Басук Наг и байга

За­бере­мене­ла на ста­рос­ти лет же­на у бай­ги. Го­ворит сво­ему ста­рику:

— Я — тя­желая. Мне гриб­ков охо­та.

Ста­рый бай­га по­шел в лес за гри­бами, да ниг­де ни од­но­го не на­шел. Ус­тал страсть и пить ему до смер­ти хо­чет­ся. По­дошел к род­ни­ку — а тот су­хой. Смот­рит, там крабья нор­ка. Вот краб и вы­пус­тил ему чу­ток во­дицы. Ста­рый бай­га по­пил и при­сел под де­рево от­дохнуть. Воз­ле де­рева был му­равей­ник, а в нем жил Ба­сук Наг — боль­шая коб­ра. Спра­шива­ет Наг у ста­рика, что его за­ботит, и ста­рик все ему рас­ска­зал. Тог­да Ба­сук Наг го­ворит:

— Я те­бе дам гри­бов. Толь­ко ес­ли у те­бя бу­дет дочь, ты ее мне в же­ны от­дашь.

Ста­рик сог­ла­сил­ся. У не­го на паль­це коль­цо бы­ло, се­реб­ря­ное. Ба­сук Наг ве­лел ему вы­рыть в зем­ле ям­ку, по­ложить ту­да коль­цо и тряп­кой прик­рыть. Он это сде­лал, а Ба­сук Наг зак­ли­нанье про­чел. Под­ня­ли тряп­ку — а там гри­бы.

Как по­дош­ло вре­мя ста­рухе ро­дить, Ба­сук Наг обер­нулся му­хой и при­летел к бай­ге в дом — пос­мотреть, кто ро­дит­ся. Ро­дилась доч­ка, а мать и отец всем го­ворят, буд­то сын. Да Ба­сук Наг сам все ви­дел. Он и пот­ре­бовал, что­бы ему от­да­ли де­воч­ку. Вот под­росла она, и отец по­вел ее к ста­рому змею — за­муж за не­го вы­давать. До­велось им про­ходить во­до­ем, где рос ло­тос не­видан­ной кра­соты. Это Ба­сук Наг при­нял та­кое об­личье. Уви­дела де­вуш­ка ло­тос и го­ворит:

— Я хо­чу к свадь­бе се­бе этот цве­ток в во­лосы при­колоть. И пош­ла она за цвет­ком в во­ду. Вош­ла и за­пела:

Ба­тюш­ка! Ло­тоса я не дос­та­ла,
А во­да мне уже до ко­лен.

Отец от­ве­ча­ет:

— Иди даль­ше, доч­ка, иди.

Заш­ла она глуб­же и по­ет:
Ба­тюш­ка! Ло­тоса я не дос­та­ла,
А во­да мне по по­яс уже.

А отец от­ве­ча­ет:

— Иди даль­ше, доч­ка, иди.

Она заш­ла еще глуб­же и за­пела:

Ба­тюш­ка! Ло­тоса я не дос­та­ла,
А во­да мне по са­мое гор­ло,

А отец от­ве­ча­ет:

— Иди даль­ше, доч­ка, иди.

Вот она и уш­ла вся под во­ду, и коб­ра ее ута­щила. Отец с го­ря стал го­ловой бить­ся об зем­лю и умер.

А в до­ме у них из то­го мес­та, где пос­лед за­копа­ли, ког­да дочь ро­дилась, вы­рос цве­ток, и из цвет­ка вы­шел маль­чик. Тут вско­ре умер­ла и ста­руха, и он ос­тался один. Он смас­те­рил се­бе скри­поч­ку, соб­рал по де­рев­не тряпья, свил из не­го се­бе пес­трый тюр­бан и по­шел по бе­лу све­ту про­сить ми­лос­ты­ни. Идет и по­ет:

Моя ста­рая ма­туш­ка умер­ла — му­сор в ку­чу та­щила,
Мой ба­тюш­ка умер в ле­су, на краю во­до­ема.
Сес­три­цу мою ута­щил к се­бе Ба­сук Наг.
Вот я и ос­тался один по све­ту бро­дить в этом тюр­ба­не из тря­пок.
Ма­туш­ка! Дай мне хоть горс­тку че­го-ни­будь съ­есть!

Так он доб­рался до то­го мес­та, где жи­ла его сес­тра. Ус­лы­хала она его пес­ню, по­няла, кто это по­ет, об­ня­ла бра­та и зап­ла­кала.

Стал брат жить у сес­тры с Ба­сук На­гом. Каж­дый день они шли в лес ста­вить сил­ки на дичь, и па­ренек всег­да нес до­мой мно­го до­бычи. А Ба­сук Наг все, что к не­му в си­лок по­падет, сам тай­ком ел на мес­те и до­мой всег­да при­ходил с пус­ты­ми ру­ками. Раз Ба­сук Наг съ­ел всю до­бычу из сво­их сил­ков и из сил­ков па­рень­ка, сел средь до­роги, ра­зинул пасть и стал ждать шу­рина — хо­тел его прог­ло­тить.

Да па­ренек-то был не прос­так. Он сво­им то­пором Ба­сук На­га в кус­ки из­ру­бил и все эти кус­ки в ку­чу сва­лил. Ба­сук Наг та­кой был боль­шой, что кровь из не­го ре­кой по­лилась, а ку­ча кос­тей и мя­са го­рой под­ня­лась. Во­ротил­ся брат до­мой, а сес­тра спра­шива­ет:

— Где зять твой?

— Ты о нем не за­боть­ся,— го­ворит брат.— Пой­дем со мной, бу­дем жить вмес­те в го­рах.

Вот и уш­ли они от­ту­да счас­тли­вые. Рас­чисти­ли се­бе в ле­су по­ле и дичью еще про­мыш­ля­ли.