Добро пожаловать!

Народные и авторские произведения размещены на сайте исключительно в ознакомительных и/или образовательных целях

Вторая легенда о царствующей в Корее династии

Жи­ли на све­те ког­да-то два зна­мени­тые ис­ка­теля счас­тли­вых мо­гил: Ни-хас­си­ми и Тен-га­ми.

Од­нажды они от­пра­вились вмес­те ра­зыс­ки­вать для са­мих се­бя счас­тли­вую го­ру.

Они приш­ли в про­вин­цию Хам­ги­ен­до и там, близ Ту­мана, ра­зыс­ка­ли счас­тли­вей­шую го­ру в Ко­рее.

Но они еще точ­но не оп­ре­дели­ли счас­тли­вей­шее мес­то на го­ре для мо­гил и, ни­чего не ре­шив, лег­ли спать.

Прос­нувшись на дру­гое ут­ро, они уви­дели не­дале­ко от се­бя ма­лень­кую во­дяную птич­ку, ко­торая вык­ри­кива­ла: «Сим­ге­дон».

Сва­рив чу­мизы, они по­ели и вста­ли, и, как толь­ко они вста­ли, вспор­хну­ла и птич­ка и, кри­ча: «Сим­ге­дон, сим­ге­дон», по­лете­ла впе­реди.

Так зва­ла она их, по­ка не приш­ли они к од­но­му мес­ту го­ры, где си­дели две со­вер­шенно оди­нако­вые ста­руш­ки и тка­ли холст.

Как толь­ко пут­ни­ки по­дош­ли, ста­руш­ки сей­час же скры­лись.

— Это, ко­неч­но, и есть счас­тли­вей­шие мес­та, — ска­зали ис­ка­тели.

Ос­та­валось толь­ко ре­шить, ко­му где по­хоро­нить сво­его пред­ка.

Ночью они оба уви­дели сво­их пред­ков, ко­торые им ска­зали:

— Тот, кто по­хоро­нит сво­его пред­ка меж­ду мес­та­ми, где си­дели ста­рухи, род то­го бу­дет царс­тво­вать пер­вый, и ди­нас­тия то­го про­дер­жится на прес­то­ле че­тырес­та че­тыре го­да. А кто за­ро­ет по­ниже сво­его пред­ка, тот сме­нит эту ди­нас­тию. Брось­те меж­ду со­бой жре­бий.

Так и сде­лали ис­ка­тели, и пер­вое мес­то дос­та­лось Ни-хас­си­ми.

Од­на­ко в ро­ду Ни-хас­си­ми пер­вые че­тыре по­коле­ния пос­ле то­го рож­да­лись все уро­ды: хро­мые, гор­ба­тые, сле­пые, иди­оты, и толь­ко в пя­том ко­лене ро­дил­ся ум­ный и силь­ный, от ко­торо­го ро­дил­ся зна­мени­тый Ни-шон­ги, ос­но­ватель и те­перь царс­тву­ющей ди­нас­тии Хон-дзонг-та-у­ан-ни-си.

Вот при ка­ких об­сто­ятель­ствах ро­дил­ся он.

Отец его, за­подоз­ренный царс­тво­вав­шим тог­да им­пе­рато­ром, су­ровым и жес­то­ким, в мя­теже, чуть не был каз­нен и толь­ко тем, что ук­рылся в про­вин­ции Хам­ги­ен­до, в го­род И­он-хын, спас­ся от смер­ти.

Но и там, не чувс­твуя се­бя в бе­зопас­ности, уда­лил­ся в бли­жай­шие го­ры и там жил во вла­дени­ях не­ко­его Хан-цам­боя.

В од­ну ночь прис­ни­лось Хан-цам­бою, что при­летел си­ний дра­кон и по­цело­вал его дочь.

Ут­ром Хан-цам­бой от­пра­вил­ся ос­матри­вать свои вла­дения и нат­кнул­ся на спя­щего че­лове­ка.

Пом­ня сон и уви­дя, что че­ловек этот не же­нат, Хан-цам­бой от­дал за не­го свою дочь, и че­рез две­над­цать ме­сяцев она ро­дила бо­гаты­ря Ни-шон­ги.

Как бо­гатырь, Ни-шон­ги ро­дил­ся бес­след­но и до двад­ца­ти вось­ми лет рос на свя­тых го­рах, обу­ча­ясь во­ен­но­му ре­мес­лу вмес­те с дву­мя наз­ва­ными брать­ями Пак-ха­чун и Тун-ду­ран.

Пак был стар­ший, Ни — вто­рой, а Тун — млад­ший по го­дам из них.

Ког­да Ни кон­чи­лось двад­цать во­семь лет, к не­му во сне явил­ся дед его и ска­зал (то, что уже ска­зано в ле­ген­де о Ли и Па­ке).

Пос­ле это­го все три бо­гаты­ря от­пра­вились в Се­ул.

Царс­тво­вав­ший тог­да им­пе­ратор до­шел до пре­дела сво­ей жес­то­кос­ти.

Ког­да приб­ли­жен­ные к не­му лю­ди пре­дуп­режда­ли его о на­копив­шемся раз­дра­жении в на­роде, он от­ве­чал, что ско­рее ро­дит­ся ло­шадь с ро­гами и у со­роки вы­рас­тет бе­лый гре­бешок на го­лове, чем раз­дра­жит­ся ко­рей­ский на­род.

Но че­рез нес­коль­ко дней при­лете­ла к его двор­цу со­рока с бе­лым гре­беш­ком, а нем­но­го по­годя у луч­шей его ло­шади ро­дил­ся ро­гатый же­ребе­нок.

Но им­пе­ратор от­ве­тил:

— Преж­де лоп­нет этот чу­гун­ный столб, чем лоп­нет тер­пе­ние мо­его на­рода.

Но ночью был не­быва­лый мо­роз, и на­ут­ро лоп­нувший чу­гун­ный столб ва­лял­ся на зем­ле.

В это же ут­ро по­дош­ли три бо­гаты­ря к сто­лице с вой­ска­ми, и им­пе­ратор­ское вой­ско, бро­сив им­пе­рато­ра, от ко­торо­го от­верну­лось не­бо, выш­ло из го­род­ских во­рот навс­тре­чу бо­гаты­рям.

Ос­тавлен­ный все­ми им­пе­ратор бе­жал в го­ры, где и по­гиб.

Три же бо­гаты­ря вош­ли в сто­лицу, и на­род пред­ло­жил им, по сог­ла­шению меж­ду со­бой, за­нять ва­кан­тный трон.

Тог­да, как стар­ший, хо­тел сесть Пак. Но два дра­кона, об­ра­зу­ющие си­денье тро­на, приб­ли­зились друг к дру­гу, и Пак не мог сесть.

Так про­дол­жа­лось до трех раз, и на­род пред­ло­жил сесть Ни.

Ни сел, и дра­коны не дви­нулись.

Ни сде­лал­ся им­пе­рато­ром, а Пак ушел в про­вин­цию Хам­ги­ен­до и скрыл­ся там в мо­нас­тырь.

Ни, бо­ясь Па­ка, пос­лал стра­жу в этот мо­нас­тырь и при­казал:

— Ес­ли Пак дей­стви­тель­но пос­ту­пил в мо­нас­тырь и ос­триг­ся, то ос­тавь­те его, ина­че убей­те.

Стра­жа приш­ла в мо­нас­тырь и наш­ла Па­ка ос­три­жен­ным.

Им­пе­ратор Ни, по­ка Пак жил, по­сылал в этот мо­нас­тырь каж­дый год трис­та дан (в каж­дой да­не пят­надцать мер ри­су, что сос­тавля­ет око­ло по­луто­ра ты­сяч на­ших пу­дов).

Пос­ле смер­ти Па­ка его изоб­ра­жение сде­лалось свя­щен­ным и до сих пор сох­ра­ня­ет­ся в мо­нас­ты­ре Шо­хан­са.

Вто­рой при­виле­ги­ей мо­нас­ты­ря бы­ло бить роз­га­ми вся­кого ко­рей­ца, ко­торый про­винит­ся про­тив мо­нахов это­го мо­нас­ты­ря.

Мо­нахи это­го мо­нас­ты­ря и до на­ших дней поль­зу­ют­ся сла­вой са­мых гру­бых и дер­зких лю­дей.

Случайные и неслучайные рекомендации: