­сала в огонь, в чу­вал, по­том бра­та и мать ту­да же бро­сила. Как му­жикасво­его преж­де, так и их; зо­лу от них взя­ла в тряп­ку, встрях­ну­ла — и стал опять здо­ровый, как 17-лет­ний мо­лодец.
Жить ста­ли хо­рошо, бо­гато.

Случайные и неслучайные рекомендации: