Начинается сказка с бедняка. Забеременела его жена, и когда пришло время, позвал он к ней бабку-повитуху. А сам вышел из хаты. Когда вернулся, только открыл двери, а бабка ему:
— Ой! Не растопчи ребенка!
Ступил он в другую сторону, а бабка снова:
— Не растопчи ребенка!
— Да сколько детей родилось?
— Не бойся ничего: кто дал детям жизнь, тот даст им и толк. Радуйся, что имеешь двенадцать хлопцев.
Росли хлопцы, ходили в школу и хорошо учились. Самого меньшего звали Долманеш. Очень он был умный, и братья его во всем слушались. Когда исполнилось им по шестнадцать лет, Долманеш говорит:
— Пойдемте служить! Каждый наймется к хозяину за коня, и когда заработаем двенадцать коней, возвратимся к отцу.
Собрались и идут. Приходят на перекресток двенадцати дорог. Долманеш каждого поставил на дорогу, и сам пошел по своей. Идет и видит лисицу, привязанную к кусту. Лисица спрашивает:
— Куда идешь, Долманеш?
— Иду службу искать.
— Будь добр, отвяжи меня. Когда-нибудь и я тебе пригожусь.
Долманеш отвязал лисицу. Идет дальше. Приходит к одной бабе на полонину. Кланяется:
— Добрый день, мамка!
— Доброго здоровья, сынок. Если бы ты мне не поклонился и не сказал: «Добрый день, мамка!», я бы тебя погубила.
— А если бы вы мне не ответили: «Доброго здоровья, сынок!», я бы вас погубил.
Баба стала спрашивать:
— Чего ты ищешь?
— Ищу службу.
— Ну так служи у меня три года. Будешь пасти моих кобылиц. Но если вовремя не приведешь хоть одну, станешь короче на голову.
Дала она хлопцу поесть такого сала, что его сразу на сон потянуло. А когда Долманеш задремал, кобылицы его превратились в комья земли. Прибегает лисица:
— Вставай, Долманеш, твои кобылицы пропали. Но не горюй, они недалеко от тебя. Вон видишь эти комья земли? Возьми прут и бей их, приговаривая: «Станьте кобылицами, как и были!»
Долманеш так и сделал. Кобылиц загнал в хлев, и баба его похвалила:
— Давно не было у меня такого слуги!
На другой день (а дни там были длинные, как год) хлопец снова пригнал кобылиц в поле и опять заснул, а кобылицы стали копнами сена. И на этот раз прибежала лисица, разбудила Долманеша:
— Вставай, кобылицы опять исчезли. Возьми палку и бей по копнам: «Станьте снова кобылицами!»
Долманеш так и сделал. Пригнал кобылиц в хлев, и баба опять его похвалила:
— Давно не было у меня такого слуги!
Погнал Долманеш и на третий день кобылиц и все думает, как бы не заснуть. Но только поел сала, сразу задремал.
Лисица разбудила его и говорит:
— Беда, баба забрала кобылиц во двор, превратила их в наседку с цыплятами и спрятала в корзине. Но не печалься, пойдем к бабе. Я заберусь на чердак, буду мучить ее кур, а когда баба полезет на чердак, ты возьми корзину с наседкой и цыплятами, отнеси в хлев, приговаривая: «Станьте кобылицами, а не то — опять бить буду!» А когда баба будет тебе за службу платить, ничего не бери, попроси только жеребенка, который лежит в навозе.
Приходит Долманеш в хату, а баба раздувает огонь в печи, хочет в ней своего слугу изжарить за то, что кобылиц недоглядел. А хлопец тем временем сделал так, как лисица советовала. Баба видит: стоят ее кобылицы на месте. И говорит она:
— Дорогой Долманеш, что ты просишь за верную службу? Бери серебра и золота, сколько хочешь.
— Ничего мне не надо, только того жеребенка, что в навозе лежит.
Пришлось бабе отдать жеребенка. Хотела дать еще веревку, но Долманеш не взял. Вынул из ногавиц ремень, накинул жеребенку на шею и повел. Вывел за рощу. А жеребенок и говорит человеческим голосом:
— Оглянись, не видит ли нас баба.
— Не видит.
Жеребенок встал на дыбы, отряхнулся и превратился в прекрасного коня Татоша.
— Садись на меня скорее: братья нас уже давно дожидаются.
Прискакал Долманеш к братьям, и все они вернулись к отцу.
