Добро пожаловать!

Народные и авторские произведения размещены на сайте исключительно в ознакомительных и/или образовательных целях

Мудрый хираман

На опуш­ке ле­са в не­боль­шой хи­жине жил ког­да-то бед­ный пти­целов со сво­ей же­ной. Вот од­нажды же­на и го­ворит пти­цело­ву:

— Я знаю, по­чему мы бед­ны. Это от­то­го, что ты про­да­ешь всех от­ловлен­ных птиц. А ес­ли мы бу­дем про­давать не всех, а не­кото­рых есть са­ми, на­ши де­ла поп­ра­вят­ся. Да­вай се­год­ня при­гото­вим се­бе ужин из тех птиц, что по­падут­ся нам в се­ти.

Пти­целов сог­ла­сил­ся, и они от­пра­вились на охо­ту. Дол­го бро­дили муж с же­ной со сво­ими се­тями по ле­су, но ни­чего им не по­пада­лось. И толь­ко под ве­чер, уже по до­роге до­мой, они пой­ма­ли кра­сиво­го зе­лено­го по­пугая-хи­рама­на.

Же­на пти­цело­ва взя­ла его в ру­ки, ощу­пала и ска­зала:

— Та­кая ма­лень­кая, в ней и мя­са-то сов­сем нет. Сто­ит ли ее уби­вать?

И тут вдруг хи­раман за­гово­рил че­ловечь­им го­лосом:

— Не уби­вай ме­ня, ма­туш­ка! Луч­ше от­не­си во дво­рец и про­дай ца­рю, он хо­рошо за ме­ня зап­ла­тит.

Муж и же­на ото­ропе­ли: слы­хан­ное ли де­ло, что­бы пти­ца го­вори­ла че­ловечь­им го­лосом!

— Сколь­ко же за те­бя мож­но вы­ручить? — спро­сила же­на.

— До­верь­тесь мне, — от­ве­тил по­пугай. — Не­сите ме­ня пря­мо к ца­рю и пред­ла­гай­те ку­пить. А ког­да царь спро­сит о це­не, ска­жите, что пти­ца, мол, са­ма зна­ет це­ну.

На сле­ду­ющий день пти­целов нап­ра­вил­ся к ца­рю и пред­ло­жил ему ку­пить хи­рама­на. Ца­рю кра­сивая пти­ца пон­ра­вилась, и он спро­сил о це­не.

— Ве­ликий го­сударь, — от­ве­чал пти­целов, — пти­ца са­ма вам это ска­жет.

— Раз­ве хи­раман уме­ет го­ворить? — уди­вил­ся царь.

— Уме­ет, го­сударь, — от­ве­тил пти­целов.

Царь улыб­нулся и по­лушу­тя спро­сил:

— Так сколь­ко же ты сто­ишь, хи­раман?

— Де­сять ты­сяч ру­пий, го­сударь, — от­ве­тил хи­раман. — Это сов­сем не­доро­го. От­дай­те день­ги бед­ня­ку-пти­цело­ву, а я вза­мен сос­лу­жу вам в свое вре­мя боль­шую служ­бу.

— Ка­кую же ты мо­жешь сос­лу­жить служ­бу? — не по­верил царь.

— При­дет вре­мя, и вы са­ми уви­дите, — от­ве­тил хи­раман.

Царь очень уди­вил­ся, что пти­ца го­ворит, да еще так ум­но, и ве­лел ка­зи­ачею уп­ла­тить пти­цело­ву де­сять ты­сяч ру­пий.

У ца­ря бы­ло шесть жен. Но он так ув­лекся ум­ной пти­цей, что по­терял к ним вся­кий ин­те­рес. Дни и но­чи про­водил он те­перь в об­щес­тве хи­рама­на. Пти­ца не толь­ко муд­ро от­ве­чала на все воп­ро­сы ца­ря, но и на­рас­пев про­из­но­сила име­на ин­ду­ист­ских бо­гов, а их все­го трис­та трид­цать мил­ли­онов.

По­кину­тые цар­ские же­ны за­та­или зло­бу на по­пугая и за­дума­ли его убить. Но как это сде­лать, ес­ли царь поч­ти ни­ког­да не рас­ста­ет­ся с хи­рама­ном?

Од­нажды царь у­ехал на два дня на охо­ту. Вот цар­ские же­ны и ре­шили не упус­тить удоб­но­го слу­чая, что­бы рас­пра­вить­ся с по­пуга­ем.

— Да­вай­те пой­дем к хи­рама­ну, — ска­зала стар­шая ца­рица, — и спро­сим, кто из нас са­мая нек­ра­сивая. И та, ко­торую он на­зовет, убь­ет по­пугая.

Все сог­ла­сились и пош­ли в по­кои, где сто­яла клет­ка с хи­рама­ном. Но не ус­пе­ли они за­гово­рить с пти­цей, как та ста­ла с бла­гого­вени­ем пе­речис­лять име­на бо­гов и бо­гинь, и у ца­риц прос­то ру­ка на не­го не под­ня­лась.

Но зло есть зло, и на сле­ду­ющее ут­ро цар­ские же­ны ре­шили до­вес­ти де­ло до кон­ца. Они по­дош­ли к клет­ке хи­рама­на и спро­сили:

— Го­ворят, хи­раман, ты — пти­ца муд­рая. Ес­ли так, то ска­жи, кто из нас са­мая кра­сивая и кто са­мая нек­ра­сивая?

Хи­раман знал, что у них на уме. Он ска­зал:

— Как я мо­гу от­ве­тить на ваш воп­рос, на­ходясь в клет­ке? Что­бы не оши­бить­ся, я дол­жен ос­мотреть каж­дую из вас со всех сто­рон. Вы­пус­ти­те ме­ня из клет­ки!

Сна­чала же­ны за­сом­не­вались: вдруг пти­ца уле­тит, ес­ли от­крыть клет­ку? Но по­том зак­ры­ли все ок­на и две­ри и вы­пус­ти­ли хи­рама­на.

Ум­ная пти­ца вни­матель­но ог­ля­дела ком­на­ту, уви­дела в сте­не у по­ла от­вер­стие для сто­ка во­ды и по­няла, как ей выб­рать­ся на во­лю. Ког­да цар­ские же­ны ста­ли тре­бовать от­ве­та, хи­раман ска­зал:

— Ни од­на из вас не мо­жет срав­нить­ся кра­сотой с ца­рев­ной, ко­торая жи­вет за семью мо­рями и три­над­цатью ре­ками.

Очень не пон­ра­вил­ся цар­ским же­нам та­кой от­вет. Они ра­зоз­ли­лись и бро­сились к хи­рама­ну, что­бы ра­зор­вать его на кус­ки. Но он юр­кнул в сточ­ное от­вер­стие и спря­тал­ся в до­ме дро­восе­ка, нев­да­леке от двор­ца.

На сле­ду­ющий день царь вер­нулся с охо­ты и не на­шел лю­бимой пти­цы. Он чуть бы­ло не ли­шил­ся рас­судка от го­ря. На все его воп­ро­сы, ку­да де­вал­ся хи­раман, же­ны от­ве­чали, что знать не зна­ют, ве­дать не ве­да­ют.

Дни шли за дня­ми. Царь так уби­вал­ся, что приб­ли­жен­ные на­чали опа­сать­ся за его рас­су­док. Он все вре­мя пла­кал и пов­то­рял:

— О мой до­рогой хи­раман, ку­да же ты уле­тел?

Тог­да ре­шено бы­ло уда­рить в ба­рабан и объ­явить наг­ра­ду в де­сять ты­сяч ру­пий то­му, кто най­дет и при­несет ца­рю хи­рама­на. Дро­восек при­нес ца­рю его лю­бим­ца и по­лучил обе­щан­ную наг­ра­ду.

Ког­да хи­раман рас­ска­зал, как с ним пос­ту­пили ца­рицы, царь раз­гне­вал­ся и при­казал от­вести их в пус­ты­ню и ос­та­вить там без еды и питья. При­каза­ние бы­ло ис­полне­но, и че­рез нес­коль­ко дней раз­несся слух, что их рас­терза­ли ди­кие зве­ри.

Прош­ло ка­кое-то вре­мя, и царь спро­сил хи­рама­на:

— Ты ска­зал мо­им же­нам, что ни од­на из них не мо­жет срав­нить­ся кра­сотой с ца­рев­ной, ко­торая жи­веn за семью мо­рями и три­над­цатью ре­ками. Ска­жи, как ее ра­зыс­кать?

— Ну что ж, го­сударь, — от­ве­чал по­пугай, — я знаю, где она жи­вет. И ес­ли ты бу­дешь ме­ня слу­шать­ся, я по­могу те­бе ра­зыс­кать ца­рев­ну и зав­ла­деть ее сер­дцем.

— Что нуж­но де­лать? — стал то­ропить его царь. — Го­вори ско­рее!

— Пер­во-на­пер­во нуж­но раз­до­быть ко­ня-пти­цу Пак­ши­рад­жа, — от­ве­тил хи­раман. — На нем мож­но за один день пе­ресечь семь мо­рей и три­над­цать рек.

— Так идем ско­рее к мо­им та­бунам! Мо­жет, в них и най­дет­ся та­кой!

Царь с хи­рама­ном ста­ли вни­матель­но ос­матри­вать все та­буны и ко­нюш­ни. Мно­го там бы­ло стат­ных и го­рячих ска­кунов, но хи­раман про­ходил ми­мо. На­конец он ос­та­новил­ся воз­ле нев­зрач­но­го, то­щего конь­ка.

— Вот тот, ко­го мы ищем! — ска­зал он ца­рю. — Это са­мый что ни на есть Пак­ши­радж, толь­ко его на­до пол­го­да от­кар­мли­вать от­борным зер­ном, что­бы он наб­рался сил.

Царь сам от­вел конь­ка в осо­бую ко­нюш­ню и стал сле­дить за тем, что­бы каж­дый день его кор­ми­ли от­борным зер­ном. Конь быс­тро на­бирал си­лу. Че­рез пол­го­да он был го­тов к даль­не­му пу­тешес­твию.

Тог­да по за­казу по­пугая се­реб­ря­ных дел мас­тер из­го­товил це­лый ме­шок ма­лень­ких се­реб­ря­ных зер­ны­шек на­подо­бие ри­совых. И тут хи­раман ска­зал ца­рю:

— У ме­ня к те­бе лишь од­на прось­ба, го­сударь. Как толь­ко мы ся­дем на Пак­ши­рад­жа, стег­ни его ле­гонь­ко — все­го один раз. Ес­ли по до­роге ты уда­ришь его еще, он по­теря­ет свою вол­шебную си­лу и на­ша по­ез­дка прер­вется. Не за­бывай об этом и на об­ратном пу­ти, а то как бы нам не зас­трять где-ни­будь в глу­хом мес­те.

И вот царь с хи­рама­ном се­ли на Пак­ши­рад­жа. Царь его ле­гонь­ко стег­нул, и тот пом­чался по воз­ду­ху, слов­но мол­ния. Да­леко вни­зу мель­ка­ли стра­ны, царс­тва, им­пе­рии, оке­аны и ре­ки. К ве­черу они уви­дели бо­гатый цар­ский дво­рец. У во­рот рос­ло боль­шое де­рево.

Хи­раман поп­ро­сил ца­ря при­вязать ко­ня поб­ли­зос­ти, а са­мому за­лезть на де­рево. По­том он взял ме­шок с се­реб­ря­ными ри­син­ка­ми и клю­вом вы­ложил из них до­рож­ку от де­рева че­рез все ком­на­ты и ко­ридо­ры двор­ца до по­ко­ев кра­сави­цы-ца­рев­ны. Пос­ле это­го он вер­нулся на­зад и спря­тал­ся на де­реве ря­дом с ца­рем.

Под ут­ро слу­жан­ка, вый­дя из опо­чиваль­ни ца­рев­ны, уви­дела се­реб­ря­ные зер­нышки, под­ня­ла нес­коль­ко штук и по­каза­ла ца­рев­не. Они ей так пон­ра­вились, что она выш­ла из опо­чиваль­ни и ста­ла со­бирать их в кор­зинку од­но за дру­гим, по­ка не ока­залась воз­ле де­рева.

Царь по зна­ку хи­рама­на спрыг­нул с де­рева, схва­тил ца­рев­ну, уса­дил ее на Пак­ши­рад­жа, ле­гонь­ко стег­нул его и вмес­те с хи­рама­ном пус­тился в об­ратный путь. Ца­рю не тер­пе­лось пос­ко­рее дос­ка­кать до до­ма с же­лан­ной до­бычей. Он за­был на­каз по­пугая и на пол­пу­ти сно­ва стег­нул ко­ня. Пак­ши­радж по­терял свою вол­шебную си­лу и опус­тился воз­ле тем­но­го ле­са.

— Что ты на­делал, го­сударь! — вос­клик­нул хи­раман. — Ведь я те­бя про­сил не хлес­тать его боль­ше од­но­го ра­за. Ты все ис­портил! Здесь и по­гиб­нуть не­дол­го.

Де­лать не­чего. Слез­ли они с ко­ня, ог­ля­делись вок­руг — ни­како­го жилья. По­ели они лес­ных пло­дов, пос­тро­или ша­лаш и лег­ли спать пря­мо на го­лой зем­ле.

На дру­гое ут­ро в ле­су охо­тил­ся пра­витель той стра­ны. Прес­ле­дуя ра­нено­го оле­ня, он ока­зал­ся воз­ле ша­лаша. Кра­сота ца­рев­ны ос­ле­пила его, и он при­казал сви­те схва­тить ее, а ца­рю — вы­колоть гла­за и ос­та­вить од­но­го в ле­су. На са­мом же де­ле царь был не один, ря­дом с ним ос­та­вал­ся его доб­рый хи­раман.

А ца­рев­на вмес­те с Пак­ши­рад­жем по­пала во дво­рец пра­вите­ля. Что­бы по­хити­тель ос­та­вил ее в по­кое, она ска­зала ему:

— Я да­ла обет: шесть ме­сяцев не смот­реть ни на од­но­го муж­чи­ну.

Ца­рев­на зна­ла, что за шесть ме­сяцев Пак­ши­радж сно­ва на­берет си­лу. Она поп­ро­сила пос­тро­ить для нее от­дель­ный до­мик под тем пред­ло­гом, что обет тре­бу­ет ежед­невных мо­литв и об­ря­дов. Там она ста­ла от­кар­мли­вать Пак­ши­рад­жа от­борным зер­ном. Но ря­дом не бы­ло хи­рама­на, а ей нуж­но бы­ло по­сове­товать­ся с ним, как быть даль­ше.

И вот что она при­дума­ла: поз­ва­ла слу­жан­ку и при­каза­ла на­сыпать на кры­шу сво­его до­мика по­боль­ше пше­ницы, ри­са, че­чеви­цы, ов­са — все­го, что так лю­бят пти­цы. Пусть они при­лета­ют кле­вать зер­но, вдруг вмес­те с ни­ми при­летит ког­да-ни­будь и хи­раман. На кры­шу до­мика ста­ли сле­тать­ся це­лые стаи птиц. А хо­зяй­ка вы­ходи­ла каж­дый день и смот­ре­ла, нет ли сре­ди них хи­рама­на.

Тем вре­менем хи­раман на­ходил­ся воз­ле сле­пого ца­ря и де­лал все, что­бы по­мочь ему. Он ра­зыс­ки­вал лес­ные пло­ды и яго­ды, что­бы под­держать его и свою жизнь. И вот он уз­нал от дру­гих птиц, что в ближ­нем го­роде на кры­ше до­ма од­ной на­бож­ной жен­щи­ны всег­да на­сыпа­но мно­го зер­на.

Хи­раман сра­зу до­гадал­ся, что это нес­прос­та, и по­летел ту­да. Там он уви­дел ца­рев­ну и рас­ска­зал ей про их с ца­рем жизнь в ле­су; ста­ли они вдво­ем ду­мать, как им всем выр­вать­ся из пле­на, а ца­рю вер­нуть зре­ние. Пак­ши­радж за это вре­мя за­мет­но ок­реп, и они ре­шили, что ско­ро мож­но бу­дет от­пра­вить­ся на нем в путь.

— Хи­раман, сле­тай на мою ро­дину, за семь мо­рей и три­над­цать рек, — ска­зала ца­рев­на. — Воз­ле во­рот двор­ца уви­дишь де­рево, а на нем — гнез­до вол­шебных птиц — ви­хан­га­мы и ви­хан­га­ми. Возь­ми све­жий по­мет их птен­цов и при­ложи его к гла­зам ца­ря.

Хи­раман сле­тал за семь мо­рей и три­над­цать рек к бес­смертным пти­цам. И толь­ко он при­ложил по­мет к гла­зам ца­ря, как тот сра­зу проз­рел.

Тут как раз ис­текло шесть ме­сяцев. Кра­сави­ца-ца­рев­на се­ла на Пак­ши­рад­жа и пом­ча­лась в лес за ца­рем и хи­рама­ном. Все трое бла­гопо­луч­но дос­тигли цар­ской сто­лицы.

Царь и ца­рев­на по­жени­лись. В люб­ви и сог­ла­сии про­жили они го­ды, и бы­ло у них мно­го сы­новей и до­черей, а ря­дом был муд­рый хи­раман, без ус­та­ли пов­то­ря­ющий име­на трех­сот трид­ца­ти мил­ли­онов ин­ду­ист­ских бо­гов.

Случайные и неслучайные рекомендации: