Добро пожаловать!

Народные и авторские произведения размещены на сайте исключительно в ознакомительных и/или образовательных целях

Ли­буш­ка

Жил-был бед­ный пор­тной. Де­тей у не­го бы­ло мно­го, да­же слиш­ком, а есть не­чего. Брат его был бо­гатый кресть­янин, всег­да крес­тил ему де­тей.

А в пос­ледний раз, ког­да у пор­тно­го опять ро­дилась де­воч­ка, на­от­рез от­ка­зал­ся.

— Не бу­ду, — го­ворит, — крес­тить, и всё. Что ты ни­как не уй­мёшь­ся? И так уж са­мому те­бе ку­шать не­чего.

Вот при­ходит пор­тной до­мой и го­ворит же­не:

— Как же нам быть? Зна­ешь что, пой­ду-ка я, и ко­го по до­роге встре­чу — де­душ­ку ли­бо ба­буш­ку ка­кую, — то­го и поп­ро­шу в ку­мовья.

— Лад­но, — мол, — иди. Де­лай как зна­ешь.

Вот он и по­шёл, ди­тя на ру­ках не­сёт. Ви­дит при до­роге куст ши­пов­ни­ка, а под ним баб­ка си­дит, вся сгор­би­лась.

— Ку­да это вы раз­бе­жались? — спра­шива­ет. — Да ещё с та­кой крош­кой?

— Иду, — мол, — крес­тить, да не знаю, кто крёс­тным бу­дет.

— Ну что ж, я пош­ла бы, толь­ко у ме­ня де­нег нет, не­чего на зу­бок-то по­дарить.

Пор­тной и то­му рад, что всё же на­шёл че­лове­ка. Ок­рести­ли ди­тя, а пос­ле ба­буш­ка и го­ворит:

— Ког­да де­воч­ке стук­нет две­над­цать лет, при­ведёшь её сю­да к это­му кус­ту и ос­та­вишь мне.

Он сог­ла­сил­ся. Вре­мя бе­жало. Ли­буш­ка рос­ла. Как срав­ня­лось ей две­над­цать лет, пор­тной вы­вел её на до­рогу. Глядь, а ба­буш­ка уж тут как тут, Ли­буш­ку под­жи­да­ет. Под ши­пов­ни­ком-то бы­ла дверь, они обе — под куст и из глаз про­пали. Сто­ит отец, смот­рит, но всё нап­расно. Ис­чезла де­воч­ка, слов­но сквозь зем­лю про­вали­лась.

Ста­ла жить Ли­буш­ка у ста­рухи. Та сра­зу от­да­ла ей клю­чи от всех ком­нат, ве­лела вез­де уби­рать, но в седь­мую ком­на­ту (от той был зо­лотой клю­чик) не заг­ля­дывать.

Раз в не­делю за­пира­лась ба­буш­ка в этой ком­на­те, а что там де­лала — не­из­вес­тно.

Всё шло хо­рошо. Но вот од­нажды под­ме­тала Ли­буш­ка шесть ком­нат, и за­хоте­лось ей в седь­мую, зап­ретную, заг­ля­нуть. «Что ж, ду­ма­ет, в этом пло­хого?» За­село ей в го­лову, ра­бота из рук ва­лит­ся. При­от­кры­ла дверь — и что ж она ви­дит: сто­ит гроб, в нём ста­руха, а го­лова у неё ло­шади­ная. Си­дит она в гро­бу и се­бя по ко­лен­кам пос­ту­кива­ет. За­кива­ла де­воч­ке, а та зах­лопну­ла дверь и стре­лой убе­жала.

Вот при­ходит ба­буш­ка и го­ворит:

— Ли­буш­ка, ты там бы­ла!

— Нет, ба­буш­ка, не бы­ла!

— Ты там бы­ла!

— Не бы­ла!

— Рас­ска­жи, что там ви­дела!

— Ба­буш­ка, я там не бы­ла!

— Рас­ска­жи, де­воч­ка. Не рас­ска­жешь — оне­ме­ешь!

А Ли­буш­ка мол­чит, как за­резан­ная. Баб­ка и ли­шила её ре­чи — не­мой сде­лала — и выг­на­ла в лес. А лес кру­гом глу­хой, дре­мучий. Пош­ла де­воч­ка этим ле­сом, блуж­да­ла там, блуж­да­ла, как от­бивша­яся ов­ца, по­ка не на­шёл её под де­ревом ко­роле­вич. Он как раз в этом ле­су охо­тил­ся. Раз­го­вари­вать с ним Ли­буш­ка не мог­ла, а пи­сать — уме­ла. Ко­роле­вич по­садил её на сво­его ко­ня и увёз к се­бе. Вид­но, кра­сави­ца бы­ла.

Сей­час же сыг­ра­ли они свадь­бу, и ста­ла Ли­буш­ка его же­ной. Вот у­ехал ко­роле­вич на вой­ну. А Ли­буш­ка уже тя­жёлая бы­ла. Без не­го ро­дила она маль­чон­ку. Кра­сивый был, как кар­ти­ноч­ка, пря­мо сер­дце на не­го ра­дова­лось. Вдруг по­яв­ля­ет­ся пе­ред ней ба­буш­ка и тот­час спра­шива­ет:

— Рас­ска­жи, что ты там ви­дела?

— Ба­буш­ка, я там не бы­ла!

— Рас­ска­жи!

— Я там не бы­ла!

(На это вре­мя баб­ка вер­ну­ла ей речь.)

Раз не соз­на­ёт­ся, схва­тила баб­ка ре­бён­ка и на её гла­зах ра­зор­ва­ла.

Тут под­нялся по все­му зам­ку крик, что при­ходи­ла ведь­ма и сож­ра­ла ко­роле­вича. Сей­час на­писа­ли ко­ролю, он уже на вой­не по­бедил и до­мой воз­вра­щал­ся. Под­нял шум, что стра­жа не ка­ра­улит, что это, дес­кать, за стра­жа. А Ли­буш­ка сол­дат за­щища­ет: они, мол, не ви­нова­ты.

Вот ко­роль сно­ва соб­рался на вой­ну. А Ли­буш­ка ско­ро ро­дить дол­жна. Пос­та­вили вез­де двой­ную стра­жу, что­бы на­дёж­ней бы­ло. Ко­роль у­ехал, без не­го ро­дилась до­чур­ка. И то­же кра­сивая — как ан­ге­лочек. Опять, от­ку­да ни возь­мись, по­яв­ля­ет­ся баб­ка.

— Ска­жи, что ты там ви­дела?

— Я там и не бы­вала.

— Ска­жи, не то пло­хо бу­дет!

— Я там не бы­ла.

Так и не соз­на­лась. Схва­тила баб­ка ди­тя и в один миг на кус­ки ра­зор­ва­ла. Стра­жа опять ни­чего не ви­дела, слов­но и не сто­яла там. Ко­роль при­ехал, гро­зит­ся, уже пря­мо на Ли­буш­ку стал ука­зывать, что, дес­кать, нес­прос­та это. Но по­ка ни­чего ей не сде­лал, ос­та­вил всё как есть.

Она опять за­бере­мене­ла. Ко­роль хо­тел и на этот раз в по­ход со­бирать­ся. Пос­та­вил он вок­руг сво­его зам­ка стра­жу, каж­дый уго­лочек ве­лел ох­ра­нять и у­ехал. Ли­буш­ка бла­гопо­луч­но ро­дила, и сей­час же, от­ку­да ни возь­мись, баб­ка.

— Что ты там ви­дела? — спра­шива­ет.

— Ни­чего я не ви­дела, я там и не бы­вала.

Всё од­но и од­но твер­дит. Схва­тила баб­ка ре­бён­ка и в один миг ра­зор­ва­ла, толь­ко кро­вавые брыз­ги на сте­нах ос­та­лись. Сей­час же пи­шут ко­ролю, что и третье ди­тя съ­еде­но. Он всё бро­сил, вой­ско ос­та­вил, прим­чался до­мой чер­нее ту­чи. Ве­лит ста­вить боль­шой кос­тёр и сжечь на нём мо­лодую мать.

Вот ра­зож­гли боль­шой кос­тёр и толь­ко хо­тели Ли­буш­ку в пла­мя бро­сить, как вдруг мчит­ся из ле­су чёр­ная ка­рета. Кто-то ма­шет из неё бе­лым флаж­ком — дес­кать, пар­дон, пар­дон!

Ка­рета подъ­еха­ла, ба­буш­ка вста­ла у кос­тра.

— Что ты ви­дела? В пос­ледний раз те­бя спра­шиваю!

— Ни­чего я не ви­дела! Не бы­ла я там. Не бы­ла! Вдруг кос­тёр по­гас, буд­то на не­го кто ду­нул, и сто­ят ряд­ком трое прек­расных ко­ролев­ских де­тей; на них — зо­лотые оже­релья, а ба­буш­ка го­ворит:

— Твоя стой­кость спас­ла ме­ня от зак­ля­тия. Жи­ви всем на счастье!

Ли­буш­ке сей­час же вер­ну­лась речь, язык у неё раз­вя­зал­ся. Ра­дос­ти-то сколь­ко тут бы­ло! Ко­роль бла­гопо­луч­но за­кон­чил все вой­ны, и с тех пор жи­ли они с Ли­буш­кой счас­тли­во до са­мой смер­ти.

Случайные и неслучайные рекомендации: