Жил-был царь. Было у него три сына. Старших сыновей царь очень любил, а младшего ненавидел. Каждое утро царь спрашивал у сыновей, что кому снилось, а они ему рассказывали. Однажды царь спросил у старшего сына:
– Сынок, что тебе сегодня приснилось?
– Приснилось мне, — отвечал он, — что ехал я по морю на золотом корабле и сопровождали меня музыканты и тысяча слуг.
Тогда царь спросил у среднего сына:
– А тебе что приснилось?
– Мне приснилось, — отвечал средний, — что нам построили дворец в тысячу раз больше и красивее нашего.
Потом царь спросил у младшего:
– А что тебе приснилось?
А он ответил:
– А мне приснилось, что месяц меня умывает, а солнце утирает.
А царь ему в ответ:
– Ну и дуралей! Кому такое присниться может?
Царь позвал слугу и приказал ему:
– Веди этого дурака в горы, выколи ему глаза и принеси их мне.
Услышав это, слуга повел младшего сына в горы. Но у слуги был щенок, который везде за ним ходил, слуга взял да и выколол глаза щенку и вернулся домой. Когда он вернулся, царь спросил:
– Ну что, выколол ему глаза?
– Выколол, — ответил слуга, — и показал царю глаза щенка, и царь поверил ему.
Когда слуга оставил младшего сына в горах одного-одинешенького, побрел тот по горам. Шел-шел и дошел до одного утеса. Возле утеса увидел красивый камень, а на камне желтое кольцо. Потянул он за кольцо, камень отвалился и перед ним открылась пещера. Младший сын шагнул внутрь, шел-шел и спустился в подземелье, продолжил путь и глубоко внизу встретил двух слепых стариков: старика и старуху. Войдя в пещеру, он им не сказался, а сразу же спрятался. И стал жить с ними. Когда они садились есть, он подкрадывался к их столу и ел вместе с ними, а те этого и не подозревали. Но спустя дней десять, старик сказал старухе:
– Жена, в чем дело? Или ты не варишь столько, сколько до сих пор варила или кто-нибудь с нами есть, потому что вот уже несколько дней, как я не наедаюсь.
– Ей-богу, дед, ни я, — ответила ему старуха.
– Давай-ка, жена, последим, не ест ли кто-нибудь с нами.
Наступил вечер. Старуха сварила ужин, и они сели есть. Младший сын снова подкрался к ним и стал есть, а они стали шарить около блюда, цап! — поймали.
– Гм, — сказал старик, — видишь, жена, кто с нами ел. Что с ним сделать? Какую смерть ему придумать?
А старуха ответила:
– Не будем его убивать: пусть нам коз пасет. Старик говорит:
– Ну, ладно.
И так младший сын остался у них. Утром старуха ему сказала:
– Мальчик, вот наши козы, гони их пасти, только смотри, на всех восьми горах можешь пасти, но на девятую гору ни за что на свете не гоняй.
Мальчик обещал, что так и сделает, собрал коз и погнал их. Когда прошли они восемь гор, взглянул он на девятую и говорит сам себе: »Боже мой, почему мне нельзя на девятой горе пасти коз? Сейчас я выгоню коз на девятую гору и будь что будет!« Он туда, а там три волшебницы пляшут.
Когда он подошел, они и говорят:
– Знаешь что? Ты нам играй, а мы плясать будем. Если ты нас переиграешь, мы тебя богато вознаградим, если же мы тебя перепляшем, глаза тебе выколем.
Он согласился: начал играть, а они плясать: он играет — они пляшут, он играет — они пляшут. Устали они очень, одна из них упала, а две другие остались плясать; опять он играет — они пляшут, но тут упала и вторая.
Осталась плясать только одна волшебница, а он все продолжает играть без устали, а она плясать, пока, наконец, и она не упала. Когда все три оказались на земле, они сказали ему:
– Хорошо! Ты нас переиграл. Теперь скажи, что желаешь.
Юноша ответил:
– Что дадите, то и возьму.
Услышав это, одна из них дала ему запутанную метлу, другая — брусок, а третья маленькую тыкву с водой, и сказали:
– Теперь уходи от нас, но смотри, если окажешься в беде и тебе придется от кого-нибудь бежать, ты бросай наши подарки один за другим на землю, и на пути преследователей вырастет преграда.
Он все это взял, поблагодарил их и ушел. Когда вернулся с козами домой к старику и старухе, загнал коз в хлев и запер, а все, что ему волшебницы дали, сложил в уголок, потом подошел к огню. Старуха поставила на стол ужин, они поужинали и легли спать. Когда занялся день, проснулись, и старик попросил воды умыться. Младший сын принес воды, но вместо обычной, он подал старику умыться той воды, которую ему волшебницы дали. Сначала он плеснул водички старику, потом старухе; они умылись, и тотчас же у них глаза открылись.
Тогда старик сказал:
– Дай-ка, плесни еще разок!
Младший сын полил им на руки еще раз, и глаза у них видеть стали. Старик попросил у него в третий раз:
– Дай, полей-ка еще!
Он полил им и в третий раз, и они совсем прозрели. Тогда старик сказал:
– Гляди-ка ты, старуха, каков наш слуга, как он нас вылечил. Теперь, раз мы хорошо видим, могли бы пойти в город погулять, а он пусть дома останется.
Старуха ответила:
– Ладно.
Старик позвал младшего сына, дал ему ключи от девяти чуланов и сказал ему:
– Вот тебе ключи от девяти чуланов: восемь можешь отворить и посмотреть, что в них есть, только девятый ни за что не отворяй!
Он обещал старикам не делать этого, и те отправились. Когда они ушли, младший сын взял да и отворил первый чулан, смотрит, а там оружья всякого видимо-невидимо. Потом отворил второй чулан — а в нем столько разных птиц, да таких, каких он на свете не видывал. Отворил третий чулан, а в нем разные звери прикованные стоят. В четвертом увидел змей, смотанных в клубки, которые уставились на него своими очами. Он пошел между ними и отворил пятый чулан, вошел туда, глядь! — а там стоит огромнейший стол, а на столе змей, который все время пытается сползти на землю, но не решается.
Когда младший сын увидел змея, испугался, но все-таки прошел мимо него и отворил шестой чулан, вошел в него, а там такая темень, не знаешь, куда от дверей двинуться. Но прошел и этот чулан и отворил седьмой, глядь! — а там крови по колени: он опять испугался, но все-таки прошел и подошел к дверям восьмого чулана. Вошел он в восьмой чулан, а посреди чулана стоит лев прикованный к чугунному столбу. Только теперь он по-настоящему испугался, но едва вошел, как лев отошел в сторону; юноша прошел мимо и стал перед дверьми девятого чулана и подумал про себя: »Боже мой! Что мне делать? Войти мне в него? Или не входить?
И наконец подумал: «Ведь не будет наверно хуже того, что я уже видел», — отворил дверь девятого чулана и вошел. Глядь! А там все сияет, словно все из золота сделано. Посреди чулана стоит золотой конь, ест сено из золотых яслей, а из золотой торбы овес жует. Младший сын, увидев его, подошел, отвязал недоуздок от яслей и повел коня. Когда из девятого чулана они вышли в восьмой, лев бросился на них, но конь только фыркнул, и лев тотчас уступил дорогу. Так же их пропустили и змей, и все остальные звери и птицы, и младший сын, наконец, вывел коня на волю. Выйдя на волю, младший сын взял все подарки, которые ему дали волшебницы, сел на коня и пустился в путь.
Вернувшись домой и не найдя младшего сына, старик сразу же побежал посмотреть, стоит ли конь в девятом чулане. Он туда, глядь! — а коня-то нет. Вернулся к старухе и рассказал ей обо всем, а она ему говорит: «Садись верхом на козла и в погоню за ним, может еще догонишь!»
– Ладно, — сказал старик, — догоню я его, если только не гонял он пасти коз на девятую гору. Если же он их там пас, и если волшебницы дали ему подарки, трудно мне будет догнать его.
Старик сел верхом на козла и — в погоню за юношей. Долго он догонял его, и наконец догнал, но юноша обернулся, увидел старика и бросил ему под ноги метлу. И тотчас перед стариком выросли густые заросли кустарника, так что старик едва мог пробиться сквозь них на своем козле. Пока старик пробивался сквозь заросли, младший сын успел далеко уехать. Но старик снова настиг его. Оглянувшись, юноша заметил это, и бросил ему под ноги брусок, и перед стариком выросли огромные горы, так что он с трудом карабкался по ним. Пока старик перелезал через горы, младший сын опять далеко уехал.
Спустившись с гор, старик снова погнал козла и опять настиг младшего сына, а тот, оглянувшись, заметил старика и бросил ему под ноги тыкву с водой — и разлилось огромное озеро. Увидев, что дальше ехать не может, старик остановился и стал звать юношу, а тот остановился послушать, что старик скажет:
– Не води коня непокрытого, покрой его, — закричал старик, — а то из-за него можешь головы лишиться.
Купи какую-нибудь клячу, сдери с нее кожу и натяни на коня. Только тогда сможешь сохранить его.
Услышав это, младший сын поблагодарил старика и поехал дальше. Ехал-ехал и увидел близ дороги старую издыхающую клячу. Он спешился, содрал с клячи кожу и натянул ее на своего коня, затем снова сел на него и поехал дальше. И вот приехал он в один город, в котором жил один царь. Въехал юноша в город и увидел, что царь готовит смотрины своей дочери. Царь вырыл ров шириной в пятьдесят копий и глубиной в тридцать копий, так что тот, кто хотел перепрыгнуть этот ров, но не перепрыгнул бы его, упал бы на дно и разбился.
Когда юноши встали, чтобы прыгать, к ним подъехал и младший сын, и тоже стал ждать свой черед. И царь тогда сказал:
– Кто перепрыгнет этот ров, отдам за того свою дочь, кто бы то ни был.
Едва царь это вымолвил, юноши полетели на конях, но ни один не перепрыгнул, кроме младшего сына, а он это сделал шутя.
Увидев это, царь сказал:
– Как же я отдам свою дочь за того, у кого даже и коня доброго нет. Перемените коней. А я выкопаю ровеще шире прежнего, и кто тогда перепрыгнет его, за того и отдам свою дочь.
Царь выкопал ров шириной в шестьдесят копий и говорит:
– Прыгайте по второму разу!
Юноши приготовились, разогнали коней, но опять некоторые остановились перед рвом, некоторые упали в него, и только наш царевич перепрыгнул ров на своем коне. Царю это было не по душе, и не сказав ничего, он пошел во дворец. А царевич отвел коня в конюшню, привязал его и перед ним открылись золотые ясли с сеном и золотая торба с овсом. Оставив коня в конюшне, он пошел во дворец, сел за стол, а царский слуга побежал в конюшню посмотреть на его коня. Он туда, глядь! — а там перед конем золотые ясли с сеном, а из золотой торбы конь овес жует. Слуга вернулся к царю и сказал ему:
– Государь, это не кляча, а красивый золотой конь — второго такого нет на свете, и стоят перед ним золотые ясли, а из золотой торбы конь овес жует.
Услышав, это, царь пошел сам посмотреть. Посмотрел, воротился назад, собрал сватов и обвенчал свою дочь, а после оставил им свое царство.
На свадьбе все веселились, ели, пили, и мне чуточку досталось: до сих пор у меня язык влажный.
