Сватовство

Я рас­ска­жу вам о трех брать­ях, ко­торые сов­сем не по­ходи­ли друг на дру­га.

Стар­ший брат, И­онас, был лю­бим­цем от­ца, по­тому что он от­ли­чал­ся рас­су­дитель­ностью и ос­то­рож­ностью. Он ни­ког­да не де­лал та­ких не­об­ду­ман­ных пос­тупков, как млад­ший из брать­ев — Ян. Яна осо­бен­но лю­била мать за его ре­шитель­ность. Сред­ний Ян­не не был лю­бим­цем ни от­ца, ни ма­тери.

Как-то раз в де­рев­не вы­веси­ли ко­ролев­ский указ, объ­яв­лявший, что прин­цесса, ко­торая нас­ле­дова­ла ко­ролевс­тво пос­ле смер­ти сво­его от­ца, же­ла­ет, что­бы кто-ни­будь по­мог ей уп­равлять ее зем­лей, а по­тому ре­шила вый­ти за­муж. Вся­кий мог явить­ся же­нихом — и принц, и кресть­янин, нуж­но толь­ко быть бла­гора­зум­ным, рас­су­дитель­ным, ре­шитель­ным и уметь вла­деть со­бой.

И­онас, Ян­не и Ян за­дума­ли ид­ти по­пытать счастья.

Отец дал И­она­су ко­шелек с день­га­ми, мать по­дари­ла Яну ме­шок с хле­бом, мя­сом, сы­ром и пи­рога­ми, Ян­не же не по­лучил ни де­нег, ни съ­ес­тно­го. Отец ска­зал, что сред­ний сын не­дос­та­точ­но ос­то­рожен, что­бы ему мож­но бы­ло дать в ру­ки день­ги, а мать за­мети­ла: «Ян­не не сто­ит да­вать про­визии, он сам ско­ро пой­мет, что ему не­зачем ид­ти даль­ше, и вер­нется до­мой». От их хи­жины ле­жала толь­ко од­на до­рога. Всем тро­им пред­сто­яло от­пра­вить­ся по ней. Отец и мать ре­шили, что пер­вым на рас­све­те уй­дет И­онас, что Ян возь­мет пу­тевой по­сох, ког­да сол­нце под­ни­мет­ся вы­соко, а Ян­не вый­дет из до­ма на за­кате.

На сле­ду­ющий день пос­ле пер­во­го пе­ния пе­туха И­онас прос­тился со всей семь­ей и от­пра­вил­ся в путь. Прой­дя нем­но­го, он ос­та­новил­ся, что­бы об­ду­мать, как пос­ту­пить даль­ше.

— Ни­ког­да не зна­ешь, что слу­чит­ся в до­роге, — ска­зал он се­бе, — ес­ли я встре­чу во­ра, он от­ни­мет у ме­ня день­ги, луч­ше спря­тать их здесь, у под­но­жия го­ры.

Он за­рыл день­ги в зем­лю, а что­бы по­метить мес­то, вот­кнул там боль­шую вет­ку сос­ны, и дви­нул­ся даль­ше. Прой­дя еще нем­но­го, он встре­тил кар­ли­ка, ко­торый нес в ру­ках ве­лико­леп­ный сва­деб­ный шел­ко­вый кос­тюм, вы­шитый се­реб­ром.

— Шел­ко­вое платье луч­ше су­кон­ной кур­тки, — ска­зал кар­лик.

— Сколь­ко ты хо­чешь за не­го? — спро­сил И­онас.

— Де­сять се­реб­ря­ных мо­нет, кро­ме то­го, я бу­ду пов­сю­ду слу­жить те­бе без жа­лованья.

— Хо­рошее пред­ло­жение, о нем сто­ит по­думать, — ска­зал И­онас. Но он не знал, что луч­ше: ку­пить ве­лико­леп­ный кос­тюм или обой­тись без не­го.

И­онас де­вять раз ухо­дил и де­вять раз воз­вра­щал­ся. На де­сятый, не­реши­тель­но обер­нувшись, он уви­дел, что и кар­лик, и платье ис­чезли.

— Как глу­по, что я не по­шел за день­га­ми, по­ка он еще сто­ял тут, — про­вор­чал И­онас и по­шел даль­ше.

Че­рез не­кото­рое вре­мя он уви­дел кар­ли­ка с блес­тя­щей сталь­ной шпа­гой, руч­ка ко­торой бы­ла сде­лана из чис­то­го се­реб­ра.

— Шпа­га луч­ше до­рож­ной пал­ки, — ска­зал кар­лик.

— Сколь­ко ты хо­чешь за нее? — спро­сил И­онас.

— Де­сять се­реб­ря­ных мо­нет, кро­ме то­го, я бу­ду без жа­лованья слу­жить те­бе.

— Это хо­рошее пред­ло­жение, сто­ит по­думать о нем, — ска­зал И­онас и при­нял­ся раз­ду­мывать: ид­ти даль­ше или вер­нуть­ся и вы­рыть день­ги.

Де­вять раз он пус­кался в путь, де­вять раз воз­вра­щал­ся, ухо­дя в де­сятый раз, он не­реши­тель­но ог­ля­нул­ся и уви­дел, что и кар­лик, и шпа­га ис­чезли.

— Ну, он не­дол­го ду­ма­ет, — с до­садой ска­зал И­онас и по­шел даль­ше.

Еще че­рез ка­кое-то вре­мя он сно­ва встре­тил кар­ли­ка, ко­торый дер­жал на по­воду ве­лико­леп­но­го во­роно­го ко­ня.

— Луч­ше ехать на ко­не, чем ид­ти пеш­ком, — ска­зал кар­лик.

— А сколь­ко ты хо­чешь за твою ло­шадь? — спро­сил И­онас.

— Де­сять се­реб­ря­ных мо­нет, вдо­бавок я бу­ду да­ром слу­жить те­бе.

— Сто­ит по­думать, — от­ве­тил И­онас.

Он не знал, ид­ти даль­ше или вер­нуть­ся за ко­шель­ком, что­бы ку­пить ло­шадь.

Де­вять раз он ухо­дил, де­вять раз воз­вра­щал­ся. И­онас не знал, на что ре­шить­ся, и уже стал по­думы­вать, что луч­ше все­го вер­нуть­ся до­мой и по­сове­товать­ся с от­цом, но ло­шадь и кар­лик вне­зап­но ис­чезли. И­онас по­шел даль­ше, ду­мая с до­садой, что все у не­го ус­коль­за­ет из рук.

Шел он це­лый день и це­лую ночь, на­конец на сле­ду­ющее ут­ро уви­дел сте­ны зам­ка и в них во­рота, пе­ред ко­торы­ми рас­ха­жива­ли страж­ни­ки в блес­тя­щих ла­тах и в шле­мах с раз­ве­ва­ющи­мися перь­ями.

Ус­та­лый, за­пылен­ный, И­онас ос­та­новил­ся пе­ред дверью и мыс­ленно спро­сил се­бя: «Что я ска­жу прин­цессе, ког­да ме­ня вве­дут к ней? Об этом сто­ит по­думать!» Он сел на зем­лю, за­думал­ся и ус­нул.

Ког­да сол­нце под­ня­лось сов­сем вы­соко, из до­ма вы­шел Ян. Бы­ло очень жар­ко, по­это­му, прой­дя часть до­роги, он на­шел, что ме­шок с едой слиш­ком тя­жел.

— Не по­весить ли мне его здесь? Пусть ви­сит, по­ка не спа­дет жа­ра, — ска­зал Ян и пе­реки­нул его че­рез сос­но­вую вет­ку, вот­кну­тую у под­но­жия го­ры. Сде­лав это, он по­шел даль­ше. Вско­ре Ян встре­тил кар­ли­ка, ко­торый по­казал ему бар­хатный сва­деб­ный кос­тюм, вы­шитый зо­лотом.

— Бар­хат луч­ше сук­на, — ска­зал кар­лик.

— Вот это прав­да, — вос­клик­нул Ян и схва­тил кос­тюм.

— Ну, ты не стес­ня­ешь­ся, — за­метил кар­лик.

— О да. По­годи ми­нуту, я сни­му мое преж­нее тряпье.

— Сох­ра­ни его, мо­жет быть, оно те­бе по­надо­бит­ся.

Ян на­дел бар­хатный кос­тюм, а ста­рое платье бро­сил в ре­ку, бе­жав­шую вдоль до­роги.

Вско­ре он встре­тил дру­гого кар­ли­ка с блес­тя­щей сталь­ной шпа­гой, кон­чавшей­ся зо­лотой ру­ко­ят­кой.

— Шпа­га луч­ше до­рож­ной пал­ки, — ска­зал кар­лик.

— Вер­но, — ска­зал Ян и вых­ва­тил шпа­гу из рук кар­ли­ка.

— Ну, ты пос­ту­па­ешь сме­ло, — ска­зал кар­лик.

— Еще бы! — от­ве­тил Ян. — Вот те­бе вза­мен шпа­ги, — и он бро­сил ему свою уз­ло­ватую пал­ку. Ма­лень­кий че­лове­чек в то же мгно­вение ис­чез.

Про­шел Ян еще нем­но­го и встре­тил треть­его кар­ли­ка, дер­жавше­го на по­воду ве­лико­леп­ную ло­шадь, гне­дую в яб­ло­ках.

— Луч­ше ска­кать на ко­не, чем ид­ти пеш­ком, — ска­зал кар­лик.

— Вер­но, вер­но, — от­ве­тил Ян и быс­тро вско­чил на ко­ня.

— Ну, ты сов­сем не стес­ня­ешь­ся, — за­метил кар­лик.

— Да-да. По­кажи мне те­перь са­мую ко­рот­кую до­рогу к зам­ку.

— Этот конь, Граль, зна­ет ее, — от­ве­тил кар­лик и в ту же ми­нуту ис­чез.

Конь пос­ка­кал с быс­тро­той вет­ра. Ян не мог сдер­жать его. Граль ско­ро свер­нул с до­роги и по­нес всад­ни­ка в гус­той лес, вет­ви би­ли Яна по ли­цу и че­рез нес­коль­ко ми­нут так изор­ва­ли его ве­лико­леп­ный сва­деб­ный кос­тюм, что он прев­ра­тил­ся в лох­мотья.

«Ес­ли я не убью ко­ня, он убь­ет ме­ня», — по­думал Ян.

Он об­на­жил шпа­гу и пог­ру­зил ее в шею жи­вот­но­го, конь упал как раз на опуш­ке ле­са, так близ­ко от зам­ка, что Ян мог ви­деть дверь и ка­ра­уль­ных, се­реб­ря­ные ла­ты ко­торых блес­те­ли при све­те лу­ны.

Ян упал в грязь и ка­кое-то вре­мя не дви­гал­ся. При­дя в се­бя, он под­нялся, что­бы отыс­кать шпа­гу, но с удив­ле­ни­ем об­на­ружил, что и шпа­га, и конь про­пали без сле­да.

В ту же ми­нуту Ян по­чувс­тво­вал, что ему до смер­ти хо­чет­ся есть и пить. Он по­думал обо всех тех вкус­ных ве­щах, ко­торые да­ла ему мать, но вспом­нил, что ме­шок ос­тался на сос­но­вой вет­ке не­дале­ко от род­но­го до­ма.

«Ме­ня на­по­ят и на­кор­мят», — по­думал Ян, по­дошел к зам­ку прин­цессы и пос­ту­чал­ся в во­рота.

— Кто ты? — спро­сил его один из ча­совых.

— Я ры­царь, хо­тя моя одеж­да ра­зор­ва­на, — от­ве­тил Ян.

— Нет, ты бро­дяга, ты раз­бой­ник. Те­бя нуж­но по­садить в баш­ню, — от­ве­тил страж­ник, опус­кая але­бар­ду.

— Ты зап­ла­тишь мне за эти сло­ва, — зак­ри­чал Ян и, вых­ва­тив из рук страж­ни­ка але­бар­ду, бро­сил­ся на не­го. Дру­гие сол­да­ты пой­ма­ли Яна, свя­зали ему ру­ки и но­ги и бро­сили его в под­зе­мелье.

Ког­да сол­нце се­ло, из до­ма вы­шел Ян­не. Прой­дя нем­но­го, он за­метил, что у не­го нет пу­тевой пал­ки. Ог­ля­дев­шись, он уви­дел вет­ку сос­ны, вот­кну­тую в зем­лю.

— Она мне при­годит­ся, — с удо­воль­стви­ем ска­зал Ян­не и еще боль­ше об­ра­довал­ся, уви­дев, что на этой вет­ке ви­сит ме­шок с раз­ны­ми вкус­ны­ми ве­щами.

Вы­тас­ки­вая вет­ку, он ус­лы­шал стран­ный звук и, раз­рыв зем­лю, вы­нул из нее боль­шой ко­жаный ко­шелек, на­битый се­реб­ря­ными день­га­ми. Так у не­го по­яви­лись и про­визия, и день­ги.

Вско­ре Ян­не встре­тил кар­ли­ка, дер­жавше­го яр­ко-крас­ную бар­хатную кур­тку, вы­шитую жем­чу­гом и дра­гоцен­ны­ми кам­ня­ми.

— Луч­ше платье, вы­шитое жем­чу­гом, чем су­кон­ная кур­тка, — про­гово­рил кар­лик.

— Нуж­но смот­реть не на кур­тку, а на сер­дце, ко­торое бь­ет­ся под нею, — ска­зал Ян­не и хо­тел прой­ти ми­мо.

— Ты го­воришь как дос­той­ный че­ловек, а по­тому я да­рю те­бе платье, вы­шитое жем­чу­гом, и вдо­бавок сог­ла­ша­юсь да­ром слу­жить те­бе.

— Ес­ли у ме­ня бу­дет воз­можность и средс­тва, я наг­ра­жу те­бя, — ска­зал Ян­не.

Он на­дел на­ряд­ное платье, а ста­рую кур­тку по­ручил нес­ти кар­ли­ку, по­тому что, как он при­бавил, ни­ког­да ни­чего не сле­ду­ет бро­сать.

Прой­дя еще нем­но­го, Ян­не встре­тил дру­гого кар­ли­ка, дер­жавше­го в ру­ке блес­тя­щую сталь­ную шпа­гу с зо­лотой ру­ко­ят­кой, осы­пан­ной дра­гоцен­ны­ми кам­ня­ми.

— Шпа­га луч­ше до­рож­ной пал­ки, — ска­зал кар­лик.

— Не шпа­га да­ет му­жес­тво то­му, кто ее но­сит, — ска­зал Ян­не, про­ходя ми­мо.

— Ты го­воришь как дос­той­ный че­ловек, по­это­му я да­рю те­бе шпа­гу и вдо­бавок ста­ну да­ром слу­жить те­бе.

— Ког­да у ме­ня бу­дут средс­тва и воз­можность, я наг­ра­жу те­бя, — от­ве­тил Ян­не.

Он взял шпа­гу, а свою пал­ку от­дал но­вому спут­ни­ку, ска­зав, что ни­ког­да ни­чего не сле­ду­ет бро­сать.

Прой­дя еще нем­но­го, Ян­не уви­дел треть­его кар­ли­ка, ко­торый вел ко­ня, бе­лого, как мо­локо.

— Луч­ше ехать на ло­шади, чем ид­ти пеш­ком, — ска­зал кар­лик.

— Для то­го, кто идет пря­мым пу­тем, до­рога ни­ког­да не бы­ва­ет длин­на, — от­ве­тил Ян­не и хо­тел уже ид­ти даль­ше.

— Ты го­воришь как дос­той­ный че­ловек, а по­тому я да­рю те­бе ко­ня и, кро­ме то­го, бу­ду да­ром слу­жить те­бе.

— Ес­ли толь­ко у ме­ня по­явит­ся воз­можность, я воз­награ­жу те­бя за все.

Он дал ме­шок треть­ему кар­ли­ку, вско­чил на бе­лого ко­ня и нап­ра­вил­ся к зам­ку.

Ког­да ча­совые уви­дели всад­ни­ка в на­ряд­ном платье, один из них зак­ри­чал:

— Кто ты, при­ез­жий?

— По рож­де­нию — кресть­янин, хо­тя по платью ме­ня мож­но при­нять за прин­ца.

— Нет, ты раз­бой­ник с боль­шой до­роги, — от­ве­тил страж­ник, опус­кая але­бар­ду, — и те­бя от­ве­дут в баш­ню.

— Пе­рес­тань ос­кор­блять ме­ня или мне при­дет­ся пус­тить в ход мою шпа­гу, — спо­кой­но ска­зал Ян­не.

Страж­ник под­нял ору­жие, и пе­ред Ян­не от­кры­лись во­рота.

Ян­не спе­шил­ся, и в ту ми­нуту, ког­да он со­бирал­ся вой­ти в во­рота, его взгляд упал на спав­ше­го И­она­са, од­на­ко мо­лодой че­ловек не уз­нал бра­та. Нап­ро­тив, он при­нял его за ни­щего, вы­нул ко­жаный ко­шелек, пол­ный се­реб­ря­ных мо­нет, и бро­сил его на ко­лени спав­ше­го.

При­дя к боль­шой баш­не, Ян­не ус­лы­шал в под­зе­мелье шум.

— Кто это шу­мит? — спро­сил он.

— Вор с боль­шой до­роги. Он хо­тел убить од­но­го из на­ших то­вари­щей и те­перь си­дит в тем­ни­це без платья, без пи­щи, без ог­ня и мер­знет, так как там очень хо­лод­но.

— Дай­те ему мое ста­рое платье, брось­те ему мой ме­шок, что­бы он мог по­есть, и мою пал­ку, что­бы он мог за­жечь огонь.

Страж­ни­ки не ре­шились на­рушить при­каза­ние че­лове­ка в на­ряд­ных одеж­дах.

Ян­не во­шел в за­мок.

В трон­ном за­ле си­дела прин­цесса в пыш­ном платье, го­товая при­нять же­ниха. Хо­тя каж­дый день со всех кон­цов го­сударс­тва сте­кались сю­да мо­лодые лю­ди, ни один из них не вы­дер­жал ис­пы­тания, а по­тому ни один еще не вхо­дил в трон­ный зал.

День и ночь курь­еры прин­цессы ска­кали по до­рогам, ко­торые ве­ли к зам­ку, и, встре­чая то­го или ино­го же­ниха, под­верга­ли его ис­пы­танию. Все ока­зыва­лись не­дос­той­ны­ми и воз­вра­щались об­ратно.

По­дой­дя к трон­но­му за­лу, Ян­не уви­дел зак­ры­тую дверь. Он пос­ту­чал.

— Ко­го ты ищешь? — спро­сил го­лос из­нутри.

— Я ищу ту, ко­торая, как она са­ма на­писа­ла, ждет ме­ня в под­ве­неч­ном платье, — от­ве­тил Ян­не, и две­ри рас­пахну­лись пе­ред ним.

На нес­коль­ко мгно­вений блеск и ве­лико­лепие за­ла ос­ле­пили мо­лодо­го че­лове­ка.

По обе­им сто­ронам гро­мад­ной ком­на­ты сто­яли со­вет­ни­ки прин­цессы и прид­ворные, в глу­бине, на тро­не под бал­да­хином, си­дела прин­цесса. Она бы­ла оде­та в пур­пурное платье, и ко­рона на ее го­лове бы­ла по­хожа на ве­нец из свер­ка­ющих звезд.

— Ты име­ешь пра­во поп­ро­сить у прин­цессы три ми­лос­ти, — ска­зал один из ста­рых со­вет­ни­ков.

— О прин­цесса, ве­ли отыс­кать двух мо­их брать­ев, ко­торые пош­ли сю­да рань­ше ме­ня. Они, ко­неч­но, заб­лу­дились по до­роге!

По зна­ку прин­цессы к тро­ну по­дошел один из ее слуг и ска­зал:

— Один из его брать­ев си­дит у во­рот зам­ка и все раз­ду­мыва­ет, как ему пос­ту­пить.

— Это мой стар­ший брат, И­онас, — вос­клик­нул Ян­не и при­бавил: — Дай­те ему зо­лота и от­пусти­те его об­ратно к от­цу, ко­торый его лю­бит.

По зна­ку прин­цессы к тро­ну по­дошел дру­гой слу­га.

— Вто­рой его брат, — ска­зал он, — бро­сил­ся на од­но­го из страж­ни­ков, за это его зав­тра каз­нят.

— Это мой млад­ший брат, Ян, — вос­клик­нул Ян­не, па­дая на ко­лени пе­ред прин­цессой. — Да­руй ему жизнь и от­пусти его к ма­тери, ко­торая очень лю­бит его.

Прин­цесса вста­ла.

— Ты мог все­го же­лать для се­бя, но ни­чего не поп­ро­сил, — ска­зала она. — Ты дос­то­ин царс­тво­вать в мо­ем ко­ролевс­тве, и я от­даю те­бе мою ру­ку.

Прин­цесса сня­ла с се­бя ко­рону и на­дела ее на го­лову Ян­не, по­том по­цело­вала же­ниха.

Тот­час же на­чались сва­деб­ные пи­ры, так как все бы­ло го­тово к праз­дни­ку. И­онас и Ян при­сутс­тво­вали при уве­селе­ни­ях, а по­том, по­лучив бо­гатс­тва, вер­ну­лись к от­цу и ма­тери.

— Ведь я го­вори­ла, — за­мети­ла мать, — И­онас так дол­го раз­ду­мыва­ет, что всег­да опаз­ды­ва­ет.

— Ян веч­но то­ропит­ся и пос­ту­па­ет не­об­ду­ман­но, — про­вор­чал отец.

Но они ни­как не мог­ли по­нять, ка­ким об­ра­зом Ян­не по­лучил ру­ку прин­цессы и трон.