В прежние, давние времена жил, говорят, один хан. У этого хана был единственный сын.
Думает хан: «Сердце у моего сына не злое, а ум небольшой. Когда я умру, как он будет править? Надо найти ему такую жену, чтобы сумела его на правильный путь наставить, вовремя остановить. А где найдешь такую жену?»
И решил хан: «Пусть она будет хоть дочерью последнего бедняка, мне все равно, лишь бы была умна».
Отправил хан послов-тушемилов и приказал им:
— Поезжайте и найдите самую умную девушку!
Отправились тушемилы, объехали все улусы, много дней в пути пробыли — нигде не могут найти подходящую девушку. Красивых много и умных немало, а такой, какую хан приказывал найти, — нигде не встречали.
Приехали они в один улус и видят: стоит с самого края бедная юрта, вокруг юрты ничего нет — ни коня, ни коновязи.
Спустились тушемилы с коней, держат их на поводу, хотят привязать коней, а привязать не к чему. К юрте ведь коней не привяжешь!
В это время выглянула из юрты девушка. Посмотрела она на них и спрашивает:
— Что вы не зайдете в юрту? Почему кругом ходите? Чего ищете?
Тушемилы говорят:
— Хотели к вам зайти, да вот коней привязать негде.
Засмеялась девушка и говорит:
— Неужели не найдете, где привязать? Вот зима, вот лето — и привяжите к ним своих коней!
Огляделись тушемилы кругом, смотрят один на другого — не могут понять: как это коней привязать к зиме и к лету…
Рассердились они на девушку: зачем насмехается над ними? Сели снова на коней и поехали к хану невеселые: так и не удалось им найти мудрую девушку в невесты ханскому сыну.
Приехали они к хану. Стал хан расспрашивать их: где они побывали, каких девушек видели, нашли ли где умную?
— Неудачно мы ездили, великий хан, — отвечают тушемилы. — Все ханство объездили, в каждую юрту заходили, с каждой девушкой разговоры вели, а нигде для тебя подходящей невестки найти не могли.
— В бедные юрты заглядывали? — спрашивает хан.
— Были и в бедных, — отвечают тушемилы. — Напоследок в такую бедную заглянули, что возле этой юрты нет ни коновязи, ни даже столба. В этой юрте какая-то неразумная девушка живет. Такие слова говорит, что и понять невозможно.
— Что же она вам сказала? — спрашивает хан.
Тушемилы говорят:
— Выглянула она из юрты, видит, что мы ищем, куда бы коней привязать, и говорит: «Вот зима, вот лето — и привяжите к ним своих коней!» Никакого толку нет в этих словах. Мы с ней больше и разговаривать не стали, сели на коней и вернулись к тебе.
Усмехнулся хан и говорит своим тушемилам:
— А не лежали ли возле этой юрты сани и телега?
Взглянули тушемилы один на другого, вспомнили и говорят:
— Как ты узнал об этом, великий хан? Ведь возле этой драной юрты и в самом деле лежали сломанные сани и телега.
— Вот вам зима и лето, — сказал хан. — Вы хоть и ханские тушемилы, а не поняли этого. Скажите мне, где эта девушка живет, сам к ней поеду!
Приказал он оседлать коня и пустился в путь.
Долго ли, мало ли ехал хан, только приехал он к драной юрте. Сошел хан с коня, привязал его к телеге и вошел в юрту. Видит — сидят в юрте старик со старухой, сидит еще за работой девушка небывалой красоты. Обрадовался хан: «О, здесь и ум и красота рядом живут!»
Спрашивает хан девушку:
— Как тебя зовут?
Девушка говорит:
— Зовут меня Алтан-Хайша — Золотые Ножницы.
— Почему тебе такое имя дали?
— А я все хитрости-мудрости разгадываю, как нити ножницами разрезаю!
— Принеси-ка мне веревку из пепла, — говорит хан, — мне перевязать кое-что надо.
Забеспокоились старик со старухой: как-то их дочка ханский приказ выполнит. А Алтан-Хайша засмеялась и говорит:
— Погодите немного, сейчас принесу!
Вышла она из юрты, быстро свила из соломы веревку, принесла ее, положила возле хана и подожгла. Сгорела солома — осталась веревка из пепла.
— Вот вам, великий хан, и веревка из пепла! — говорит Алтан-Хайша.
Усмехнулся хан и говорит:
— Недолго думала, да хорошо сделала!
После этого хан приказал сварить тринадцать яиц, дал их Алтан-Хайше и говорит:
— Выведи мне тринадцать цыплят из этих яиц!
— Хорошо, — отвечает Алтан-Хайша, — только цыплятам будет нужен корм. Возьми-ка эту кашу и посей ее. Пока цыплята вылупятся из яиц, ты из каши вырасти просо, обмолоти его, вот и будет корм для цыплят.
Старик со старухой сами не свои: вдруг хан прогневается за такие вольные слова, вдруг прикажет их юрту сломать, а их самих прогнать. А хан не гневается, только усмехается, сам про себя думает: «Никогда такого быстрого ума не видал! Лучшей невестки мне нигде не найти!»
Обернулся хан к отцу Алтан-Хайши и говорит:
— Давайте свататься! Пусть ваша дочка Алтан-Хайша будет моей невесткой. Хочу своего сына женить на ней!
Старик говорит:
— У нас одна-единственная дочка. Кто нас будет кормить, когда мы совсем состаримся, кто будет за нами ухаживать? Нет, не можем мы свою дочку тебе отдать!
Хан говорит:
— Я вам новую юрту построю, до конца ваших дней кормить вас буду.
Старик говорит:
— Надо еще Алтан-Хайшу спросить — как она скажет…
Алтан-Хайша говорит:
— Я согласна!
Приехали за Алтан-Хайшой ханские посланцы, отвезли ее в ханский дворец. Устроили такую свадьбу, каких еще никогда не бывало: мяса наготовили целую гору, вина — целое озеро, гостей созвали со всех концов земли. Девять дней и девять ночей пировали, едва-едва на десятый день разошлись по домам.
И все довольны: хан доволен молодой невесткой, ханский сын доволен красавицей женой, а Алтан-Хайша довольна молодым мужем: ум у него не велик, зато собой хорош и сердце доброе.
Вскоре после свадьбы, в один хороший день, хан говорит сыну:
— Поедем на охоту!
Оседлали лучших коней и поехали. Едут они — хан впереди, ханский сын позади. Приехали в одну падь, стали охотиться. Хан скоро нагнал козулю, убил ее и говорит сыну:
— Я пойду в другую падь, может быть, подстрелю еще козулю, а ты оставайся здесь и приготовь нам обед.
Сын спрашивает:
— Как же я буду готовить обед? Ведь мы с собой не взяли котел.
— В лесу деревьев много. Обойдись деревянной посудой!
Больше хан ничего не сказал, хлестнул коня и ускакал в другую падь.
Привязал ханский сын своего коня, достал топорик, срубил дерево и стал долбить обрубок — деревянный котел делать. Долго возился, а сделал немного — совсем неглубокую дыру выдолбил.
Тут хан из другой пади вернулся, другую козулю привез. Сам веселый, довольный. А как глянул на сына — нахмурился, насупил брови. Видит он, что сын его сидит на прежнем месте, обливается потом, мается, сосновый обрубок долбит, деревянный котел делает.
Схватил хан неразумного сына и стал хлестать плетью. Потом вскочил на коня, приказал сыну домой возвращаться.
— Дома и поедим, — говорит.
Сын едва-едва на своего коня взобрался и поехал по следам своего отца.
Долго так ехали — хан впереди, сын далеко позади. Оглянулся хан, видит — сын сильно отстал.
Хан кричит:
— Эй, сын, тяни своего коня за хвост!
Сын соскочил с коня и давай тянуть его за хвост. Увидел это хан, опять разгневался. Подъехал он к сыну и принялся стегать плетью. До тех пор стегал, пока сам не устал.
Приехали они домой, оба невеселые, оба молчат. Сели за еду. Как встали из-за еды, ханский сын сейчас же к себе отправился, лег и охает потихоньку.
Алтан-Хайша спрашивает:
— Что с тобой? Что ты охаешь?
— Ох, ох, болит кругом…
— Что у тебя болит? Не захворал ли ты? — спрашивает Алтан-Хайша.
Ханский сын говорит;
— Нет, не захворал я. Отец меня во время охоты долго плетью бил.
— За что же он бил тебя? — спрашивает Алтан-Хайша.
— Я и сам не знаю. Видно, он помешался в уме на старости лет… Приехали мы в одну падь, он убил козулю и говорит: «Готовь нам еду». Я спрашиваю: «Как буду готовить? У нас котла нет». Он говорит: «Обойдись деревянной посудой». Ну, я срубил дерево и принялся деревянный котел выдалбливать. Подъехал отец, увидел это, ничего не сказал и давай меня хлестать…
— А за что же он бил тебя во второй раз? — спрашивает Алтан-Хайша.
Ханский сын говорит:
— Когда мы возвращались с охоты, я сильно отстал. Отец кричит: «Тяни своего коня за хвост!» Я и стал тянуть коня за хвост. Тут отец подъехал ко мне и опять долго плетью хлестал. Нет, видно, он совсем помешался в уме!..
Выслушала это Алтан-Хайша и говорит:
— Нет, хан совсем не помешался в уме! Это у тебя не хватило ума понять его слова!
— А как можно понять их? — спрашивает ханский сын.
Алтан-Хайша говорит:
— Когда отец сказал тебе: «Обойдись деревянной посудой», ты бы нанизал куски мяса на сучок и изжарил его на костре. Вот тебе и деревянная посуда!
— А зачем он велел мне тянуть коня за хвост?
— Да разве это велел тебе сделать хан? Он требовал, чтобы ты не отставал, погонял хорошенько своего коня. Вот тебе и «тяни за хвост».
Старый хан все их разговоры подслушал. Думает он: «Не обманулся я в Алтан-Хайше! Нет никого острее умом, чем она. Все мои тушемилы перед ней глупые и неразумные дети. Могу я теперь спокойно оставить мое ханство и отправиться к Шажин-Номон-хану. Он своим умом славится, надо испытать, так ли он умен, как люди говорят?»
Собрался хан и отправился на другой же день с двумя баторами в соседнее ханство, к Шажин-Номон-хану.
Попал он на самый большой праздник. У Шажин-Номон-хана гостей не сосчитать. Сам Шажин-Номон-хан важный, гордый.
Спрашивает он нашего хана:
— Зачем ко мне приехал?
— Хочу состязаться с тобою, узнать, кто из нас острее умом!
— Хорошо, — говорит Шажин-Номон-хан, — я буду тебе загадки загадывать, а ты отгадывай.
Шажин-Номон-хан самые мудреные загадки загадывает, а наш хан не задумываясь их разгадывает. Досадно это стало Шажин-Номон-хану.
— Теперь ты загадывай, я отгадывать буду.
Наш хан загадал загадку, а Шажин-Номон-хан отгадать не может. Загадал другую — и другую Шажин-Номон-хан отгадать не может. Загадал третью — сколько ни бился Шажин-Номон-хан, не мог и третью разгадать! Потерял он разум от досады и гнева и приказал стражникам заковать нашего хана в цепи и привязать за шею к столбу.
— Через три дня отрубите ему голову, — приказал Шажин-Номон-хан, — чтобы не было его на свете! А баторов его казните сейчас же!
Видит хан — грозит ему верная гибель. Стал он просить Шажин-Номон-хана:
— Что тебе польза, если отрубишь мне голову? Лучше возьми за меня большой выкуп.
Жаден был Шажин-Номон-хан. Спрашивает он:
— А чем ты откупишься?
Хан говорит:
— Будет тебе много овец и коров, будет много золота. Только разреши мне письмо домой написать, все сейчас же будет — и скот, и золото.
Созвал Шажин-Номон-хан своих нойонов — князей и знатных лиц, стал с ними совет держать. Нойоны говорят:
— Голову ему отрубить не трудно, лучше выкуп взять.
Говорит Шажин-Номон-хан:
— Пусть пишет домой письмо — велит выкуп за себя доставить.
Обрадовался наш хан, стал писать письмо:
«Приехал я с моими баторами в славное ханство Шажин-Номон-хана и попал как раз на богатый праздник. Остался я погостить у славного Шажин-Номон-хана. Целые дни пирую и веселюсь. Сплю я на мягком зеленом тюфяке, покрываюсь синим одеялом, расшитым золотом. Славный Шажин-Номон-хан подарил мне дорогие украшения на руки и на ноги, пожаловал мне на шею серебряную витую цепь. Для услуг ко мне лучших своих людей приставил, они от меня ни днем, ни ночью не отходят.
Как получите это письмо, приготовьте славному Шажин-Номон-хану богатые дары: гоните всех моих рогатых коров и быков, вслед за ними гоните весь мой безрогий скот. Из трех золотых осин, что выросли у нас во дворе, две срубите и на месте сожгите, а одну с собой везите до границ владений славного Шажин-Номон-хана. Сивого моего коня с собой не берите — он скакун плохой, никому здесь не нужен, пусть в своей конюшне стоит. Письмо это пусть разрежет своими золотыми ножницами моя молодая невестка».
Прочел это письмо Шажин-Номон-хан, прочли его тушемилы и нойоны и сказали:
— Хороший, богатый выкуп требует хан прислать нам! А умом он, видно, не очень богат: сколько глупых слов в своем письме написал!
Взяли это письмо три быстрых посла Шажин-Номон-хана и поскакали в земли нашего хана.
Вручили они письмо пленника ханскому сыну. Он прочел, ничего не понял. Ханские нойоны прочли, тоже ничего не поняли. Одно поняли: надо ханский приказ выполнять.
Забегал ханский сын, забегали советники и нойоны: приказывают сгонять коров, быков и овец. Бегают по двору, смотрят — где золотые осины выросли. Крик, шум, гам стоит… Один из советников говорит:
— Требует наш хан, чтобы его письмо разрезала своими золотыми ножницами его невестка-умница. Надо отнести письмо к ней!
Принесли письмо Алтан-Хайше. Прочла она и говорит:
— Схватите двух посланцев Шажин-Номон-хана и бросьте в темницу, а третьего закуйте в крепкие цепи!
Не ослушались советники хана, сделали так, как Алтан-Хайша велела.
После этого созвала она всех и сказала:
— Не так вы поняли письмо хана! Попал он в большую беду, вот и пишет нам так, чтобы никто, кроме нас, не понял… «Остался я погостить у славного Шажин-Номон-хана» означает, что наш хан попал в плен… «Целые дни пирую и веселюсь» — целые дни горюю и тоскую. «Сплю на мягком зеленом тюфяке» — лежу на траве. «Покрываюсь синим одеялом, расшитым золотом» — сплю под открытым звездным небом. «На руки и на ноги подарил мне Шажин-Номон-хан дорогие украшения» — приказал надеть оковы на руки и на ноги. «Пожаловал на шею серебряную витую цепь» — привязал меня за шею веревкой. «Для услуг мне лучших своих людей приставил, они от меня ни днем, ни ночью не отходят» — приставил ко мне грозную стражу.
Слушают советники и нойоны, слушает ханский сын, дивятся мудрости Алтан-Хайши, а она дальше письмо читает:
— Просит наш хан пригнать к Шажин-Номон-хану всех своих рогатых быков и коров, а вслед за ними и весь свой безрогий скот — это значит, что хан велит собрать своих воинов с луками, с копьями, а за ними воинов с мечами. Из трех золотых осин, что выросли у нас на дворе, приказывает он две срубить, а одну везти до границ владений Шажин-Номон-хана. Это значит: двух послов Шажин-Номон-хана убейте, а третьего возьмите в провожатые.
Все спрашивают:
— О каком сивом коне пишет наш хан?
— Пишет он о своем сыне, — говорит Алтан-Хайша, — велит ему здесь оставаться. Готовьте войска, надо в поход идти!
Немного времени прошло, собрались ханские войска. Впереди пошли лучники, сзади пошли воины с мечами, сама Алтан-Хайша их повела. Пленный посланец Шажин-Номон-хана дорогу указывает.
Как туча, налетели, нагрянули они на владения Шажин-Номон-хана. Он даже и войско свое собрать не успел. Схватили Шажин-Номон-хана, привели его к Алтан-Хайше.
Спрашивает его Алтан-Хайша:
— Доволен ли ты, славный Шажин-Номон-хан, нашими дарами?
Молчит хан, трясется, слова от страха вымолвить не может.
Приказала Алтан-Хайша связать его, как барана, и везти в свое ханство.
А наш хан вернулся домой, собрал всех своих подданных и сказал:
— На всей земле нет такой мудрой женщины, как Алтан-Хайша! Как умру, пусть она правит моей страной!
Так по слову хана и стало. Как умер он, стала править ханством Алтан-Хайша — Золотые Ножницы, девушка из бедной юрты.