Добро пожаловать!

Народные и авторские произведения размещены на сайте исключительно в ознакомительных и/или образовательных целях

Са-Осирис и чародей из Эфиопии

Это уди­витель­ное со­бытие про­изош­ло в пос­ледний год жиз­ни Са-Оси­риса. Маль­чи­ку тог­да ис­полни­лось все­го две­над­цать лет.

Од­нажды к от­цу Сат­ни-Хе­му­аса, к ве­лико­му фа­ра­ону Та-Ке­мет, при­был чер­но­кожий го­нец из Эфи­опии.

Вой­дя в зал при­емов, го­нец пок­ло­нил­ся всем при­сутс­тву­ющим, пок­ло­нил­ся фа­ра­ону и про­тянул ему сви­ток па­пиру­са.

— Кто мо­жет про­честь этот па­пирус, не раз­во­рачи­вая его и не пов­ре­див пе­чати? — спро­сил он и нас­мешли­во ог­ля­дел зал. — Даю вам де­сять дней. Че­рез де­сять дней я сно­ва бу­ду здесь. Ес­ли ока­жет­ся, что в Та-Ке­мет нет столь ис­кусных муд­ре­цов, ко­торым это под си­лу, то пусть ва­ша стра­на бу­дет пос­рамле­на на­веки и пусть приз­на­ет она пре­вос­ходс­тво Эфи­опии!

Ска­зав это, го­нец пок­ло­нил­ся, еще раз оки­нул нас­мешли­вым взгля­дом всех при­сутс­тву­ющих и вы­шел.

Прид­ворные муд­ре­цы и ма­ги сто­яли, слов­но ока­менев. Ник­то не ре­шал­ся под­нять гла­за, ни у ко­го не хва­тало сме­лос­ти за­гово­рить пер­вым.

Мол­ча­ние на­рушил сам фа­ра­он.

— Я жду ва­шего от­ве­та, муд­ре­цы, — про­гово­рил он с тре­вогой в го­лосе. Не­уже­ли же ни один из вас не в си­лах тя­гать­ся с през­ренной стра­ной вар­ва­ров?

Муд­ре­цы уг­рю­мо по­тупи­ли взгля­ды. Фа­ра­он пос­мотрел на сы­на. Но Сат­ни-Хе­му­асу то­же бы­ло не­чего ска­зать.

— Сын мой Сат­ни! Что это? Или да­же те­бе не спра­вить­ся с та­кой за­дачей? — вос­клик­нул изум­ленный фа­ра­он.

— Да, вла­дыка, — да бу­дешь ты жив, здо­ров и мо­гуч, — приз­нал Сат­ни-Хе­му­ас, — кто же мо­жет про­честь пос­ла­ние, не раз­во­рачи­вая па­пирус? Но эфи­оп­ский пос­ланник дал нам де­сять дней сро­ку. Я сде­лаю все, что в мо­их си­лах, чтоб не приш­лось Егип­ту приз­нать пре­вос­ходс­тво Эфи­опии.

Фа­ра­он нах­му­рил­ся. Сат­ни-Хе­му­ас от­ве­сил низ­кий пок­лон и ушел до­мой.

Бли­зил­ся ве­чер. Вот уже нес­коль­ко ча­сов Сат­ни-Хе­му­ас си­дел на тер­ра­се в крес­ле, в мрач­ной за­дум­чи­вос­ти ус­та­вив­шись в од­ну точ­ку и ни­чего вок­руг не за­мечая. Ме­хиту­асе­хет не тре­вожи­ла му­жа, бо­ясь прер­вать те­чение его мыс­лей.

Но вот ста­ли за­горать­ся звез­ды. По­ра бы­ло ид­ти спать, а Сат­ни-Хе­му­ас все так же не­под­вижно си­дел. Тог­да Са-Оси­рис по­дошел к от­цу и спро­сил:

— Отец мой Сат­ни, ска­жи, чем ты так уг­не­тен? Мо­жет быть, я су­мею те­бе по­мочь?

— Ос­тавь ме­ня, сын, — хму­ро от­ве­тил Сат­ни-Хе­му­ас. — Ты еще слиш­ком мал, и не­зачем те­бе знать, ка­кая за­бота у ме­ня на сер­дце.

Но Са-Оси­рис не ос­та­вил от­ца в по­кое. Он на­до­едал ему сво­ими воп­ро­сами до тех пор, по­ка Сат­ни-Хе­му­ас на­конец не сдал­ся и не рас­ска­зал про эфи­оп­ско­го ча­родея.

— И вот те­перь я ду­маю, как про­честь этот па­пирус, — за­кон­чил свой рас­сказ Сат­ни-Хе­му­ас, тя­жело вздох­нул и умолк.

Са-Оси­рис раз­ра­зил­ся сме­хом.

— И ты сму­щен из-за та­кого пус­тя­ка! — вос­клик­нул он. — Встань, отец. Я проч­ту это эфи­оп­ское пос­ла­ние.

Сат­ни-Хе­му­ас гнев­но пос­мотрел на сы­на. Но тот про­дол­жал сме­ять­ся. Гнев Сат­ни-Хе­му­аса пос­те­пен­но сме­нил­ся удив­ле­ни­ем. Нем­но­го по­думав, он клик­нул ра­ба:

— При­неси мне из до­ма ка­кой-ни­будь па­пирус!

Ког­да раб вер­нулся и с пок­ло­ном по­дал сви­ток, Сат­ни-Хе­му­ас ска­зал сы­ну:

— А ну-ка проч­ти, что здесь на­писа­но.

— Это «Кни­га Мер­твых», — от­ве­тил Са-Оси­рис и, не раз­вернув па­пиру­са, стал его чи­тать. Он чи­тал до тех пор, по­ка Сат­ни-Хе­му­ас сам его не ос­та­новил.

— Дос­та­точ­но! — зак­ри­чал Сат­ни-Хе­му­ас. — Сын мой! Зав­тра же мы идем к фа­ра­ону, зав­тра же пос­ра­мим пе­ред его ве­личес­твом пос­ланца вар­вар­ской стра­ны!

На дру­гое ут­ро все прид­ворные муд­ре­цы и ма­ги во гла­ве с Сат­ни-Хе­му­асом соб­ра­лись в за­ле при­емов. Фа­ра­он рас­по­рядил­ся при­вес­ти эфи­опа.

Вско­ре во­шел эфи­оп­ский пос­ланник. Бе­реж­но при­жимая к гру­ди, он нес свое за­гадоч­ное пос­ла­ние. Не скры­вая през­ри­тель­ной ух­мылки, он ог­ля­дел всех и по­дал Сат­ни-Хе­му­асу па­пирус.

Сат­ни-Хе­му­ас тут же пе­редал сви­ток сы­ну.

Гла­за эфи­опа рас­ши­рились от изум­ле­ния, ког­да до не­го дош­ло, что па­пирус со­бира­ет­ся чи­тать две­над­ца­тилет­ний маль­чик.

— Чи­тай же! — при­казал фа­ра­он, и Са-Оси­рис стал чи­тать то, что бы­ло на­писа­но в па­пиру­се:

«Бы­ло это в дав­ние вре­мена. Од­нажды царь Эфи­опии, от­ды­хая в бе­сед­ке на бе­регу пру­да, ус­лы­хал не­пода­леку го­лоса. Ка­кие-то лю­ди ти­хо раз­го­вари­вали в за­рос­лях. Царь прис­лу­шал­ся.

— Ес­ли б ме­ня не стра­шило воз­мездие, ис­хо­дящее от ве­лико­го Ра, мол­вил пер­вый го­лос, — я бы на­пус­тил на жи­телей Та-Ке­мет свои ча­ры и сде­лал так, что их по­ля на три го­да ста­ли бы неп­ло­дород­ны­ми.

