Сказка про Ивана-дурака

Жил-был царь. И рос­ла у не­го в по­ле шел­ко­вая тра­ва. Но каж­дую ночь тра­ву кто-то по­едал и вы­тап­ты­вал, а царь ни­как не мог пой­мать во­ра. Ра­зос­лал царь гон­цов по все­му царс­тву: кто су­ме­ет шел­ко­вую тра­ву ус­те­речь, за то­го от­даст царь свою дочь.
Сош­лось к ца­рю мно­го на­роду — бо­гачи, па­ны и прос­тые лю­ди.
А жил в том царс­тве один не бо­гатый, но и не бед­ный че­ловек. И бы­ло у не­го три сы­на: двое гра­мотеи, а тре­тий, стар­ший, ду­рак.
Сред­ний сын про­сит­ся у от­ца цар­скую тра­ву сте­речь. При­шел он к ца­рю, низ­ко пок­ло­нил­ся.
Царь при­нял хлоп­ца лас­ко­во, угос­тил, а ве­чером в по­ле пос­лал тра­ву сте­речь.
Ус­нул хло­пец в по­ле, а ут­ром прос­нулся и ви­дит: тра­ву буд­то кто вы­косил. По­чесал за­тылок и по­шел до­мой. Отец спра­шива­ет:
— Ну как, сы­нок, ус­те­рег?
— Не умею я цар­ское доб­ро сте­речь?
Со­бира­ет­ся млад­ший сын и пох­ва­ля­ет­ся, что уж он-то ус­те­режет. Но и млад­ший прос­пал, не ус­те­рег цар­скую тра­ву.
Тог­да сле­за­ет с пе­чи Иван-ду­рак и го­ворит:
— Раз вы бы­ли, то и я пой­ду.
Вы­бежал он из ха­ты, гряз­ный, обор­ванный — в чем на пе­чи си­дел, в том и во дво­рец по­шел. Но царь и его при­нял, угос­тил, да еще дал тор­бу с хле­бом и са­лом. По­шел ду­рак в по­ле, к цар­ской тра­ве.
Раз­вел кос­тер и жа­рит са­ло. Вы­бега­ет из нор­ки мыш­ка, про­сит:
— Дай крош­ку хле­ба, очень я го­лод­на.
Иван от­ло­мил пол­кра­юхи, еще и са­ла ку­сок дал. Мыш­ка вдо­воль по­ела и го­ворит:
— Спи спо­кой­но, Иван­ко. Я знаю, кто тра­ву гу­бит. Па­сут­ся здесь по но­чам три ко­ня-кра­сав­ца. Один конь се­реб­ря­ный, вто­рой — зо­лотой, а тре­тий бриль­ян­то­вый. Ког­да стем­не­ет, они при­бегут к ко­лод­цу, попь­ют во­ды, а по­том пас­тись бу­дут. И не столь­ко тра­вы съ­едят, сколь­ко вы­топ­чут. Ты, Иван, по­дой­ди к то­му ко­лод­цу и спрячь­ся за кус­том. Наг­нется конь во­ду пить — сры­вай с не­го уз­дечку. Так и со вто­рого, и с треть­его. Не от­да­вай, ког­да ста­нут про­сить. А те­перь ло­жись спать, я раз­бу­жу те­бя в пол­ночь. Толь­ко не за­будь, что я те­бе ска­зала.
В пол­ночь мыш­ка раз­бу­дила Ива­на-ду­рака. Встал он и по­шел к то­му кус­ту, что над ко­лод­цем све­сил­ся. Спря­тал­ся, ти­хо си­дит. Вдруг силь­ный свет уда­рил ему в гла­за, и ви­дит хло­пец: при­бежал се­реб­ря­ный конь во­ду пить. Толь­ко наг­нул го­лову к ко­лод­цу, Иван сор­вал с не­го уз­дечку. И стал конь по­кор­ным, не от­хо­дит да­леко.
По­том прис­ка­кал зо­лотой конь. И с не­го Иван сор­вал уз­дечку. И с бриль­ян­то­вого то­же.
Хо­дят ко­ни за ду­раком, про­сят:
— От­дай, Иван, на­ши уз­дечки, за­чем они те­бе?
Иван от­ве­ча­ет:
— Ра­дуй­тесь, что я вас от­пустил! Вот пой­маю, и бу­дете кам­ни во­зить: у нас как раз но­вую цер­ковь стро­ят.
Ис­чезли ко­ни, буд­то их не бы­ло. Дож­дался ду­рак рас­све­та, по­шел до­мой. А ца­рю и не ска­зал, что тра­ву убе­рег. На­шел у ре­ки дуп­листую вер­бу, спря­тал свои уз­дечки, за­бил дуп­ло дер­ном. При­ходит до­мой. Сел на печь и ни­кому ни сло­ва. И ему, ду­раку, ник­то ни­чего не го­ворит.
А царь ре­шил пос­мотреть свое по­ле. При­ходит, ви­дит: тра­ва вы­ше и кра­ше ста­ла. Ис­пу­гал­ся царь, жал­ко ему дочь за ду­рака от­да­вать: Дол­го ду­мал, как быть и при­думал: за то­го ца­рев­ну от­даст, кто на ко­не под­прыг­нет до треть­его эта­жа.
От­пра­вил царь гон­цов по всей дер­жа­ве. Объ­яв­ля­ют они на­роду цар­скую во­лю. И ус­лы­хали это братья Ива­на-ду­рака. Го­ворят от­цу:
— Иди­те, ба­тюш­ка, на торг и ку­пите нам ли­хих ко­ней: царь объ­явил, кто на ко­не до треть­его эта­жа прыг­нет, за то­го от­даст свою дочь.
По­шел отец на торг и ку­пил двух ли­хих ко­ней. Пос­ка­кали хлоп­цы-гра­мотеи к ца­рю. А Иван-ду­рак го­ворит:
— Нянь­ко, раз­ве я не ваш сын, что не хо­тите и мне ко­ня ку­пить? Да не бе­да, я и пеш­ком дой­ду.
Слез с пе­чи и ушел. На бе­регу ре­ки от­крыл дуп­ло в ста­рой вер­бе, дос­тал из не­го се­реб­ря­ную уз­дечку, пот­ряс ею в воз­ду­хе.
И прис­ка­кал к не­му се­реб­ря­ный конь:
— Че­го же­ла­ешь, прес­ветлый царь?
Иван от­ве­ча­ет:
— Же­лаю се­реб­ря­ную одеж­ду, се­реб­ря­ную саб­лю и еще хо­чу, что­бы прыг­нул ты со мной до треть­его эта­жа, к бал­ко­ну цар­ской до­чери.
Конь го­ворит:
— Вло­жи ру­ку в мое ле­вое ухо и вы­тащи все, что те­бе на­доб­но.
Иван вло­жил ру­ку в ле­вое ухо ко­ня, вы­тянул одеж­ду и саб­лю. Ра­зодел­ся, а конь ему:
— Са­дись, прес­ветлый царь, на ме­ня. Как при­кажешь — по зем­ле ска­кать или по воз­ду­ху ле­теть?
Пе­рег­нал Иван сво­их брать­ев. Под­ска­кал к цар­ским во­ротам, приш­по­рил се­реб­ря­ного ко­ня, взвил­ся над тол­пой и выс­ко­чил на бал­кон треть­его эта­жа к цар­ской доч­ке. Со­шел с ко­ня, вы­пил ви­на, а по­том опять вер­нулся к той вер­бе, где пря­тал уз­дечки. Ко­ня от­пустил, уз­дечку по­ложил в дуп­ло, пе­ре­одел­ся в свои лох­мотья и по­шел до­мой. Ник­то его не спро­сил, где он был, си­дит ду­рак на пе­чи ти­хо. Че­рез три дня при­ез­жа­ют братья, отец их спра­шива­ет:
— Ну, сын­ки, сде­лали вы то, за чем хо­дили?
— Не­путе­вое это де­ло, ба­тюш­ка. Раз­ные лю­ди про­бова­ли прыг­нуть вер­хом до треть­его эта­жа, да кто ни прыг­нет тот и го­лову ра­зобь­ет. Толь­ко один мо­лодой ви­тязь на се­реб­ря­ном ко­не и сам весь се­реб­ря­ный доп­рыгнул до бал­ко­на цар­ской доч­ки.
А Иван с пе­чи го­ворит:
— Ви­дал и я то­го, в се­реб­ре! Он пох­ле­ще вас бу­дет.
Рас­серди­лись братья:
— Мол­чи, ду­рак! Си­дел бы на сво­ей печ­ке, нас не по­зорил бы.
А царь опять зо­вет охот­ни­ков пры­гать вер­хом до бал­ко­на ца­рев­ны. Братья со­бира­ют­ся, и ду­рак то­же. Ког­да гра­мотеи се­ли на сво­их ко­ней и у­еха­ли, Иван по­шел к вер­бе, вы­нул из дуп­ла зо­лотую уз­дечку и пот­ряс ею. Прис­ка­кал к не­му зо­лотой конь:
— Че­го же­ла­ешь, прес­ветлый царь?
— Же­лаю зо­лотую одеж­ду, зо­лотую саб­лю и еще хо­чу, что­бы прыг­нул ты со мной до треть­его эта­жа, к бал­ко­ну цар­ской до­чери.
Конь го­ворит:
— Вло­жи ру­ку в мое ле­вое ухо.
Дос­тал Иван из уха ко­ня все, что на­до. Едет в цар­ский дво­рец. Как подъ­ехал, приш­по­рил ко­ня и взвил­ся до треть­его эта­жа. Ца­рев­на дол­жна бы­ла уда­рить его по лбу цар­ской пе­чатью, да не ус­пе­ла, рас­те­рялась — боль­но уж кра­сив был ви­тязь. А Иван вер­нулся к вер­бе, от­пустил ко­ня, спря­тал уз­дечку, пе­ре­одел­ся в свои лох­мотья. При­шел до­мой, влез на печь, ни­чего не го­ворит. Че­рез три дня вер­ну­лись братья. Отец их спра­шива­ет:
— Что но­вого?
А они от­ве­ча­ют:
— Есть но­вос­ти! Мно­го на­роду лбы се­бе по­рас­ши­бало, но ник­то не доп­рыгнул. Толь­ко один мо­лодой ви­тязь на зо­лотом ко­не и сам весь зо­лотой доп­рыгнул.
Со­бира­ют­ся они в тре­тий раз к ца­рю. Гра­мотеи се­ли на сво­их ко­ней и по­еха­ли. А Иван по­шел к вер­бе. Вы­нул из дуп­ла бриль­ян­то­вую уз­дечку, пот­ряс ею. И прис­ка­кал к не­му бриль­ян­то­вый конь:
— Че­го же­ла­ешь, прес­ветлый царь?
— Же­лаю бриль­ян­то­вую одеж­ду, бриль­ян­то­вую саб­лю и еще хо­чу, чтоб прыг­нул ты со мной до треть­его эта­жа, к бал­ко­ну цар­ской до­чери.
Конь го­ворит:
— Вло­жи ру­ку в мое ле­вое ухо.
И опять ра­зодел­ся Иван. Ког­да подъ­еха­ли ко двор­цу, приш­по­рил ко­ня и взвил­ся до треть­его эта­жа, к ца­рев­не. Вско­чил на бал­кон, цар­ская дочь уда­рила его в лоб пе­чатью. Иван по­гово­рил с де­вуш­кой, взял у нее пла­точек и зо­лотой пер­стень. Очень пон­ра­вил­ся ви­тязь ца­рев­не. А Иван опять ушел к сво­ей вер­бе. Уз­дечку спря­тал в дуп­ло, ко­ня от­пустил, пе­ре­одел­ся и по­шел до­мой.
Че­рез три дня при­ез­жа­ют братья и рас­ска­зыва­ют от­цу, что был там бриль­ян­то­вый ви­тязь на бриль­ян­то­вом ко­не, а боль­ше, мол, ни­каких но­вос­тей нет.
Ждет царь не дож­дется же­ниха до­чери. А Иван не то­ропит­ся, си­дит на пе­чи, выг­ре­ва­ет­ся. Ждал царь, ждал, а по­том ра­зос­лал сво­их жан­дармов и по­лицию, что­бы при­вели всех мо­лодых хлоп­цев и наш­ли то­го, кто с цар­ской пе­чатью на лбу.
Приш­ли жан­дармы и к от­цу Ива­на-ду­рака. Ви­дят: хлоп­цы-гра­мотеи за сто­лом что-то пи­шут, а ду­рак на­тянул на го­лову чу­лок, си­дит на пе­чи. По­дош­ли к не­му жан­дармы, хо­тели чу­лок стя­нуть. А он не да­ет. Жан­дармов бы­ло мно­го, скру­тили они Ива­на и стя­нули с его го­ловы чу­лок. Смот­рят, а на лбу у ду­рака цар­ская пе­чать. Спра­шива­ют:
— Где же у те­бя зо­лотой пер­стень и шел­ко­вый пла­точек ца­рев­ны?
— Не знаю я ни про ка­кие пла­точ­ки, ни про ка­кие перс­тни.
А братья го­ворят жан­дармам:
— Пос­мотри­те в пе­чи, в зо­ле.
Раз­ры­ли они зо­лу и наш­ли пла­точек, а в нем зо­лотой пер­стень. Си­лой взя­ли Ива­на, по­вели к ца­рю.
При­вели. А цар­ская дочь выш­ла навс­тре­чу обор­ванцу, низ­ко ему пок­ло­нилась, взя­ла за ру­ку и по­вела в свою свет­ли­цу. Царь от по­зора гла­за заж­му­рил. Не по­шел к до­чери на уго­щение. Толь­ко спро­сил:
— Впрямь хо­чешь та­кого му­жа?
А она от­ве­ча­ет:
— Хо­чу и очень да­же ра­да.
По­вен­ча­лись они, но царь свадь­бы не сыг­рал. Толь­ко то и сде­лал, что при­казал вы­чис­тить гу­синый хлев и от­дать его за­мес­то спаль­ни ца­рев­не с му­жем-ду­раком. И ста­ли мо­лодые в том хле­ву жить-не грус­тить.
Раз при­ходит цар­ская доч­ка к от­цу, а царь си­дит хму­рый, пе­чаль­ный. Она спра­шива­ет:
— О чем вы, ба­тюш­ка, кру­чини­тесь?
— Как мне, доч­ка, ве­селым быть, ес­ли на­до на вой­ну ид­ти! И не знаю, ус­то­ит ли мое царс­тво про­тив лю­того вра­га.
Вер­ну­лась цар­ская дочь в свой хлев и рас­ска­зыва­ет му­жу, ка­кие сло­ва от от­ца ус­лы­хала. А Иван го­ворит:
— Пой­ди-ка, спро­си у ца­ря, не по­ехать ли и мне с ним на вой­ну?
Ца­рев­на спро­сила от­ца. А царь го­ворит:
— Пусть едет, мо­жет, убь­ют его там.
Цар­ская дочь об­ня­ла сво­его Ива­на и со сле­зами про­мол­ви­ла:
— Ве­лел ба­тюш­ка, что­бы ты на вой­ну шел.
А цар­ское вой­ско в боль­шой пе­чали бы­ло — ни­кому во­евать не­охо­та. Толь­ко Иван-ду­рак ве­селый. Вы­вел он из ко­нюш­ни са­мого за­худа­лого ко­ня, сел ли­цом к хвос­ту и ез­дит по цар­ско­му дво­ру. Все над ним ста­ли сме­ять­ся. А Иван по­ехал впе­ред вой­ска, ос­та­новил­ся в по­ле у лу­жи, в ко­торой пол­но ля­гушек жи­ло. За­рядил ружье и ля­гушек пос­тре­лива­ет. Про­ходит ми­мо вой­ско, спра­шива­ет Ива­на:
— Что ты, ду­рак, де­ла­ешь?
— Де­лаю, что на­до,- от­ве­ча­ет.- Смот­ри­те, сколь­ко вра­гов пе­ребил, по­ка вы приш­ли.
А ког­да вой­ско про­еха­ло даль­ше, Иван взял се­реб­ря­ную уз­дечку и пот­ряс ею. Прис­ка­кал к не­му се­реб­ря­ный конь:
— Че­го же­ла­ешь прес­ветлый царь?
— Же­лаю се­реб­ря­ную одеж­ду, се­реб­ря­ную саб­лю и хо­чу все вражье вой­ско пе­ребить.
По­нес его конь по воз­ду­ху. Обог­на­ли они ца­ря с дру­жиной и пе­реби­ли все вражье вой­ско. Едут об­ратно, встре­ча­ют сво­их. Го­ворит Иван:
— Воз­вра­щай­тесь до­мой, вой­на окон­че­на.
А царь спра­шива­ет:
— От­ку­да ты, доб­рый мо­лодец?
— Я из Гу­сяти­на.
Приш­по­рил Иван сво­его се­реб­ря­ного ко­ня и пос­ка­кал. Ос­та­новил­ся в по­ле у лу­жи, пе­ре­одел­ся, див­но­го ко­ня от­пустил и стре­ля­ет се­бе ля­гушек. Тут его и наш­ли.
Вер­нулся царь с дру­жиной до­мой и рад-ра­деше­нек, что вой­на окон­чи­лась для не­го без по­терь. А цар­ская доч­ка спра­шива­ет:
— Что, ба­тюш­ка, но­вого?
— Царс­тво свое мы от­сто­яли,- от­ве­ча­ет царь.- По­мог нам се­реб­ря­ный ви­тязь из Гу­сяти­на. Да я вот все кар­ты пе­рес­мотрел и ни­как не мо­гу най­ти та­кого го­рода.
Ца­рев­на зна­ла, что тот ви­тязь — ее муж. Но от­цу ни­чего не ска­зала.
А царь дру­гой дер­жа­вы соб­рал вой­ско и прис­лал пись­мо, что идет вой­ной. И сно­ва доч­ка спра­шива­ет от­ца:
— О чем вы, ба­тюш­ка, кру­чини­тесь?
— Как мне не пе­чалить­ся, ес­ли опять вой­на! Тот раз мы царс­тво свое от­сто­яли, а уж те­перь как бу­дет, не знаю.
А Иван-ду­рак опять вы­вел из ко­нюш­ни за­худа­лого ко­ня и по­ехал к той лу­же, где ля­гушек стре­лял. Ког­да цар­ская дру­жина прош­ла ми­мо, Иван взял зо­лотую уз­дечку, пот­ряс ею. И прис­ка­кал к не­му зо­лотой конь:
— Че­го же­ла­ешь, прес­ветлый царь?
— Же­лаю зо­лотую одеж­ду, зо­лотую саб­лю и хо­чу все вражье вой­ско раз­бить.
Сел Иван на ко­ня, под­ня­лись они в воз­дух, до­лете­ли до са­мой гра­ницы и пе­реби­ли все вражье вой­ско. На об­ратном пу­ти встре­ча­ют сво­их. Иван го­ворит:
— Воз­вра­щай­тесь до­мой, вой­на окон­че­на.
Царь его спра­шива­ет:
— От­ку­да ты, доб­рый мо­лодец?
— Я из Гу­сяти­на.
Приш­по­рил Иван зо­лото­го ко­ня, прис­ка­кал к сво­ей лу­же, пе­ре­одел­ся и опять во­зит­ся с ля­гуш­ка­ми. А дру­жина цар­ская вер­ну­лась до­мой, от­ды­ха­ет и ра­ду­ет­ся, что вой­не ко­нец. Спра­шива­ет дочь ца­ря:
— Ба­тюш­ка, что но­вого?
— Хо­роши но­вос­ти! От­сто­яли мы свое царс­тво. По­мог нам слав­ный зо­лотой ви­тязь. И этот ска­зал, что он из Гу­сяти­на. Где же го­род та­кой, ни­как не пой­му!
А царь треть­ей дер­жа­вы соб­рал вой­ско и то­же прис­лал пись­мо, что во­евать хо­чет. Сно­ва доч­ка спра­шива­ет ца­ря:
— О чем вы, ба­тюш­ка, кру­чини­тесь?
— Как мне ве­селым быть, ес­ли опять на вой­ну ид­ти! Два ра­за от­сто­яли мы свое царс­тво, а уж в тре­тий — не знаю:
Пош­ла ца­рев­на в свой хлев и рас­ска­зала му­жу но­вос­ти. А Иван-ду­рак вы­вел из ко­нюш­ни за­худа­лого ко­ня и по­ехал к сво­ей лу­же, опять ля­гушек стре­ля­ет. Прош­ла цар­ская дру­жина ми­мо, а Иван взял бриль­ян­то­вую уз­дечку и пот­ряс ею. Прис­ка­кал к не­му бриль­ян­то­вый конь:
— Че­го же­ла­ешь, прес­ветлый царь?
— Же­лаю бриль­ян­то­вую одеж­ду, бриль­ян­то­вую саб­лю и хо­чу раз­бить вра­жес­кую дер­жа­ву, а ее ца­ря убить.
Ра­зодел­ся Иван в бриль­ян­то­вую одеж­ду, вско­чил на ко­ня и по­летел по воз­ду­ху до гра­ницы. Все вражье вой­ско раз­бил и са­мого ца­ря убил.
А Ива­ну толь­ко боль­шой па­лец пра­вой ру­ки саб­лей по­рани­ли.
По­вер­нул Иван бриль­ян­то­вого ко­ня, едет до­мой, встре­ча­ет сво­их.
— Воз­вра­щай­тесь, вой­на окон­че­на!
Царь вы­нул шел­ко­вый пла­точек, за­вязал встреч­но­му ви­тязю по­ране­ный па­лец и спра­шива­ет:
— От­ку­да ты, доб­рый мо­лодец?
— Я из Гу­сяти­на.
Приш­по­рил Иван бриль­ян­то­вого ко­ня и прис­ка­кал к сво­ей лу­же. Пе­ре­одел­ся, опять ля­гушек стре­ля­ет. Цар­ская дру­жина про­ходит ми­мо, все над ду­раком сме­ют­ся. А ког­да царь с вой­ском вер­нулся до­мой, боль­шое ве­селье бы­ло.
Иван не по­шел на цар­ский пир. Лег в гу­сином хле­ву на свою са­модель­ную кро­вать и креп­ко ус­нул. Смот­рит же­на: на ру­ке у не­го от­цов­ский шел­ко­вый пла­точек. Об­ра­дова­лась, по­бежа­ла к ца­рю и спра­шива­ет:
— Что, ба­тюш­ка, но­вого?
— Хо­роши но­вос­ти, до­чень­ка! От­сто­яли мы на­шу дер­жа­ву. Вра­гов раз­бил слав­ный ви­тязь на бриль­ян­то­вом ко­не и сам весь бриль­ян­то­вый.
Ца­рев­на го­ворит:
— Ба­тюш­ка, а че­го это у мо­его ду­рака ру­ка ва­шим шел­ко­вым пла­точ­ком пе­ревя­зана?
— Не мо­жет быть, доч­ка: твой ду­рак ля­гушек стре­лял!
По­шел царь в гу­синый хлев и сам уви­дел на ру­ке Ива­на свой пла­точек. Крик­нул царь:
— Зя­тек мой до­рогой, вста­вай!
Встал Иван и спра­шива­ет:
— Че­го те­бе еще от ме­ня на­доб­но, прес­ветлый царь?
— Ни­чего я от те­бя, до­рогой зя­тек, не тре­бую. Толь­ко ска­жи, ра­ди бо­га, по­чему три ра­за от­ве­чал мне, что ты из Гу­сяти­на?
— Раз­ве то неп­равда? — го­ворит Иван.- Вы да­ли нам этот хлев, а в нем рань­ше гу­си жи­ли. Вот вам и Гу­сятин!
Вы­нул Иван из тай­ни­ка свои три уз­дечки и пот­ряс ими. Прис­ка­кали к не­му три его ди­во-ко­ня. Одел Иван по оче­реди се­реб­ря­ную, зо­лотую и бриль­ян­то­вую одеж­ду, спра­шива­ет:
— Не та­кого ли ви­тязя вы, прес­ветлый царь, встре­чали?
— Та­кого!
Заб­рал царь Ива­на в свои па­латы и от­дал ему свою ко­рону.