Добро пожаловать!

Народные и авторские произведения размещены на сайте исключительно в ознакомительных и/или образовательных целях

Три слова

За­хотел бед­ный па­рубок же­нить­ся. Сколь­ко ни ис­кал, не на­шел бо­гатой не­вес­ты, так и же­нил­ся на бед­ной. Про­жили они нес­коль­ко лет, хлеб­ну­ли го­ря да слез.
Ру­бил бед­няк од­нажды дро­ва и за­думал­ся над сво­ей до­лей. Заг­нал то­пор в де­рево, а сам по­дал­ся счастья по све­ту ис­кать.
Ос­та­вил же­ну, а то­го и не знал, что она ждет ре­бен­ка.
При­шел бед­няк в од­но се­ло, на­нял­ся к бо­гачу, год ра­ботал, ду­мал что-ни­будь выс­лу­жить, да так и ушел ни с чем.
Во вто­ром се­ле то­же к бо­гато­му на­нял­ся, толь­ко и тут да­ром год прос­лу­жил.
До­шел до го­рода, ви­дит — у ка­кого-то па­на во дво­ре ка­мень о че­тырех уг­лах ле­жит. Ду­ма­ет бед­няк: «Най­мусь, выс­лу­жу се­бе этот ка­мень, мо­жет, он мне при­годит­ся».
За­ходит к па­ну, спра­шива­ет:
— Слу­га вам не ну­жен?
— Ну­жен слу­га на один год. А что возь­мешь за служ­бу?
— Ни­чего не возь­му, толь­ко тот ка­мень, что у вас во дво­ре ле­жит.
Пан, яс­ное де­ло, сог­ла­сил­ся.
Слу­жит бед­няк год, вот уже и служ­бе срок, а ка­мень взял да и рас­ко­лол­ся на че­тыре час­ти. Сов­сем заг­рустил бед­няк.
— Вот не ве­зет! Ка­мень и тот не за­хотел мне дос­тать­ся.
Соб­рался и по­шел. Дол­го бро­дил по бе­лому све­ту, и заб­рел как-то в ха­ту к ста­рому де­ду.
— Доб­рый ве­чер, няньо!
— А что ты, сы­нок, по бе­лому све­ту ищешь?
— Служ­бу се­бе ищу.
— Так ос­та­вай­ся у ме­ня, мне слу­га ну­жен. Бу­дешь слу­жить три го­да за три сло­ва.
Сог­ла­сил­ся бед­няк. Три го­да прош­ли, как три ча­са. Приш­ло вре­мя рас­чет по­лучать, дед и го­ворит:
— Ну, сы­нок! Вот те­бе пла­та за пер­вый год — пер­вое сло­во: ку­да бы ни шел, не хо­ди по­переч­ной до­рогой. За вто­рой год — вто­рое сло­во: не но­чуй в том до­ме, где есть мо­лодая же­на. Третье сло­во за тре­тий год: ос­тавь на ут­ро то, что хо­чешь сде­лать ве­чером.
Дал ста­рик слу­ге на до­рогу де­нег и ружье с пат­ро­нами.
— А те­перь, сы­нок, счас­тли­вого те­бе пу­ти.
Поп­ро­щались, соб­рался бед­няк и по­шел. При­шел в од­но се­ло, спра­шива­ет, есть ли тут не по­переч­ные до­роги? Ука­зали ему та­кие до­роги, и приш­лось ему тем­ным ле­сом ит­ти. В пу­ти его и ночь зас­та­ла, а ниг­де не ви­дать ни ха­ты, ни огонь­ка. Вдруг, глядь: окон­це све­тит­ся. По­дошел поб­ли­же, слы­шит: че­ловек сто­нет.
У бед­ня­ка ружье за­ряже­но, он и паль­нул в воз­дух. Сто­ит, слу­ша­ет, а сто­на боль­ше не слыш­но. Приг­ля­дел­ся, ви­дит: схо­дят­ся вмес­те две­над­цать че­ловек и про­меж со­бой го­ворят: мол, не прос­тое то бы­ло ружье, что спас­ло их от вер­ной смер­ти.
По­дошел к ним бед­няк, каж­до­му ру­ку по­дал.
— Уж не ты ли это, брат, стре­лял?
— Я.
— Ес­ли так, са­дись с на­ми,- го­ворят лю­ди.
Бы­ло у них три­над­цать ко­ней, навь­ючен­ных вся­ким доб­ром. А на­зыва­ли тех лю­дей по се­лам щип­ка­рями. Стар­ший щип­карь и го­ворит:
— Да­дим­те, брат­цы, это­му че­лове­ку од­но­го ко­ня с то­варом, и пусть бу­дет этот че­ловек у нас за стар­ше­го.
— Ос­тать­ся я у вас ос­та­нусь, а стар­шим пус­кай тот бу­дет, кто и преж­де был.
Ут­ром даль­ше дви­нулись, а к ве­черу доб­ра­лись до боль­шо­го се­ла. Уви­дели по пра­вую сто­рону ули­цы бо­гатый дом, за­еха­ли во двор. Стар­ший во­шел в ха­ту и ви­дит: си­дит на пос­те­ли ста­рый дед с се­дыми во­лоса­ми до плеч, а ря­дом мо­лодая же­на. Щип­карь пок­ло­нил­ся:
— Нель­зя ли у вас за­ноче­вать? С на­ми до­рогие то­вары, нам где по­пало прис­та­вать нель­зя, а вы газ­да на­деж­ный, по усадь­бе ви­дать, по­тому к вам и про­сим­ся.
— А мно­го ли вас?
— Всех три­над­цать.
— Две­над­цать при­му, а три­над­ца­того — нет.
— Доб­ре, один-то уж как-ни­будь най­дет, где за­ноче­вать.
Розвь­ючи­ли ко­ней, за­пер­ли то­вар в ам­ба­ре, ко­ней в стой­ла пос­та­вили. Две­над­цать лег­ли спать у де­да, а бед­няк по­шел в ха­ту, что нап­ро­тив. За­шел, ви­дит: тут и же­на мо­лодая, и муж мо­лодой, и еще у них двое ма­лых де­ток. Поз­до­ровал­ся, про­сит­ся на ноч­лег.
— Да уж как-ни­будь ус­тро­итесь,- от­ве­ча­ют ему.
Се­ли хо­зя­ева ужи­нать и гос­тя приг­ла­сили.
Пос­ле ужи­на хо­зяй­ка с деть­ми ос­та­лась в ха­те, а хо­зя­ин с гос­тем пош­ли спать на обо­рог. Хо­зя­ин сра­зу ус­нул, а бед­ня­ку не спит­ся. «Дай,- ду­ма­ет,схо­жу пог­ля­жу, как то­вари­щи ус­тро­ились».
А ночь вы­далась тем­ная. По­дошел бед­няк к де­дову до­му, заг­ля­нул в ок­но: дед спит на кро­вати, щип­ка­ри — на по­лу, а мо­лоди­цы ниг­де не ви­дать. Пе­решел к две­ри, а на крыль­це мо­лоди­ца с по­пом об­ни­ма­ет­ся, идет меж ни­ми раз­го­вор, как бы ста­рого де­да со све­та сжить. По­реши­ли они се­год­ня же де­да убить, а ви­ну сва­лить на щип­ка­рей.
Тут бед­няк под­крал­ся к по­пу, от­ре­зал лос­кут от по­повой ря­сы и вер­нулся на обо­рог спать.
А как ут­ро нас­та­ло — пла­чет, уби­ва­ет­ся де­дова мо­лоди­ца:
— Вот пус­ти­ла я в ха­ту бе­ду! За­души­ли щип­ка­ри мо­его му­жа!
Дош­ло до су­да. Схва­тили щип­ка­рей, при­волок­ли под ви­сели­цу, что­бы смер­ти пре­дать. Тут бед­няк и объ­явил­ся:
— Прес­ветлые судьи! Я этих лю­дей­Прес­ветлые судьи! Я этих лю­дей знаю, как се­бя, это мои то­вари­щи. Нет сре­ди них ви­нова­тых, не уби­вали они газ­ду.
— А чем до­кажешь свои сло­ва?
— Пусть при­ведут сю­да по­па и мо­лоди­цу.
При­вели по­па и мо­лоди­цу, бед­няк и го­ворит:
— Пусть сни­мут с по­па ря­су и на стол пе­ред су­дом по­ложат.
Сня­ли с по­па ря­су. Поп толь­ко гла­за пу­чит и не ду­ма­ет, что кто-то про их сго­вор зна­ет. А бед­няк взял лос­ку­ток, при­ложил к ря­се:
— Вот, про­шу вас, су­дите са­ми: тут ли это­му лос­кутку мес­то?
Рас­ска­зал, как все бы­ло, у су­да гла­за и от­кры­лись. Щип­ка­рей ос­во­боди­ли, а по­па и мо­лоди­цу взя­ли под стра­жу. Как там их су­дили, не на­ше де­ло, а мы пой­дем за щип­ка­рями.
Приш­ли они ту­да, где но­чева­ли, заб­ра­ли свой то­вар, стар­ший щип­карь и го­ворит:
— Вот уже вто­рой раз спа­са­ет нас этот че­ловек. От­бла­года­рим же его, от­да­дим ему ко­ней и весь то­вар.
Ник­то про­тив и сло­ва не ска­зал. От­да­ли бед­ня­ку и ко­ней и то­вар, а са­ми ра­зош­лись по сво­им до­мам. Бед­няк ко­ней и то­вар рас­про­дал, ос­та­вил толь­ко од­но­го доб­ро­го ко­ня с вь­юка­ми и по­ехал в свой го­род.
При­ехал на ночь гля­дя, поп­ро­сил­ся на пос­той к ка­кому-то па­ну.
— Но­чуй,- го­ворит пан,- как раз есть сво­бод­ное мес­то и те­бе и ко­ню!
Пос­та­вил че­ловек ко­ня в стой­ло, то­вар за­пер в кла­довой По­ужи­нал вмес­те с па­ном и спра­шива­ет, за­пира­ет­ся ли на ночь ка­лит­ка, а то ему прой­тись по го­роду охо­та.
— До пол­но­чи не за­пира­ет­ся, иди, гу­ляй.
За­рядил он ружье и по­шел по го­роду: гу­лял-гу­лял, а все тя­нет его к сво­ей ста­рой ха­те. По­дошел, заг­ля­нул в ок­но, ви­дит: же­на ужин го­товит, а за сто­лом си­дит па­рубок, вид­ный из се­бя, и что-то пи­шет. Схва­тил­ся, бы­ло, че­ловек за ружье, ду­мал стре­лять, да вспом­нил третье де­дово сло­во и не спус­тил ку­рок.
Вер­нулся на ноч­лег, ле­жит, а сер­дце аж пе­чет ему от злос­ти. Всю ночь не спал и под­нялся ни свет, ни за­ря.
По­ут­ру приш­ли к не­му по­купа­тели смот­рят то­вар. Гля­дит — и его же­на то­же приш­ла за по­куп­ка­ми. Он ей ни­чего не про­да­ет, по­дож­дал, по­ка все ра­зош­лись, а она ос­та­лась с ним с гла­зу на глаз.
— Кто вы, лю­без­ная, бу­дете, как жи­вете, и за­мужем вы или са­ма по се­бе? спра­шива­ет у же­ны.
А же­на его бы­ла жен­щи­на скром­ная, от­ве­ча­ет ему:
— Был у ме­ня муж, да кто его зна­ет, мо­жет, его и жи­вого нет. По­жени­лись мы в бед­ности, жи­ли труд­но, да и ос­та­вил он ме­ня, ког­да я сы­ном хо­дила. А те­перь вот уже и сын вы­рос, в шко­ле вы­учил­ся, та­кой доб­рый хло­пец и до на­уки спо­соб­ный.
— Ну, же­нуш­ка,- го­ворит тог­да этот че­ловек,- ни­чего я те­бе не про­дам, ведь я твой муж. Иди до­мой, и я с то­бой вмес­те
— Да пол­но вам шу­тить! Что­бы та­кой пан и был мо­им му­жем?
Об­нял ее муж, рас­це­ловал так креп­ко, как мог.
— Те­перь, же­на, есть у нас на что жить.
Тут и ко­нец сказ­ке, уто­пила ее баб­ка в зак­васке.

Случайные и неслучайные рекомендации: