Добро пожаловать!

Народные и авторские произведения размещены на сайте исключительно в ознакомительных и/или образовательных целях

Волшебный прут

У не­ко­его че­лове­ка бы­ли дочь и сын. Пе­ред смертью отец ска­зал сы­ну:

— По­ка сам не же­нишь­ся, стар­шую сес­тру за­муж не от­да­вай!

Джи­гит не пос­лу­шал­ся слов от­ца, вы­дал сес­тру за од­ногла­зого че­лове­ка. В до­ме джи­гит ос­тался один. Как-то раз, гу­ляя в ле­су, джи­гит встре­тил воз­ле мос­та очень кра­сивую де­вуш­ку. Поз­на­коми­лись они, по­гово­рили. Джи­гит при­вёл её до­мой в жё­ны.

Од­нажды к ним в гос­ти приш­ла его стар­шая сес­тра. Сно­ха сес­тре очень пон­ра­вилась. Са­ма очень кра­сивая, уме­ет, ока­зыва­ет­ся, хо­рошо го­товить. Од­но толь­ко не пон­ра­вилось — са­ма с ни­ми за еду не са­дит­ся. Сно­ху брат с сес­трой силь­но уго­вари­вали. Нет, она не се­ла.

— Лад­но, я по­ем, най­ду вре­мя, — ска­зала.

Сес­тра это­му очень уди­вилась. «По­чему же она та­кая» — ду­ма­ет. Ночью прит­во­рилась спя­щей, са­ма ста­ла наб­лю­дать из-под оде­яла. Гля­дит, кра­сивая же­на под­ня­лась с муж­ни­ной пос­те­ли, бе­лую щеп­ку су­нула в щель ма­тицы и выш­ла в тру­бу.

Сес­тра наб­лю­дала в ок­но. Сно­ха прев­ра­тилась в со­баку и вмес­те с дру­гими со­бака­ми пом­ча­лась на клад­би­ще пог­ло­щать мер­тве­чину. Она по­пыта­лась бу­дить джи­гита, тот ни­как не про­сыпа­ет­ся. На рас­све­те жен­щи­на вер­ну­лась, вы­нула бе­лую щеп­ку из ма­тицы и, как ни в чём не бы­вало, сно­ва лег­ла к му­жу.

Нас­ту­пило ут­ро, сно­ха при­гото­вила еду. Но са­ма за стол не са­дит­ся.

Ког­да сно­ха выш­ла, сес­тра ска­зала бра­ту:

— Брат мой, твоя же­на, ока­зыва­ет­ся, очень ис­порчен­ная. — По­том она рас­ска­зала всё, что ви­дела.

Брат очень ос­корбил­ся:

— Ты, го­ворит, не­сёшь не­сус­ветное, за­виду­ешь кра­соте мо­ей же­ны, злишь­ся, что я те­бя вы­дал за слеп­ца, — го­ворит.

Сес­тра ему сно­ва ска­зала:

— По­тер­пи, род­ной, вот уви­дишь сво­ими гла­зами.

Они сно­ва лег­ли спать, сно­ха сно­ва, су­нув бе­лую щеп­ку в бе­лую ма­тицу, выш­ла и на ули­це обер­ну­лась со­бакой.

— Вот ви­дишь те­перь, — го­ворит сес­тра, — вон, жёл­тая твоя же­на.

На рас­све­те жен­щи­на вер­ну­лась и сно­ва лег­ла к му­жу. Сес­тра, поп­ро­щав­шись, уш­ла.

Нас­ту­пило вре­мя еды, и муж ска­зал же­не:

— Са­дись, по­кушай ря­дом со мной! — го­ворит.

Сно­ха и тут не са­дит­ся:

— Лад­но, ся­ду ещё, по­ем.

Джи­гит не вы­дер­жал, ра­зоз­лился.

— Ты бы по­ела со мной, да ведь на­сыти­лась ночью вмес­те с со­бака­ми, — выр­ва­лось у не­го. Же­на ска­зала:

— Ага, ты слиш­ком мно­го стал знать, — и уда­рила му­жа вол­шебным пру­тиком. Муж тут же прев­ра­тил­ся в со­баку. И вот бро­дит муж со­бакой по ули­цам. Ни от ко­го ему нет ми­лос­ти. Маль­чиш­ки бро­са­ют кам­ня­ми, нат­равли­ва­ют со­бак, и со­баки его треп­лют. Так он бро­дил, по­бил­ся и сов­сем ушёл из де­рев­ни. Шёл-шёл и до­шёл до пас­ту­ха со­сед­ней де­рев­ни. Пас­ту­ху край­не нуж­на бы­ла со­бака. Он её под­зы­ва­ет: «На-на, иди ко мне, хле­ба дам». Со­бака к не­му по­дош­ла. Ска­зал: «Ло­жись» — лег­ла, ска­зал: «Встань» — вста­ла. Ког­да дал хле­ба, по­виля­ла хвос­том, как бы бла­года­рила. Пас­тух по­разил­ся её по­нят­ли­вос­ти. «Бу­дет мне хо­рошим то­вари­щем», — ска­зал и при­учил его к се­бе.

Они ста­ли пас­ти ста­до. Со­бака овец не те­ря­ет, не да­ёт от­де­лять­ся им от ста­да. Так прош­ло семь лет. Тем вре­менем на свет пош­ла мол­ва о по­нят­ли­вос­ти со­баки. «Зна­ет то, че­го не зна­ет че­ловек, про­пав­ший скот отыс­ки­ва­ет», — го­ворят и лиш­не­го при­бав­ля­ют, всег­да же так бы­ва­ет в та­ких слу­ча­ях.

У па­диша­ха, ока­зыва­ет­ся, уже при ро­дах де­ти про­пада­ли. До па­диша­ха дош­ли слу­хи, что у ка­кого-то пас­ту­ха есть уме­лая со­бака. Па­дишах зап­ла­тил боль­шие день­ги, уло­мал пас­ту­ха и заб­рал со­баку.

По­дош­ло вре­мя, ког­да дол­жен был ро­дить­ся две­над­ца­тый ре­бёнок па­диша­ха. Со­баку со­дер­жа­ли в ком­на­те па­диша­ховой же­ны. В один из дней, ког­да дол­жен был ро­дить­ся ре­бёнок, из ды­мохо­да спус­тился нек­то и, за­вер­нув но­ворож­дённо­го в бе­лую тря­пицу, по­бежал к ды­мохо­ду. Же­на па­диша­ха это­го и не чувс­тву­ет, и не ви­дит. Толь­ко соб­рался тот ус­коль­знуть, как со­бака «гам!» и бро­силась на не­го и в дра­ке ре­бён­ка выр­ва­ла.

На­чала она ла­ять, выть, ни­как не мо­жет па­диша­ха раз­бу­дить. Так по­ма­ялась, всё же раз­бу­дила его. Взял он ре­бён­ка из пе­чи, очень уж об­ра­довал­ся, что цел и нев­ре­дим. Ещё од­но­го-двух де­тей же­ны па­диша­ха спас­ла она. Те­перь со­баку очень лю­били, хо­лили. Со вре­менем па­дишах, за­писав все зас­лу­ги со­баки на зо­лотом оже­релье, от­пустил её на во­лю.

За мно­го лет он сос­ку­чил­ся по ро­дине, до­му, вер­нулся в де­рев­ню. Же­на зна­ла все его де­ла, все по­чес­ти, воз­данные ему.

Толь­ко он по­дошёл к крыль­цу, сно­ва уда­рила его вол­шебным пру­том. Со­бака на­ша прев­ра­тилась в во­робья. Ту­да се­ла, сю­да се­ла, ищет корм, но не на­ходит. По­ис­ка­ла она, по­ис­ка­ла и уле­тела из де­рев­ни, за­лете­ла в лес. Дол­го ле­тела и до­лете­ла до один­надца­ти пар­ней, мо­лотя­щих зер­но. Он спус­тился к ним на ток и стал под­би­рать зер­но. В это вре­мя из до­ма вы­шел ста­рик и, взяв в ру­ки прут, на­чал его про­гонять:

— Не по­казы­вай­ся мне на гла­за, я убью те­бя! — го­ворит.

Один­надцать джи­гитов, бро­сив це­пы, под­бе­жали к ста­рику.

— Де­душ­ка, не уби­вай это­го во­робья, он нам то­вари­щем бу­дет,— го­ворят.

Вгля­дел­ся ста­рик по­луч­ше и по­разил­ся.

— Глянь-ка, это ведь тот, кто спас ва­шего две­над­ца­того, — го­ворит.

Те джи­гиты очень уди­вились это­му.

— Де­душ­ка, а его мож­но сде­лать че­лове­ком? — го­ворят.

— По­чему же нет, мож­но, — от­ве­ча­ет ста­рик.

— Ес­ли мож­но, ты его сде­лай че­лове­ком, нас бу­дет три­над­цать род­ных, — го­ворят.

Дед уда­рил вол­шебным пру­том, наш во­робей те­перь вновь стал че­лове­ком. Став че­лове­ком, он стал сле­дить, ку­да дед по­ложил вол­шебный прут. Взял с по­тай­но­го мес­та, ку­да ста­рик спря­тал и уда­рил, ста­рик тут же стал ло­шадью. Тем джи­гитам он объ­яс­нил, в чём де­ло.

— Вы де­ти па­диша­ха, вас этот ста­рик пу­тём кол­довс­тва унёс ещё в детс­тве, вам нуж­но вер­нуть­ся к от­цу, — го­ворит.

Зап­рягли ту ло­шадь, с ним зап­рягли ещё мно­го ко­ней, наг­ру­зили мно­го доб­ра и дви­нулись в об­ратный путь. Пе­редав один­надцать джи­гитов па­диша­ху, по­гос­тив как сле­ду­ет, и, по­лучив мно­го по­дар­ков, наш джи­гит вер­нулся к се­бе до­мой.

Та кра­сивая жен­щи­на выш­ла его встре­чать.

— О ду­ша моя, где про­падал, очень сос­ку­чилась, про­ходи, доб­ро по­жало­вать, до­мой за­ходи, — го­ворит она.

Джи­гит ска­зал:

— В этом до­ме ты хо­зяй­ка, впе­рёд ты сту­пай, — го­ворит.

Толь­ко шаг­ну­ла жен­щи­на к две­ри, вы­тянул её по спи­не вол­шебным пру­том. Жен­щи­на тут же прев­ра­тилась в си­вую ко­былу. Джи­гит зап­ряг ко­былу и на­чал лес во­зить. Де­ревья гру­зил с сучь­ями да с вет­ка­ми, це­ликом и уда­рами зас­тавлял тя­нуть. Так, про­мучив­шись, от жаж­ды ко­была зап­ря­жен­ная ки­нулась в глу­бокое озе­ро и за­тону­ла.

Джи­гит хо­рошо по­живал. А в эти дни я не бы­вал, не знаю, как ему жи­вёт­ся-мо­жет­ся.

Случайные и неслучайные рекомендации: