Три брата и песиголовец

Ког­да-то на Вер­хо­вине жи­ли три бра­та: Пет­ро, Ми­кола и Иван. Бы­ли они та­кие бед­ные, что, кро­ме жи­вой ду­ши, ни­чего не име­ли. За­рабо­тать нег­де бы­ло, а есть нуж­но. Ду­мали они, ду­мали, что де­лать и ре­шили пой­ти в пас­ту­хи.
Приш­ла вес­на, ве­селая, ру­мяная, па­хучая. Все ожи­ло, за­зеле­нело. За­жур­ча­ли по­токи, за­пели пти­цы, по­ве­ял над по­лони­нами ве­терок.
Пог­на­ли братья овец на по­лони­ну. Пас­ли всю вес­ну и ле­то. А ког­да приш­ла осень, соб­ра­лись в се­ло. Толь­ко ста­ли спус­кать­ся с гор, как под­ня­лась бу­ря. Ов­цы убе­жали в лес, и ни­как не мог­ли пас­ту­хи выг­нать их от­ту­да. Приш­лось за­ноче­вать в ле­су. Ста­ли раз­во­дить кос­тер, что­бы сог­реть­ся, вы­сушить одеж­ду. Кое-как на­соби­рали под ко­лода­ми су­хих листь­ев, раз­ве­ли кос­тер, сва­рили ужин, а по­том лег­ли и ста­ли по оче­реди сказ­ки рас­ска­зывать. Дол­го рас­ска­зыва­ли, по­ка их сон не смо­рил. Вдруг слы­шат: кто-то в ле­су кри­чит:
— Буй, бу-у-уй!
Ми­кола отоз­вался:
— Гей, ге-е-ей!
И опять кто-то крик­нул уже бли­же:
— Буй, бу-у-уй!
Ми­кола сно­ва:
— Гей, ге-е-ей!
В тре­тий раз го­лос проз­ву­чал сов­сем близ­ко:
— Буй, бу-у-уй!
Пос­мотре­ли братья и ока­мене­ли с пе­репу­гу: сто­ит пе­ред ни­ми пе­сиго­ловец. Сам ог­ромный, те­ло че­лове­чес­кое, а го­лова пса. На лбу глаз, как плош­ка, све­тит­ся.
Ми­кола пер­вым при­шел в се­бя и крик­нул псам, что­бы они пе­сиго­лов­ца прог­на­ли. Но псы пе­сиго­лов­ца не тро­га­ют.
— За­чем ме­ня зва­ли? — спра­шива­ет пе­сиго­ловец. Братья мол­чат, не зна­ют, что от­ве­чать.
— Ну, раз так, пой­дем­те со мной. Ина­че бу­дет вам здесь ко­нец.
Пе­репу­гались братья, пош­ли за пе­сиго­лов­цем. Где уж им бы­ло бо­роть­ся с та­ким стра­шили­щем. Пош­ли пас­ту­хи, а за ни­ми и ов­цы.
Шли братья всю ночь, а к ут­ру приш­ли к ог­ромным ска­лам. Пе­сиго­ловец заг­нал овец в са­рай, а брать­ев за­пер в се­нях. Си­дят братья и не зна­ют, что пе­сиго­ловец раз­вел боль­шой огонь, что­бы из­жа­рить на нем ко­го-ни­будь из них, а то и всех сра­зу. Ког­да печь хо­рошо на­кали­лась, при­шел пе­сиго­ловец и стал вы­бирать, ко­торо­го из брать­ев взять. Но все они бы­ли та­кие ху­дые, что ре­шил пе­сиго­ловец под­кормить их сна­чала. А сам тем вре­менем по­шел в са­рай, выб­рал двух жир­ных овец, за­жарил и съ­ел.
Ми­кола все это ви­дел в двер­ную щель и очень опе­чалил­ся. Не хо­телось ему уми­рать та­кой по­ганой смертью, да и брать­ев бы­ло жал­ко. Стал он ду­мать, как бы спас­тись от бе­ды.
— Нуж­но что-то де­лать, ина­че по­гиб­нем,- го­ворит он брать­ям.
Ког­да пе­сиго­ловец лег спать, Ми­кола взял боль­шое по­лено, проб­рался в его ком­на­ту и изо всей си­лы уда­рил пе­сиго­лов­ца по го­лове. Прав­да, не убил, но глаз вы­бил. Пет­ро и Иван тем вре­менем выс­ко­чили из ха­ты и спря­тались в ска­лах.
Под­прыг­нул от бо­ли пе­сиго­ловец, да так, что го­ловой по­толок про­бил. А на чер­да­ке у не­го бы­ло мно­го оре­хов, и они ста­ли сы­пать­ся в дыр­ку. Ус­лы­шал пе­сиго­ловец, что оре­хи сы­пят­ся, и го­ворит:
— Хо­рошо, что оре­хи сю­да по­сыпа­лись. Те­перь ты не убе­жишь от ме­ня, я ус­лы­шу, ку­да ты сту­пишь.
Ми­кола ис­пу­гал­ся, спря­тал­ся под лав­ку и си­дит ти­хонь­ко. А ког­да про­шел пер­вый страх, стал ду­мать, как бы об­ма­нуть пе­сиго­лов­ца. При­нял­ся бро­сать оре­хи в раз­ные уг­лы. Пе­сиго­ловец ду­ма­ет, что это Ми­кола хо­дит и да­вай бе­гать по ком­на­те, что­бы его пой­мать. По­том Ми­кола на­соби­рал пол­ную горсть оре­хов и бро­сил их к две­ри. Пе­сиго­ловец ре­шил, что Ми­кола выс­ко­чил из ха­ты, и бро­сил­ся во двор. Вы­бежал так быс­тро, что и дверь за со­бой не зак­рыл. А за ним в от­кры­тую дверь вы­бежал и Ми­кола.
— Ну, те­перь я те­бя не бо­юсь. Те­перь ты мне ни­чего не сде­ла­ешь! — кри­чит пе­сиго­лов­цу.
Ос­та­новил­ся пе­сиго­ловец и ду­ма­ет, как бы отом­стить сво­ему вра­гу.
— Слу­шай, ты! Я по­дарю те­бе до­рогой пер­стень. Иди бе­ри его.
Ми­кола из­да­ли пос­мотрел на пер­стень, ко­торый и вправ­ду был очень кра­сив. Толь­ко страш­но Ми­коле под­хо­дить за перс­тнем и пот­ре­бовал он, что­бы пе­сиго­ловец по­ложил пер­стень на зем­лю.
— Те­перь бе­ри, я те­бя не тро­ну,- ска­зал пе­сиго­ловец, по­ложив пер­стень. А сам по­думал: «Толь­ко возь­ми, пос­мотрим, что даль­ше бу­дет!»
Взял Ми­кола пер­стень и толь­ко на­дел на па­лец, как пер­стень на­чал кри­чать:
— Иди, иди!
Пе­сиго­ловец ус­лы­шал го­лос перс­тня и пог­нался за Ми­колой. Нап­расно Ми­кола про­бовал снять с ру­ки пер­стень: буд­то при­рос он к паль­цу.
Дол­го го­нял­ся пе­сиго­ловец за Ми­колой. На­конец, при­бежа­ли они к боль­шой ска­ле. Здесь Ми­кола раз­бил пер­стень кам­нем и бро­сил его в про­пасть. А пер­стень все кри­чит:
— Иди, иди!
Пе­сиго­ловец по­бежал на го­лос, сор­вался со ска­лы и упал в про­пасть. Там ему и ко­нец при­шел.
А Ми­кола вы­пус­тил овец из са­рая, на­шел брать­ев, и пош­ли они до­мой. Бы­ли уже пас­ту­хи не­дале­ко от се­ла, ког­да уви­дели, что за ни­ми го­нят­ся дру­гие пе­сого­лов­цы.
Но братья быс­тро пе­реш­ли с ов­ца­ми реч­ку, и пе­сиго­лов­цы не смог­ли их дог­нать.
Приш­ли братья в се­ло, от­да­ли овец хо­зя­евам, по­лучи­ли за ра­боту хо­рошую пла­ту. По­том же­нились и, на­вер­но, до­ныне жи­вут. Толь­ко уже ни один из брать­ев не от­кли­ка­ет­ся, ус­лы­шав ночью нез­на­комый го­лос.