Татош говорит:
— Долманеш, моего знака никто, кроме тебя, не услышит. Как стукну копытом — приходи ко мне и делай все, что я тебе скажу.
У отца побыли они несколько дней. Однажды слышит Долманеш: стучит Татош.
— Что, конек, стучишь?
— В тридевятом царстве есть баба, которая имеет двенадцать дочерей. Посылай своего отца их сватать.
Долманеш сказал отцу, и тот пошел в тридевятое царство сватать невест своим сыновьям. Пришел и говорит:
— Слушай, баба, у тебя двенадцать девок, у меня двенадцать легиней. Не попаровать ли нам их?
— А чего ж, можно,- говорит баба.- Пусть твои хлопцы сами придут ко мне.
Собрались хлопцы и пошли к бабе. А Татош говорит Долманешу:
— Не дай тебе бог у бабы что-нибудь съесть или выпить. Ты будешь сыт от моего пара.
Баба приготовила угощенье, дочери ее сели около хлопцев, едят, пьют. А Долманеш не ест и не пьет. Как наелись, напились, баба постелила двадцать четыре постели. Все легли спать. А коней баба поставила в хлеву — двенадцать своих по одну сторону, а двенадцать Долманеша и братьев — по другую. Ночью стучит Татош. Долманеш идет на стук:
— Что, конек, прикажешь?
— Быстро иди в хату и переложи братьев на постели девушек, а девушек — на постели братьев. А я поменяю местами коней.
Так и сделали.
А баба встала, взяла саблю и всем своим дочерям и коням отрубила головы. И снова легла спать.
Татош опять стучит:
— Скорее садитесь на коней и удирайте, а то будет беда.
Братья потихоньку вышли из горницы, вскочили на своих коней и пустили их во весь дух. А баба утром разглядела, что порубила ночью своих дочерей и своих коней. Страшно рассердилась:
— Подожди, собачий сын, попадешь еще в мои руки, я тебя проучу!
А дома отец переженил одиннадцать сыновей, стали они хозяйствовать. Только Долманеш сказал:
— Не буду жениться, пойду странствовать.
Сел на Татоша и поскакал. Едет пустынными местами, где ни одного села не видно, и вдруг находит золотую подкову.
— Слушай, Татош, возьму я эту подкову?
— Бери, если тебе хочется. Только знай: твой огонь, а мой дым.
Едут дальше. Находят в пути золотые перья.
— Ой, какие красивые перья! Не взять ли их?
— Бери, если они тебе нравятся. Возьмешь — будешь бедовать, не возьмешь будешь горевать. Едут дальше. Находят три золотых волоса.
— Ой, какие красивые волосы! Взять их?
— Бери, только знай: твой огонь, а мой дым.
Приезжают они к поганинскому царю. Приходят к нему на подворье. Долманеш кланяется царю.
— Что ищешь здесь, хлопче?
— Ищу службу — я человек бедный.
— Будешь у меня служить. Есть у меня двадцать четыре слуги, будешь главный над ними.
И остался Долманеш у поганинского царя.
Прошло несколько дней. Царь давал слугам свечи на ночь, а Долманеш не брал: ему светили подкова, золотые перья и три золотых волоса. Так хорошо светили, хоть мак собирай.
Подсмотрели это слуги и рассказали царю. Царь позвал Долманеша.
— Откуда у тебя три золотых волоса? Если не скажешь, станешь короче на голову.
Сказал Долманеш правду и отдал царю три золотых волоса. Тогда спрашивает царь:
— А кто обронил эти три золотых волоса? Если не скажешь, короче станешь на голову.
Долманеш советуется с Татошем, как выйти из беды.
— Не горюй, приведем мы того, кто обронил эти золотые волосы.
Собрались и поехали в другую державу, к той бабе, которая зарубила двенадцать своих дочерей.
Дорогой Татош говорит:
— Когда приедем, оставишь меня под окном, а сам войдешь в хату. Баба будет молиться о Своем умершем сыне, а ты ходи сзади нее и молись до тех пор, пока не удастся толкнуть бабу через окно к моим ногам. Я ногами ее прижму, а ты хватай бабину тринадцатую дочку и неси к окну, я подставлю спину, вы сядете на меня — и все убежим.
Так и сделали.
Возвращаются к поганинскому царю. Царь обрадовался, что Долманеш привез ему такую писаную красавицу, и говорит:
— Душа моя, давай свадьбу сыграем.
— Хорошо, только прежде хочу я иметь того коня, от которого у Долманеша подкова.
— Кто же приведет того коня?
