Тезей

У афин­ско­го ца­ря Эгея не бы­ло де­тей. Дваж­ды он был же­нат, но жё­ны не ро­дили ему ни сы­на, ни до­чери, и он силь­но го­ревал об этом. Он хо­тел знать, не­уже­ли ему суж­де­но ос­тать­ся без­детным, и спро­сил пред­ска­зате­ля – ора­кула. От­вет ора­кула был так за­гадо­чен, что Эгей не мог по­нять его.

В то вре­мя в Ар­го­лиде, в го­роде Тре­зенах, жил ста­рый муд­рый Пит­фей. Эгей от­пра­вил­ся к не­му в Тре­зены – про­сить его раз­га­дать от­вет ора­кула. Пит­фёй объ­яс­нил пред­ска­зание: у Эгея бу­дет сын, ко­торо­му суж­де­но стать ве­ликим ге­ро­ем.

Эгей об­ра­довал­ся и, что­бы ско­рей сбы­лось пред­ска­зание, же­нил­ся в тре­тий раз – на до­чери Пит­фея – и стал ждать обе­щан­но­го сы­на.
Но из Афин приш­ла весть, что вра­ги, вос­поль­зо­вав­шись дол­гим от­сутс­тви­ем ца­ря, пы­та­ют­ся зах­ва­тить власть в го­роде. Эгей дол­жен был вер­нуть­ся в Афи­ны. Но дочь свою Пит­фей не от­пустил с му­жем: ста­рому ца­рю хо­телось, что­бы обе­щан­ный судь­бою ге­рой ро­дил­ся в Тре­зенах и сво­им рож­де­ни­ем прос­ла­вил го­род.
Пе­ред тем как по­кинуть Тре­зены, Эгей за­рыл в цар­ском са­ду под ог­ромным кам­нем свой меч и па­ру сан­да­лий и ска­зал же­не:

– Ког­да мой сын ста­нет та­ким боль­шим и силь­ным, что смо­жет сдви­нуть этот ка­мень и дос­та­нет мой меч и сан­да­лии, пусть он при­дёт ко мне в Афи­ны: по это­му ме­чу и сан­да­ли­ям я уз­наю его.

Эгей вер­нулся в Афи­ны, а у же­ны его ско­ро ро­дил­ся маль­чик – его наз­ва­ли Те­зе­ем. Те­зей рос во двор­це Пит­фея, и ста­рый царь учил его все­му, что нуж­но знать и уметь че­лове­ку, ко­торо­му пред­сто­яли в жиз­ни странс­твия, сра­жения и под­ви­ги во­ина.
Ког­да Те­зею ис­полни­лось шес­тнад­цать лет, мать по­вела его в сад, по­каза­ла ему боль­шой ка­мень и ска­зала:

– Вот здесь, под этим кам­нем, ле­жит по­дарок, ос­тавлен­ный те­бе тво­им от­цом. Сдвинь ка­мень и дос­тань то, что под ним за­рыто.

Юно­ша, силь­ны­ми ру­ками креп­ко ох­ва­тив ка­мень, сдви­нул его в сто­рону и на­шёл в зем­ле меч и сан­да­лии. Тог­да мать от­кры­ла ему, кто его отец, опо­яса­ла сы­на от­цов­ским ме­чом, на­дела ему на но­ги от­цов­ские сан­да­лии и ска­зала, что по это­му ме­чу и сан­да­ли­ям отец уз­на­ет его.

Те­зей за­хотел пос­ко­рее уви­деть сво­его от­ца, и в тот же день он прос­тился с ма­терью и де­дом и от­пра­вил­ся в Афи­ны. Мать уго­вари­вала его сесть на ко­рабль и доб­рать­ся до Афин мор­ским пу­тём – это бы­ло спо­кой­нее, чем ид­ти че­рез ле­са и го­ры, где оби­тали хищ­ные зве­ри и злые раз­бой­ни­ки под­сте­рега­ли пут­ни­ков на до­рогах.
Но Те­зей жаж­дал под­ви­гов и сла­вы и по­шёл в Афи­ны пря­мой до­рогой.
Сме­ло ми­новал он гра­ницу де­дов­ской зем­ли и всту­пил в чу­жие го­ры. Прой­дя нем­но­го, он встре­тил хро­мого ве­лика­на, ко­торый ко­вылял по до­роге, опи­ра­ясь на тол­стую же­лез­ную па­лицу, со зво­ном уда­ряв­шу­юся о до­рож­ные кам­ни.
Уви­дев Те­зея, ве­ликан зак­ри­чал сер­ди­то:

– Эй, пут­ник, воз­вра­щай­ся на­зад!

Те­зей уди­вил­ся и спро­сил, по­чему он дол­жен вер­нуть­ся, ес­ли ему на­до ид­ти впе­рёд.
Под­няв над го­ловой свою па­лицу, ве­ликан про­ревел:

– Воз­вра­щай­ся ту­да, от­ку­да идёшь, и ска­жи всем, что я, Пе­рифет, ни­кому не даю здесь про­хода!

Кля­нусь этой па­лицей, ко­торую вы­ковал мне мой пок­ро­витель – бо­жес­твен­ный Ге­фест, – ты не сту­пишь ни ша­га даль­ше.
Го­воря это, он раз­ма­хивал сво­ей же­лез­ной па­лицей так, что ве­тер свис­тел вок­руг и кам­ни раз­ле­тались во все сто­роны.
Вмес­то то­го что­бы по­вер­нуть­ся и уй­ти, Те­зей бро­сил­ся навс­тре­чу ве­лика­ну и стол­кнул­ся с ним так быс­тро, что Пе­рифет не ус­пел уда­рить юно­шу, а Те­зей уже об­хва­тил его ру­ками за по­яс и креп­ко сжи­мал, не вы­пус­кая. От не­ожи­дан­ности Пе­рифет вы­ронил из рук свою па­лицу и наг­нулся, что­бы под­нять её. Те­зей тот­час сбил с ног хро­мого и вон­зил ему в грудь от­цов­ский меч. По­том он от­та­щил те­ло ве­лика­на с до­роги, по­доб­рал его па­лицу и по­шёл даль­ше, ра­ду­ясь сво­ей пер­вой по­беде.
Но это бы­ло толь­ко на­чало его ис­пы­таний.

На Ис­тме, про­ходя че­рез гус­той и тём­ный сос­но­вый лес, юно­ша ус­лы­шал, как хищ­ные пти­цы с кри­ками дра­лись в вер­ши­нах со­сен, буд­то де­лили ка­кую-то кро­вавую до­бычу. Вне­зап­но сви­репый ве­ликан Си­нис на­пал на Те­зея сза­ди, сбил с ног, свя­зал и по­волок в лес­ную глушь.

– Ви­дишь вон те две вы­сокие сос­ны, что вер­хушка­ми смот­рят в не­бо? – ска­зал ве­ликан Те­зею. – Я приг­ну их вниз, до са­мой зем­ли, при­вяжу те­бя к ним за ру­ки, за но­ги – и от­пу­щу их. Так пос­ту­паю я с те­ми, кто вхо­дит в мой лес, не­даром ме­ня зо­вут Сги­батель Со­сен!

Ска­зав это, ве­ликан ух­ва­тил вер­хушки двух ближ­них со­сен и стал гнуть их к зем­ле, не об­ра­щая вни­мания на сво­его плен­ни­ка.

Те­зей зу­бами вы­тянул от­цов­ский меч из но­жен, пе­рере­зал пу­ты на ру­ках и но­гах и, бес­шумно под­крав­шись, стал за спи­ной у ве­лика­на раз­бой­ни­ка. Как толь­ко вер­хушки со­сен пос­лушно кос­ну­лись зем­ли и ве­ликан нас­ту­пил на них но­гами, Те­зей с си­лой схва­тил его за ру­ки, опу­тал их пу­тами, при­вязал к вет­вям и, от­сту­пив, от­пустил сос­ны на во­лю. Со страш­ной си­лой тот­час рас­пря­мились вы­сокие де­ревья и ра­зор­ва­ли над­вое Сги­бате­ля Со­сен.
А Те­зей, взяв свой меч и па­лицу, без ог­лядки пос­пе­шил прочь из это­го страш­но­го ле­са.

Всё даль­ше он шёл и при­шёл на бе­рег мо­ря. Здесь на ска­лис­том ус­ту­пе над мо­рем си­дел ве­ликан Ски­рон, ко­торый зас­тавлял всех про­хожих мыть ему но­ги.

Те­зей гля­нул вниз и уви­дел мно­жес­тво че­ловечь­их кос­тей на бе­регу, а из во­ды вы­совы­вала жад­ную пасть ог­ромная мор­ская че­репа­ха. Юно­ша по­нял, что ему гро­зит; он прит­во­рил­ся, буд­то го­тов ис­полнить тре­бова­ние ве­лика­на, и наг­нулся, слов­но со­бира­ясь за­чер­пнуть во­ды из мо­ря. Ве­ликан под­нял но­гу, что­бы стол­кнуть юно­шу в мо­ре, как стал­ки­вал всех до сих пор. Те­зей быс­тро схва­тил ве­лика­на за но­гу и сбро­сил его са­мого в во­ду на съ­еде­ние мор­ско­му чу­дови­щу. Из­ба­вив­шись и от это­го раз­бой­ни­ка, Те­зей от­пра­вил­ся даль­ше.

Не­дале­ко от Элев­си­на приш­лось ему всту­пить в борь­бу с си­лачом Кер­ки­оном, ко­торо­го ещё ни­кому не уда­лось по­бедить. Те­зей был мо­лод, ло­вок, и при­ёмам борь­бы с детс­тва учил его муд­рый Пит­фей, а Кер­ки­он был не­пово­рот­лив и при­вык по­беж­дать сла­бых, – и Те­зей быс­тро одо­лел его.
До­воль­ный сво­ими по­беда­ми, ду­мая о близ­кой встре­че с от­цом, Те­зей пос­пе­шил даль­ше и шёл, не ос­та­нав­ли­ва­ясь, до нас­тупле­ния но­чи.
В тем­но­те ос­та­новил его на до­роге че­ловек и стал уго­вари­вать зай­ти к не­му в дом от­дохнуть и пе­рено­чевать до ут­ра.

– Ночью опас­но ид­ти од­но­му по пус­тынной до­роге, – го­ворил че­ловек, – вой­ди в мой дом, по­ешь со мной и от­дохни на мо­ём ло­же. Ме­ня зо­вут Прок­рустом, дом мой всег­да от­крыт для стран­ни­ков, и моё ло­же го­тово для те­бя.

Так лас­ко­во го­ворил Прок­руст, что Те­зей с охо­той сог­ла­сил­ся и во­шёл к не­му в дом.
Но че­ловек тот был ко­вар­ный и жес­то­кий раз­бой­ник: он за­мани­вал пут­ни­ков и ук­ла­дывал их на своё ло­же; кто не уме­щал­ся в нём – то­му от­ру­бал го­лову или но­ги, а кто был мал для не­го – то­го вы­тяги­вал так, что он уми­рал в му­чени­ях. Прок­руст хо­тел по­губить и Те­зея. Но юный ге­рой, уви­дев ок­ро­вав­ленное Прок­русто­во ло­же и че­лове­чес­кие об­рубки вок­руг не­го, при­шёл в та­кой гнев, что схва­тил са­мого раз­бой­ни­ка и бро­сил его на страш­ное ло­же, а так как оно бы­ло ко­рот­ко ему, Те­зей от­ру­бил Прок­русту его длин­ные но­ги. Ос­та­вив его на прок­ля­том ло­же, Те­зей по­кинул раз­бой­ни­чий дом и пос­пе­шил к свя­щен­но­му ис­точни­ку, что­бы очис­тить­ся от про­литой кро­ви.
На­конец он уви­дел пе­ред со­бой Афи­ны и во­шёл в го­род сво­его от­ца.

Афин­ские жи­тели смот­ре­ли на не­го с удив­ле­ни­ем, ког­да он про­ходил по ули­цам: его длин­ная одеж­да, длин­ные до плеч во­лосы бы­ли не­обыч­ные для афи­нян, и его при­нима­ли за де­вуш­ку. Ра­бочие, стро­ив­шие храм на пло­щади, ста­ли сме­ять­ся над ним. Те­зей рас­сердил­ся, схва­тил пус­тую ко­лес­ни­цу и бро­сил её в шут­ни­ков с та­кой си­лой, что она взле­тела на кры­шу хра­ма. Все уви­дели, что пе­ред ни­ми не сла­бая де­вуш­ка, а юный ге­рой, на­делён­ный гро­мад­ной си­лой, и пос­ко­рее про­води­ли его ко двор­цу ца­ря, ку­да он нап­равлял­ся.

Эгей был тог­да уже стар. В до­ме его всем рас­по­ряжа­лась вол­шебни­ца Ме­дея, ко­торая бы­ла преж­де же­ной ар­го­нав­та Язо­на, а по­том скры­лась из Ко­рин­фа и поп­ро­сила при­юта у афин­ско­го ца­ря, по­обе­щав вер­нуть ему мо­лодость.
Ме­дея до­гада­лась сра­зу, что юно­ша, при­шед­ший во дво­рец, – сын Эгея. При­ход Те­зея в Афи­ны су­лил мно­го пе­ремен, и она по­няла, что её влас­ти над ца­рём нас­ту­пит ко­нец. Ме­дея ре­шила по­губить мо­лодо­го ца­реви­ча. Ког­да Эгею ска­зали, что во дво­рец явил­ся чу­жес­тра­нец и хо­чет уви­деть­ся с ца­рём, Ме­дея уве­рила ста­рика, что гость этот – зло­дей, по­дос­ланный вра­гами, и уго­вори­ла Эгея от­ра­вить его.

Си­дя ря­дом с Эге­ем за цар­ским сто­лом, Те­зей с вол­не­ни­ем ждал слу­чая, что­бы об­на­ружить се­бя пе­ред от­цом. И вот, ког­да Ме­дея, сде­лав знак ца­рю, с ко­вар­ной улыб­кой про­тяну­ла юно­ше ча­шу с от­равлен­ным ви­ном, Те­зей вы­нул из но­жен от­цов­ский меч – как буд­то для то­го, что­бы от­ре­зать се­бе ку­сок хле­ба. Эгей уз­нал свой меч и по­нял, кто этот юно­ша, при­шед­ший к не­му. В ужа­се выр­вал он из рук его и бро­сил на пол от­равлен­ную ча­шу и рас­крыл объ­ятия сво­ему сы­ну. Уви­дев это, Ме­дея мгно­вен­но скры­лась из двор­ца и по­кину­ла Афи­ны.

Эгей ве­лел опо­вес­тить афи­нян о при­бытии сво­его сы­на, их бу­дуще­го ца­ря, и ве­сёлым пи­ром от­праздно­вал свою встре­чу с Те­зе­ем.

Но вра­ги Эгея, ко­торые дав­но хо­тели отоб­рать у не­го Афи­ны и жда­ли толь­ко смер­ти ста­рого ца­ря, что­бы за­нять го­род, бы­ли очень не­доволь­ны по­яв­ле­ни­ем мо­лодо­го нас­ледни­ка. Они ре­шили си­лой по­мешать ему. От­пра­вили в Афи­ны от­ряд во­инов, мень­шую его часть нап­ра­вили к го­род­ским во­ротам, а дру­гая – силь­ней­шая – дол­жна бы­ла тай­но обой­ти го­род и на­пасть на афи­нян с ты­ла. Те­зей по­нял хит­рость про­тив­ни­ка, вне­зап­но сам на­пал на тех, кто был в за­саде, в ты­лу, и унич­то­жил всех во­инов до еди­ного. А те, что под­сту­пали к во­ротам, уз­нав о ги­бели ос­таль­но­го от­ря­да, сму­тились и об­ра­тились в бегс­тво. Так Те­зей из­ба­вил от­ца от дав­них его вра­гов и на­де­ял­ся, что ник­то не на­рушит боль­ше по­коя и ми­ра в Афи­нах.
Но од­нажды ут­ром он был раз­бу­жен кри­ками на­рода и уви­дел го­род в смя­тении. Ему рас­ска­зали пе­чаль­ную ис­то­рию.

Был ког­да-то праз­дник в Афи­нах. Съ­еха­лись гос­ти из раз­ных го­родов. Шли сос­тя­зания юно­шей в си­ле и лов­кости, в бе­ге и борь­бе. Сын крит­ско­го ца­ря Ми­носа по­бедил в сос­тя­зани­ях всех афин­ских бой­цов. Эгей не мог снес­ти это­го. Он пред­ло­жил по­беди­телю по­казать свою си­лу – ук­ро­тить сви­репо­го бы­ка, с ко­торым ник­то не мог спра­вить­ся. Бык рас­терзал кри­тяни­на.
Тог­да Ми­нос сна­рядил свой ко­раб­ли, по­шёл вой­ной на Афи­ны и оса­дил го­род. Афи­няне не вы­дер­жа­ли жес­то­кой оса­ды – го­лод вы­нудил их сдать­ся. Ми­нос пот­ре­бовал с Афин страш­ной да­ни: каж­дые де­вять лет семь де­вушек, са­мых кра­сивых, и семь юно­шей, са­мых силь­ных, дол­жны бы­ли от­пра­вить­ся на ос­тров Крит. Там на бе­регу мо­ря был ог­ромный мрач­ный дво­рец – Ла­биринт, его выс­тро­ил ког­да-то зна­мени­тый гре­чес­кий стро­итель Де­дал, ког­да плен­ни­ком жил у Ми­носа на Кри­те. В этом двор­це бы­ло столь­ко ком­нат и зал, столь­ко две­рей и пе­рехо­дов и так хит­ро был за­путан план его, что тот, кто по­падал во дво­рец, без кон­ца кру­жил по не­му и уже не мог най­ти из не­го вы­хода. Как ог­ромная за­пад­ня был Ла­биринт: в са­мом цен­тре его, ку­да ве­ли все за­путан­ные хо­ды, жил лю­до­ед Ми­нотавр – чу­дови­ще с го­ловой бы­ка. Го­вори­ли, что Ми­нотавр был рож­дён Па­сифа­ей, же­ной Ми­носа, и царь при­казал пос­тро­ить Ла­биринт, что­бы скрыть в нём свой по­зор. На съ­еде­ние Ми­нотав­ру Ми­нос от­да­вал афин­ских юно­шей и де­вушек.
И вот вновь нас­ту­пил страш­ный срок. В афин­ской га­вани сна­ряжа­ли ко­рабль и в знак пе­чали по­дыма­ли на нём чёр­ный па­рус. Плач раз­да­вал­ся в до­мах об­ре­чён­ных.
Афи­няне тол­пой приш­ли во дво­рец. Они ска­зали Эгею:

– Мы от­да­ём чу­дови­щу сво­их де­тей, а твой сын ос­та­ёт­ся с то­бой, и ты не раз­де­ля­ешь на­шего го­ря. Те­зей не мог слы­шать эти уп­рё­ки.

– Я го­тов, – от­ве­чал он афи­нянам, – за­менить од­но­го из ва­ших сы­новей и от­пра­вить­ся на Крит вмес­те с дру­гими. Но, кля­нусь вам, мы не по­гиб­нем! Я убью кро­ваво­го Ми­нотав­ра и нав­сегда ос­во­божу вас от тяж­кой да­ни.

Эгей при­шёл в ужас, ус­лы­шав эти сло­ва. Он умо­лял Те­зея ос­тать­ся в Афи­нах, уго­вари­вал афи­нян не от­да­вать чу­дови­щу их бу­дуще­го ца­ря. Но Те­зей уве­рял от­ца, что не по­гиб­нет и вер­нётся по­беди­телем. Он обе­щал опе­чален­но­му от­цу: ес­ли ос­та­нет­ся жив, то на об­ратном пу­ти при­кажет пос­та­вить на ко­раб­ле бе­лый па­рус вмес­то чёр­но­го, что­бы отец уви­дел из­да­ли, этот свет­лый знак по­беды.
Нас­тал день отъ­ез­да. Семь юно­шей и семь де­вушек взош­ли на ко­рабль и поп­лы­ли к ос­тро­ву Кри­ту, пол­ные стра­ха и тай­ной на­деж­ды.

Ког­да афин­ский ко­рабль прип­лыл к Кри­ту и ос­та­новил­ся у прис­та­ни, Ми­нос при­казал тот­час при­вес­ти об­ре­чён­ных к се­бе во дво­рец. Они шли по бе­регу мо­ря, и кри­тяне смот­ре­ли на них и го­вори­ли об их жес­то­кой судь­бе. Те­зей шёл впе­реди всех, сме­лый и прек­расный, и обод­рял то­вари­щей. Ког­да их при­вели к ца­рю, Ми­нос стал нас­ме­хать­ся над ни­ми и ос­корбил од­ну из де­вушек. Те­зей го­рячо всту­пил­ся за неё.

– Кто ты та­кой, что­бы воз­ра­жать мне, ца­рю Кри­та, сы­ну ве­лико­го Зев­са? – вы­соко­мер­но спро­сил Ми­нос.

– Я то­же цар­ско­го ро­да, я сын ца­ря, и бог мо­рей По­сей­дон – мой за­щит­ник и пок­ро­витель с детс­тва, – от­ве­чал ца­рю Те­зей.

За этим спо­ром сле­дила со стра­хом дочь Ми­носа, кра­сави­ца Ари­ад­на. Она сра­зу от­ли­чила Те­зея сре­ди афин­ских юно­шей – он пле­нил её сво­ей му­жес­твен­ной кра­сотой, бесс­тра­ши­ем и тем, как го­рячо за­щитил свою под­ру­гу. Ари­ад­на втай­не по­зави­дова­ла де­вуш­ке, в сер­дце её заж­глась лю­бовь к афин­ско­му ца­реви­чу. По­это­му она ис­пу­галась, ког­да Ми­нос ска­зал со злой ус­мешкой:

– Ес­ли прав­да, что По­сей­дон – твой пок­ро­витель, пусть он по­может те­бе дос­тать это коль­цо.

И, сняв с паль­ца зо­лотое коль­цо, царь бро­сил его в мо­ре.
Те­зей сме­ло ки­нул­ся в вол­ны.

Крик за­мер в ус­тах Ари­ад­ны, в стра­хе при­жались друг к дру­гу плен­ни­ки. Все мол­ча смот­ре­ли на мо­ре и жда­ли. Вре­мя бе­жало, и ник­то не на­де­ял­ся, что юно­ша мо­жет вер­нуть­ся.
Но, ед­ва толь­ко вол­ны сом­кну­лись над го­ловой Те­зея, слу­га По­сей­до­на Три­тон взял юно­шу на ру­ки и от­нёс его в жи­лище мор­ско­го ца­ря. Там По­сей­дон и ца­рица мо­рей Ам­фитри­та об­ласка­ли юно­го ге­роя и вру­чили ему коль­цо Ми­носа. И сно­ва Три­тон под­хва­тил его и вы­нес из глу­бины мо­ря к бе­регу, где лю­ди жда­ли его.
И вот уже Те­зей сто­ял пе­ред Ми­носом и про­тяги­вал ему коль­цо. Ра­дос­тны­ми кри­ками при­ветс­тво­вали афи­няне сво­его сме­лого то­вари­ща, и ди­вились про­ис­шедше­му кри­тяне, соб­равши­еся на бе­регу.
Царь Ми­нос при­казал не­мед­ленно от­вести плен­ни­ков в Ла­биринт и за­переть там.
Тог­да Ари­ад­на ре­шила спас­ти Те­зея.

Ког­да семь де­вушек и семь юно­шей по­дош­ли к Ла­бирин­ту, Ари­ад­на бы­ла уже там, у вхо­да. Она да­ла Те­зею клу­бок ни­ток и на­учи­ла зак­ре­пить ко­нец ни­ти у вход­ной две­ри и, идя по Ла­бирин­ту, по­тихонь­ку раз­ма­тывать клу­бок, что­бы нить тя­нулась че­рез все ком­на­ты, по ка­ким они прой­дут. Те­зей пос­лу­шал­ся, во­шёл в Ла­биринт, и то­вари­щи с ним; раз­ма­тывая клу­бок, они дош­ли до ло­гови­ща Ми­нотав­ра. Уви­дев чу­дови­ще с бычь­ей го­ловой, юно­ши и де­вуш­ки оро­бели и от­сту­пили на­зад. Те­зей один по­шёл на не­го и в жес­то­ком по­един­ке по­бедил и убил Ми­нотав­ра, к ве­ликой ра­дос­ти сво­их то­вари­щей, ко­торые, в стра­хе при­жав­шись к сте­нам, жда­ли ис­хо­да борь­бы. При ви­де уби­того Ми­нотав­ра юно­ши гром­ко сла­вили Те­зия, а де­вуш­ки об­ни­мали друг дру­га и пла­кали от ра­дос­ти. По­том, дер­жась за спа­ситель­ную нить Ари­ад­ны, они вер­ну­лись на­зад по за­путан­ным хо­дам и бла­гопо­луч­но выб­ра­лись из Ла­бирин­та.

Ари­ад­на ожи­дала их у вхо­да. Спа­сён­ные нап­ра­вились в га­вань, где сто­ял их ко­рабль, и Ари­ад­на пос­ле­дова­ла за ни­ми. Она зна­ла, что отец её силь­но раз­гне­ва­ет­ся, уз­нав о по­беде Те­зея и бегс­тве афи­нян, и за­хочет пос­лать за ни­ми в по­гоню ко­раб­ли. Она на­учи­ла Те­зея и его то­вари­щей про­резать дни­ща крит­ских ко­раб­лей, сто­яв­ших в га­вани. По­том, взой­дя на свой ко­рабль, афи­няне пос­пешно от­плы­ли от Кри­та. И Ари­ад­на от­пра­вилась с ни­ми – она на­де­ялась, что, в бла­годар­ность за её по­мощь, Те­зей от­ве­тит на её лю­бовь.
По пу­ти они прис­та­ли к ос­тро­ву Нак­со­су, что­бы про­вес­ти ночь на зем­ле и хо­рошень­ко от­дохнуть, по­тому что уже дав­но они не спа­ли и бы­ли утом­ле­ны.

Ночью во сне Те­зей ус­лы­шал го­лос, ко­торый при­казы­вал ему ос­та­вить Ари­ад­ну на ос­тро­ве и плыть до­мой без неё. Те­зей раз­бу­дил то­вари­щей, и они по­тихонь­ку по­кину­ли Нак­сос, ос­та­вив Ари­ад­ну спя­щей.
Прос­нувшись ут­ром, Ари­ад­на уви­дела, что она по­кину­та афи­няна­ми. С кри­ком бро­силась она к мо­рю и жад­но смот­ре­ла вдаль и зва­ла Те­зея. В от­ча­янии упа­ла она на зем­лю и про­сила се­бе смер­ти у бо­гов.
Но вмес­то чёр­но­го бо­га смер­ти к ней явил­ся ве­сёлый бог Ди­онис, ус­по­ко­ил и уте­шил её. Он сде­лал Ари­ад­ну сво­ей же­ной, бес­смертной бо­гиней и по­дарил ей ве­нец из свер­ка­ющих звёзд. Ари­ад­на воз­ло­жила свой ве­нец на не­бо, – и там он блес­тит и све­тит сре­ди дру­гих соз­вездий.

Те­зей воз­вра­щал­ся в Афи­ны. По­пут­ный ве­тер на­дувал чёр­ный па­рус, и мор­ские вол­ны под­го­няли ко­рабль. Си­дя на бор­ту ко­раб­ля, Те­зей гля­дел ту­да, где в ту­мане скрыл­ся Нак­сос, и рас­ка­яние му­чило его. Он вспо­минал кра­соту Ари­ад­ны и по­мощь, ко­торую она ока­зала ему и его то­вари­щам, вы­ведя их из Ла­бирин­та, – и рас­ка­ивал­ся, что по­кинул её од­ну па ос­тро­ве. Пол­ный мрач­ных мыс­лей, Те­зей по­забыл обе­щание, дан­ное от­цу, и не сме­нил чёр­ный па­рус на бе­лый на сво­ём ко­раб­ле.
Эгей ждал воз­вра­щения сы­на. Ста­рый царь си­дел на бе­регу, гля­дя на мо­ре: не по­кажет­ся ли вда­ли бе­лый па­рус, не воз­вра­ща­ет­ся ли до­мой лю­бимый сын. На­конец да­леко у края мо­ря по­явил­ся па­рус, но – чёр­ный. Чёр­ный па­рус – знак смер­ти!
Свет по­мерк в гла­зах Эгея. В от­ча­янии он бро­сил­ся с вы­соко­го бе­рега в мо­ре.
Ког­да ко­рабль по­дошёл к го­роду и Те­зей тор­жес­твен­но со­шёл на род­ную зем­лю, его встре­тила весть о ги­бели от­ца. Это бы­ло от­мще­ние. И пе­чаль­ным бы­ло на­чало его царс­тво­вания в Афи­нах.
А мо­ре, в ко­тором бед­ный отец на­шёл се­бе мо­гилу, с тех пор на­зыва­ют лю­ди Эгей­ским.