Добро пожаловать!

Народные и авторские произведения размещены на сайте исключительно в ознакомительных и/или образовательных целях

Киранмала

Не­ког­да в Бен­га­лии пра­вил доб­рый и спра­вед­ли­вый царь. Днем и ночью он за­ботил­ся о бла­ге сво­их под­данных. Но по­рой его одо­лева­ли сом­не­ния, все ли он де­ла­ет так, как на­до. Од­нажды приз­вал он к се­бе глав­но­го со­вет­ни­ка и спра­шива­ет:

— Ска­жи мне прав­ду, о муд­рый со­вет­ник, все ли счас­тли­вы в мо­ем го­сударс­тве?

Этот воп­рос зас­тал со­вет­ни­ка врас­плох, и он, что­бы вы­иг­рать вре­мя, в свою оче­редь, спро­сил:

— Ты в са­мом де­ле хо­чешь знать прав­ду, го­сударь?

— Не бой­ся ни­чего, мой вер­ный со­вет­ник, и дай мне прав­ди­вый от­вет.

По­раз­мыслил со­вет­ник, да так и не ре­шил­ся го­ворить пря­мо.

— В доб­рые, ста­рые вре­мена, — ска­зал он, — ца­ри днем те­шили се­бя охо­той, а по но­чам, пе­ре­оде­тые, хо­дили по го­роду, что­бы сво­ими гла­зами уви­деть, как жи­вут их под­данные.

От­вет ца­рю пон­ра­вил­ся.

— Я хо­чу пос­ле­довать их при­меру, — ска­зал он. — Под­го­товь все, что нуж­но, зав­тра мы едем охо­тить­ся.

По­ут­ру царь от­пра­вил­ся на охо­ту в соп­ро­вож­де­нии боль­шой сви­ты. Бо­гато оде­тые прид­ворные се­ли на раз­ря­жен­ных сло­нов и ко­ней, и про­цес­сия тро­нулась в путь.

Но охо­та бы­ла лишь пред­ло­гом, что­бы у­ехать из сто­лицы. И стал царь днем охо­тить­ся, а ночью бро­дить по ули­цам го­рода. Что­бы его не уз­на­ли, он пе­ре­оде­вал­ся в чу­жое платье.

Вот как-то про­ходил царь ми­мо од­но­го до­ма и слу­чай­но ус­лы­шал бе­седу трех сес­тер.

— Мне хо­чет­ся вый­ти за­муж за цар­ско­го са­дов­ни­ка, — ска­зала стар­шая сес­тра.

— А мне за цар­ско­го по­вара, — приз­на­лась сред­няя.

Млад­шая сес­тра хра­нила мол­ча­ние. А ког­да сес­тры ста­ли до­пыты­вать­ся, она про­мол­ви­ла:

— Я хо­чу вый­ти за ца­ря и стать ца­рицей.

Сес­тры рас­сме­ялись и за­мети­ли:

— Не мно­го ли ты за­хоте­ла, сес­тра? Ка­кая из те­бя ца­рица?

Царь сто­ял под ок­ном и все слы­шал. Ему за­хоте­лось ис­полнить же­лания трех сес­тер. На сле­ду­ющий день он пос­лал па­лан­кин и при­казал дос­та­вить сес­тер во дво­рец.

Ис­пу­гались де­вуш­ки: «Что мы та­кого сде­лали, что нас тре­бу­ют к от­ве­ту?» Дро­жа от стра­ха, се­ли они в па­лан­кин. Но царь обо­шел­ся с ни­ми ми­лос­ти­во.

— Хо­чу, что­бы каж­дая из вас пов­то­рила сей­час свое за­вет­ное же­лание, о ко­тором го­вори­ла вче­ра ве­чером. И не взду­май­те хит­рить, по­тому что я слы­шал все сво­ими уша­ми, — ска­зал он.

Зас­ты­дились де­вуш­ки, что от­кры­лись их сек­ре­ты, да и бо­яз­но им ста­ло. «Что мы на­дела­ли?! Ведь он царь! Те­перь он нас на­кажет за та­кую воль­ность», — ду­мали они.

Но де­лать не­чего: раз царь и так все зна­ет, сто­ит ли от­пи­рать­ся?

Бро­сились они ца­рю в но­ги и пов­то­рили од­на за дру­гой все, о чем го­вори­ли за ужи­ном,

— Мы толь­ко по­шути­ли, не гне­вай­ся и прос­ти нас, ве­ликий го­сударь!

Но царь и не ду­мал гне­вать­ся. Он ска­зал, что хо­чет ис­полнить их же­лания. Уди­вились сес­тры: слы­хан­ное ли это де­ло? Но царь сто­ял на сво­ем.

И вот стар­шую сес­тру вы­дали за глав­но­го са­дов­ни­ка, сред­нюю — за глав­но­го по­вара, а млад­шую взял в же­ны сам царь. Спра­вили пыш­ную свадь­бу — все честь по чес­ти.

Креп­ко по­любил царь ца­рицу. Да и как бы­ло ее не лю­бить? Ли­цом кра­сивая, нра­вом лас­ко­вая. Все во двор­це по­люби­ли ее за кро­тость и доб­ро­ту.

Так в люб­ви и сог­ла­сии про­жили они нес­коль­ко лет. И вот од­нажды ца­рица ска­зала ца­рю, что со­бира­ет­ся ро­дить ему нас­ледни­ка. Об­ра­довал­ся царь и по­велел при­гото­вить для ца­рицы и ца­реви­ча рос­кошные по­кои.

Под­хо­дило вре­мя ро­дов, и ца­рица поп­ро­сила ца­ря пос­лать за ее сес­тра­ми. Кто как не они мог­ли по­мочь ей в та­кую ми­нуту? Не звать же по­витух и ня­нек, ко­торые ста­ли бы по­могать ей толь­ко за день­ги! Царь сог­ла­сил­ся и при­казал дос­та­вить во дво­рец обе­их сес­тер.

Ког­да стар­шие сес­тры уви­дели, в ка­ких рос­кошных по­ко­ях жи­вет те­перь млад­шая сес­тра, и уз­на­ли, что она со­бира­ет­ся ро­дить ца­реви­ча, то по­зеле­нели от злос­ти.

— Млад­шая сес­тра ока­залась счас­тли­вее и бо­гаче нас, — зли­лись они. — Чем мы ху­же ее?

И за­дума­ли они нав­ре­дить млад­шей сес­тре при пер­вом же удоб­ном слу­чае.

Нас­тал срок ца­рице ро­дить. Слу­ги уве­ли ее в опо­чиваль­ню и уло­жили на бо­гатое ло­же. Зак­ры­ли две­ри и ос­та­вили трех сес­тер од­них.

Ско­ро ца­рица ро­дила кра­сиво­го и здо­рово­го маль­чи­ка. Тут и ре­шили сес­тры ис­полнить то, что за­дума­ли. Од­на из них схва­тила ца­реви­ча, по­ложи­ла его в гли­няный гор­шок и прик­ры­ла тряп­кой. По­том вы­бежа­ла че­рез зад­нюю дверь к ре­ке и пус­ти­ла гор­шок по те­чению.

Ста­ла ца­рица про­сить, что­бы ей по­каза­ли сы­на, а сес­тры и го­ворят:

— Ты ро­дила вот это­го ку­тен­ка!

И по­казы­ва­ют ей ма­лень­ко­го щен­ка. Горь­ко и стыд­но ста­ло ца­рице, но де­лать не­чего, на­до тер­петь. А сес­трам ее го­ре — сла­ще ме­да.

Царь то­же го­ревал, но жа­лел ца­рицу и ни­чего не ска­зал.

Про­шел год, и сно­ва прис­пе­ло вре­мя ца­рице ро­жать. «Те­перь-то уж она ро­дит мне сы­на», — ду­мал царь. На­де­ялась на это и са­ма ца­рица.

В по­ложен­ное вре­мя сно­ва поз­ва­ли сес­тер ца­рицы во дво­рец. И опять они про­дела­ли то же са­мое: по­ложи­ли но­ворож­денно­го в гор­шок и пус­ти­ли по те­чению. А ца­рице по­каза­ли сле­пого ко­тен­ка: вот, мол, ко­го ты ро­дила! И сно­ва го­рева­ли царь с ца­рицей и зло­радс­тво­вали сес­тры.

Еще че­рез год ро­дилась у ца­рицы кра­сави­ца-дочь. Но и ее жда­ла та же участь: пус­ти­ли ее в гор­шке плыть по те­чению, а ца­рю с ца­рицей по­каза­ли де­ревян­ную кук­лу.

Тут уж тер­пе­ние ца­ря лоп­ну­ло, и он раз­гне­вал­ся на ца­рицу. «Мо­жет, она ведь­ма или кол­дунья ка­кая? — по­думал он. — Ес­ли она — че­ловек, то как мог­ли у нее ро­дить­ся ще­нок, ко­тенок и кук­ла? На­до выг­нать ее из двор­ца, по­ка она не нак­ли­кала но­вой бе­ды».

И по­велел царь прог­нать ца­рицу. Она мол­ча по­вино­валась при­казу ца­ря, как мол­ча сно­сила свои нес­частья все эти три го­да.

Не­кий брах­ман со­вер­шал омо­вение и ут­реннюю пуд­жу на бе­регу ре­ки. Вдруг ви­дит: плы­вет по во­де гли­няный гор­шок, а в нем ма­лень­кий маль­чик. По­дивил­ся брах­ман чу­ду и взял ре­бен­ка се­бе. Де­тей у них с же­ной не бы­ло, и они с ра­достью при­юти­ли най­де­ныша.

Про­шел год, и дру­гой гор­шок с ре­бен­ком прип­лыл к то­му же мес­ту. Брах­ман при­нес его до­мой и по­казал же­не. Доб­рая жен­щи­на сог­ла­силась взять и это­го маль­чи­ка. Стар­ше­го наз­ва­ли Арун, а вто­рого — Ва­рун.

Еще че­рез год брах­ман сно­ва уви­дел гор­шок, а в нем — де­воч­ку. Же­на брах­ма­на об­ра­дова­лась, что у них бу­дет дочь, и наз­ва­ла ее Ки­ран­ма­лой, что зна­чит «Лу­чезар­ная».

Шло вре­мя, маль­чи­ки под­раста­ли, и брах­ман на­чал учить их шас­трам. А Ки­ран­ма­ла по­мога­ла по хо­зяй­ству и уха­жива­ла за ко­ровой. У брах­ма­на бы­ла слав­ная ко­рова с боль­ши­ми лас­ко­выми гла­зами, по клич­ке Кад­жал-ла­та, и Ки­ран­ма­ла очень к ней при­вяза­лась.

Быс­тро шли го­ды. И вот од­нажды приз­ва­ли брах­ман с же­ной к се­бе сво­их при­ем­ных де­тей и ска­зали им та­кие сло­ва:

— Вы уже всту­пили в по­ру юнос­ти. Нам на­до бла­года­рить судь­бу, что мы су­мели вы­рас­тить и вос­пи­тать вас, как дол­жно. Вы боль­ше не нуж­да­етесь в на­шей по­мощи и мо­жете са­ми за­ботить­ся о се­бе, а для нас нас­ту­пило вре­мя сло­жить с се­бя бре­мя мир­ских за­бот и по­думать об ином ми­ре. Мы ос­тавля­ем вам то, что на­жили, и по­кида­ем этот мир, что­бы от­пра­вить­ся на не­беса.

Арун, Ва­рун и Ки­ран­ма­ла очень го­рева­ли. Они счи­тали брах­ма­на от­цом, а его же­ну — ма­терью, и мысль о раз­лу­ке му­чила их. Но что по­дела­ешь? Брать­ям и сес­тре ос­та­валось лишь горь­ко пла­кать, ког­да брах­ман и его же­на по­кину­ли этот мир и пе­ресе­лились в рай бо­га Виш­ну.

А тем вре­менем царь оди­ноко жил в сво­ем опус­тевшем двор­це. Од­нажды он ре­шил раз­влечь­ся охо­той и про­вел в ле­су нес­коль­ко дней. В по­гоне за дичью царь при­томил­ся и за­хотел пить. Стал он ис­кать ис­точник и наб­рел на хи­жину, где жи­ла со сво­ими брать­ями Ки­ран­ма­ла. Царь поп­ро­сил у нее на­пить­ся, и она при­нес­ла ему хо­лод­ной, све­жей во­ды — пря­мо из ко­лод­ца. Кра­сота и скром­ность Ки­ран­ма­лы приш­лись ца­рю по ду­ше, и он стал расс­пра­шивать о ее семье.

— Я — дочь брах­ма­на, ко­торый не­дав­но скон­чался, — от­ве­чала Ки­ран­ма­ла. У ме­ня два бра­та, и боль­ше у нас ни­кого нет.

Уди­вил­ся царь, что у прос­то­го брах­ма­на ро­дилась та­кая кра­сивая и ум­ная дочь. «Ес­ли бы у ме­ня бы­ли де­ти, я не чувс­тво­вал бы се­бя та­ким оди­ноким в сво­ем двор­це», — по­думал он.

На про­щание он ска­зал Ки­ран­ма­ле:

— Я — царь этой стра­ны. Ты хо­рошо при­няла ме­ня, и я хо­чу от­пла­тить те­бе за твою доб­ро­ту. Ес­ли те­бе что-ни­будь по­надо­бит­ся, иди пря­мо во дво­рец и ни­чего не бой­ся.

Ки­ран­ма­ла поб­ла­года­рила ца­ря, и он у­ехал. Ве­чером вер­ну­лись братья, и Ки­ран­ма­ла им все рас­ска­зала.

— Да­вай­те пос­тро­им се­бе кра­сивый дом и приг­ла­сим ца­ря в гос­ти, — ста­ла про­сить она брать­ев.

Арун и Ва­рун очень лю­били сес­тру и ни в чем ей не от­ка­зыва­ли. При­нялись они стро­ить дом. На­нять мас­те­ров бы­ло не на что, и братья са­ми кла­ли сте­ны, а Ки­ран­ма­ла но­сила им во­ду в кув­ши­не. Братья ста­рались изо всех сил, и дом вы­шел на удив­ле­ние — вы­сокий, прос­торный, нас­то­ящий дво­рец. Братья и сес­тра ис­кусно рас­пи­сали его сте­ны. Еще рань­ше они по­сади­ли кус­ты и де­ревья, а по­ка стро­или дом, вы­рос и сад.

— Те­перь не стыд­но приг­ла­сить и са­мого ца­ря, — ска­зали братья.

Вдруг, от­ку­да ни возь­мись, по­явил­ся сань­яси и ска­зал:

— Вы хо­рошо по­рабо­тали, и дом у вас по­лучил­ся на сла­ву. Толь­ко его мож­но сде­лать еще луч­ше.

— Луч­ше мы не уме­ем, — от­ве­чали ему Арун и Ва­рун.

— Я по­могу вам со­ветом. Сту­пай­те на се­веро-вос­ток, по­том возь­ми­те нем­но­го вос­точнее и уви­дите го­ру Майя. На ней рас­тут зо­лотые де­ревья с ал­мазны­ми цве­тами. На од­ном си­дит зо­лотой по­пугай и по­ет чу­дес­ные пес­ни. На­бери­те там до­рогих ка­мень­ев, возь­ми­те с со­бой и пти­цу — бу­дет чем уди­вить ца­ря.

Ска­зав это, от­шель­ник ис­чез.

Креп­ко за­пом­ни­лись брать­ям его сло­ва. Арун и го­ворит:

— Ми­лые брат и сес­тра! На­думал я ид­ти к го­ре Майя за дра­гоцен­ны­ми ка­мень­ями. Вот вам мой меч. Ес­ли вы уви­дите, что он зар­жа­вел, зна­чит, ме­ня уже нет в жи­вых.

Прос­тился Арун с бра­том и сес­трой и от­пра­вил­ся в до­рогу. Прош­ло уже мно­го вре­мени, а он все не воз­вра­щал­ся. Брат и сес­тра каж­дый день ос­матри­вали меч. И вот од­нажды Ки­ран­ма­ла за­мети­ла на нем ржав­чи­ну. Оба они опе­чали­лись, и Ва­рун ска­зал:

— Не го­рюй рань­ше вре­мени, сес­тра! Мо­жет, брат еще жив. Он, на­вер­ное, по­пал в бе­ду, и я дол­жен спе­шить к не­му на вы­руч­ку. Бе­реги се­бя и не тре­вожь­ся по­нап­расну. Вот те­бе мой лук со стре­лами. Ес­ли те­тива на нем лоп­нет, знай, что ме­ня уже нет на этом све­те.

В один миг Ва­рун скрыл­ся из ви­ду, и Ки­ран­ма­ла ос­та­лась од­на.

Дол­го приш­лось ид­ти Ва­руну, по­ка не по­каза­лась го­ра Майя. И тут его ок­ру­жили не­бес­ные де­вы. Они пе­ли и тан­це­вали, а од­на из них вос­клик­ну­ла:

— Ку­да ты так спе­шишь, ца­ревич? Ос­та­новись, ог­ля­нись на­зад!

И как толь­ко Ва­рун ог­ля­нул­ся, он тут же прев­ра­тил­ся в мра­мор­ную ста­тую. По­нял он тог­да, что про­изош­ло с его стар­шим бра­том, и горь­ко по­жалел о сво­ей ошиб­ке, но бы­ло уже поз­дно. Боль­ше на­де­ять­ся бы­ло не на ко­го.

Прос­ну­лась ут­ром Ки­ран­ма­ла и уви­дела: те­тива лоп­ну­ла. Что де­лать? Сле­зами го­рю не по­можешь. На­кор­ми­ла она ко­рову, оде­лась как сань­яси, взя­ла меч Ару­на и пус­ти­лась на по­ис­ки брать­ев.

«Будь что бу­дет, а я най­ду и спа­су их!» — ду­мала храб­рая Ки­ран­ма­ла.

Она шла не ос­та­нав­ли­ва­ясь три­над­цать дней и но­чей. На че­тыр­надца­тый день она уви­дела го­ру Майя. И сра­зу Ки­ран­ма­лу ок­ру­жили зве­ри, ду­хи и не­бес­ные де­вы.

— Стой, ца­ревич! — во­пили чу­дища. — Не тро­гай­ся с мес­та, не то мы ра­зор­вем те­бя на кус­ки.

— Мы прог­ло­тим те­бя це­ликом! — пу­гали ее мед­ве­ди и ль­вы.

Не­бес­ные де­вы тан­це­вали и пе­ли, ма­ня Ки­ран­ма­лу за со­бой.

— За­чем те­бе ид­ти даль­ше, о ца­ревич! Ос­та­новись, ог­ля­нись на­зад!

Злые ду­хи прег­ражда­ли ей путь и за­пуги­вали:

— За­чем идешь ту­да? Раз­ве ты не зна­ешь, что впе­реди те­бя ждет вер­ная смерть?

Че­го толь­ко они не де­лали, что­бы ос­та­новить Ки­ран­ма­лу: и пу­гали, и соб­лазня­ли, и су­лили го­ры дра­гоцен­ных кам­ней, и пред­ла­гали в же­ны кра­сави­цу-ца­рев­ну. Да­же при­рода ста­ла на их сто­рону: в не­бе — из края в край — зас­верка­ли яр­кие мол­нии, заг­ре­мел ог­лу­шитель­ный гром, и на­чал­ся силь­ный ли­вень. Во­да за­лива­ла Ки­ран­ма­ле гла­за, и она не ви­дела до­роги. Но нич­то не мог­ло ос­та­новить храб­рую де­вуш­ку. Она ни на ко­го не гля­дела, не слу­шала ничь­их со­ветов, про­пус­ка­ла ми­мо ушей уг­ро­зы и по­сулы и с ме­чом в ру­ке сме­ло шла впе­ред.

Вот и за­вет­ное зо­лотое де­рево. Толь­ко Ки­ран­ма­ла сту­пила под его тень, как уви­дела на вер­хушке пти­цу.

— На­конец-то! — вос­клик­ну­ла пти­ца. — Слу­шай и за­пом­ни хо­рошень­ко все, что я те­бе ска­жу. Сор­ви цве­ток с это­го де­рева и по­сади ме­ня на свою ла­донь; по­том за­чер­пни во­ды из ближ­не­го ис­точни­ка, возь­ми вон тот ба­рабан и бей в не­го что есть си­лы.

Ки­ран­ма­ла ис­полни­ла все в точ­ности, как ве­лела ей пти­ца. И лишь толь­ко она уда­рила в ба­рабан в тре­тий раз, как все вок­руг пе­реме­нилось. Прек­ра­тил­ся ли­вень, пе­рес­тал гре­меть гром и свер­кать мол­нии. Про­пали ду­хи, не­бес­ные де­вы и страш­ные чу­дища. В не­бе зас­ве­тила лу­на, и где-то слад­ко за­пели ку­куш­ки. Нев­да­леке на­чали свой та­нец кра­сивые пав­ли­ны.

— А те­перь сбрыз­ни жи­вой во­дой эти кам­ни! — ска­зала пти­ца.

Сто­ило Ки­ран­ма­ле ис­полнить ее при­каза­ние, как нес­метные об­ломки скал прев­ра­тились в юно­шей, оде­тых в цар­ские одеж­ды. Сре­ди ца­реви­чей Ки­ран­ма­ла уз­на­ла и сво­их брать­ев — Ару­на и Ва­руна.

— Ты вер­ну­ла нам жизнь, ми­лая де­вуш­ка! — вос­клик­ну­ли ца­реви­чи. — Как нам от­бла­года­рить те­бя? Не зна­ем, кто ты, от­ку­да и за­чем приш­ла, но ви­дим, что сер­дце у те­бя доб­рое и сме­лое. Да бла­гос­ло­вят те­бя бо­ги! Пусть да­ру­ют они те­бе счастье!

Сму­тилась Ки­ран­ма­ла и не зна­ла, что им ска­зать в от­вет. Тут по­дош­ли к ней братья и ска­зали:

— Спа­сибо те­бе, ми­лая сес­тра! Ес­ли бы не ты, сто­ять бы нам здесь ве­ки веч­ные.

А Ки­ран­ма­ла об­ра­дова­лась, уви­дев сво­их брать­ев жи­выми и нев­ре­димы­ми. Нар­ва­ли они с де­рева ал­мазных и жем­чужных цве­тов, взя­ли от­рос­тков и пош­ли до­мой. Пти­цу Ки­ран­ма­ла бе­реж­но нес­ла в ру­ке.

До­ма они по­сади­ли от­рос­тки в зем­лю, а для пти­цы Арун смас­те­рил се­реб­ря­ную под­став­ку с пе­рек­ла­диной.

На сле­ду­ющее ут­ро выш­ла Ки­ран­ма­ла по­ливать са­жен­цы, смот­рит: что та­кое? За од­ну ночь они прев­ра­тились в вы­сокие вет­вистые де­ревья с се­реб­ря­ными листь­ями и цве­тами из ал­ма­зов и жем­чу­гов. Поз­ва­ла она брать­ев. Те пос­мотре­ли и очень об­ра­дова­лись. Стар­ший брат и го­ворит:

— Те­перь ты до­билась все­го, че­го хо­тела, сес­тра. По­ра, вид­но, по­сылать приг­ла­шение ца­рю.

И толь­ко ус­пел он про­гово­рить эти сло­ва, как пти­ца ска­зала:

— Ко­неч­но, по­ра! Сей­час са­мое вре­мя.

Не­даром го­ворят, что но­вос­ти ле­тят быс­трее вет­ра. Весть об уди­витель­ном до­ме и чу­дес­ном са­де дос­тигла ушей ца­ря рань­ше, чем он по­лучил приг­ла­шение. Царь нес­ка­зан­но уди­вил­ся:

— Я ведь был там сов­сем не­дав­но. Как су­мели де­ти брах­ма­на пос­тро­ить но­вый дом за та­кое ко­рот­кое вре­мя?

И ре­шил царь убе­дить­ся сво­ими гла­зами, прав­ду ли го­ворят лю­ди. Не от­кла­дывая, он сел на ко­ня и один, без сви­ты, пос­ка­кал в лес. Ви­дит: сто­ят на бе­регу ре­ки вы­сокие хо­ромы, с ко­торы­ми не мо­жет срав­нить­ся да­же его собс­твен­ный дво­рец. Вок­руг сад с чу­дес­ны­ми зо­лоты­ми де­ревь­ями, на де­ревь­ях вмес­то цве­тов жем­чу­га и ал­ма­зы.

Навс­тре­чу ца­рю выш­ла Ки­ран­ма­ла, с по­чес­тя­ми вве­ла в дом и по­ручи­ла за­ботам брать­ев, а са­ма за­нялась при­готов­ле­ни­ем уго­щения.

— Смот­ри сде­лай все так, как я те­бе го­вори­ла, — ска­зала ей пти­ца. — А ког­да царь ся­дет за обед в па­рад­ном за­ле, ве­ли пе­ренес­ти ту­да мою под­став­ку.

Царь ос­мотрел дом и сад, все­му по­дивил­ся и все пох­ва­лил. По­том ца­ря по­вели обе­дать. На свер­ка­ющем по­лу па­рад­но­го за­ла рас­сте­лили асан с ис­кусно выт­канны­ми узо­рами из зо­лотых и шел­ко­вых ни­тей. Ца­ря уса­дили на этот ко­вер и пос­та­вили пе­ред ним боль­шое се­реб­ря­ное блю­до с пло­вом и ово­щами, а так­же не­боль­шие мис­ки с ры­бой, мя­сом и сла­дос­тя­ми. В се­реб­ря­ный со­суд на­лили прох­ладной во­ды с аро­мат­ны­ми ле­пес­тка­ми роз. Ки­ран­ма­ла взя­ла опа­хало, се­ла нап­ро­тив ца­ря и ста­ла ле­гонь­ко об­ма­хивать его, вы­ражая этим осо­бое поч­те­ние к гос­тю.

Толь­ко царь хо­тел пох­ва­лить хо­зяй­ку, как вдруг ви­дит: все блю­да на­пол­не­ны не едой, а зо­лоты­ми мо­нета­ми.

— Что все это зна­чит? — рас­сердил­ся царь. — Вы взду­мали шу­тить на­до мной! Раз­ве мо­жет че­ловек есть зо­лото?

— А по­чему бы и нет, го­сударь? — ус­лы­шал он за сво­ей спи­ной чей-то го­лос. — Ес­ли один че­ловек мо­жет ро­жать ще­нят, ко­тят и де­ревян­ных ку­кол, то по­чему дру­гой че­ловек не мо­жет есть зо­лотые мо­неты?

Царь обер­нулся и уви­дел зо­лото­го по­пугая, си­дяще­го на се­реб­ря­ной пе­рек­ла­дине. По­пугай от­четли­во пов­то­рил свои сло­ва еще раз, по­том ска­зал с уко­ром:

— Как же ты поз­во­лил, о муд­рый царь, так лег­ко про­вес­ти се­бя? Как мог ты по­верить в глу­пую вы­дум­ку и от­вер­гнуть ни в чем не по­вин­ных же­ну и де­тей?

По­нял тут царь, ка­кую ошиб­ку он со­вер­шил, ког­да по­верил за­вис­тли­вым сес­трам ца­рицы, и на гла­зах у не­го на­вер­ну­лись сле­зы. «Бог не прос­тит мне это­го, — ду­мал он. — Как бы я хо­тел вер­нуть прош­лое!»

— О муд­рая пти­ца! — ска­зал он пе­чаль­но. Всем сер­дцем скор­блю я о том, что со­де­ял. На­учи, как мне ис­ку­пить свою ви­ну. Я сей же час нач­ну по­ис­ки ца­рицы. Зна­ешь ли ты что-ни­будь о мо­их бед­ных де­тях? Ос­тался ли в жи­вых хо­тя бы один из них? И как мне их отыс­кать?

— Ус­по­кой­ся, го­сударь! — от­ве­чала пти­ца. — Твои де­ти все жи­вы и здо­ровы. Что­бы их уви­деть, те­бе не нуж­но да­леко хо­дить — они пе­ред то­бой. Эти двое юно­шей и эта чу­дес­ная де­вуш­ка — твои сы­новья и дочь, ко­торых вы­рас­тил и вос­пи­тал брах­ман, как собс­твен­ных де­тей.

Царь не смел по­верить сво­ему счастью. Сле­зы гра­дом по­лились из его глаз на се­реб­ря­ное блю­до. Братья не зна­ли, что те­перь де­лать, а Ки­ран­ма­ла под­бе­жала к от­цу и ста­ла его уте­шать.

— Не мучь се­бя, о го­сударь, — го­вори­ла она ему с лю­бовью и жа­лостью. — Раз­ве мог та­кой бла­город­ный че­ловек, как ты, по­верить, что бы­ва­ют на све­те столь ко­вар­ные лю­ди. Мы, твои де­ти, ос­та­лись нев­ре­димы. Те­перь нам на­до отыс­кать на­шу бед­ную мать.

Царь неж­но при­жал ее к сво­ей гру­ди и бла­гос­ло­вил, по­том об­нял сы­новей, и они все вмес­те от­пра­вились во дво­рец. Ца­рю не тер­пе­лось на­чать по­ис­ки ца­рицы, и он тут же пос­лал за глав­ным со­вет­ни­ком. Во все угол­ки царс­тва пос­ка­кали гон­цы, но все они вер­ну­лись ни с чем — ни од­но­му из них не уда­лось на­пасть на след ца­рицы.

Меж­ду тем пти­ца по­доз­ва­ла к се­бе Ки­ран­ма­лу и ти­хонь­ко шеп­ну­ла:

— Я знаю, где сей­час твоя мать. Возь­ми с со­бой брать­ев, и от­прав­ляй­тесь за ней все вмес­те.

Ки­ран­ма­ла и братья тот же час бро­сились на по­ис­ки.

— Сту­пай­те на вос­ток! — на­путс­тво­вала их пти­ца. — Как толь­ко пе­реп­ра­витесь че­рез ре­ку, сво­рачи­вай­те к югу и иди­те пря­мо до тех пор, по­ка не встре­тите на сво­ем пу­ти ро­щу. В ней вы най­де­те хи­жину, в ко­торой жи­вет ва­ша мать.

Они так и сде­лали: пе­реп­ра­вились че­рез ре­ку, по­вер­ну­ли на юг и отыс­ка­ли в ле­су бед­ную ла­чугу. У по­рога за прял­кой си­дела ху­дая жен­щи­на с мор­щи­нис­тым ли­цом и се­дой го­ловой. В ней труд­но бы­ло уз­нать преж­нюю кра­сави­цу-ца­рицу.

Ки­ран­ма­ла и братья пок­ло­нились ей до зем­ли и рас­ска­зали, кто они и за­чем приш­ли. Ца­рица от­ка­зыва­лась им ве­рить. Она то пла­кала, то сме­ялась от ра­дос­ти, а во дво­рец ид­ти ни­как не хо­тела. Еле-еле уда­лось Ки­ран­ма­ле ее уго­ворить.

Тем вре­менем царь си­дел во двор­це один и го­ревал о прош­лом. Он уже и не на­де­ял­ся ког­да-ни­будь уви­деть ца­рицу. И тут по­яви­лись Арун, Ва­рун и Ки­ран­ма­ла, а с ни­ми ка­кая-то нез­на­комая ста­рая жен­щи­на. Приг­ля­дел­ся царь и уз­нал в ней свою лю­бимую ца­рицу. Оба зап­ла­кали от ра­дос­ти. Но еще боль­ше ра­дова­лись их де­ти.

Те­перь все пош­ло хо­рошо. Царь с ца­рицей не мог­ли нас­мотреть­ся на сво­их сы­новей и дочь.

За­вис­тли­вых сес­тер же­ны царь по­велел за­копать в зем­лю. Но ца­рица и Ки­ран­ма­ла уп­ро­сили его прос­тить их на ра­дос­тях. Это же сде­лать со­вето­вал ему и зо­лотой по­пугай. Сми­лос­ти­вил­ся царь и от­ме­нил свой при­каз.

Случайные и неслучайные рекомендации: