Вернувшись с Аресова поля домой, жители Колхиды толковали о страшной силе чужеземцев, приплывших на корабле «Арго». В городе было неспокойно. Вечером во дворец Ээта пришли знатные колхи и, запершись с царём, стали совещаться, как погубить опасных гостей.
Медея чувствовала, что царь знает, что она помогла Язону, и с ужасом ждала отцовского гнева. Она знала, как жесток и неумолим, как коварен сын Солнца, и мучилась страхом за себя и за героя, которого полюбила. В полночь она услышала за окном бряцанье оружия и речи собравшихся у дворца колхидских воинов и узнала, что царь приказал под утро окружить греческий корабль и сжечь его со всеми аргонавтами.
Тогда она решила бежать к Язону. Взяв с собой усыпляющее зелье, босая, она тихо прокралась из дворца и тайными тропинками, по которым ходила ночами собирать волшебные травы, направилась к реке. Выйдя на берег против того места, где стоял «Арго», она стала звать младшего сына своей сестры, ночевавшего у аргонавтов.
Язон узнал голос Медеи и откликнулся. Гребцы, бывшие в тот час на вёслах, стали грести, корабль быстро пересёк реку. Язон с сыновьями Фрикса бросились к Медее.
– Всё открылось! – сказала она. – Отец не простит мне… Я должна бежать с вами… Спешите, гибель грозит вам! Идём, Язон, я добуду тебе золотое руно, и скорее прочь отсюда, или мы все погибнем! Я спасу вас и себя, но клянись, Язон, что ты не покинешь меня никогда, не оставишь меня одну в чужой стране!
Язон взял её за руку и сказал:
– Клянусь, если мне суждено живым вернуться на родину, ты будешь моей женой и я никогда не оставлю тебя!
Медея велела тотчас плыть к роще Ареса, где хранилось руно. В ночной темноте течение реки быстро и бесшумно донесло корабль до заветного места. Медея и Язон одни сошли с корабля и направились в лес. Ночь была чёрная, и они шли, держась за руки, чтобы не потеряться в темноте. Вдруг перед ними загорелись два красных огня.
– Это дракон, – шепнула Медея. И сейчас же они увидели лёгкое золотистое сияние – от руна, висевшего на дубе.
Едва они подошли ближе, дракон свесился с дерева и зашипел, пламя вырвалось из его раскрытой пасти. Но Медея, протянув к нему руки, тихим голосом стала усыплять его. Она призывала на помощь бога сна Гипноса, который сильнее всех на земле, она заклинала всеми тайными силами: «Усни! Усни!» – и, подойдя совсем близко, брызнула в глаза дракону усыпляющим зельем. Погас один глаз, погас другой, опустились страшные веки, с треском захлопнулась грозная пасть, лапы разжались – дракон свалился с дуба и, бессильный, лёг у ног Медеи.
– Спеши! – сказала она Язону. – Скорее снимай руно с дерева, пока он не проснулся.
Язон быстро снял с дуба золотое руно, накинул его на плечи, как плащ, и они немедленно покинули рощу Ареса.
Аргонавты с корабля увидели золотой свет руна на плечах Язона. Радостными криками приветствовали они желанную добычу, из-за которой оставили свои дома и отчизну и перенесли столько опасностей и невзгод. Но некогда было веселиться. Надо было к утру добраться до моря и покинуть Колхиду.
Язон завернул драгоценное руно в свой плащ, устроил Медею на корме корабля, где не было ветра, и сам обрубил мечом канат, державший «Арго» у берега. Гребцы-аргонавты сели на вёсла; другие со щитами и луками в руках стали вдоль борта, готовые защищать корабль от погони. «Арго» стремительно поплыл вниз по течению – к морю. Ещё не взошло солнце, а аргонавты были уже в открытом море, далеко от берегов Колхиды.
Утром пришли сказать царю, что чужеземцы похитили золотое руно и убежали, взяв с собой Медею. Страшно разгневался Ээт и послал большой отряд колхов в погоню за аргонавтами. Царь велел объявить воинам, что всех их ждёт смерть, если они не догонят беглецов и не вернут руна и царской дочери.
Сына своего Апсирта Ээт назначил начальником отряда.
Колхи вывели свои суда в море и поплыли за «Арго».