— Тот, кто привез меня.
Призвал царь Долманеша.
— Должен ты привести того коня, от которого у тебя золотая подкова.
А Татош постучал копытом:
— Ну, Долманеш, не говорил ли я тебе: «Твой огонь, а мой дым»? Но не горюй. Поедем за тем жеребцом, только попроси у царя три буйволовых шкуры, двенадцать мешков золы и три мешка пакли.
Все это они получили и отправились в другую державу за жеребцом. Когда подъезжали, Татош сказал:
— Обшей меня шкурами, положи за них паклю и насыпь золу, чтоб жеребец не убил меня. Когда сдерет он с меня две шкуры и будет сдирать третью, зола ему глаза засыплет, а ты сними с меня уздечку, накинь на него и скачи в нашу державу. И другие кони за ним пойдут.
Так и случилось.
Вернулись они. Поганинский царь радуется.
— Ну, теперь, душа моя, будем играть свадьбу?
— Будем,- говорит девушка,- только я еще хочу видеть на своем дворе тех уток, золотые перья с которых есть у Долманеша.
— Кто же тебе их достанет?
— Тот, кто меня привез и моих коней привел.
Татош постучал. Долманеш пришел к нему грустный.
— Не горюй, все будет хорошо. Не говорил ли я тебе: «Возьмешь — будешь бедовать, не возьмешь — будешь горевать?» Когда приедем, увидим так много уток, что вся вода ими укрыта. Среди них плавает селезень с золотыми перьями. Я обернусь селезнем и стану того, золотого, топить, пока не прыгнет он в твои руки. А как прыгнет, сядешь на меня и поскачем в нашу державу. А за нами прилетят все утки.
Так и сделали.
Царь очень обрадовался и говорит:
— Душа моя, будем играть свадьбу — твоя воля исполнена.
— Еще немного подождем. Хочу, чтобы на свадьбе была моя мама.
— Кто ж привезет тебе твою маму?
— Тот, кто привез меня, привел жеребца и селезня поймал.
Опять стучит Татош.
— Нелегкое дело, Долманеш, привезти эту бабу: она, злодейка, так просто не дастся. Но не горюй, и ее доставим. Пусть царь даст нам железный воз, чтобы в нем ничего деревянного не было, а то не выдержит.
Царь все дал. Запрягли в воз Татоша и жеребца. Приехали в другую державу, к бабиной хате, и начали рубить большую смереку, что росла рядом. Баба услышала, кричит:
— Что это вы, собачьи дети, делаете?
А Татош обернулся человеком и говорит:
— Бабка, помнишь ли ты того Долманеша, который погубил твоих дочерей? Мы сделаем бочку, посадим в нее Долманеша и бросим в море.
— Помню, помню того собачьего сына!
— Ну, видишь! Лучше подсоби нам — скорее кончим.
Баба взяла двенадцатиметровый топор и одним ударом срубила дерево. Когда бочка была готова, Татош сказал:
— Ну, бабка, ты по силе не уступишь и Долманешу. Полезай-ка в бочку, попробуй, не развалится ли она, когда он в ней пошевелится. Ежели развалится, всем нам плохо будет.
— Правду говоришь.
Баба полезла в бочку и сидит, ждет, пока дно вставят. А когда вставили, Татош наказал бабе пошевелиться. Баба пошевелилась так сильно, что железный воз задрожал. Спрашивает Татош:
— Ну как, бабка, крепкая бочка?
— Крепкая.
— Так знай — она для тебя!
И привезли бабу в державу поганинского царя. Когда привезли, говорит царь красавице:
— Ну, теперь-то уж будем свадьбу играть?
— Будем, только прикажи слугам подоить всех коров и кобылиц, слить молоко в чан, чтоб закипело, а Долманеш пусть искупается в том чане.
Когда молоко закипело, Долманеш говорит:
— Приведите моего Татоша, чтоб посмотрел он, как я буду купаться.
Татош подошел, дунул на молоко, оно сразу остыло. Долманеш выкупался и вышел из чана прекраснее, чем был.
Поганин-царь говорит:
— Ну, душа моя, пора венчаться. Долманеш уже искупался.
— Хорошо, но разве ты не видишь, каким он стал красавцем? Иди и ты искупайся в молоке.
Когда молоко закипело, царь разделся и приказал привести своего коня. Прыгнул в молоко, и: остались от него только кости.
Тогда красавица подошла к Долманешу:
— Я твоя жена, а ты мой муж.
И сказка окончена.