Цыган и великан

В ча­ще ле­са сто­яла заб­ро­шен­ная мель­ни­ца. С дав­них пор ник­то на той мель­ни­це не жил и зер­на не мо­лол, по­тому что хо­дили слу­хи, буд­то там во­дят­ся при­виде­ния.

Од­нажды цы­ган ста­щил где-то ме­шок ку­куру­зы и стал раз­ду­мывать, где бы ему зер­но смо­лоть, что­бы ник­то не зас­тал его за этим де­лом. Вспом­нил он про лес­ную мель­ни­цу и го­ворит же­не:

— По­ложи-ка мне в тор­бу хле­ба да ку­сок све­жего сы­ра, я пой­ду ночью на мель­ни­цу ку­куру­зу мо­лоть.

Проб­рался цы­ган в мель­ни­цу, зас­ве­тил лу­чину, за­пер дверь и при­нял­ся за ра­боту. Как раз в эту по­ру воз­вра­щал­ся от­ку­да-то до­мой ве­ликан и ус­лы­шал стук мель­нич­но­го ко­леса. Ра­зоб­ра­ло ве­лика­на лю­бопытс­тво, по­дошел он к мель­ни­це и пос­ту­чал­ся в дверь.

— От­во­ри!

— Не от­во­рю, — от­ве­ча­ет цы­ган.

— От­во­ри! — кри­чит ве­ликан. — А не то кры­шу на те­бя сва­лю!

Цы­ган ми­гом вы­тащил из тор­бы сыр, су­нул ру­ку в ды­ру, что зи­яла в сте­не, и стал сыр в ку­лаке сжи­мать, по­ка из не­го сок не за­капал.

— Эй ты, бу­ян! — крик­нул цы­ган, нас­ме­ха­ясь. — Ви­дишь, как из это­го кам­ня во­да ка­па­ет? Хо­чешь, что­бы я из те­бя то­же все киш­ки вы­пус­тил?!

Та­кие сло­ва приш­лись ве­лика­ну не по ду­ше, и про­гово­рил он лас­ко­вым го­лосом:

— Да что ж ты зря ра­зошел­ся? Мы с то­бой мо­жем и по­ладить, ведь я и сам не роб­ко­го де­сят­ка!

Цы­ган от­пер дверь, и они с ве­лика­ном про­сиде­ли до са­мого ут­ра, все рас­ска­зыва­ли друг дру­гу про свои мо­лодец­кие под­ви­ги. На­конец ве­ликан про­голо­дал­ся и го­ворит:

— Эй, цы­ган, чем бы нам с то­бой по­зав­тра­кать?

— Для се­бя я при­пас все, что нуж­но, а ты уж сам о се­бе по­заботь­ся, от­ве­ча­ет цы­ган.

— Лад­но, я пой­ду поп­ро­бую раз­до­быть во­ла. Во­ла и на дво­их хва­тит. А ты тем вре­менем дров при­паси, чтоб мя­со за­жарить.

Ве­ликан приг­нал во­ла с бли­жай­ше­го пас­тби­ща, за­резал его, ос­ве­жевал и хо­тел бы­ло на вер­тел на­садить, а цы­гана с дро­вами все нет да нет, ве­лика­ну не из че­го вер­тел сде­лать. От­пра­вил­ся он в лес и вдруг ви­дит: цы­ган как ни в чем не бы­вало ко­па­ет яму под боль­шу­щим бу­ком. Уди­вил­ся ве­ликан, зак­ри­чал:

— Что это ты де­ла­ешь?

— По­дож­дешь — уви­дишь! Не ста­ну же я бе­гать взад-впе­ред с дро­вами. Уж луч­ше я вы­копаю этот бук и при­воло­ку сра­зу це­лое де­рево к мель­ни­це!

— Да за­чем нам це­лое де­рево? — ра­зоз­лился ве­ликан, об­ло­мил нес­коль­ко ог­ромных вет­вей, взва­лил их на пле­чи и за­шагал к мель­ни­це.

— Что ты хо­чешь — пой­ти по во­ду или во­ла на вер­те­ле вер­теть? спра­шива­ет ве­ликан.

А цы­ган от­ве­ча­ет:

— Луч­ше уж я бу­ду во­ла вер­теть!

Ве­ликан схва­тил во­ловью шку­ру и от­пра­вил­ся за во­дой. Вот вер­нулся он, гля­дит: один бок у во­ла за­жарил­ся, а вто­рой еще сов­сем сы­рой.

— Что же ты во­ла не пе­ревер­нешь? Пусть он со всех сто­рон об­жа­рит­ся, уко­риз­ненно мол­вил ве­ликан.

— С ме­ня и од­но­го бо­ка дос­та­точ­но, — сквозь зу­бы про­цедил цы­ган, — а ес­ли те­бе ма­ло, сам и пе­рево­рачи­вай!

Ве­ликан за­жарил во­ла и го­ворит:

— Ну вот сей­час за едой и уз­на­ем, кто из нас дво­их нас­то­ящий уда­лец!

Ве­ликан прис­тро­ил­ся к во­лу с од­ной сто­роны, цы­ган — с дру­гой, и при­нялись они упи­сывать за обе ще­ки. Цы­ган, по­ка ел, на­бил жа­реным мя­сом пол­ные кар­ма­ны и тор­бу. На­конец на­сытил­ся ве­ликан, еле ды­шит, от­ва­лил­ся от еды. И тут-то уви­дел, что цы­ган вы­рыл в во­ловь­ей ту­ше пе­щеру пог­лубже. Рас­тро­гал­ся ве­ликан, об­нял цы­гана и го­ворит:

— До­рогой брат, пой­дем со мной. Хо­чу по­казать сво­им то­вари­щам нас­то­яще­го удаль­ца!

Цы­гану поль­сти­ла та­кая честь, и они дви­нулись в путь. Вско­ре приш­ли они к жи­лищу ве­лика­нов. Хо­зя­ева на ту по­ру со­бира­ли в са­ду че­реш­ню. Сог­нет ве­ликан де­рево, од­ной ру­кой дер­жит за ма­куш­ку, а дру­гой яго­ды оби­ра­ет. Цы­гану ра­бота пон­ра­вилась. По­дошел он к од­но­му ве­лика­ну и буд­то бы по­мога­ет де­рево нак­ло­нять, а сам знай се­бе сво­бод­ной ру­кой яго­ду за яго­дой в рот от­прав­ля­ет. Вдруг ве­ликан от­пустил ма­куш­ку, де­рево ра­зог­ну­лось, цы­ган взле­тел в воз­дух и — бах! — шлеп­нулся пря­мо в кус­ты, где си­дела в гнез­де гал­ка с птен­ца­ми. Цы­ган су­нул гал­ку в кар­ман и как ни в чем не бы­вало вы­лез из кус­тов.

— За­чем же ты де­рево от­пустил? — спра­шива­ет ве­ликан.

— От­пустил?! Да я пти­цу уви­дел в не­бе и прыг­нул за ней. Вот она гля­ди! — И с эти­ми сло­вами цы­ган вы­тащил гал­ку из кар­ма­на.

Вдруг от­ку­да ни возь­мись за­яц бе­жит. Цы­ган как зак­ри­чит:

— Дер­жи его! Дер­жи!

Бро­сил­ся ве­ликан зай­ца до­гонять, бе­гал за ним, бе­гал, да так и не пой­мал.

— Эх ты! — сме­ет­ся над ним цы­ган. — Ку­да уж те­бе за пти­цами в не­бе го­нять­ся, ко­ли не су­мел пой­мать зве­руш­ку, что по зем­ле бе­га­ет!

Ве­лика­ны ди­ву да­ют­ся, ве­рят мо­шен­ни­ку. По­вели они цы­гана в гор­ни­цу к сво­ему ста­рей­ши­не, рас­ска­зали про мо­лодец­кие под­ви­ги цы­гана, ко­торым са­ми они сви­дете­лями бы­ли, и ста­рей­ши­на пред­ло­жил цы­гану ос­тать­ся у них на­сов­сем.

Ут­ром пос­лал ста­рей­ши­на по во­ду двух ве­лика­нов и цы­гана и каж­до­му дал ска­тан­ный бур­дюк из во­ловь­ей шку­ры. Бед­ня­га цы­ган и пус­той-то бур­дюк из пос­ледних сил во­лочит. То по зем­ле та­щит, то на спи­ну взва­лит, и все ду­ма­ет, как бы ему из этой пе­ред­ря­ги вык­ру­тить­ся. Приш­ли к ис­точни­ку. Ве­лика­ны на­пол­ни­ли все бур­дю­ки во­дой, а цы­ган взял­ ло­пату и при­нял­ся рыть ка­нав­ку от ис­точни­ка к до­му.

— Что ты та­кое за­те­ял? — спра­шива­ют ве­лика­ны.

— А вы раз­ве не ви­дите? — от­ве­ча­ет цы­ган. — С ка­кой же ста­ти каж­дый день во­ду тас­кать, ког­да мож­но под­вести ее к са­мому до­му. Вот и бу­дет вдо­воль све­жей во­ды!

Взмо­лились ве­лика­ны:

— Не рой ка­наву, ра­ди бо­га! Еще за­топит во­дой на­ше жилье.

— Нет, бу­ду рыть! — за­уп­ря­мил­ся цы­ган. — А не то и вов­се по во­ду ни­ког­да не пой­ду!

— Ми­лый, не рой, по­жалуй­ста, ка­наву, а уж мы и те­бя, и твой бур­дюк с во­дой до­несем до са­мого до­ма!

По­веда­ли ве­лика­ны сво­ему ста­рей­ши­не, ка­кую бе­ду уда­лось им от до­ма от­вести, а он и го­ворит:

— Ко­ли так, я те­перь цы­гана бу­ду в лес на­ряжать за дро­вами.

Ут­ром по­сыла­ет ста­рей­ши­на ве­лика­нов в лес за дро­вами, а с ни­ми и цы­гана. Вот приш­ли они в лес, каж­дый ве­ликан об­лю­бовал се­бе по бу­ково­му де­реву, спи­лил его и на пле­чо в­зва­лил. А цы­ган рас­пу­тал длин­ную-пред­линную ве­рев­ку, что из до­ма с со­бой прих­ва­тил, и за­ар­ка­нил чуть не пол-ле­са.

— Что ты та­кое за­те­ял? — уди­вились ве­лика­ны.

— Да ни­чего осо­бен­но­го. За­чем бе­гать каж­дое ут­ро в лес по дро­ва?! Луч­ше уж я сра­зу при­воло­ку за­пас дней на де­сять — пят­надцать.

Взмо­лились ве­лика­ны:

— До­рогой, не на­до! Ты дро­вами весь двор за­валишь, и при­дет­ся нам тог­да пе­реле­зать че­рез по­лен­ни­цы в дом!

— А я все-та­ки по-сво­ему сде­лаю, а ина­че и вов­се дро­ва не по­несу!

— Уж ты толь­ко пос­лу­шай­ся нас, а мы и те­бя, и твою вя­зан­ку са­ми до­мой до­тащим!

До тех пор ве­лика­ны уго­вари­вали цы­гана, по­ка тот не сог­ла­сил­ся.

До­ма рас­ска­зали они о но­вой про­дел­ке цы­гана. Встре­вожи­лись ве­лика­ны. И ста­рей­ши­на, по­сове­товав­шись со всей об­щи­ной, го­ворит цы­гану:

— Тес­но­вато на­ше жилье для та­кой ора­вы. Вот те­бе пять­де­сят ду­катов и сту­пай по­ищи се­бе дру­гое прис­та­нище!

— И не по­думаю! — от­ве­ча­ет прой­до­ха. — Мне и здесь хо­рошо! Я с ва­ми как нит­ка с игол­кой, — ку­да вы, ту­да и я!

Цы­ган спал на кух­не, воз­ле оча­га, там бы­ло теп­ло и удоб­но. Ве­чером слы­шит цы­ган, как ве­лика­ны в ком­на­те меж­ду со­бою шеп­чутся:

— На­до его при­кон­чить, а то от не­го не из­ба­вишь­ся!

Вы­ведав за­мысел ве­лика­нов, цы­ган дос­тал из чу­лана сед­ло, по­ложил его пе­ред оча­гом вмес­то се­бя, прик­рыл, а сам ушел спать в чу­лан. Че­рез не­кото­рое вре­мя кра­дет­ся в кух­ню ве­ликан с ог­ромным же­лез­ным мо­лот­ком в ру­ках. Как трах­нет: трах! трах! трах!

— Го­тов! — про­бор­мо­тал ве­ликан и от­пра­вил­ся спать.

Цы­ган от­нес сед­ло об­ратно в чу­лан, лег на свое мес­то и зас­нул. Прос­нулся еще до вос­хо­да сол­нца, раз­дул огонь в оча­ге и да­вай пес­ни рас­пе­вать. При­бежа­ли ве­лика­ны и ди­ву да­лись: ви­дят, цы­ган жив и здо­ров.

— Как ты спал? — зак­ри­чали они.

— От­лично! Вот толь­ко бло­хи ку­сали, сколь­ко их тут бы­ло — один бог зна­ет!

Ве­лика­ны в не­до­уме­нии под­тол­кну­ли друг дру­га лок­тя­ми и за­мол­ча­ли. А ста­рей­ши­на сно­ва при­нял­ся цы­гану тол­ко­вать:

— Нет, пра­во, тес­но­вато на­ше жилье. Да к то­му же, чес­тно приз­на­юсь, не прис­та­ло те­бе с на­ми як­шать­ся, по­тому что ты из ге­ро­ев ге­рой. Вот те­бе сто ду­катов, и сту­пай от­ку­да п­ри­шел!

— Да я и за ты­сячу ду­катов не уй­ду! — от­ве­ча­ет цы­ган. — Мне и здесь хо­рошо. Да и за­чем мне ухо­дить от­сю­да? Не­бось до­ма у ме­ня ни ста­рый, ни ма­лый не пла­чет и есть не про­сит!

Был праз­днич­ный день, и по­тому ве­лика­ны не ста­ли ра­ботать, а пош­ли в по­ле сос­тя­зать­ся, кто даль­ше всех ка­мень бро­сит. Ведь и мы с ва­ми, хоть и не ве­лика­ны, а то­же лю­бим эту иг­ру…

Возь­мет ве­ликан це­лую глы­бу се­бе на ла­донь, под­ни­мет на вы­соту пле­ча, да ка-ак швыр­нет ее… При­шел че­ред и цы­гану ка­мень бро­сать. Тут он и спра­шива­ет:

— Что это за кре­пость с баш­ней вда­ли вид­не­ет­ся?

— А по­чему это те­бе лю­бопыт­но?

— По­мол­чи­те нем­но­го, сей­час уви­дите, как баш­ня на зем­лю по­летит! — со злостью от­ве­тил цы­ган.

— Ой-ой! Не ки­дай ту­да ка­мень, — зак­ри­чали хо­ром ве­лика­ны. — Ки­дай в дру­гую сто­рону. В той кре­пос­ти жи­вет наш царь, и ес­ли ты по­падешь в его баш­ню, он сни­мет нам го­ловы с плеч!

— А мне-то что! — от­махнул­ся цы­ган. — Не бо­юсь я ни вас, ни ва­шего ца­ря! — и стал ру­кава за­сучи­вать.

Ок­ру­жили его ве­лика­ны:

— До­рогой, ми­лый наш брат! Выс­лу­шай нас! Мы те­бе по­дарим бур­дюк, до­вер­ху на­битый зо­лотом и ду­ката­ми, толь­ко ухо­ди ты от нас, ра­ди бо­га! Мы и те­бя, и но­шу твою до са­мого до­ма дос­та­вим, чтоб те­бе не приш­лось над­са­живать­ся!

Ля­гуш­ка без при­нуж­де­ния в во­ду пры­га­ет, а цы­гана то­же дол­го уго­вари­вать не приш­лось.

Взоб­рался он на пле­чи к ве­лика­ну, два дру­гих схва­тили бур­дюк, пол­ный ду­катов, и пош­ли. Вдруг слы­шит цы­ган, как ста­рей­ши­на но­силь­щи­кам шеп­чет:

— Хо­телось бы мне, что­бы вы при­нес­ли ду­каты об­ратно!

Цы­ган прит­во­рил­ся, буд­то ни­чего не слы­хал.

Вот приш­ли они к до­му цы­гана, про­тис­ну­лись в низ­кую дверь. Наг­нулся тот ве­ликан, что бур­дюк с зо­лотом та­щил, и про­тяж­но вздох­нул: «Уффф!» А цы­гана точ­но вет­ром сду­ло — вско­чил и ки­нул­ся на кры­шу.

— Что та­кое? — вспо­лоши­лись ве­лика­ны.

— По­дож­ди­те, сей­час моя ды­мовая тру­ба даст вам от­вет, а вы пе­реда­дите его сво­ему ста­рей­ши­не, ес­ли толь­ко жи­выми до до­му до­бере­тесь!

Ве­лика­ны бро­сились бе­жать со всех ног, а бур­дюк, на­битый зо­лоты­ми ду­ката­ми, дос­тался цы­гану. Ду­катов бы­ло в нем столь­ко, что всем бы нам хва­тило с лих­вой!