— Им не стра­шен не­уро­жай, — со зна­ни­ем де­ла воз­ра­зил вто­рой го­лос. На слу­чай го­лода в их ам­ба­рах хра­нят­ся бо­гатые за­пасы зер­на… Нет! Чтоб уни­зить Еги­пет и до­казать его нич­то­жес­тво пе­ред Эфи­опи­ей, на­до сде­лать из их стра­ны пос­ме­шище. Смех гу­битель­ней все­го на све­те! Тот, с кем жес­то­ко рас­пра­вились, вы­зыва­ет в люд­ских сер­дцах сос­тра­дание и жа­лость. Но ни­ког­да не по­жале­ют то­го, кто сме­шон!.. Вот ес­ли бы ты мог, к при­меру, сде­лать так, чтоб их вла­дыку, фа­ра­она, вы­сек­ли роз­га­ми на гла­зах у все­го на­рода…

— Я мо­гу это сде­лать! — вос­клик­нул пер­вый го­лос. Царь Эфи­опии не стал слу­шать даль­ше. Он сра­зу же бе­гом ус­тре­мил­ся к за­рос­лям, ту­да, где раз­да­вались го­лоса. В кус­тах ака­ции бе­седо­вали два мо­лодых эфи­опа.

— Ко­торый из вас ска­зал, что мо­жет вы­сечь вла­дыку Та-Ке­мет на гла­зах у ра­бов и чер­ни? — не­тер­пе­ливо пот­ре­бовал от­ве­та царь, гля­дя то на од­но­го, то на дру­гого.

— Я это ска­зал, — не сра­зу пос­ле­довал от­вет. — Ме­ня зо­вут Гор. Я сын нег­ри­тян­ки.

Так со­вер­ши же свое вол­шебс­тво, Гор, и я те­бя щед­ро наг­ра­жу!..»

Са-Оси­рис за­мол­чал, под­нял гла­за и прис­таль­но пос­мотрел на эфи­опа.

— Да по­кара­ет те­бя ве­ликий Ра! — ска­зал он. — Это ли на­писа­но в тво­ем па­пиру­се?

— Это, — тре­вож­но ози­ра­ясь, под­твер­дил эфи­оп. Он упор­но из­бе­гал взгля­да маль­чи­ка. — Про­дол­жай.

«Гор — сын нег­ри­тян­ки сле­пил из вос­ка но­сил­ки и че­тырех но­силь­щи­ков, стал чи­тать даль­ше Са-Оси­рис. — За­тем Гop — сын нег­ри­тян­ки про­из­нес над вос­ко­выми фи­гур­ка­ми зак­ли­нание, ожи­вил их и при­казал им:

— От­прав­ляй­тесь в Та-Ке­мет. При­неси­те сю­да фа­ра­она, дай­те ему здесь, при всем на­роде, пять­сот уда­ров роз­га­ми и уне­сите об­ратно. Все это вы дол­жны сде­лать не боль­ше чем за шесть ча­сов.

И вот по­рож­де­ния эфи­оп­ско­го ча­родея ночью от­пра­вились в до­лину Ни­ла. Они про­ник­ли в по­кои влас­ти­теля, схва­тили его, свя­зали, швыр­ну­ли на но­сил­ки и бе­гом пом­ча­лись в Эфи­опию. Здесь они из­би­ли фа­ра­она роз­га­ми и гип­по­пота­мовы­ми плет­ка­ми и той же ночью унес­ли об­ратно в Та-Ке­мет.

На­ут­ро фа­ра­он выз­вал сво­их приб­ли­жен­ных.

— Я ве­лю каз­нить на­чаль­ни­ка двор­цо­вой стра­жи и всех, кто сто­ял ночью в ка­ра­уле! — вос­клик­нул он в не­годо­вании. — Как мог­ло слу­чить­ся, что в спаль­ню мо­его ве­личес­тва бес­пре­пятс­твен­но про­ник­ли вра­ги?! Они унес­ли ме­ня в Эфи­опию и там из­би­ли плет­ка­ми. Кля­нусь все­могу­щим бо­гом Пта­хом, все бы­ло так, как я го­ворю!

Прид­ворные изум­ленно пе­рег­ля­нулись: не по­мутил­ся ли у фа­ра­она ра­зум?

— О вла­дыка, — да бу­дешь ты жив, здо­ров и мо­гуч! О на­ше сол­нце! про­гово­рил один из них. — Не пе­чаль­ся. Ве­ликая Иси­да ис­це­лит твой не­дуг. При­кажи пос­лать за ле­карем.

— Вы ду­ма­ете, я со­шел с ума? Так пог­ля­дите же!

И фа­ра­он по­казал свою жес­то­ко из­би­тую спи­ну. Вся спи­на бы­ла в си­няках и кро­вопод­те­ках.

У всех, кто был в за­ле, не­воль­но выр­вался крик изум­ле­ния.

Но тут к фа­ра­ону по­дошел прид­ворный муд­рец, ча­родей и хра­нитель па­пиру­сов Гор — сын Па-Не­ше.

— Вла­дыка, — да бу­дешь ты жив, здо­ров и мо­гуч, — ска­зал он. На­чаль­ник стра­жи не­вино­вен. Это эфи­оп­ские ча­родей­ства. Но, кля­нусь жизнью, я про­учу зло­дея!..»

Тут Са-Оси­рис сно­ва прер­вал чте­ние:

— Вер­но ли я чи­таю то, что на­писа­но в па­пиру­се, през­ренный эфи­оп? От­ве­чай!

Эфи­оп сто­ял сжав­шись, скло­нив го­лову. Ко­лени его дро­жали.

— Каж­дое твое сло­во прав­да, маль­чик, — еле слыш­но про­лепе­тал он.

Са-Оси­рис стал чи­тать даль­ше.

«Гор — сын Па-Не­ше дал фа­ра­ону пер­стень с аму­летом. Ночью ско­рохо­ды Го­ра — сы­на нег­ри­тян­ки опять про­ник­ли во дво­рец, что­бы унес­ти фа­ра­она в Эфи­опию и там из­бить пле­тями. Но они не смог­ли одо­леть чу­додей­ствен­ной си­лы аму­лета и уш­ли ни с чем.

За­то эфи­оп­ский царь был по­хищен в ту ночь! Гор — сын Па-Не­ше то­же сле­пил из вос­ка че­тырех но­силь­щи­ков и по­велел им при­нес­ти ца­ря Эфи­опии в Та-Ке­мет, всы­пать ему при всем на­роде пять­сот уда­ров плетью и унес­ти об­ратно.

Ут­ром царь Эфи­опии приз­вал к се­бе Го­ра — сы­на нег­ри­тян­ки, по­казал свою жес­то­ко из­би­тую спи­ну и на­пус­тился на ча­родея с кри­ком:

— Пос­мотри, что сде­лали со мной в Егип­те! Ви­дишь?! Кля­нусь: ес­ли ты не су­ме­ешь впредь убе­речь ме­ня от их вол­шебс­тва, я те­бя пре­дам са­мой лю­той каз­ни!

Гор — сын нег­ри­тян­ки из­го­товил свои та­лис­ма­ны и от­дал их ца­рю. Но ед­ва нас­ту­пила ночь, вос­ко­вые ско­рохо­ды Го­ра — сы­на Па-Не­ше вновь яви­лись в Эфи­опию, унес­ли ца­ря и опять вы­сек­ли его при всем на­роде.

И на сле­ду­ющую ночь пов­то­рилось то же са­мое.

Эфи­оп­ский царь при­шел в от­ча­яние.

— Го­ре те­бе, зло­дей! — виз­жал он, пот­ря­сая ку­лака­ми. — Из-за те­бя я пре­тер­пел от егип­тян столь­ко уни­жений! Кля­нусь все­могу­щими бо­гами, зав­тра на рас­све­те те­бя каз­нят! Эй, стра­жа!

— Гос­по­дин мой и по­вели­тель! — в сле­зах вос­клик­нул Гор — сын нег­ри­тян­ки. — Ес­ли ты ве­лишь ме­ня каз­нить, кто дру­гой спа­сет те­бя от вос­ко­вых ско­рохо­дов? В Эфи­опии нет боль­ше муд­ре­цов, кро­ме ме­ня. Доз­воль от­пра­вить­ся в Та-Ке­мет. Я дол­жен уви­деть и убить это­го ча­родея.

Царь по­думал и на­конец про­из­нес:

— Хо­рошо, сту­пай. Даю те­бе пол­ме­сяца стро­ку.

Гор — сын нег­ри­тян­ки пок­ло­нил­ся и, пя­тясь, вы­шел из по­ко­ев.

В тот же день он сна­рядил­ся в пу­тешес­твие и от­пра­вил­ся в Та-Ке­мет. Путь ему пред­сто­ял да­лекий. Лишь че­рез нес­коль­ко дней он дос­тиг фа­ра­оно­ва двор­ца.

Стра­жа уг­ро­жа­юще выс­та­вила копья ему навс­тре­чу. Но Гор — сын нег­ри­тян­ки окол­до­вал ох­ранни­ков и спо­кой­но про­шел в по­кои вла­дыки.

— Эй! Кто здесь ос­ме­лил­ся ча­родей­ство­вать про­тив мо­его ца­ря?! зак­ри­чал он на весь дво­рец. — Вы­ходи, през­ренный! Я бро­саю те­бе вы­зов: мы бу­дем сос­тя­зать­ся в ис­кусс­тве кол­довс­тва!

На шум сбе­жались прид­ворные, по­том при­шел и сам фа­ра­он. Уви­дев эфи­оп­ско­го кол­ду­на, все ис­пу­ган­но при­тих­ли.

— Где же ты? Или ты бо­ишь­ся? От­зо­вись! — про­дол­жал кри­чать Гор — сын нег­ри­тян­ки, с през­ри­тель­ной ус­мешкой гля­дя в ли­цо то од­но­му, то дру­гому прид­ворно­му из сви­ты фа­ра­она.

— Я здесь! — раз­да­лось в от­вет, и в тот же миг в за­ле не­весть от­ку­да воз­ник Гор — сын Па-Не­ше.

— Зна­чит, это ты ча­родей­ству­ешь про­тив ме­ня, ша­кал! — ос­ка­лясь, про­гово­рил Гор — сын нег­ри­тян­ки. — Прок­ля­ни же тот час, ког­да ты по­явил­ся на свет.

Он про­из­нес ма­гичес­кое зак­ли­нание, и вдруг пос­ре­ди за­ла взвил­ся ог­ненный вихрь. Мгно­вение спус­тя уже весь дво­рец был ох­ва­чен пла­менем. Ка­мен­ные ко­лон­ны го­рели точ­но су­хая дре­веси­на.

Тог­да Гор — сын Па-Не­ше сот­во­рил свое зак­ли­нание. Ед­ва он про­из­нес его, с не­ба хлы­нул ли­вень и за­гасил огонь.

Эфи­оп при­шел в ярость. Он взмах­нул ру­кой — и вся зем­ля Та-Ке­мет пог­ру­зилась в тем­но­ту. Ста­ло хо­лод­но.

Воп­ли ужа­са ог­ла­сили дво­рец. Но Гор — сын Па-Не­ше толь­ко ус­мехнул­ся. Он тро­нул ру­кой вол­шебный та­лис­ман — и над зем­лей сно­ва зас­верка­ло сол­нце.

Эфи­оп да­же за­сопел от гне­ва. На лбу его взду­лись жи­лы, по­хожие на уз­ло­ватые ве­рев­ки. Он опять что-то про­бор­мо­тал — и вне­зап­но вок­руг фа­ра­она вы­рос­ла ка­мен­ная сте­на.

— Вот гроб­ни­ца для ва­шего по­вели­теля! Он жив, но на­веки за­муро­ван!

Гор — сын нег­ри­тян­ки тор­жес­тву­юще ог­ля­дел соб­равших­ся. Но не прош­ло и ми­нуты, как сло­жен­ная из ги­гант­ских глыб сте­на рас­та­яла, слов­но ту­ман.

И по­нял на­конец эфи­оп, что не под си­лу ему бо­роть­ся с еги­пет­ски­ми ча­роде­ями. В стра­хе он про­лепе­тал зак­ля­тие, сде­лал­ся не­види­мым и бро­сил­ся из двор­ца вон.

Но Гор — сын Па-Не­ше ус­пел схва­тить его за шею:

— Вот он, эфи­оп­ский злой кол­дун! Смот­ри­те на не­го все!

И все вдруг уви­дели, что Гор — сын Па-Не­ше дер­жит за шею, вы­соко под­няв над го­ловой, жал­ко­го об­щи­пан­но­го гу­сен­ка.

— Не гу­би ме­ня, мо­гучий ча­родей! — взмо­лил­ся гу­сенок. — Прев­ра­ти ме­ня сно­ва в че­лове­ка. Я боль­ше не при­чиню зла ва­шей стра­не!

Гор — сын Па-Не­ше глу­боко за­думал­ся. Все жда­ли, за­мерев.

— Ты да­ешь свя­щен­ную клят­ву? — спро­сил на­конец Гор.

— Да, да, гос­по­дин! Име­нем Ра кля­нусь не воз­вра­щать­ся в Еги­пет, по­ка не прой­дет пол­то­ры ты­сячи лет!..»

— На этом кон­ча­ет­ся рас­сказ, что за­писан в па­пиру­се, — объ­явил Са-Оси­рис. — Вер­но ли я его про­чел? От­ве­чай, през­ренный эфи­оп!

Эфи­оп не от­ве­тил. Он сто­ял, весь дро­жа и зак­рыв ли­цо ру­ками.

— О вла­дыка, — да жи­вешь ты, да здравс­тву­ешь и да бла­годенс­тву­ешь! вос­клик­нул Са-Оси­рис, об­ра­ща­ясь к фа­ра­ону. — Смот­ри же на это­го зло­дея! Кля­нусь бо­гами, этот че­ловек и есть тот са­мый Гор — сын нег­ри­тян­ки, о ко­тором я рас­ска­зал. Он не рас­ка­ял­ся в сво­их зло­де­яни­ях и, ког­да прош­ло пол­то­ры ты­сячи лет, вновь вер­нулся в на­шу стра­ну, что­бы ча­родей­ство­вать. Но кля­нусь, вла­дыка, что и я не кто иной, как тот са­мый Гор — сын Па-Не­ше. Я уз­нал в царс­тве мер­твых, что наш враг, эфи­оп­ский кол­дун, хо­чет вновь на­пус­тить ча­ры на Та-Ке­мет. А сре­ди тво­их под­данных нет столь ис­кусно­го муд­ре­ца, что­бы с ним бо­роть­ся. Я умо­лил ве­лико­го Оси­риса, что­бы он поз­во­лил мне вновь по­явить­ся на свет и не до­пус­тить пос­рамле­ния Егип­та. И вот я воп­ло­тил­ся в сте­бель ды­ни, из ко­торо­го Ме­хиту­асе­хет, же­на Сат­ни-Хе­му­аса, сва­рила на­питок и вы­пила его.

Тут Са-Оси­рис про­из­нес зак­ли­нание. Рух­нул эфи­оп на пол, кор­чась в страш­ных су­доро­гах, и за­тих. По­том вспых­ну­ло пла­мя и прев­ра­тило мер­тво­го эфи­опа в пе­пел.

От изум­ле­ния все по­теря­ли дар ре­чи. Ник­то да­же не ус­пел со­об­ра­зить, что про­изош­ло, как Са-Оси­рис вдруг стал блед­неть, та­ять — и нав­сегда ис­чез.

Сат­ни-Хе­му­ас, сра­жен­ный го­рем, гром­ко за­рыдал.

Прош­ло мно­го лет. У Сат­ни-Хе­му­аса под­растал уже вто­рой сын — вы­дум­щик и озор­ник по име­ни Уси-Мен-Гор.

Но до кон­ца сво­их дней не пе­рес­та­вал Сат­ни-Хе­му­ас при­носить жер­твы в честь Са-Оси­риса, ве­лико­го пис­ца и муд­ре­ца.

Случайные и неслучайные рекомендации: