Добро пожаловать!

Народные и авторские произведения размещены на сайте исключительно в ознакомительных и/или образовательных целях

Как Ашамез нашел свою свирель

Зва­ли кра­сави­цу Аху­мидой,
Нар­ты гор­ди­лись ее кра­сотой.
Сне­га бе­лей у нее со­роч­ка,
И с ото­роч­кой платье на ней.
Толь­ко шел­ка она на­дева­ет,
А вы­шива­ет лишь се­реб­ром.
О кра­соте зай­дут раз­го­воры—
Смол­кнут все спо­ры и там и тут, —
Мол, хо­роша у нас — Аху­мида.
Пер­вой из пер­вых слы­вет она.
Нар­ты се­бе не на­ходят мес­та:
Ес­ли не­вес­ту ищет же­них —
Едет к ра­зум­ни­це Аху­миде,
Толь­ко и ви­дя ее од­ну.

Вы­рос­ла де­вуш­ка стат­ной, строй­ной,
Нар­ту дос­той­ной бу­дет же­ной.
Как на под­бор мо­лодые нар­ты,
Са­мый не­вид­ный — и тот ге­рой!
Вот под го­рой его ста­до бро­дит,
Вот он ухо­дит в даль­ний по­ход…
Толь­ко ней­дет Аху­мида за­муж,
Сам уж отец не зна­ет, как быть.
Сколь­ко к ним нар­тов ни при­ходи­ло —
Все ей не­милы, не по ду­ше.
Все-то ей не лю­бы, не же­лан­ны,
В каж­дом изъ­яна ищет она.
Кто ни при­дет — раз­го­воры те же,—
Ста­ли все ре­же сва­тать­ся к ней:
Боль­но раз­борчи­ва Аху­мида.

Ут­ром од­нажды она си­дит,
Вдруг при­ез­жа­ет чер­ный, су­ровый,
Но­вый, не­ведо­мый ей же­них.
Ста­рый Ем­заг зо­вет Аху­миду,
Скром­ная с ви­ду — она приш­ла.
Гость по­казал­ся ей всех про­тив­ней —
Буд­то бы див­ной си­лой ка­кой
Злоб­ный дра­кон обер­нулся му­жем,
Че­рен сна­ружи, че­рен ду­шой.
Нет, не по нра­ву он Аху­миде!
Мол­вил в оби­де чер­ный джи­гит:

«Ес­ли ко мне об­ра­тят­ся с де­лом,
Каж­до­му я по­кажусь уме­лым.
Ес­ли че­го за­хочу — до­буду;
Все мне под­властно вез­де и всю­ду.
Ты хо­роша, как вес­на зем­ная,
Как про­живешь ты, люб­ви не зная?
Ты сво­его от­ца огор­чи­ла,
Мно­гим джи­гитам жизнь ом­ра­чила,
И на ме­ня ты гля­деть не хо­чешь,
Раз­ве же я не дос­той­ней про­чих?
Так я ни­кем не бы­вал уни­жен.
Слу­шай: от­ка­зом я не оби­жен,
Но при­чинив­ше­го ос­кор­бленье
Не ос­тавляю я без от­мщенья.
Не от­сту­пал я сре­ди по­хода,
Знат­но­го не пос­ра­мил я ро­да.
О зла­токуд­рая не­дот­ро­га,
Всех про­гоня­ла ты от по­рога.
По сер­дцу юно­ши не наш­ла ты,
Но для те­бя при­дет час рас­пла­ты.
Я го­ворю с то­бой от­кры­то,
Сер­дце мое раз­режь, пос­мотри ты,
Впрямь, ох­ва­тило его по­жаром,
Знать, я уви­дел те­бя не­даром.
Днем пред гла­зами сто­ишь мо­ими,
Ночью твое пов­то­ряю имя.
Я пред то­бою стою, не лу­кавя,
В дом твой явить­ся влюб­ленный впра­ве.
Я не­уда­чи ни в чем не ве­дал,
Я воз­вра­щал­ся всег­да с по­бедой.
Ми­лой сво­ей приг­ля­нуть­ся — счастье,
Да не в мо­ей это, вид­но, влас­ти.
Все же как гос­тя ме­ня поч­ти ты,
Во­лосы греб­нем мне рас­че­ши ты!»

В ль­сти­вых ре­чах не­доб­ро­го гос­тя
Гне­ва и злос­ти слов­но бы нет…
Де­вуш­ка в прось­бе не от­ка­зала
И рас­че­сала куд­ри его.
Он рас­про­щал­ся с ней без до­сады,
Вы­шел из са­да, сел на ко­ня,
Ско­ро его уж не вид­но ста­ло…

Две­ри ус­та­ло зак­рыв за ним,
Де­вуш­ка се­ла и вдруг с тре­вогой
Бо­га-Амы­ша ви­дит у ног…
Как этот бог по­пал к ней под кры­шу?
Бо­га Амы­ша ку­да ей скрыть?
Нар­ты всег­да пок­ло­нялись бо­гу, —
Пусть пок­ло­ня­ет­ся нар­там бог!

В чер­ный сун­дук его по­ложи­ла,
Плот­но зак­ры­ла крыш­ку над ним.
Мно­го ли, ма­ло ли дней пром­ча­лось —
Все не слу­чалось взгля­нуть в сун­дук.
Раз Аху­мида сун­дук от­кры­ла:
Мер­твым ле­жал в сун­ду­ке Амыш.
И Аху­мида меш­кать не ста­ла:
Во­ду сме­шала с кровью Амы­ша,
Что­бы здо­ровья при­дать ско­ту.
Сна­добь­ем скот она ок­ро­пила,
Что­бы ум­но­жить прип­лод ско­та.

Вот уж ста­дами пок­ры­ты го­ры,
Ра­ду­ет взо­ры обилье их.
Де­вяте­рых пас­ту­хов уж ма­ло,—
Ра­дос­тным ста­ло нар­тов житье!
А Аху­мида стре­лу Амы­ша
В ста­ром сво­ем сун­ду­ке наш­ла
И по­реши­ла: кто раз­га­да­ет,
Кто уга­да­ет, чья то стре­ла —
Веч­ным ей спут­ни­ком в жиз­ни бу­дет,
Сер­дце ее до­гад­кой до­будет.
Так и ска­зала она от­цу.

Выс­лу­шал тот Аху­миды ре­чи
И, не пе­реча, от­ве­тил ей:
«Я не уга­даю,
Го­лова се­дая,
Лю­ди ска­жут: стар ты!
Пусть га­да­ют нар­ты.
Ос­трый ум Сос­ру­ко —
Что стре­ла из лу­ка,
И у Ба­дыно­ко
Зор­ко ви­дит око,
Нар­ту Ба­тара­зу
Все по­нят­но сра­зу.
Ну, а всех быс­трее
Де­вичьи за­теи
Раз­га­да­ет строй­ный
Аши сын дос­той­ный!»

…Съ­еха­лись ви­тязи, как для боя,
Не­ту от­боя от же­нихов.
Са­мый нев­зрач­ный дос­то­ин сла­вы, —
Не для за­бавы хо­дил в по­ход:
Доб­лес­тным под­ви­гам не­ту сче­та,
Что ни ра­бота — ки­пит в ру­ках.
Вот на ко­не ле­тит Ба­дыно­ко —
Зор­кое око, в сер­дце огонь.
Гор­дый Сос­ру­ко, как пе­ред схват­кой:
Хо­чет до­гад­кой ско­рей блес­нуть.
Конь сталь­ног­ру­дого Ба­тара­за
Ждет лишь при­каза — ку­да ска­кать.
Тут же ли­хой на­ез­дник — сын Кан­жа.
Каж­дый кра­сави­цею пле­нен.
Ду­мали дол­го, — не раз­га­дали,
Да­же ус­та­ли нар­ты от дум.
По­от­дохнув­ши, сно­ва га­да­ют, —
Не по­пада­ют от­ве­ты в цель;
Как и до­сель, ко всем рав­но­душ­на,
Вновь Аху­мида без же­ниха.
Скуч­но кра­сави­це — как в из­гнаньи —
За вы­шивань­ем си­деть од­ной.
Смот­рит од­нажды она в окон­це,
Ви­дит: на сол­нце что-то блес­тит.
Всад­ник ле­тит на ко­не ре­тивом,
Бе­лая гри­ва, что снег в го­рах.
С тон­кою ше­ей конь су­хопа­рый,
Всад­ник под па­ру ему — кра­сив!
По­ясом стя­нут стан му­равь­иный,
Взор его ль­ви­ный го­рит ог­нем.
Кто ж этот юно­ша сме­лый, строй­ный?
То бес­по­кой­ный нарт Аша­мез.
Дол­го он странс­тво­вал в от­да­ленье,
Мно­го се­лений он по­сетил,
Всю­ду бы­вал со сво­ей сви­релью,
Счастье, ве­селье на­роду нес.
Он за­по­ет — и зем­ные нед­ра
Щед­ро обиль­ем да­рят лю­дей,
Див­ной сви­рели звуч­ное пенье
Ми­ру цве­тенье и мир не­сет.
Ни­вы туч­не­ют, лу­га пес­тре­ют,
Пе­рели­ва­ют­ся, все в цве­ту,
Степь, из­ны­ва­ющая от зноя,
Буд­то вол­ною вся об­да­на.
Пав­шее в зем­лю ма­лое се­мя
В ско­рое вре­мя да­ет рос­ток,
Рус­ло су­хое ста­ло ре­кою,
Ста­ло глу­боким мор­ское дно,
Ско­ван­ным лю­тым кру­тым мо­розом,
Тра­вам и ло­зам ста­ло теп­ло,
С трес­ком рас­па­хива­ют­ся поч­ки —
Бле­щут лис­точки на де­ревах,
Ды­шит прох­ла­дой прос­тор пус­ты­ни,
Бро­дит в до­лине до­воль­ный скот.
Всю­ду сви­рель Аша­меза сла­вит­ся,
Здра­вицу жиз­ни по­ет вез­де.

А на­до ска­зать, что сви­рель у Аша­меза бы­ла не прос­тая, — то бы­ла сви­рель Тха­голед­жа, бо­га пло­доро­дия. Один ко­нец у сви­рели был бе­лый, дру­гой — чер­ный. Пес­ня, что ли­лась че­рез бе­лую сква­жину сви­рели, не по­хожа на ту, что ли­лась че­рез чер­ную. Ду­ет Аша­мез в бе­лый ко­нец, и жизнь ста­новит­ся цве­тущей, изо­биль­ной, а по­дул бы в чер­ный — ис­чезла бы ра­дость на зем­ле, по­вяли бы тра­вы, по­гиб­ли бы лю­ди и жи­вот­ные.

Ска­чет Аша­мез к Аху­миде, и ль­ет­ся че­рез бе­лую сква­жину сви­рели чу­дес­ный на­пев.

Всю­ду цве­тенье,
Пенье, жур­чанье,
Юно­ша доб­рый
Бод­рою пес­ней
Вес­ти о счастье
Лю­дям при­носит.
Где ни пром­чится
Он со сви­релью —
Всю­ду ве­селье,
Всю­ду обилье,
Мир и по­кой.

Едет-ска­чет Аша­мез к Аху­миде. Прис­ка­кал во двор Ем­за­га, спе­шил­ся. Тон­костан­ный нарт пон­ра­вил­ся кра­сави­це. За­гада­ла она ему за­гад­ку — не от­га­дал.

— Эх ты, ви­тязь не­задач­ли­вый! — ска­зала Аху­мида, и в сло­вах ее бы­ла из­девка:

«По­вора­чивай об­ратно,
На уда­чу не рас­счи­тывай.
Не сам­ши­товая руч­ка
У тво­ей по­ход­ной плет­ки,
Ре­мешок не­позо­лочен­ный
И ко­роче он, чем на­до,
Без ка­мень­ев изум­рудных
У ко­ня наг­рудник бед­ный.
Как пред взо­ром ста­нешь вражь­им,
Коль не на пу­ху ле­бяжь­ем
Тво­его сед­ла по­душ­ка?»

Аша­мез раз­гне­вал­ся, быс­тро вы­шел из ком­на­ты, по­забыв за­вет­ную сви­рель. Он вско­чил на ко­ня и у­ехал. Аху­мида за­мети­ла за­бытую сви­рель, ки­нулась за Аша­мезом, да где там, — уж его и след прос­тыл — скрыл­ся он за об­ла­ками. Всмат­ри­ва­ет­ся Аху­мида в об­ла­ка, хо­чет раз­ли­чить в них се­рого ко­ня Аша­меза, но вмес­то не­го ви­дит ска­чуще­го ры­жего ко­ня. Приб­ли­жа­ет­ся ска­кун, и в его се­доке уз­на­ет Аху­мида то­го чер­но­го джи­гита, ко­торый не­дав­но про­сил ее ру­ки.

Юно­ша чер­ный,
Слов­но мед­ведь,
Страш­но гля­деть!
С зве­рем он схож,
Шея, как еж,
Ма­ло кра­сы:
Да­же усы,
Как раз­гля­дишь —
Чис­тый ка­мыш!

Не из же­леза он, не из гли­ны —
Об­лик зве­риный… Вер­но, то он —
Чер­ный дра­кон, ско­та по­хити­тель
И ра­зори­тель нарт­ских дво­ров.

По­перек зло­го пу­ти его дав­но ле­жит не­одо­лимая прег­ра­да. Это — сви­рель Аша­меза. Мно­го раз дра­кон пы­тал­ся по­хитить сви­рель, при­нося­щую лю­дям счастье. Он уз­нал, что Аша­мез ос­та­вил свою сви­рель у Аху­миды, за сви­релью он и ска­чет на ко­не. Вот он прис­ка­кал во двор Ем­за­га, уви­дел Аху­миду, вых­ва­тил сви­рель из ее рук и по­летел под об­ла­ка.

— Эй, нар­ты, на по­мощь! — вскри­чала Аху­мида. Но ник­то не отоз­вался, ни­кого не бы­ло поб­ли­зос­ти. Уви­дела Аху­мида осед­ланно­го ко­ня сво­его от­ца, вско­чила на не­го и пом­ча­лась за чер­ным всад­ни­ком.

Чер­но­му толь­ко то­го и на­до,
Что­бы с ним ря­дом бы­ла она.
За об­ла­ками его чуть вид­но,
И Аху­мида — вос­лед за ним.
Он по­вер­нул ко­ня к Аху­миде,
У Аху­миды оружья нет.
Чер­ный из лу­ка стре­лу пус­ка­ет
И по­ража­ет ее ко­ня.
Де­вуш­ка об­лачком вниз сле­тела,
Лег­кое те­ло враг под­хва­тил,
С ним до све­тил не­бес­ных под­нялся,
Кру­жит­ся, кру­жит­ся в не­бесах,
И ос­та­ют­ся на не­бос­во­де
Ра­дугой ог­ненные сле­ды.
Го­ре! Дос­тиг он же­лан­ной це­ли —
Чер­ный ко­нец сви­рели у губ!
Ду­ет в не­го он, и душ­ным зно­ем
Не­бо и зем­лю жжет су­ховей,
Все вы­гора­ет, все уми­ра­ет.
Всад­ник все злее и злей иг­ра­ет
И про­пада­ет в глу­би не­бес.
* * *
Но­чи и дни че­редой ле­тели…
Нет ни кра­сави­цы, ни сви­рели;
Нарт­скую зем­лю за­суха гло­жет,
Кто же по­может бед­ной зем­ле?
Что­бы спас­тись от чер­но­го ча­са,
Взду­мали Ха­су нар­ты соб­рать.
Дол­го ре­шали, со­вет дер­жа­ли,
Как от пе­чали спас­ти свой край.
Пусть им весь свет обой­ти при­дет­ся —
Все же най­дет­ся про­пажа их.
Ой, пос­ко­рей най­ти б Аху­миду,
Ой, пос­ко­рей бы най­ти сви­рель,
Что­бы из­ба­вить­ся от на­пас­ти,
Си­лу и счастье вер­нуть зем­ле!
Обувь и по­сохи из же­леза
Бу­дут по­лез­ны нар­там в пу­ти,—
Все это им раз­да­ет Сос­ру­ко,
Счастья по­рука — ра­зум его.
В путь соб­ра­лись на рас­све­те нар­ты,
На семь час­тей раз­де­лили мир,—
Каж­до­му нар­ту своя до­рога,
Каж­до­му мно­го да­но прой­ти.
Точ­но наз­на­чили мес­то встре­чи:
«Кон­чится год и нас­ту­пит ве­чер —
Там, на кур­га­не, бу­дет сви­данье
Тех, кто в ски­танье ос­тался жив…»
Вре­мя ле­тело, вре­мя кру­жилось…
Обувь же­лез­ная из­но­силась,
Уко­роти­лись по­сохи нар­тов, —
Ста­ли чуть вид­ны в нартскйх ру­ках.
Ме­рили нар­ты даль­ние да­ли, —
Тщет­но блуж­да­ли, приш­ли ни с чем…
…До­лог бес­край­ний путь Аша­меза, —
Стер­лось же­лезо его по­дошв,
И прев­ра­тил­ся по­сох в об­ло­мок.
Нарт ис­то­мил­ся в дол­гом пу­ти.
Вре­мени счет по­терял, бед­ня­га,
Тщет­но от­ва­га ки­пит в гру­ди.
Вот он к Ин­ды­лу-ре­ке под­хо­дит
И не на­ходит кап­ли во­ды.
Рус­ло ис­сохло, все об­го­рело,
Все по­жел­те­ло на бе­регу.
Ве­тер су­хой да ка­мень­ев глы­бы,
Мер­твые ры­бы на дне пус­том.
Не­ту жи­вот­ных, не­ту рас­те­ний,
И от се­лений не­ту сле­да.
Дрог­нул ски­талец, за­был ус­та­лость,
Го­ре и жа­лость прон­зи­ли грудь:

«Где ты, сви­рель, чтоб мо­ей от­чизне
Здра­вицей жиз­ни жизнь воз­вра­тить?»
Как за­иг­рал бы он на сви­рели —
За­зеле­нели б де­ревья вновь,
Рус­ла на­пол­ни­лись бы во­дою,
Над мо­лодою род­ной зем­лей
Вновь за­кача­лись бы ти­хо зла­ки,
Бы­ли бы слад­ки тра­вы ста­дам.
Нет у не­го сви­рели за­вет­ной!
И бе­зот­ветно скор­бит зем­ля,
Жа­ром пы­ла­ет она в из­мо­ре.
Горь­кое го­ре! Как ей по­мочь?
Сел Аша­мез на тра­ву су­хую,
Пес­ню глу­хую он за­тянул:
Мо­жет быть, горь­кая пес­ня эта
Ра­дость рас­цве­та зем­ле вер­нет!
Тщет­но по­ет он, — все бе­зот­радно
На не­ог­лядной род­ной зем­ле.
И за­мол­чал Аша­мез уны­ло,
Слов­но зас­ты­ла песнь на гу­бах.
Сер­дце у юно­ши раз­ры­ва­ет­ся…
И со­бира­ют­ся вкруг не­го
По­лужи­вые зве­ри и пти­цы,
Го­лубь са­дит­ся к не­му на грудь,
Ль­вы ис­ху­дав­шие вста­ли ря­дом,
Жа­лоб­ным взгля­дом смот­рит мед­ведь,
А за­реветь — уж дав­но нет си­лы…
Вот под­полза­ет тигр по­лоса­тый,
Строй­ный ро­гатый бре­дет олень.
Все они юно­шу ок­ру­жа­ют,
Буд­то же­ла­ют что-то ска­зать.

А над го­ловою
Жу­рав­ли кур­лы­чут,
Кли­чут и кру­жат­ся
Ле­беди и гу­си.
«Ле­беди, гу­си,
Что ж ва­ши крылья
Сник­ли в бес­силье?
Что ж ва­ши очи
Пас­мурней но­чи?»
Два го­лубок­ры­лых
Го­лубя вор­ку­ют.
Все тос­ку­ют, мо­лят
Нар­та о спа­сенье.
Аша­мез в смя­тенье,
Аша­мез бес­си­лен,
На но­ги вско­чил он
И сту­пил не­воль­но
Пят­кою на лап­ку
Го­лубя се­дого,
И сло­мал он лап­ку
Го­лубю се­дому.
И ска­зал кры­латый:
«Чем же ви­новат я,
Что те­бе я сде­лал?»
«Свет не мил мне бе­лый,
В слез го­рючих мо­ре
Ты при­бавил го­ря».
Раз­да­лось тут сло­во
Го­лубя дру­гого:

«Че­ловек не­воль­но
Сде­лал те­бе боль­но.
Ус­та­ли не зная,
Бро­дит он, стра­дая,
Ду­доч­ку он ищет;
Как в нее зас­ви­щет —
Ста­нут сно­ва жи­вы
Лю­ди, зве­ри, ни­вы.
В слав­ном крае нарт­ском
У Ем­за­га-стар­ца
Дочь бы­ла кра­сива,
Хоть гор­да-спе­сива.
А вот этот ви­тязь,
Глянь­те, по­диви­тесь,
Он вла­дел сви­релью,
Пел он с доб­рой целью.
Но дра­кон-гу­битель,
Нар­тов ра­зори­тель,
Всем на­нес оби­ду —
Вык­рал Аху­миду
И сви­рель по­хитил.
Он — все­го гу­битель.

Ищут дра­кона
Нар­ты пов­сю­ду.
Юно­ша этот
Нарт по рож­денью,
Всех он доб­рее,
Гре­ет он зем­лю
Доб­рою пес­ней.
Звать Аша­мезом
Это­го нар­та.
Он тон­костан­ный,
Всю­ду же­лан­ный.
Где ни прой­дет он —
Все рас­цве­та­ет,
Ни­вы туч­не­ют,
Пол­нятся рус­ла.
Он ожив­ля­ет
Нарт­ской сви­релью
Мер­твую зем­лю,
Он тон­костан­ный,
Всю­ду же­лан­ный.
Нар­та де­янья:
Пол­ные во­ды,
Го­ды обилья,
Туч­ные ни­вы,
Щед­рое про­со,
Ро­сы на тра­вах.
Он бла­горо­ден,
Всем он уго­ден,
Нарт тон­костан­ный,
Всю­ду же­лан­ный.
Бу­дит мед­ве­дя
От за­бытья он,
С не­ба и с кру­чи
Ту­чи сго­ня­ет.
Все зо­лотит­ся,
Ли­ца си­яют.
Нар­та зас­лу­ги
Слав­ны пов­сю­ду.
Пер­ве­нец Аши
Кра­ше всех нар­тов.
Он тон­костан­ный,
Всю­ду же­лан­ный.
Ны­не он му­чим
Жгу­чим стра­дань­ем,
Го­рем из­ма­ян,
Гне­вом раз­гне­ван.
Ве­даю ны­не
Я о при­чине
Гне­ва и бо­ли
Доб­ро­го нар­та:
Из­давна нар­там
Враг уг­ро­жа­ет,
Кру­жит над ни­ми
Во­рон бес­кры­лый,
Нед­руг пос­ты­лый.
По све­ту ры­щет,
Ищет мгно­венья
Тенью зак­рыть бы
Нарт­ское сол­нце.
Об­лик ме­няя,
Слу­чая ждал он, —
Вот и дож­дался…
Дер­зко по­хитил
Он Аху­миду,
Див­ной сви­рели
Нар­тов ли­шил он,
С этой сви­релью
Он в под­зе­мелье
Скрыл­ся се­год­ня.
Там, в пре­ис­подней,
И Аху­мида.
В мрак тот глу­бин­ный
Путь есть еди­ный,
Не­ту дру­гого.
Там, где зем­но­го
Края гра­ница,
Где зак­руглит­ся
Тол­ща зем­ная,
Взор твой уви­дит
Шап­ку кур­га­на,
А на кур­га­не
Де­рево-ди­во —
Ста­рый чи­нар.
Кор­ни мо­гучи,
Скру­чены в нед­рах,
Ствол не­ох­ва­тен,
Есть и дуп­ло в нем,
Слов­но пе­щера.
Вет­ви раз­дви­нешь — —
Вход об­на­ружишь.
Тем­ной до­рогой
Спуск твой нач­нется,
Слов­но в ко­лод­це
Мрач­но и сы­ро,
Проб­леска све­та
Не­ту в до­роге.

Не за что там уце­пить­ся,
Сбить­ся с тро­пин­ки стра­шись!
Путь этот — путь не­из­бежный,
Ес­ли собь­ешь­ся — бе­да!
Путь этот — путь се­мид­невный,
Гнев­ное сер­дце сми­ри,
Три еще ме­сяца на­до
Го­лод и хо­лод тер­петь.
Пос­ле трех­ме­сяч­ных странс­твий
В царс­тво дра­кона при­дешь,
В даль­ние эти вла­денья.
Там, в за­точенье то­мясь,
В чер­ном седь­мом под­зе­мелье
Нарт­ская ра­дость скор­бит,
В чер­ном седь­мом под­зе­мелье
Зам­кнут и го­лос сви­рели…
Этим не кон­чится путь.
Не по­забудь, что до­ныне
Кто по­бывал в той пу­чине —
Не воз­вра­щал­ся до­мой.
Но не для сме­лых прег­ра­ды,
Смер­тны дра­коны, хоть злы!
Этот дра­кон не­насыт­ный
Лю­бит джи­гитом ска­кать,
Гра­бить на­род на прос­то­ре, —
Ма­ло об­жо­ре доб­ра!
А как во­ротит­ся сы­тым,
Спит он семь дней и но­чей.
Этой по­рой ос­то­рож­но
Мож­но проб­рать­ся к не­му,
Мож­но уме­лою хват­кой,
Хит­рой до­гад­кой сво­ей
Взять у не­го Аху­миду
И до­рогую сви­рель.
Силь­ною мяг­костью тиг­ра
Вы­иг­рать смо­жешь иг­ру,
Гру­бостью тут не возь­мешь ты,
Сги­нешь, на­век про­падешь ты,
Ес­ли за­метят те­бя.
Пом­ни, что это опас­но,
Но не нап­расно да­ны
Му­жу и ра­зум и пла­мень, —
Ка­мень рас­пла­вишь умом».
Так го­ворил ему го­лубь,
Над го­ловою кру­жась.

Го­луби прочь уле­тели,
В те­ле же юно­ши вновь
Кровь го­рячо за­бур­ли­ла,
Си­ла вер­ну­лась к не­му.
Дви­нул­ся не­тер­пе­ливо
Нарт спра­вед­ли­вый до­мой.
К нарт­ско­му едет кур­га­ну,
Конь ура­ганом ле­тит.
Нар­тов соб­равших­ся вмес­те
Вестью ез­док по­разил:
«Ве­домо, нар­ты, мне ны­не,
Где, как ра­быня, в пле­ну
Му­ча­ет­ся Аху­мида,
Ве­домо мне, где сви­рель.
На­доб­но без про­мед­ленья
Ехать в ту даль­нюю даль.
Вре­мя не ждет, от­зо­витесь,
Каж­дый ли ви­тязь го­тов?»
И от­ве­чал Ба­дыно­ко:

«Близ­ко ль, да­леко ль — иду.
Будь ру­ко­ять у все­лен­ной —
Зем­лю бы я тро­ек­ратно,
Квер­ху под­няв, по­вер­нул».

Гром­ко от­ве­тил Сос­ру­ко:
«Пер­вое де­ло, друзья,
Пи­ща в тя­желом по­ходе.
Я по­лугодье кор­мить
Вас обе­щаю в до­роге.
Ну, и к то­му ж, мое те­ло
В пла­мени за­кале­но,
Не­уяз­ви­мо оно».

И Ба­тараз отоз­вался:
«Ес­ли б ос­тался во ть­ме
Мир, по­теряв­ший све­тило,
Си­лы б хва­тило мо­ей
Семь бес­прос­ветных но­чей,
Вмес­то пол­днев­ных лу­чей,
Во­лей сво­ей оза­рять».
Сло­во про­мол­вил сын Кан­жа,
Доб­лес­тный нарт Ша­уей:
«Ес­ли ус­та­лое не­бо
Сол­нце на зем­лю уро­нит,
Ста­нет тем­неть во все­лен­ной, —
В воз­дух под­нявшись вы­соко,
Я во мгно­вение ока
Сол­нце схва­чу, и от­дам я
Нар­там род­ное све­тило».

Выс­лу­шал юно­ша ре­чи, —
Ехать да­лече, друзья! —
И Аша­мез их са­жа­ет
На су­хопа­рых ко­ней.
К под­ви­гам нар­ты го­товы,
Креп­кое сло­во да­ют:
Труд, и по­беды, и ра­ны
Рав­но де­лить меж со­бой.
* * *
Мно­го ли, ма­ло ль пром­ча­лось
Дней и но­чей с той по­ры…
Там, где зем­ля зак­ругля­лась,
Встре­тил­ся нар­там кур­ган.
А на кур­га­не
Де­рево-ди­во,
Де­рево-ди­во —
Ста­рый чи­нар.
Кор­ни мо­гучи,
Скру­чены в нед­рах.
Ствол не­ох­ва­тен,
Дре­вен и ста­тен.
Тут Ба­дыно­ко,
Бур­ный, как ве­тер,
Вер­хние вет­ви
Тро­нул-раз­дви­нул.
Ствол об­на­жил­ся,
Вот и дуп­ло в нем,
Слов­но пе­щера.
Нар­ты всту­па­ют
В две­ри чи­нара
И в под­зе­мелье
Мед­ленно вхо­дят,
Троп­ку на­ходят.
Сол­нца там не­ту,
Не­ту прос­ве­та,
Не за что нар­там
Там уце­пить­ся.
С троп­ки собь­ешь­ся —
Уж не вер­нешь­ся!
Путь се­мид­невный,
Мрак бес­прос­ветный…
Честь Ба­тара­зу!
Грудь свою ви­тязь
Мощ­ной ру­кою
Вдруг рас­се­ка­ет
И вы­нима­ет
Жар­кое сер­дце.
Сер­дце свер­ка­ет
Све­точем яр­ким.
Под­нял он сер­дце
Над го­ловою,
С темью сра­жа­ясь
Путь се­мид­невный
Нар­та­ми прой­ден.
Го­лод то­мит их,
Жаж­да па­лит их,
Тяж­кая му­ка!

Муд­рый Сос­ру­ко
Му­ку раз­ве­ял.
Он обе­щанья
Не на­руша­ет —
Он из при­пасов,
Ма­терью дан­ных,
Всех оде­ля­ет
Сыт­ною пи­щей.
Вновь об­ре­та­ют
Ви­тязи си­лы.

Вот на ис­хо­де
Тре­тий их ме­сяц,
Вмес­те под­хо­дят
Нар­ты к вла­день­ям
Зло­го дра­кона:
Спит он глу­боко —
Был он да­леко.
Ти­хо, без зву­ка
Вхо­дит Сос­ру­ко
К зве­рю в бер­ло­гу;
Ищет до­рогу,
Ищет, на­ходит,
Плен­ни­цу быс­тро
Ос­во­бож­да­ет,
С ней и сви­релью
Мчит­ся к соб­рать­ям.

Ра­дос­тно нар­ты
Едут об­ратно.
Поз­дно иль ра­но,
Ра­но иль поз­дно
Гроз­но вски­па­ет
Страш­ная бу­ря,
Хму­ря сви­репо
Не­бо и зем­лю,
Впрах рас­сы­пая
Гор­дые ска­лы.
Все зас­верка­ло,
И за­гуде­ло
Ло­но зем­ное.
«Это за мною
Мчит­ся по­гоня!» —
Слы­шен сквозь бу­рю
Крик Аху­миды.
«Эй, не зе­вай­те,
Не ус­ту­пай­те!»
Тут прев­ра­тил­ся
В кре­пость сталь­ную
Ум­ный Сос­ру­ко,
Все ук­ре­пились
В кре­пос­ти этой.
Све­та не ви­дя,
Чу­дище ска­чет,
По Аху­миде,
Вер­но, тос­ку­ет…
Бить­ся го­товы
Нар­ты с дра­коном;
Тот по зас­ло­нам
Сып­лет уда­ры,
Жа­ром пы­лая,
Ис­кры мель­ка­ют.
Тщет­ны уда­ры,
Бь­ет­ся он да­ром, —
Не­одо­лима
Кре­пость сталь­ная.
Он и крас­не­ет,
Он и блед­не­ет:
Кре­пость-гро­мада,
Чу­до-прег­ра­да.
Гне­ву дра­кона
Не­ту пре­дела:

«Коль ру­ко­ять бы
Кре­пость име­ла,
Кре­пость бы под­нял
И до­тащил я
До пре­ис­подней!
Будь здесь для гла­за
Щель не­боль­шая —
Кре­пость бы сра­зу
В прах об­ра­тил я!»
Тут Ба­дыно­ко
Крик­нул: «Для ока
Хо­чет он ще­ли,
Сде­ла­ем щел­ку!»
Злоб­но мор­га­ет
Чер­ный гла­зами.
За­мер в сто­рон­ке
Да. как рва­нет­ся, —
Пле­чи-то креп­ки, —
В щеп­ки раз­нес он
Кре­пость сталь­ную.
Взял Аху­миду,
Скрыл­ся из ви­ду…

Нар­ты в смя­тенье, —
Зренье зат­ми­лось!
Но Аша­мезу
Не до раз­думья:
Де­вять мо­гучих
Стрел быс­тро­лет­ных
Он вы­пус­ка­ет,
Мут­ные ту­чи
Сталью прон­за­ет.
Смот­рят на не­бо
Нар­ты в смя­тенье:
Чер­ные те­ни
Меж об­ла­ками.
Из­да­ли вид­но:
Двое на зем­лю
Па­да­ют с не­ба.
У Ша­уея
Конь быс­тро­ногий.
На­пере­рез им
Ви­тязь взле­та­ет,
Лов­ко хва­та­ет
Де­вуш­ку нар­тов,
Ря­дом са­жа­ет —
На спи­ну аль­пу.
Ви­дит он тут же
Ги­бель дра­кона:
Вниз го­ловою
В без­дну ле­тит он.

Так воз­вра­тилась
Вновь к Аша­мезу
Вес­тни­ца счастья
С див­ною властью.
И Аху­мида
В дом воз­вра­тилась.
Все ожи­вилось:
Нар­ты пи­ру­ют,
В честь Аша­меза—
Пер­венца Аши —
Ча­ши боль­шие
Ввысь под­ни­ма­ют.
Вот и наг­ра­да,—
Ста­рый тха­мада
Ча­шу под­но­сит,
Про­сит от­ве­дать.
«Хох» вос­кли­ца­ет
И на­зыва­ет
Во­ином луч­шим,
Нар­том мо­гучим.
Сла­вы дос­то­ин
Юно­ша-во­ин,
Нарт тон­костан­ный,
Всю­ду же­лан­ный.
Нарт­ской сви­рели
Звуч­ные пес­ни
Слу­жат на­роду,
Учат при­роду.
Грудь Аша­меза
Ды­шит прос­торно:
Бе­лый — не чер­ный —
Кон­чик сви­рели
Гу­бы це­лу­ют.
Не­ту пе­чали, —
Зву­ки ум­ча­ли
Тя­жесть бы­лую.
Жизнь рас­цве­та­ет,
Та­ет все злое,
И над зем­лею
Сно­ва обилье.
С лег­ким усиль­ем
Ду­нул в сви­рель он —
И за­пес­тре­ли
До­лы цве­тами,
Рус­ло су­хое
Ста­ло ре­кою,
Мо­ре глу­боким,
Го­ре — да­леким.
Зла­ки туч­не­ют,
Ма­ки крас­не­ют.
Всю­ду при­волье
Во­лею пес­ни.
Все это сде­лал
Нарт тон­костан­ный,
Нарт ве­лича­вый,
Доб­рою сла­вой
Ны­не увен­чан.
Пес­ней чу­дес­ной
И бла­город­ной
Сла­ве на­род­ной
Юно­ша слу­жит.

Случайные и неслучайные рекомендации: