Волшебный жемчуг

Ма­лень­кий Мам, по­ложив го­лову на ко­лени де­душ­ки, ле­жал у оча­га и лю­бовал­ся его яр­ким пла­менем.

— Де­душ­ка, рас­ска­жи, по­жалуй­ста, Ка­кую-ни­будь ин­те­рес­ную сказ­ку.

Де­душ­ка за­думал­ся, пог­ла­живая се­реб­ря­ную бо­роду.

— Хо­рошо, я рас­ска­жу те­бе сказ­ку о вол­шебном жем­чу­ге, слу­шай.

Он за­тянул­ся, вы­пус­тил нес­коль­ко клу­бов аро­мат­но­го ды­ма, ко­торые мед­ленно по­пол­зли к по­тол­ку, от­кашлял­ся и на­чал:

— Дав­ным-дав­но жил поч­тенный се­добо­родый Банг с же­ной. Жи­ли они не­бога­то, но бед­ность не тя­готи­ла их. Но вот бе­да — не бы­ло у них де­тей. Же­на Бан­га каж­дый день мо­лила не­бо пос­лать ей ре­бен­ка, и, на­конец, ког­да ей бы­ло уже со­рок лет, ро­дил­ся у них сын. Ре­бенок при­нес ра­дость в дом Бан­га, и счас­тли­вые ро­дите­ли да­ли ему имя Бау, что зна­чит «дра­гоцен­ный».

Банг и его же­на тру­дились не пок­ла­дая рук, что­бы их ма­лень­кий Бау ни в чем не нуж­дался и всег­да имел слад­кий рис, теп­лую одеж­ду и у­ют­ное жилье…

Но чем боль­ше тру­дились они, тем боль­ше по­датей сди­рали с них страж­ни­ки в каз­ну зло­го и жад­но­го ца­ря. По­это­му бед­ность не по­кида­ла дом Бан­га.

Ма­лень­кий Бау рос ба­лов­нем, но он был доб­рым и за­бот­ли­вым маль­чи­ком и с охо­той по­могал ма­тери в до­маш­них де­лах.

Ког­да Бау ис­полни­лось де­вять лет, де­ла их пош­ли сов­сем пло­хо. Ста­рый Банг был уже бо­лен и слаб, он не мог боль­ше ра­ботать в по­ле. Сад око­ло до­ма Бан­га то­же за­пус­тел без ухо­да. У ма­тери от слез и тя­желой ра­боты ос­лабли гла­за, она все вре­мя си­дела в до­ме и очи­щала соб­ранные ею и ма­лень­ким Бау се­мена ко­лючей тра­вы, из ко­торой ва­рила суп, — ри­са дав­но уже не ели в их до­ме.

Од­нажды ста­рый Банг дос­тал се­мей­ную кни­гу, в ко­торой опи­сыва­лась жизнь его пред­ков, и стал вни­матель­но пе­речи­тывать ее. Ему хо­телось уз­нать, всег­да ли его семья ис­пы­тыва­ла нуж­ду и ли­шения. И вдруг на од­ной из по­жел­тевших стра­ниц Банг про­читал, что дед его вла­дел не­ког­да вол­шебным жем­чу­гом, ко­торый мог ис­полнить лю­бое же­лание сво­его хо­зя­ина. Опа­са­ясь, что­бы злые лю­ди не по­хити­ли жем­чуг, дед Бан­га за­рыл его у под­ножья го­ры, под боль­шим за­зуб­ренным кам­нем, по фор­ме на­поми­на­ющим жа­бу.

— Те­перь ко­нец нуж­де! Те­перь ко­нец бед­ности! — вскри­чал ста­рый Банг. — Ма­лень­кий Бау бу­дет жить счас­тли­во!

Же­на с удив­ле­ни­ем пог­ля­дела на Бан­га и спро­сила:

— Что слу­чилось, ска­жи?

Ог­ля­дев­шись вок­руг, Банг нак­ло­нил­ся к же­не и ска­зал ей на ухо:

— Этим ве­чером мы пой­дем от­ка­пывать клад с вол­шебным жем­чу­гом.

Сгу­щались су­мер­ки. На до­роге не бы­ло ни ду­ши, ког­да ста­рики Банг, зах­ва­тив с со­бою ло­пату и мо­тыгу, от­пра­вились к под­ножью го­ры. С ог­ромным тру­дом при­под­ня­ли они боль­шой за­зуб­ренный ка­мень, на­поми­нав­ший жа­бу, и на­чали ко­пать ка­менис­тую зем­лю. Ког­да звез­ды на не­бе по­каза­ли, что нас­ту­пила пол­ночь, Банг и его же­на вы­рыли яму глу­биной в че­лове­чес­кий рост, но в ней ни­чего не ока­залось. От­дохнув нем­но­го, ста­рики сно­ва при­нялись ко­пать. Вдруг из-под зем­ли ста­ли про­бивать­ся яр­кие лу­чи го­лубо­го све­та.

— Смот­ри, смот­ри! — зак­ри­чал ста­рый Банг, ра­дос­тно по­тирая ру­ки. И ста­рики сно­ва на­лег­ли на ло­паты…

Сто­лица царс­тва бы­ла рас­по­ложе­на не­дале­ко от под­ножья го­ры. В то вре­мя как ста­рики Банг от­ка­пыва­ли свой клад, царь с ца­рицей ка­тались по пру­ду око­ло двор­ца в рос­кошной зо­лоче­ной ладье. Вдруг царь за­метил, что вос­точная сто­рона не­ба оза­рилась яр­ко-го­лубым све­том, та­яв­шим в об­ла­ках. Быс­тро вый­дя из ладьи, царь про­шел в боль­шой зал двор­ца и, соз­вав са­мых важ­ных са­нов­ни­ков, прид­ворных и муд­ре­цов, стал спра­шивать у них, что это за та­инс­твен­ный го­лубой свет, свер­ка­ющий на вос­то­ке. Вель­мо­жи, быв­шие ужас­ны­ми не­веж­да­ми, ни­чего не мог­ли от­ве­тить. Но вот один из них, ста­рый поч­тенный муд­рец, выс­ту­пил впе­ред и ска­зал:

— Ве­ликий го­сударь, я слы­шал, что очень дав­но в на­шей стра­не один че­ловек вла­дел вол­шебным жем­чу­гом; этот чу­дес­ный ка­мень свер­кал и пе­рели­вал­ся ос­ле­питель­ным го­лубым све­том и об­ла­дал чу­дес­ным свой­ством ис­полнять все же­лания сво­его хо­зя­ина. Но вла­деть вол­шебным жем­чу­гом мог толь­ко че­ловек дос­той­ный. Я ду­маю, что эти лу­чи ис­хо­дят от вол­шебно­го жем­чу­га.

— Дос­то­ин ли я, так мно­го за­ботя­щий­ся о мо­ем на­роде и зор­ко ох­ра­ня­ющий гра­ницы царс­тва от вра­гов, вла­деть вол­шебным жем­чу­гом? — спро­сил царь, са­модо­воль­но пог­ла­живая свой жи­вот. — Мо­гу я вла­деть этим кам­нем или нет?

Ста­рый муд­рый со­вет­ник от­ве­чал:

— О царь, но ведь ты и так жи­вешь счас­тли­во, твои двор­цы рос­кошны, твои сок­ро­вищ­ни­цы пол­ны зо­лота, ты­сячи слуг по од­но­му тво­ему взгля­ду го­товы бро­сить­ся ис­полнять лю­бое твое же­лание. Вол­шебный жем­чуг мо­жет быть собс­твен­ностью толь­ко че­лове­ка чес­тно­го и ни­кому не при­чинив­ше­го зла. Ог­ля­нись вок­руг се­бя. Рос­кошь, ок­ру­жа­ющая те­бя, — при­чина бед­ности и ни­щеты тво­их под­данных. Зна­ешь ли ты, сколь­ко лю­дей умер­ло от го­лода, сколь­ко не­вин­ных бро­шено в тюрь­мы и пре­дано смер­ти? Как же мо­жешь ты на­де­ять­ся, что вол­шебный жем­чуг по­падет в твои ру­ки?

Царь при­шел в ярость и при­казал за­ковать ста­рика в кан­да­лы.

— Я ов­ла­дею вол­шебным жем­чу­гом, ты убе­дишь­ся в этом, през­ренный! — кри­чал он. — И пер­вым мо­им же­лани­ем бу­дет прев­ра­тить те­бя в тиг­ра, что­бы ты жил в ле­су, дро­жа от стра­ха, и был убит охот­ни­ками.

Царь вы­бежал из двор­ца, ок­ру­жен­ный стра­жей. Вско­чив на ко­ней, они пом­ча­лись по до­роге, иду­щей на вос­ток.

Ста­рый Банг и его же­на при све­те го­лубых лу­чей, про­бивав­шихся из-под зем­ли, пы­тались в это вре­мя сдви­нуть боль­шой ка­мень, ко­торый ме­шал им про­дол­жать по­ис­ки. На­конец им уда­лось при­под­нять ка­мень, и под ним они уви­дели не­боль­шую рез­ную шка­тул­ку из кам­ня. В ней-то и был спря­тан вол­шебный жем­чуг. Жем­чу­жина бы­ла ве­личи­ной с птичье яй­цо и си­яла ос­ле­питель­ным го­лубым све­том. Гла­за ста­риков ув­лажни­лись от ра­дос­ти, они сто­яли и лю­бова­лись чу­дес­ным кам­нем. Вдруг до них до­нес­ся стук ко­пыт, пос­лы­шав­ший­ся с за­пада, по до­роге из сто­лицы. Ста­рики пе­репу­гались. Банг бро­сил­ся пря­тать вол­шебный ка­мень, но он свер­кал так яр­ко, что его ни­как нель­зя бы­ло спря­тать. По­ка ста­рый Банг ме­тал­ся, не зная, ку­да де­вать жем­чуг, на до­роге по­каза­лись всад­ни­ки, и один из них зак­ри­чал:

— Эй вы, ста­рые поп­ро­шай­ки! Царь тре­бу­ет, что­бы вы не­мед­ленно от­да­ли ему в уп­ла­ту да­ни шка­тул­ку с вол­шебным жем­чу­гом!

Ста­рый се­дой Банг упал на ко­лени пря­мо в до­рож­ную пыль и стал умо­лять ца­ря:

— Мы бед­ны, в на­шем до­ме нет да­же гор­сточ­ки ри­са, нам не­чем кор­мить на­шего сы­на. Ес­ли ты за­берешь у нас вол­шебный жем­чуг, нам ос­та­нет­ся толь­ко уме­реть от го­лода и нуж­ды.

Царь зак­ри­чал, нас­ту­пая ко­нем на ста­рика:

— Вы, жал­кие ра­бы, толь­ко и уме­ете есть рис и без­дель­ни­чать! Ка­мень дол­жен быть не­мед­ленно от­дан мне как спра­вед­ли­вая и за­кон­ная дань!

Ста­рый Банг уп­ря­мо по­качал го­ловой.

— Этот ка­мень мой дед по­лучил за свои дос­то­инс­тва и за­вещал вну­кам. Раз­ве ма­ло у те­бя се­реб­ра, зо­лота и дра­гоцен­ных кам­ней? За­чем ты хо­чешь отоб­рать на­ше сок­ро­вище? Наш род дол­жен сох­ра­нять вол­шебный жем­чуг и пе­реда­вать его из по­коле­ния в по­коле­ние. Я не мо­гу от­дать его в чу­жие ру­ки.

Тог­да царь крик­нул, зах­ле­быва­ясь от ярос­ти:

— През­ренный ста­рик, ты сме­ешь еще что-то го­ворить мне! Стра­жа! Схва­тить его и отоб­рать вол­шебный жем­чуг!

Ста­рый Банг креп­ко при­жал к гру­ди ма­лень­кую ка­мен­ную шка­тул­ку, же­на его сто­яла ни жи­ва ни мер­тва от стра­ха. Цар­ские сол­да­ты схва­тили Бан­га и выр­ва­ли у не­го из рук шка­тул­ку. Банг в от­ча­янии крик­нул:

— Жад­ный и мер­зкий царь, ты гра­бишь бед­ных, из- за те­бя стра­да­ет весь на­род. Но при­дет день, и не­бо по­кара­ет те­бя за все твои прес­тупле­ния!

Царь за­вопил, по­баг­ро­вев:

— Гро­мы не­ба те­перь под­властны мне! Каж­дая пес­чинка на мор­ском бе­регу и каж­дое де­рево в джун­глях, каж­дая тра­вин­ка на лу­гу и каж­дый по­бег ри­са в по­ле — все при­над­ле­жит мне! Все зо­лото и все дра­гоцен­ные кам­ни зем­ли — мои! Я влас­те­лин всех лю­дей! Нич­то не мо­жет про­тивос­то­ять мо­им же­лани­ям!

Ста­рый Банг, не пом­ня се­бя, под­нял мо­тыгу и за­мах­нулся ею на ца­ря, но сол­да­ты схва­тили его и свя­зали. Царь пок­лялся каз­нить обо­их ста­риков.

Ма­лень­кий Бау, прос­нувшись ут­ром, не на­шел до­ма ни от­ца, ни ма­тери и от­пра­вил­ся ис­кать их. По­дой­дя к ре­ке, он уви­дел боль­шую тол­пу, а в се­реди­не ее от­ца и мать, при­вязан­ных к ло­шадям цар­ских страж­ни­ков. Бау зап­ла­кал, под­бе­жал к ним и по­вис на шее ма­тери. В это вре­мя подъ­ехал царь и от­дал при­каз бро­сить в вол­ны обо­их ста­риков, а вмес­те с ни­ми и ма­лень­ко­го Бау. Цар­ские страж­ни­ки, для ко­торых убить че­лове­ка бы­ло так же обыч­но, как съ­есть плод ба­нана, ис­полни­ли его при­каз и пос­ка­кали прочь.

Ма­лень­кий Бау не в си­лах был бо­роть­ся с вол­на­ми, он зах­ле­бывал­ся и сов­сем уж бы­ло скрыл­ся под во­дой, как вдруг боль­шая ры­ба под­плы­ла к не­му, под­ня­ла над во­дой и, под­плыв к бе­регу, вы­тол­кну­ла маль­чи­ка на пе­сок. Ког­да Бау, на­конец, при­шел в се­бя, ры­ба об­ра­тилась к не­му с та­кими сло­вами:

— Пос­лу­шай, Бау! Царь убил твою мать и тво­его от­ца, что­бы зав­ла­деть вол­шебным жем­чу­гом. Бау, ког­да ты вы­рас­тешь, ты дол­жен бу­дешь отом­стить зло­му ца­рю и вер­нуть жем­чуг. Ког­да же вол­шебный ка­мень бу­дет в тво­их ру­ках, при­ходи к то­му мес­ту, где уто­нули твои отец и мать. Ты ожи­вишь их. Но пом­ни, Бау, что ты дол­жен быть ре­шитель­ным и от­важным.

Ска­зав это, ры­ба взмах­ну­ла хвос­том и пог­ру­зилась в вол­ны. Бау встал и мол­ча поб­рел вдоль ре­ки, на ду­ше

у не­го бы­ло тя­жело, и сле­зы тек­ли по ще­кам. Но пос­ле раз­го­вора с ры­бой Бау ус­по­ко­ил­ся и пе­рес­тал пла­кать, по­том он спус­тился к во­де, умыл ли­цо и за­шагал прочь.

Маль­чик не ос­та­нав­ли­вал­ся, по­ка не ми­новал три ле­са и де­вять рек. Уже опус­ка­лись су­мер­ки, ког­да Бау по­дошел к боль­шой де­рев­не. Из­не­могая от ус­та­лос­ти, маль­чик пос­ту­чал­ся в дверь бо­гато­го до­ма и поп­ро­сил че­го-ни­будь по­есть. Но тол­стая жен­щи­на, хо­зяй­ка это­го до­ма, при­каза­ла слу­гам прог­нать его. Тог­да Бау го­рес­тно вос­клик­нул:

— О хо­зяй­ка, у ме­ня нет ни от­ца, ни ма­тери, ни семьи, ни кры­ши над го­ловой, не­уже­ли ты не по­дашь мне хо­тя бы гор­сточ­ку ри­са!

Злая Бео, что зна­чит «тол­стая», — так проз­ва­ли кресть­яне жад­ную хо­зяй­ку, — вы­соко­мер­но под­ня­ла го­лову, и зу­бы ее, выс­ту­пав­шие впе­ред, буд­то то­ропи­лись пер­вы­ми вце­пить­ся в жир­ную пи­щу, хищ­но блес­ну­ли.

— Я кор­млю сво­им ри­сом толь­ко слуг, ра­бота­ющих на ме­ня, и со­бак, ох­ра­ня­ющих мой дом, — ска­зала Бео, — ес­ли ты бу­дешь слу­жить мне, то и для те­бя най­дет­ся еда.

Бау по­думал про се­бя: «Здесь я смо­гу до­жидать­ся дня мо­ей мес­ти», — и от­ве­тил злой Бео:

— Хо­рошо, я сог­ла­сен слу­жить те­бе, но за это ты дол­жна бу­дешь кор­мить ме­ня до­сыта и оде­вать.

С это­го дня Бау стал слу­гой в до­ме злой Бео. Каж­дый день вы­гонял он на луг буй­во­лов, ко­сил тра­ву, пас сви­ней или прис­матри­вал за ку­рами и ут­ка­ми. Маль­чик ра­ботал без от­ды­ха с ран­не­го ут­ра и до поз­дне­го ве­чера, од­на­ко еды ему да­вали так ма­ло, что он поч­ти всег­да был го­лоден. Нас­ту­пило прох­ладное вре­мя го­да, а Бау все еще хо­дил в ста­рой рва­ной одеж­де, и сквозь мно­гочис­ленные ды­ры вид­не­лись сле­ды по­бо­ев на ху­дом те­ле маль­чи­ка. Бау осу­нул­ся и поб­леднел. Ему не с кем бы­ло да­же по­делить­ся сво­им го­рем, толь­ко муд­рый ста­рый буй­вол с со­чувс­тви­ем выс­лу­шивал жа­лобы маль­чи­ка, ког­да тот вы­гонял ста­до на луг.

— Во­ис­ти­ну, — го­ворил муд­рый буй­вол, — жизнь тя­жела и пол­на ли­шений. Тем, кто слу­жит бо­гачам, всег­да дос­та­ет­ся ма­ло еды и мно­го ра­боты, толь­ко смерть мо­жет ос­во­бодить бед­ня­ка от го­ря и уто­митель­но­го тру­да Но ты, Бау, дол­жен все пре­тер­петь и быть му­жес­твен­ным, что­бы отоб­рать у зло­го ца­ря вол­шебный жем­чуг. Ког­да же ты зав­ла­де­ешь чу­дес­ным кам­нем, то ты обя­затель­но дол­жен сде­лать так, что­бы все те, единс­твен­ной обя­зан­ностью ко­торых яв­ля­ет­ся об­жорс­тво, кто пь­ет кровь бед­ных лю­дей и со­вер­ша­ет нес­пра­вед­ли­вос­ти, прев­ра­тились бы в ле­ших и ведьм.

Бау час­то бе­седо­вал со ста­рым буй­во­лом, и пос­ле этих раз­го­воров ему ста­нови­лось нем­но­го лег­че.

Од­нажды ве­чером Бау уви­дел, как злая Бео приг­ла­сила к се­бе ка­кого-то че­лове­ка. Он ус­лы­хал, что она обе­щала про­дать ему на мя­со ста­рого буй­во­ла, ко­торый сде­лал­ся уже слаб и не мог боль­ше тас­кать тя­желый плуг. В тре­воге маль­чик вы­бежал из до­ма и, проб­равшись в хлев, рас­ска­зал все, что слы­шал, муд­ро­му буй­во­лу.

— Бау, — ска­зал буй­вол, — я дол­жен бе­жать от­сю­да, ибо в до­ме злой Бео ме­ня ожи­да­ет смерть. Бе­жим вмес­те, мы оты­щем спо­кой­ное, без­людное мес­то, и ты смо­жешь там дож­дать­ся дня; ког­да нуж­но бу­дет отоб­рать вол­шебный жем­чуг. Ког­да же ты ов­ла­де­ешь чу­дес­ным кам­нем, всем на­шим бе­дам при­дет ко­нец.

В пол­ночь, ког­да все пог­ру­зились в сон, Бау проб­рался к хле­ву, ти­хонь­ко рас­тво­рил во­рота и вы­пус­тил ста­рого буй­во­ла. По­том маль­чик взоб­рался к не­му на спи­ну, и они ис­чезли в ноч­ной тем­но­те.

К ут­ру они доб­ра­лись до без­людной лу­жай­ки в гус­тых джун­глях и ре­шили по­селить­ся здесь.

От­дохнув нем­но­го, Бау от­пра­вил­ся в лес соб­рать пло­дов и на­ловить птиц, а буй­вол ос­тался щи­пать на лу­жай­ке зе­леную тра­ву. Ве­чером Бау раз­жег боль­шой кос­тер и, улег­шись око­ло не­го, быс­тро зас­нул. Буй­вол зад­ре­мал око­ло маль­чи­ка, но чут­ко прис­лу­шивал­ся к каж­до­му шо­роху, го­товый за­щищать ма­лень­ко­го Бау.

Джун­гли мол­ча­ли, толь­ко иног­да на­рушал ти­шину крик со­вы. Не­ров­ное пла­мя кос­тра ос­ве­щало лу­жай­ку и тем­ные ство­лы де­ревь­ев. Бау спо­кой­но спал, при­жав­шись к буй­во­лу. Вдруг из гус­тых кус­тов выс­ко­чил ог­ромный тигр, его шерсть зло­веще поб­лески­вала при све­те ог­ня, ог­ромные клы­ки бе­лели в рас­кры­той пас­ти, на­водя ужас. Тигр злоб­но за­рычал:

— Эй, от­ку­да вы взя­лись? На го­ре се­бе приш­ли вы сю­да, ибо я сей­час го­лоден.

Буй­вол очень ис­пу­гал­ся, он по­нимал, что не смо­жет спра­вить­ся с ог­ромным тиг­ром.

— Тигр, ты го­лоден и хо­чешь мя­са, про­шу те­бя, съ­ешь ме­ня, но по­щади это­го маль­чи­ка, он еще очень мал, ты дол­жен ос­та­вить ему жизнь, — про­сил он тиг­ра.

Но тигр зак­ри­чал:

— То­бой од­ним я не на­ем­ся. Я дол­жен съ­есть вас обо­их, те­бя и маль­чиш­ку, толь­ко тог­да я уто­лю свой го­лод!

— Отец и мать это­го маль­чи­ка уби­ты по при­казу ца­ря, — про­дол­жал про­сить буй­вол, — и он дол­жен отом­стить за это зло­де­яние. Ес­ли ты съ­ешь маль­чи­ка, то этим по­можешь под­ло­му ца­рю и унич­то­жишь род нес­час­тно­го ма­лень­ко­го Бау.

Сло­ва буй­во­ла рас­тро­гали тиг­ра, он съ­ел толь­ко его, но ма­лень­ко­го маль­чи­ка ему ста­ло жаль. Тигр лег ря­дом, ох­ра­няя сон Бау.

Ког­да нас­ту­пило ут­ро, Бау, раз­бу­жен­ный яр­ки­ми лу­чами сол­нца, рас­крыл гла­за и уви­дал ря­дом с со­бою тиг­ра. Он страш­но пе­репу­гал­ся, зак­ри­чал и хо­тел бро­сить­ся бе­жать, но тигр ос­та­новил его и ска­зал ти­хо, что­бы не ис­пу­гать маль­чи­ка:

— Я не тро­ну те­бя. Твоя мать и твой отец уби­ты ца­рем, по­это­му ты дол­жен ос­тать­ся в жи­вых, что­бы не прек­ра­тил­ся ваш род. Пос­лу­шай, Бау, я рас­ска­жу те­бе свою ис­то­рию.

Бау усел­ся и стал вни­матель­но слу­шать рас­сказ тиг­ра:

— Не так дав­но и я был че­лове­ком. Я жил во двор­це и был со­вет­ни­ком ца­ря. Но пос­ле то­го как я ска­зал ца­рю в ли­цо прав­ду о его зло­де­яни­ях, он воз­не­нави­дел ме­ня и при по­мощи вол­шебно­го жем­чу­га прев­ра­тил в тиг­ра. При­дет вре­мя, я отом­щу зло­му ца­рю и убью его.

Ког­да Бау ус­лы­хал о вол­шебном жем­чу­ге, го­рячие сле­зы по­тек­ли по его ще­кам.

— Знай же, что этот жем­чуг при­над­ле­жал преж­де мо­им ро­дите­лям, — ска­зал маль­чик, — и я дол­жен отоб­рать его у зло­го ца­ря.

— Ког­да в твои ру­ки вер­нется вол­шебный жем­чуг, ты дол­жен бу­дешь ожи­вить всех по­гиб­ших от ру­ки ца­ря и ос­во­бодить тех, кто то­мит­ся в тюрь­ме и на да­леких пус­тынных ос­тро­вах. Но это те­бе под си­лу бу­дет вы­пол­нить толь­ко тог­да, ког­да ты вы­рас­тешь. Те­перь же ты сов­сем оди­нок, по­это­му иди к опуш­ке ле­са, там сто­ит дом поч­тенно­го стар­ца. Он бе­ден, но у не­го доб­рая ду­ша и бла­город­ное сер­дце; в его до­ме ты най­дешь при­ют. А ес­ли ког­да-ни­будь за­хочешь уви­деть ме­ня, то вой­ди в лес и триж­ды по­зови ме­ня, — ска­зав это, тигр ис­чез за де­ревь­ями, а Бау изум­ленно смот­рел ему вслед.

Бау по­шел по тро­пин­ке, ве­дущей к опуш­ке ле­са, он был очень го­лоден, его му­чила жаж­да. Что­бы не упасть, он вы­нуж­ден был дер­жать­ся за вет­ки. По­том Бау уже не смог ид­ти и толь­ко мед­ленно полз к опуш­ке. К ве­черу маль­чик сов­сем обес­си­лел, в гла­зах у не­го по­тем­не­ло, он ле­жал нич­ком на до­роге, не зная, что с ним бу­дет. И вско­ре соз­на­ние по­кину­ло его…

Оч­нулся Бау в ма­лень­кой ком­на­те, над ним скло­нились муж­чи­на и жен­щи­на с бе­лыми, как се­реб­ро, во­лоса­ми; они очень об­ра­дова­лись, ког­да уви­дели, что Бау при­шел в се­бя. С удив­ле­ни­ем ог­ля­дыва­ясь вок­руг, маль­чик спро­сил:

— Это дом поч­тенно­го и доб­ро­го стар­ца, ко­торый жи­вет у опуш­ки ле­са?

— Да, ма­лыш. Но от­ку­да те­бе это из­вес­тно? — изу­мил­ся ста­рик.

Тог­да Бау рас­ска­зал, что это тигр ве­лел ему прий­ти к ним. Поч­тенные ста­рики очень уди­вились. Же­на стар­ца об­ня­ла маль­чи­ка и ска­зала:

— Ми­лое ди­тя! Мы жи­ли чес­тно, и вот не­бо пос­ла­ло нам ре­бен­ка. Ут­ром отец на­шел те­бя в ле­су, ты ле­жал на до­роге, он под­нял и при­нес те­бя в наш дом. От­ны­не ты бу­дешь на­шим сы­ном. Мы вы­рас­тим те­бя, и ког­да ты ста­нешь боль­шим, бу­дешь вмес­те с от­цом хо­дить на охо­ту.

Улыб­нувшись, она про­дол­жа­ла:

— Не прав­да ли, ты ос­та­нешь­ся с на­ми. Хоть мы и бед­ны, но мы ра­ды те­бе и пос­та­ра­ем­ся сде­лать все, что­бы ты был счас­тлив.

Бау об­нял доб­рых хо­зя­ев. На­зывая ста­риков от­цом и ма­терью, он рас­ска­зал им о всех сво­их злок­лю­чени­ях.

— Твои отец и мать по­гиб­ли от ру­ки ца­ря, — ска­зал ста­рец, ког­да Бау кон­чил. — Знай же, что и у нас преж­де бы­ло по­ле, зе­ленев­шее по­бега­ми ри­са, и буй­вол, тас­кавший плуг из од­но­го его кон­ца до дру­гого, и дом, пря­тав­ший­ся в те­ни пальм; но по при­казу ца­ря страж­ни­ки прог­на­ли нас с род­ной зем­ли. Ког­да ты, о сын наш, зав­ла­де­ешь сно­ва вол­шебным жем­чу­гом, то ты дол­жен сде­лать так, что­бы у каж­до­го бед­ня­ка бы­ло свое по­ле и свой буй­вол, свой дом, и очаг, и но­вая одеж­да…

Так Бау стал жить у доб­рых ста­риков. Не­замет­но про­шел це­лый год. Бау де­лал всю ра­боту по до­му: он хо­дил в лес за дро­вами и хво­рос­том, тас­кал во­ду. Бау на­учил­ся очень мет­ко стре­лять из лу­ка и стал прек­расным охот­ни­ком.

Иног­да, за­метив в не­бе стаю птиц, отец го­ворил ему:

— Подс­тре­ли-ка пос­леднюю пти­цу из стаи.

Маль­чик на­тяги­вал те­тиву, стре­ла со свис­том ле­тела к об­ла­кам, и пти­ца, сра­жен­ная ею, па­дала на зем­лю.

Од­нажды отец по­доз­вал к се­бе Бау и ска­зал:

— Сы­нок, со­бери в ле­су ред­ких гри­бов, по­том пой­ди в го­род и про­дай их на ба­заре, а на вы­ручен­ные день­ги ку­пи но­вую сеть и рис.

Бау с рас­све­том ушел из до­му и вер­нулся толь­ко ве­чером, но не при­нес ни од­но­го ри­сово­го зер­нышка. Мать, очень уди­вив­шись, спро­сила:

— Что слу­чилось, по­чему ты не ку­пил ри­са?

— Я ку­пил рис, — от­ве­тил ей Бау, — но по до­роге до­мой я встре­тил без­домную, го­лод­ную семью, их ре­бенок сов­сем обес­си­лел от го­лода, и я от­дал им по­лови­ну ри­са. А сов­сем уже близ­ко от до­ма по­пал­ся мне навс­тре­чу дрях­лый ста­рик, ко­торо­го бо­лезнь сде­лала ка­лекой, те­перь он не мо­жет за­рабо­тать се­бе да­же на горсть зер­на, — я от­дал ему весь ос­тавший­ся рис.

— Но по­чему же ты не ос­та­вил нам хоть нем­но­го? — про­гово­рила мать. — Ведь у нас уже це­лый ме­сяц не бы­ло ри­са.

— Я сов­сем за­был, — сму­тив­шись, от­ве­чал Бау. — Но ты не огор­чай­ся, я сей­час пой­ду и на­лов­лю на ужин ры­бы.

Бау взял сеть и по­шел на ре­ку. С пер­во­го же ра­за маль­чик вы­тащил ог­ромно­го кар­па. Но вдруг ры­ба за­гово­рила че­лове­чес­ким го­лосом.

— Маль­чик, — взмо­лилась она, — у ме­ня в жи­воте мно­го ик­ри­нок, из каж­дой ик­ринки дол­жна ро­дить­ся ма­лень­кая рыб­ка. От­пусти ме­ня, ина­че вмес­те со мною по­гиб­нут мои де­ти, тог­да в ре­ке пе­реве­дут­ся кар­пы, и лю­дям не­чего бу­дет ку­шать.

Бау по­жалел ры­бу и от­пустил в быс­трую ре­ку. С пус­той сетью от­пра­вил­ся Бау до­мой. Идет он и вдруг слы­шит над го­ловой гром­кий пти­чий крик; под­нял Бау гла­за и ви­дит на вер­хушке паль­мы боль­шое гнез­до; об­ра­довав­шись, по­лез он на де­рево, заг­ля­нул в гнез­до, а там че­тыре кра­сивых я­ич­ка. Бау ре­шил: «Возь­му-ка я эти я­ич­ки, сва­рю их ма­ме на ужин». Но вдруг ус­лы­шал Бау жа­лоб­ный го­лос ма­лень­кой птич­ки:

— О маль­чик! Не тро­гай мо­их я­ичек, не ра­зоряй гнез­да, дай мне вы­вес­ти птен­чи­ков. Мы бу­дем по­едать гу­сениц, ко­торые гло­жут листья, и петь чу­дес­ные пес­ни, ра­ду­ющие слух лю­дей.

Бау по­ложил я­ич­ки об­ратно в гнез­до и спус­тился с де­рева. Вер­нулся Бау до­мой, взял мо­тыгу и от­пра­вил­ся в лес за съ­едоб­ны­ми пло­дами.

Од­нажды про­нес­лась весть, что царь едет охо­тить­ся в эти ле­са и цар­ские слу­ги ищут че­лове­ка, ко­торый мог бы слу­жить ца­рю про­вод­ни­ком. Ник­то не сом­не­вал­ся в том, что в про­вод­ни­ки ца­рю бу­дет взят все­веду­щий и ис­кусный ста­рец, усы­новив­ший Бау. По­это­му маль­чи­ка ох­ва­тил страх. И не толь­ко маль­чи­ка — го­ры и ле­са то­же зат­ре­пета­ли от стра­ха.

В ле­су, при­та­ив­шемся как пе­ред гро­зой, не слыш­но бы­ло ни зву­ка. Бау вы­бежал на лу­жай­ку и прок­ри­чал три ра­за. Тут же из-за кус­тов выс­ко­чил тигр.

— Что слу­чилось, Бау? — спро­сил он.

— Царь ско­ро при­едет сю­да охо­тить­ся, те­бе луч­ше спря­тать­ся, не то те­бя убь­ют.

Тигр злоб­но за­рычал:

— А-а, царь!.. На­конец-то приш­ло вре­мя тво­ей смер­ти, зло­дей! Бау, нас­тал час мес­ти. Ты смо­жешь отоб­рать те­перь свой вол­шебный жем­чуг. За­веди толь­ко ца­ря в лес, а я на­паду на не­го и съ­ем!

Ког­да Бау вер­нулся к се­бе, дом был ок­ру­жен цар­ски­ми страж­ни­ками, ко­торые приш­ли за его от­цом. Маль­чик под­бе­жал к ца­рю и ска­зал:

— О царь! Я бу­ду тво­им про­вод­ни­ком. Мой отец уже стар и слаб, он не зна­ет мно­гих мест, где та­ят­ся зве­ри. Я же мо­лод, по­лон сил и от­лично знаю все до­роги. Возь­ми ме­ня сво­им про­вод­ни­ком.

Царь сог­ла­сил­ся, и охот­ни­ки дви­нулись в путь. Бау по­вел цар­скую охо­ту в глу­хую ча­щу.

— От­че­го ты ве­дешь нас в та­кую глушь? — спро­сил царь.

— О царь, — от­ве­чал маль­чик, — в глу­бине ле­са во­дят­ся пуг­ли­вые ко­сули, а здесь у опуш­ки бе­га­ют толь­ко об­лезлые ры­жие ли­сицы.

Вот по­дош­ли они к глу­боко­му ущелью в го­рах, и Бау прок­ри­чал три ра­за; сей­час же из ча­щи выс­ко­чил тигр, он бро­сил­ся на ца­ря и заг­рыз его. Цар­ские страж­ни­ки и слу­ги в ужа­се бро­сились бе­жать со всех ног. Бау обыс­кал одеж­ду ца­ря и на­шел ка­мен­ную шка­тул­ку с вол­шебным жем­чу­гом. Спря­тал Бау шка­тул­ку се­бе за па­зуху и по­бежал до­мой. Он ле­тел как на крыль­ях, и сер­дце его гром­ко би­лось от счастья.

Весть о том, что ца­ря ра­зор­вал тигр, тут же раз­неслась по все­му царс­тву. Бо­гачи дро­жали от стра­ха, а бед­ные лю­ди ра­дова­лись.

Уз­на­ли о смер­ти ца­ря мор­ские раз­бой­ни­ки и, на­летев на по­бережье, ста­ли гра­бить и раз­ру­шать се­ла и го­рода. Лишь ве­тер раз­но­сил по све­ту сто­ны и жа­лобы нес­час­тных. «На­ша зем­ля в ог­не и кро­ви, — гу­дел ве­тер, — бан­ди­ты от­би­ра­ют у лю­дей пос­ледние кро­хи, раз­ва­лины де­ревень по­рос­ли кус­тарни­ком, не­воз­де­лан­ные по­ля глу­шит тра­ва. О, го­ре! Го­ре!»

Ста­рики приз­ва­ли сво­его сы­на Бау и ска­зали ему:

— О сын наш, род­ная зем­ля сто­нет под но­гами вра­гов, ты дол­жен вый­ти на бой с раз­бой­ни­ками и спас­ти на­шу стра­ну.

Бау под­нял го­лову и поз­вал ве­тер:

— Эй, ве­тер! Об­ле­ти всю стра­ну и ска­жи лю­дям, что­бы они шли сю­да, я по­веду их на бой с вра­гом.

По­том маль­чик по­бежал в лес и поз­вал тиг­ра. Сел Бау вер­хом на тиг­ра, взял лук, стре­лы и то­пор и по­вел явив­шихся на его зов лю­дей на за­пад.

Вой­ско вра­га бы­ло мно­гочис­ленно и сви­репо. Му­жес­твен­но сра­жались за­щит­ни­ки род­ной зем­ли, но у них не бы­ло сно­ров­ки и уме­ния, и враг на­чал тес­нить их. Тог­да Бау, вы­нув вол­шебный жем­чуг, про­гово­рил:

— Ка­мень, ис­полня­ющий же­лания! Под­ни­ми бу­рю и смерч, об­рушь­тесь, си­лы не­бес­ные, на вра­гов, ос­ле­пите их пылью, за­лей­те дож­дем!

Не ус­пел он до­гово­рить, как на­летел страш­ный вихрь, под­няв ту­чи пес­ка над го­ловой вра­жес­ких вой­ск. Бау со сво­ими во­ина­ми на­чал нас­тупле­ние. Тут в са­мую гу­щу вра­гов бро­сил­ся тигр и од­ним уда­ром убил вра­жес­ко­го во­ена­чаль­ни­ка. Зах­ватчи­ки в ужа­се по­бежа­ли кто ку­да, сби­вая с ног друг дру­га. До­бежав до ре­ки, они бро­сились в лод­ки и изо всех сил ста­ли грес­ти, что­бы пос­ко­рей пе­реп­ра­вить­ся на дру­гой бе­рег. Тог­да Бау поп­ро­сил вол­шебный жем­чуг прев­ра­тить во­ду в лед. Вра­ги выс­ко­чили из ло­док и по­бежа­ли по ль­ду. Уви­дев это, Бау ска­зал:

— Вол­шебный жем­чуг, рас­то­пи лед на ре­ке, пусть ог­ромная вол­на пог­ло­тит вра­гов.

В то же мгно­венье лед рас­та­ял, во­ды ре­ки взду­лись и гроз­но зак­ло­кота­ли. Ог­ромная вол­на об­ру­шилась на бес­по­мощ­но ба­рах­тавших­ся в во­де вра­гов, и они ис­чезли в пу­чине.

Мир сно­ва во­царил­ся в стра­не Бау. Про­шел силь­ный ли­вень, он смыл сле­ды кро­ви на по­ле сра­жения и ожи­вил лис­тву и цве­ты. Сла­дос­тно за­пели пти­цы на де­ревь­ях. Те­перь ве­тер раз­но­сил по све­ту ра­дос­тную весть о по­беде.

Бау со сво­ими доб­лес­тны­ми во­ина­ми всту­пил в сто­лицу. Он из­гнал из сто­лицы не­навис­тных цар­ских страж­ни­ков, жад­ных и злых вель­мож, а всех уз­ни­ков, то­мив­шихся в под­зе­мелье под цар­ским двор­цом, вы­пус­тил на сво­боду.

Вой­дя во дво­рец, Бау ус­та­новил на зо­лотой трон, где преж­де вос­се­дал царь, шка­тул­ку с вол­шебным жем­чу­гом и ска­зал:

— Я же­лаю, во-пер­вых, что­бы все, кто преж­де без­дель­ни­чал и слад­ко пил-ел, кто тво­рил зло и со­вер­шал ты­сячи нес­пра­вед­ли­вос­тей, что­бы все они прев­ра­тились в чер­тей и ведьм. Во-вто­рых, что­бы каж­дый бед­няк по­лучил боль­шое по­ле и силь­но­го буй­во­ла, прос­торный дом и кра­сивую одеж­ду. И в-треть­их, я хо­чу, что­бы все лю­ди, без­винно каз­ненные по при­казу ца­ря, ожи­ли, а все, сос­ланные на да­лекие пус­тынные ос­тро­ва и за­точен­ные в тюрь­мы, воз­вра­тились под род­ную кров­лю.

Ед­ва Бау про­из­нес пос­леднее сло­во, как тигр, сто­яв­ший ря­дом с маль­чи­ком, встрях­нулся и тут же прев­ра­тил­ся в муд­ро­го, поч­тенно­го стар­ца. Низ­ко пок­ло­нив­шись, он ска­зал:

— О Бау, ты спас ме­ня, я сно­ва об­рел об­лик че­лове­ка. Я веч­но бу­ду бла­года­рен те­бе за это.

Бау по­ручил муд­ро­му стар­цу хра­нить вол­шебный жем­чуг, чу­дес­ной си­лой ко­торо­го мог­ли поль­зо­вать­ся те­перь все лю­ди царс­тва. По­том Бау вы­шел из двор­ца и зак­ри­чал вет­ру:

— Эй, ве­тер! Ле­ти во все края и ска­жи, что­бы все зна­ли: «В сто­лице, в цар­ском двор­це хра­нит­ся вол­шебный жем­чуг, кто име­ет нуж­ду в чем-ни­будь, пусть при­ходит во дво­рец и его же­лание ис­полнит­ся».

На дру­гой день Бау взял то­пор, лук и стре­лы и, вый­дя из двор­ца, нап­ра­вил­ся на по­ис­ки от­ца и ма­тери. При­шел он к бе­регу ре­ки, и мес­то по­каза­лось ему зна­комым. Он нак­ло­нил­ся над во­дой и зак­ри­чал:

— Эй, ры­бы! Зна­ете ли вы, где в этой ре­ке бы­ли утоп­ле­ны в прош­лом го­ду ста­рый Банг и его же­на?

Из-под во­ды до­нес­лись нес­трой­ные го­лоса рыб:

— Сту­пай даль­ше вверх про­тив те­чения, ма­лень­кий Бау! — от­ве­чали ры­бы.

Бау дви­нул­ся даль­ше. Вне­зап­но не­бо по­тем­не­ло, в чер­ных ту­чах свер­кну­ла яр­кая мол­ния, ог­лу­шитель­ные рас­ка­ты гро­ма про­кати­лись по ле­су. Бау ук­рылся от лив­ня в ма­лень­ком ша­лаше, заб­ро­шен­ном в ча­щобе. Не ус­пел Бау ос­мотреть­ся, как в ша­лаш вле­тела ог­ромная ведь­ма. Уви­дела она че­лове­ка, вы­суну­ла длин­ный яр­ко-крас­ный, как плод де­рева нук, язык, вы­пучи­ла гла­за, блес­тевшие в тем­но­те по­доб­но двум боль­шим бе­лым та­рел­кам, и за­вопи­ла:

— А, през­ренный Бау, это ты с по­мощью вол­шебно­го жем­чу­га прев­ра­тил ме­ня в ведь­му, но я раз­де­ла­юсь с то­бой, я съ­ем те­бя и кос­то­чек не ос­тавлю!

Бау взгля­нул еще раз на ведь­му и уз­нал в ней злую Бео, быв­шую свою хо­зяй­ку.

— А, злая Бео, ты жи­ла толь­ко для то­го, что­бы слад­ко есть, за всю свою жизнь ты не сде­лала ни од­но­го доб­ро­го де­ла, всем при­чиня­ла толь­ко го­ре, вот и ста­ла ведь­мой. А за свои уг­ро­зы бу­дешь уби­та мол­ни­ей!

Не ус­пел Бау вы­мол­вить пос­леднее сло­во, как свер­кну­ла ос­ле­питель­ная мол­ния и прев­ра­тила ведь­му Бео в ма­лень­кую куч­ку пеп­ла.

Ут­ром, раз­бу­жен­ный пе­ни­ем птиц, Бау про­дол­жал свои по­ис­ки. К ве­черу он дос­тиг вы­соко­го об­ры­ва и сра­зу уз­нал этот об­рыв, кру­то спус­кавший­ся к ре­ке.

— Эй, ры­бы! Не здесь ли в прош­лом го­ду бы­ли утоп­ле­ны ста­рый Банг и его же­на? — спро­сил он.

Из во­ды по­каза­лась го­лова боль­шой ры­бы.

— О Бау, ты не ошиб­ся, как раз здесь бы­ли уби­ты поч­тенный Банг и его же­на; это я тог­да спас­ла те­бя. Но те­перь твои отец и мать сно­ва жи­вы, ведь ты же сам вос­кре­сил всех каз­ненных злым ца­рем!

Бау сел на спи­ну ры­бы и пе­реп­лыл че­рез ре­ку. На бе­регу он прос­тился с боль­шой ры­бой и со всех ног бро­сил­ся к де­рев­не. На мес­те их ста­рого до­ма он уви­дел но­вый, кра­сивый и прос­торный, у хле­ва же­вал жвач­ку буй­вол, при­вязан­ный к ко­косо­вой паль­ме. Бау вбе­жал в дом и зак­ри­чал:

— Ма­ма! Я вер­нулся! Отец! Я отоб­рал у ца­ря вол­шебный жем­чуг!

Мать об­ня­ла маль­чи­ка и зап­ла­кала от ра­дос­ти.

— Сы­нок, — го­вори­ла она, — мы сно­ва все вмес­те!

Отец пог­ла­дил Бау по го­лове и ска­зал:

— Вот, сы­нок, и ко­нец ли­шени­ям, ко­нец нуж­де. От­ны­не у нас прос­торное по­ле, силь­ный буй­вол и ос­трый плуг, но­вый дом и кра­сивая одеж­да.

Бау за­любо­вал­ся по­лем с зе­лене­ющи­ми по­бега­ми ри­са. По­том по­дошел к буй­во­лу и лас­ко­во пот­ре­пал его по шее. Усев­шись на не­го вер­хом, Бау взял в ру­ки ро­жок и за­иг­рал чу­дес­ную пес­ню о счас­тли­вой и ра­дос­тной жиз­ни, а пти­цы, сле­тев­ши­еся со всех сто­рон, под­пе­вали ему звон­ки­ми го­лоса­ми.