Брайан О’Линн был знатным рожден —
Космы не стриг и не брился он;
Глаза потерялись в чаще морщин…
«Красив я — нет сил!» — говорил О’Линн.
Брайан О’Линн не носил пиджака,
Он шкуру на бойне взял у быка;
Торчали рога на целый аршин…
«Могу забодать!» — говорил О’Линн.
Брайан О’Линн не имел даже брюк,
Но, чтобы людей не смущать вокруг,
Он справил штаны из потертых овчин…
«Последний фасон!» — говорил О’Линн.
Брайан О’Линн деньжат накопил
И в лавке ботинки себе купил;
Подметки у них чуть прочнее, чем блин…
«Легче плясать!» — говорил О’Линн.
Брайан О’Линн часов не хотел —
Он в репе дыру ножом провертел,
Кузнечик трещал там, певец долин…
«Чем не часы?» — говорил О’Линн.
Брайан О’Линн был ужасный франт:
Носил блоху — выдавал за брильянт,
«Цену ей знаю лишь я один —
Нет ей цены!» — говорил О’Линн.
Брайан О’Линн на кляче верхом
Супругу и тещу везет к себе в дом.
В час полмили одолели они…
«Чем не рысак?» — говорит О’Линн.
Брайан О’Линн с родней дорогой
По мосту едет над бурной рекой.
Рухнул вдруг мост без всяких причин…
«Что ж, поплывем», — говорит О’Линн.
