Добро пожаловать!

Народные и авторские произведения размещены на сайте исключительно в ознакомительных и/или образовательных целях

Уш-Карак

Жили три брата. Младшего звали Пир-Карак, среднего — Ийги-Карак, старшего — Уш-Карак. Братья жили друг от друга на расстоянии одной версты. Когда они делили скот отца после его смерти, старшему брату ничего не дали, даже собаку. Сказка «Уш-Карак». Рис. Л. ТупиковойПир-Карак и Ийги-Карак стали жить богато, ходили на охоту. А у Уш-Карака не было еды, есть нечего было. Его жена ходила по чужим домам, собирала милостыню. Так она кормила себя и мужа.

Однажды два брата сделали волокушу, стали собираться на охоту. Узнав об этих приготовлениях, жена старшего брата пошла просить муку у двух младших братьев, хотя бы одну чашку, чтобы приготовить запасы продуктов для мужа. Братья не дали муки, сказали, что их старший брат все равно ничего не добудет. Жена Уш-Карака вернулась домой ни с чем.

Как только братья ушли на промысел, жена старшего брата пошла к жене младшего брата, чтобы попросить немного мяса, муки. Она пришла, дверь открыв, поздоровалась, порог переступив, поприветствовала. Как раз она попала на обед. На столе было много вкусной еды, много хорошего вина. Жена Пир-Карака посадила за стол жену старшего брата, угостила ее. Жена Уш-Карака давно не ела жирной вкусной еды, от этого ее губы потрескались, кровоточили. Теперь от вкусной и жирной еды ее горло, губы, живот смягчились. Сама она расслабилась, от выпитого вина повеселела и сказала:

— Когда ты была молодой, я учила тебя работать по дому, ухаживать за скотом. Ты жила и делала все так, как я учила, ведь я была для тебя, как свекровь.

Жена Пир-Карака ответила:

— О-о, мы живем хорошо. Я слушалась твоих слов, делала так, как ты учила, от этого моя семья стала жить хорошо, безбедно.

Потом она спросила:

— Ты, наша старшая свояченица, которая была для меня вместо свекрови, по какому делу пришла ко мне?

— Муж мой, который был тебе вместо свекра, послал попросить немного муки. Из нее я сделаю талкан, приготовлю запасы продуктов для его охоты.

— У нас есть мука, — ответила жена младшего брата. — Как можно сказать, что ее нет, не боясь бога. За ложь бог покарает.

Потом она повела бедную женщину в амбар, поднялась с ней на верхний этаж, открыла замок, при этом раздался такой звук, будто эхо ударилось об скалы горы на другом берегу. Вошли.

— Сколько муки! Сколько еды! — восхищалась старшая свояченица.

Младшая свояченица насыпала ей полный мешок муки.

— О-о! Пусть бог даст тебе еще больше и лучше муки и еды, чем у вас есть! — поблагодарила старшая свояченица. Потом выставила мешок с мукой за дверь амбара, а сама пошла к средней свояченице.

Дверь открыв, она поздоровалась. Порог переступив, поприветствовала. Как раз она угодила на обед, вся семья собиралась сесть за стол. За стол посадили и ее, накормили, потом средняя свояченица спросила:

— Какие дела привели к нам тебя, которую мы почитали за свекровь? — и добавила. — Ты учила нас тому, как надо жить. Благодаря тебе мы стали жить богато.

— Уш-Караку, которого вы признаете за свекра, не с чем на промысел идти. Запасов еды у него нет. Я пришла к тебе в надежде, что ты дашь мне ячменного зерна. Вот что я пришла просить у тебя, — ответила жена Уш-Карака.

— Есть у нас ячменное зерно, — сказала средняя свояченица.

Она провела родственницу в амбар и насыпала ей ячменного зерна. Жена Уш-Карака взяла мешок, вынесла, потом пошла, принесла первый мешок, связала мешки, один закинула за плечо, второй повесила перед грудью, заткнула за пояс длинный подол платья и пошла домой. Дома встретил ее Уш-Карак. Увидев жену с таким грузом, обрадовался.

Его жена тут же взялась за приготовление талкана: развела костер, поставила на огонь котел, стала жарить ячменное зерно. Она поджарила ячменное зерно, в ступе потолкла его, потом смолола на ручной мельнице, получился славный талкан. Из муки напекла хлеба. Три дня и три ночи, не зная покоя, она готовила запасы еды мужу.

Уш-Карак три дня чистил ружье. Стенки отверстия ствола так заржавели, что едва просматривалось солнце через ствол. Много лет Уш-Карак не ходил на промысел. Теперь чуть-чуть привел он свое ружье в порядок. «Когда настреляю белок, смажу беличьей кровью ружье», — решил Уш-Карак. После этого все свои вещи положил в волокушу. Так же аккуратно туда сложил запасы еды, приготовленные женой, вышел на след Ийги-Карака и Пир-Карака, пошел по их следу, таща за собой волокушу. Он пошел по глубокому снегу, шел долго.

После долгого пути он поднялся на хребет высокой горы, где свищет ветер, спустился на гладкую седловину. Здесь он увидел Ийги-Карака и Пир-Карака. Они находились под деревом, отчистили снег, постелили на землю пихтовые лапы, заканчивали все эти приготовления в шалаше, сделанном ими.

— О-о! — воскликнул Уш-Карак. — Все мы вышли из одного гнезда, из одной семьи, мы — три единоутробных брата. Я нарублю и принесу дрова, схожу за водой. Пустите меня переночевать с вами в вашем шалаше.

Ийги-Карак и Пир-Карак не пустили брата в шалаш, прогнали его.

Уш-Карак прошел по глубокому снегу, выбрал место для ночлега, нарубил сухостоя, из него сделал лежанку, наломал пихтовых лапок, постелил на лежанку. Потом нарубил дрова, развел костер, сварил еду, поел, устроился у костра. Человек, не имеющий хорошей одежды и обуви, ночью мерзнет. Ему пришлось всю ночь спать, сидя у костра, накинув на себя старую ветхую шубенку. Так коротать долгую зимнюю ночь нелегко. Дров было много, они горели всю ночь. От жара костра снег растаял почти до земли. Уш-Карак проснулся утром. Так он переночевал под открытым небом.

Потом он начал искать место для того, чтобы построить себе шалаш, искал целую неделю. Наконец он нашел ветвистую пихту, отчистил от снега под ней то место, где решил построить шалаш, наломал пихтовых веток. Он ломал их целый день, аккуратно сложил их толщиной в половину метра. У него получилась толстая и мягкая постель. Он сделал шалаш с двумя дверьми, отвел отдельное место для складывания дров, отдельное место — для хранения продуктов.

После всей этой работы он заготовил много дров, потом зарядил ружье, подумав, вдруг попадется ему соболь или белка, а может быть, рябчика придется стрелять. Заряжал ружье он так: одну мерку насыпал пороху, потом насыпал дроби, хорошо утрамбовал пыжом порох и дробь шомполом из стали. С заряженным ружьем пошел на промысел.

По горной тайге он ходил очень долго, но никого не встретил, даже птичек не увидел, а кедровки как вылетят, так летят на другую гору. Не увидев ни одного следа, Уш-Карак, проходив весь день, вернулся в свой шалаш пустым.

В шалаше он развел в чаше талкан водой, потом вскипятил чай, поужинал. Он сел у костра, вместо комуза взял щепу, стал кайларить.

Во второй день, проходив весь день по горной тайге, он вернулся в свой шалаш так же, как вчера, пустым. В чаше водой развел талкан, сварил в воде ячменный суп, взял щепу, стал кайларить, потом лег спать. Утром к нему зашел один человек. Зайдя, спросил:

— Что ты здесь делаешь?

— Хожу на охоту, — ответил Уш-Карак.

— Удачно? — спросил незнакомец.

— Нет, ничего не добыл, — ответил Уш-Карак.

— Если ты ничего не добываешь, то дай талкан.

Уш-Карак просеял талкан ситом, размешал его в воде, подал просителю. Незнакомец поел и сказал: «За талкан я благодарю тебя». Повернулся и ушел.

На следующий день он пришел вновь, опять попросил поесть талкан. Уш-Карак покормил его и во второй раз. Незнакомец ушел без лыж, бредя по глубокому снегу. Перед уходом он сказал: «Расставь сети на соболей, я пригоню соболей, загоню их в твои сети, тем я отблагодарю тебя за талкан.»

Уш-Карак вышел вслед за незнакомцем, поднялся на гору. Когда там растянул сети по всем правилам, вернулся в шалаш.

О-о! Наступил полдень. В это время Уш-Карак услышал, будто бы бегут соболя. Вышел, прошел немного и действительно увидел бегущих соболей. Их гнал незнакомец, ушедший утром. Он держал в руке медную палку, ею гнал пушных зверьков. Этот человек гнал соболей так, как пастух гонит скот на скотный двор. Он загнал соболей в сети, соболя запутались в сетях. Уш-Караку надо убить их, но он не может этого сделать, потому что никогда не убивал живых животных.

— Ты, Уш-Карак, не можешь убить, загнанных в сети животных, вот поэтому тебя не берут Ийги-Карак и Пир-Карак на промысел, поэтому прогнали из своего шалаша, — говорит незнакомец.

— О-о! Славный человек, переночуем эту ночь, завтра попробую убить хотя бы одно животное, — сказал Уш-Карак.

Так он и не убил ни одного соболя.

— Стой здесь! — сказал незнакомец. — Я сам поймаю этих соболей, не потеряв ни одного зверька.

Он убил всех соболей, собрал, сложил в собранную сеть, связал и положил на плечи Уш-Карака. Уш-Карак не устоял. Подогнулись его колени, он присел. У него оказалось мало силы.

— О-о! Лучи солнца освещают тебя, а лучшие умерли. Плохим смерть не приходит. Если умрешь, умри! — сказав так, незнакомец в гневе схватил Уш-Карака и швырнул его под дерево. Уш-Карак залетел под снег глубоко. Он барахтался долго, едва выбрался из-под снега наружу.

Когда он выбрался, солнце сияло уже над горами, был уже вечер. Уш-Карак пришел в свой шалаш. В шалаше сидит незнакомец. Он успел содрать шкурки с соболей, развешивал их сушить. Остался один соболь. Незнакомец дал его Уш-Караку, сказав: «Сдери шкурку с него». Уш-Карак взял ноЖи стал резать с шеи. Незнакомец остановил его.

— Не так, — сказал он, — Надо начинать с ног.

Потом он показал, как надо снимать шкурки соболей. Учил, но без успеха, Уш-Карак не научился.

— Че! — сказал незнакомец, — Что поделаешь.

Сам снял шкурку с соболя. Потом сказал:

— Срежь прутик из черемухи, сделай пялы, натяни на них шкурку, подвесь сушить. Если не натянешь на пялы, то шкурка испортится.

Уш-Карак срезал прутик из черемухи, натянул на него шкурку соболя. Получилось плохо. Незнакомец сделал сам пялы, натянул правильно на них шкурку соболя. Сели есть. Незнакомец развел талкан в абыртке. Он ел и пил, все съел и выпил. Уш-Караку ничего не осталось из еды.

— Че! — сказал незнакомец, — пойдешь по моему следу, по этой дороге. Я расплачусь за съеденный талкан, выпитую абыртку.

Это был Таг-ээзи. Он взял тушки соболей, бросил их под пихту, туда же бросил и ружье. Взял шкурки, потряс ими. Мех, переливаясь, заискрился на солнце. Уш-Карак разбогател. Незнакомец ушел.

Уш-Карак пошел по его следу. Он шел, шел, дошел до одной небольшой скалы, перевалив через гору. Здесь он вдруг увидел дверь. Стал открывать ее, но дверь не открывается. Он дернул за ручку — не открывается, но вдруг неожиданно дверь открылась, открылась вовнутрь горы. К нему подбежала старушка, подхватила его под левую руку. Подбежал старик, подхватил его под правую руку. Завели Уш-Карака и посадили за стол.

— Наш сын очень доволен твоим угощением. Он много ел талкана, пил абыртку, за это мы подарили тебе наших соболей. Теперь садись за стол, ешь, мы будем угощать тебя.

Уш-Карак сел за стол и стал есть. Он ел много, пил тоже много, потом лег спать. Уш-Карак подумал, что он переночевал одну ночь, оказывается, прожил целый месяц, забыл, что ему надо возвращаться домой. А как вернуться домой?

— Ты не имеешь своего дома? — спросили его.

— Имею, — ответил он. — Но как мне вернуться. Я забыл о том, что мне надо домой возвращаться.

Таг-ээзи еще раз накормил его вкусной едой. Но беда! Уш-Карак объелся, страдает от расстройства желудка, провонялся. Старая его шубенка пропахла, подойти нельзя.

— Дайте мне новую шубу, моя завонялась, прокоптилась дымом.

— Вынеси свою старую шубу за дверь, оставь там, — сказал старик и со старухой он зашел в свои комнаты. Вынесли оттуда новые прекрасные штаны, прекрасные сапоги, рубашку, шубу, одели его с ног до головы.

— Че, Уш-Карак, я выйду из-под горы, превращусь в белого коня, ты сядешь на меня, я довезу тебя до твоего аала, — сказал Таг-ээзи.

Уш-Карак вышел на улицу. Когда Уш-Карак прошелся, его новые сапоги заскрипели так, будто утки закрякали. Уш-Карак сел верхом на прекрасного белого коня.

— Ты, — сказала старуха, — не бей коня ногайкой. Конь пойдет по своему желанию. Ты одной рукой держись покрепче за луку седла, а другой крепко держись за гриву коня. Белый конь находится в возрасте коня, повезет тебя, как истинный конь, довезет тебя до твоего чурта.

Уш-Карак вышел, сел на белого коня, встал на китайские стремена, погнал коня, но чуть не слетел. До сего времени он ни разу не садился на верхового коня. Сидит на коне, качается, едва держится, чуть не падает.

— Ступни своих ног плотно подгони в стремена, встань на обе ноги, за повод узды не дергай, конь пойдет сам, — сказала старуха.

Уш-Карак подогнал ноги в стремена, прочно стал на стремена, конь ровной рысью поскакал. Конь нес седока быстро и долго. Он привез Уш-Карака в родное его село. Уш-Карак слез с коня, снял мешок с соболиными шкурками. Конь ускакал назад. Уш-Карак вернулся с охоты с богатой добычей. Он продал одну очень красивую шкурку соболя, накупил муки, много других продуктов — все это принес домой, устроил той. Он угостил свою старуху, досыта попировал сам, богатея, жить остался.

Случайные и неслучайные рекомендации: